22. Песнь о небесном Пастухе

У этого псалма нет никакого богодухновенного заглавия. Впрочем, оно совершенно излишне, поскольку здесь не говорится ни о каких конкретных событиях. К этим строкам не нужно подбирать особого ключа кроме того, что подсказывает сердце. Это произведение можно назвать «песнью о небесном Пастухе», с которой не сравнится ни одно музыкальное сочинение. Здесь боевой клич уступает место звуку мелодичной свирели, и поэт, недавно оплакивавший страдания Пастыря, теперь размышляет о блаженстве Его паствы. Мы можем представить себе, как Давид поет свою прекраснейшую песнь сердцем, полным радости, сидя под раскидистым деревом и наблюдая за пасущимися овцами. Он похож на юношу-пастуха из книги Беньяна «Путешествие пилигрима», когда тот проходил через Долину Уничижения. Если же псалом был написан Давидом в зрелые годы, то мы можем быть уверены, что в момент его написания память вернула благословенного певца к тихим ручьям, журчавшим посреди мирных пастбищ, в места, где он когда-то проводил столько времени. Перед нами жемчужина Псалтири — ее мягкий и чистый свет веселит глаз. Об этой восхитительной песне можно сказать, что ее благочестие не уступает ее поэтичности, а красота и духовная глубина не сравнимы ни с чем.

Место этого псалма в Псалтири заслуживает нашего внимания. Он идет после двадцать первого псалма, описывающего крестные муки. В двадцать первом псалме нет ни злачных пажитей, ни тихих вод. Сначала мы слышим крестный возглас «Боже мой! Боже мой! Для чего Ты оставил меня?», а потом читаем «Господь — Пастырь мой». Мы должны на опыте познать ценность пролитой крови, увидеть занесенный над великим Пастырем меч, и только тогда мы по-настоящему оценим чудо пастырской заботы.

Говорят, что эта песнь среди псалмов — то же, что соловей среди птиц, ибо ее ласковый напев ободрял великое множество страдальцев, когда надежда оставляла их, и обещал им утро радости. Я же рискну сравнить ее с жаворонком, который поет, набирая высоту, и набирает высоту, воспевая. Даже когда он скрылся из виду, песнь его все равно слышна. Обратите внимание на заключительные слова псалма: «И я пребуду в доме Господнем многие дни». Эти небесные строки более подходят для райских чертогов, чем для мрачных обителей земли. О, если бы нам проникнуться духом этого псалма, ибо тогда мы сможем вкусить небесного блаженства уже на земле!

Истолкование

¹ Господь — Пастырь мой; я ни в чем не буду нуждаться:

² Он покоит меня на злачных пажитях и водит меня к водам тихим, ³ подкрепляет душу мою, направляет меня на стези правды ради имени Своего.

⁴ Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной; Твой жезл и Твой посох — они успокаивают меня. ⁵ Ты приготовил предо мною трапезу в виду врагов моих; умастил елеем голову мою; чаша моя преисполнена.

⁶ Так, благость и милость да сопровождают меня во все дни жизни моей, и я пребуду в доме Господнем многие дни.

1. «Господь — Пастырь мой». Как же Господь снизошел к нам, что сделался Пастырем Своего народа! Мы должны благодарить Его за то, что Он, великий Бог, позволил изобразить себя земным пастухом для того, чтобы мы лучше могли понять Его любовь к нам и заботу о нас. Давид и сам пас овец и хорошо понимал, в чем нуждаются овцы и как сложна работа пастуха. Он сравнил себя с беспомощным, слабым и неразумным существом, для которого Бог — Источник всякого блага, Хранитель, Вождь, все во всем. Никто не вправе называть себя овцой паствы Господней, если его природа не обновлена, ибо в Писании необращенные называются волками или козлами, но никак не овцами. Овца — домашнее, а не дикое животное. Владелец овцы дорожит ею, а покупатели дают за нее хорошую цену. Как прекрасно знать, как это знал и Давид, что мы принадлежим Господу! В словах Давида мы слышим твердую уверенность. Он не говорит «если», «но» или «надеюсь», а просто: «Господь — Пастырь мой». Мы должны взращивать в себе непоколебимую уверенность в небесном Отце.

Местоимение «мой» — самое драгоценное из всех слов. Давид не сказал: «Господь — Пастырь всего мира; Он водит множество народа, как стадо». Он сказал: «Господь — Пастырь мой». Если даже Он никому больше не Пастырь, Он Пастырь мне. Он печется обо мне, хранит меня, смотрит за мной. Слова эти стоят в настоящем времени. В каком бы положении ни оказался верующий, он всегда окружен пастырской заботой Всевышнего.

Следующие слова вытекают из предыдущих и говорят о щедрости Господа: «Я ни в чем не буду нуждаться». Я мог бы нуждаться, но Господь — Пастырь мой, и все мои нужды будут восполнены. Господь желает дать мне все необходимое, ибо сердце Его исполнено любви. Вот почему «я ни в чем не буду нуждаться». У меня не будет недостатка в земных благах. Разве Господь не питает птиц небесных и не дает расти цветам полевым? Может ли Он оставить детей Своих на голодную смерть? У меня не будет недостатка в духовных благах. Я знаю, что благодати Его довольно для меня. Я буду покоиться в Нем, и Он скажет мне: «Как дни твои, будет умножаться богатство твое». Возможно, у меня не будет всего, чего я хочу, но «я ни в чем не буду нуждаться». Другие, богаче и мудрее меня, нуждаются во множестве вещей; я же «не буду нуждаться». «Скимны бедствуют и терпят голод, а ищущие Господа не терпят нужды ни в каком благе».

Давид не просто сказал, что он ни в чем не нуждается, но что он не «будет нуждаться». Какими бы ни были обстоятельства, даже если голод опустошит земли, даже если бедствие падет на город, «я ни в чем не буду нуждаться». Даже в старости я не буду знать нужды, и ужасы смерти не повергнут меня в отчаяние. Я имею все, что мне нужно, и преизбыточествую: не потому, что у меня в банке лежит крупная сумма, и не потому, что я могу самостоятельно заработать на хлеб, а потому, что «Господь — Пастырь мой». Нечестивые постоянно испытывают нужду, праведные же вкушают благо. Сердце грешника не знает удовлетворения, а благочестивый пребывает в довольстве.

2. «Он покоит меня на злачных пажитях и водит меня к водам тихим». Христианская жизнь состоит из двух элементов: созерцательного и деятельного. Здесь мы видим, как Господь дает и первое, и второе. Прежде всего, созерцание. «Он покоит меня на злачных пажитях». Что подразумевается под «злачными пажитями», если не Писание, сокровищница истины? Оно всегда свежо, всегда изобильно и никогда не оставляет нас пустыми. Там, где трава достаточно высока, чтобы в ней могло лечь стадо овец, найдется достаточно пропитания. Учение Евангелия — истинная пища для души, как мягкая трава — естественный корм для овец. Когда вера дает нам упокоиться обещаниями Бога, мы уподобляемся овцам, которые возлегли на тихом пастбище. Мы находим пропитание и покой, отдых и обновление сил, безмятежность и удовлетворенность.

Однако заметьте: «Он покоит меня». Именно Господь милосердно дарует нам способность принять истину и насытиться ей. Как же мы должны быть благодарны Богу за способность веровать в обещания! Некоторые отчаявшиеся души отдали бы все на свете, только бы обрести это блаженство. Они знают, что это такое, однако не могут сказать, что обладают этим счастьем. Они знают «злачные пажити», но никто их там не «покоит». Те верующие, которые на протяжении многих лет наслаждаются «полной верой», должны благословить Своего милосердного Господа.

Второй элемент здоровой христианской жизни — это совершение добрых дел. Мы не только размышляем, но и действуем. Мы не всегда лежим на злачных пажитях, но также движемся к совершенству, поэтому сказано: «И водит меня к водам тихим». Что означает словосочетание «воды тихие», если не воздействие на душу Святого Духа? Дух Божий благословляет нас в самых разных наших деяниях; подобно водам (обратите внимание на множественное число), Он очищает, освежает, питает и лелеет. Эти воды — тихие, ибо Святой Дух любит покой и никогда не действует шумно. Он может войти в нашу душу, но человек, стоящий рядом, в котором нет Духа, не почувствует божественного присутствия. Святой Дух может изливать в душу одного человека великие благословения, а рядом сидящий не будет знать об этом ровным счетом ничего.

Воды тихие глубоки. Ничто не производит столько шума, как пустой барабан. Та тишина — золото, в которой Святой Дух встречает души святых. Святой Дух ведет паству избранных не к буйству свирепых волн, а к тихим потокам священной любви. Он — голубь, а не орел, роса, а не ураган. Господь ведет нас вдоль «вод тихих», и мы не могли бы достичь их самостоятельно без проводника, поэтому сказано: «водит меня». Он не понукает и не принуждает.

Моисей понуждал нас идти с помощью закона, Иисус же ведет нас Своим примером и нежно влечет нас за собой любовью.

3. «Подкрепляет душу мою». Господь животворит мою душу, когда она объята печалью. Когда в душе моей появляется грех, Господь омывает ее. Когда душа изнемогает, Он укрепляет ее. Все это делает Господь. Ни Его служители, ни даже Его Слово не смогли бы помочь душе, если бы сам Господь не делал это. «Подкрепляет душу мою». Недостает ли кому благодати? Чувствуем ли мы, что наша духовность оставляет желать лучшего? Тот, кто превращает пустыню в потоки вод, подкрепит души наши. Помолитесь Ему о благословении: «Подкрепи меня, о Пастырь души моей!»

«Направляет меня на стези праведности…» Христианин всем сердцем желает быть послушным, однако его послушание — послушание любви, пробужденное в нем примером Господа. «Водит меня». Христианин не выбирает, каким заповедям следовать, а какими пренебрегать. Он чтит все повеления Господа. Обратите внимание на то, что здесь использовано множественное число: «стези праведности». Что бы Господь ни поручил нам сделать, мы сделаем, так как нас побуждает Его любовь. Некоторым христианам свойственно не придавать особого значения освящению, однако для истинно обновленного сердца освящение — один из самых великих даров нового завета. Если бы мы могли спастись от гнева, оставаясь при этом нераскаявшимися и невозрожденными грешниками, мы не получили бы желанного спасения, ибо мы, главным образом, жаждем спастись от греха и ходить стезей святости.

Все это — дар благодати: «…ради имени Своего». Слава нашего великого Пастыря в том, чтобы мы были святым народом, ходящим узкой стезей праведности. Если мы хотим, чтобы Господь вел нас путем праведности, то должны обязательно ценить заботу нашего небесного Пастыря.

4. «Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной; Твой жезл и Твой посох — они успокаивают меня». Этот неизреченно прекрасный стих произносился у смертного одра бесчисленное количество раз, освящая долину смертного мрака своим дивным сиянием. Каждое его слово — кладезь утешения.

«Если я пойду». Приближаясь к моменту смерти, верующий не ускоряет шаг: он продолжает спокойно идти с Богом. Идти — значит неуклонно двигаться душой к намеченной цели; душа знает свой путь, решает следовать избранной стезе, чувствует себя в безопасности и потому испытывает безмятежность и покой. Умирающий святой никуда не спешит; он не бежит, как человек, объятый тревогой, и не стоит, словно ему некуда идти. Он не смущен и не постыжен, и потому он идет как всегда.

Заметьте, что он идет «долиной смертной тени», а не в долину смертной тени. Мы лишь проходим через темный коридор смерти и в конце концов выходим в свет бессмертия. Мы не умираем, а лишь засыпаем, чтобы проснуться в славе. Смерть — это не дом, а лишь порог дома, не цель, а лишь путь к ней. Момент смерти назван долиной. В то время как в горах бушует буря, в долине царит тишина. Очень часто последние дни христиан — самые спокойные дни их жизни. Гора холодна и пустынна, тогда как долина полна золотых снопов. Многие святые обрели больше радости и знания непосредственно перед смертью, чем за всю жизнь.

Но тогда это уже не долина смерти, а долина «смертной тени», ибо смерть лишилась своего содержания, своей сущности, и от нее осталась лишь тень. Кто-то сказал, что там, где есть тень, должен быть и свет. Так оно и есть. Смерть стоит на обочине дороги, по которой мы идем, и падающий на нее свет небес отбрасывает на дорогу тень. Возрадуемся же этому свету! Никто не боится тени, ибо тень не в силах остановить человека ни на секунду. Тень собаки не может кусать, тень меча не может ранить, тень смерти не может губить. Итак, не будем бояться.

«Не убоюсь зла». Давид не сказал, что на пути он не встретит никакого зла. Он обладал еще большей уверенностью, ибо знал, что Христос уничтожил все зло. Он сказал: «Не убоюсь зла», как если бы сам страх, эта тень зла, сгинула навек. Самое большое зло случается с человеком исключительно в его воображении. Если бы к нам приходили только реальные беды, мы не чувствовали бы и десятой доли наших нынешних скорбей. Боясь одной смерти, мы переживаем тысячу. Псалмопевец же был исцелен от болезни страха. «Не убоюсь зла», даже самого дьявола. Меня не устрашит последний враг; смело посмотрю я на него как на побежденного противника, который скоро будет истреблен.

«Потому что Ты со мной». Вот источник христианской радости. «Ты со мной». Маленький ребенок, оказавшийся на море во время шторма, не боится смерти в отличие от всех остальных пассажиров корабля. Он мирно спит на груди матери, и ему достаточно того, что она с ним. Для верующего должно быть достаточно того, что Христос с ним. «Ты со мной». Имея Тебя, я имею все, чего жаждет душа моя: совершенный покой и абсолютную безопасность, ибо Ты со мной. «Твой жезл и Твой посох», которыми Ты управляешь Своей паствой, символы Твоего владычества и милостивой заботы, «они успокаивают меня». Я верю, что Ты царствуешь. Жезл Иессеев надо мной — как всемогущее подкрепление для моей души.

Многие находят надежду в том, что они никогда не увидят смерти. Конечно, в пришествие Господа будут и «оставшиеся в живых», однако дает ли подобное избавление от смерти действительное преимущество и стоит ли христианину желать этого всем сердцем? Мудрый человек, мне кажется, предпочтет умереть, ибо те, кто не увидит смерти и «восхищены будут на облаках в сретение Господу на воздухе», больше потеряют, чем приобретут. Они потеряют то общение со Христом в могиле, которое будет даровано всем упокоившимся святым; к тому же, нам сказано, что они не «предупредят умерших». Давайте же мыслить по примеру Павла, сказавшего: «Смерть — приобретение» и «разрешиться и быть со Христом… несравненно лучше». Двадцать второй псалом не утратил своей актуальности с течением времени. Сегодня он утешает святых так же, как во времена Давида.

5. «Ты приготовил предо мною трапезу в виду врагов моих». У доброго человека много врагов. А если бы не так, то он не был бы подобен Господу. Если бы у нас не было врагов, нам следовало бы тревожиться о том, что мы, возможно, не дети Божьи, ибо дружба с миром есть вражда с Богом. Однако как спокоен благочестивый муж перед лицом своих врагов! И как воодушевляет его храброе спокойствие! «Ты приготовил предо мною трапезу». В ходе военных действий солдат если и успевает что-то поесть, то делает это очень быстро и тотчас возвращается в бой. Здесь же сказано: «Ты приготовил предо мною трапезу» — подобно тому, как служанка расстилает праздничную скатерть и украшает место пира. Никакой спешки, никакой суеты, никакой тревоги, хотя враг уже у ворот. Бог готовит трапезу, и христианин садится и ест ее, как будто вокруг все спокойно. Боже, дай нам тот мир, который Ты даруешь народу Своему даже в самых тяжелых испытаниях!

«Умастил елеем голову мою». Мы можем постоянно наслаждаться этим благословением и получать помазание Господа на каждый день. Каждый христианин — священник, однако он не вправе осуществлять свое священническое служение без помазания, поэтому он должен каждый день просить Бога Святого Духа помазать его голову елеем. Священник, не имеющий помазания, не имеет права быть священником, а христианский священник не может исполнять свои обязанности, если каждый день не получает новые милости от Бога.

«Чаша моя преисполнена». У Давида был не просто достаток, не просто полная чаша, а гораздо больше — чаша, преисполненная благ. Эти слова может сказать как бедняк, так и богач. «Как? Все это и еще Иисус Христос?» — сказала бедная крестьянка, отломив кусок хлеба и наполнив стакан холодной водой. Каким бы богатым человек ни был, если он не доволен жизнью, чаша его не может быть преисполнена: в ней есть трещина, она протекает. Удовлетворенность — это философский камень, который превращает все, чего он касается, в золото. Счастлив тот, кто нашел его. Удовлетворенность лучше, чем царство, ибо это ни что иное, как одно из имен счастья.

6. «Так, благость и милость да сопровождают меня» (в англ. — «будут сопровождать». — Примеч. ред.). Этот факт столь же неоспорим, сколь утешителен, и потому мы чувствуем в этих словах твердую уверенность псалмопевца. Первую фразу стиха можно также перевести следующим образом: «только благость и милость», ибо наша жизнь — чистейшая милость, без примесей. Эти два ангела-хранителя будут всегда сопровождать нас и приходить по первому зову. Подобно тому, как великие князья не могут отправляться за границу без свиты, так и верующий никуда не может отправиться без сопровождающих его благости и милости. «Во все дни жизни моей» — как в дни лишений, так и дни радости, как в дни поста, так и в дни пира, как в печальные зимние дни, так и в яркие дни лета. Благость Господня восполняет все наши нужды, а милость заглаживает наши грехи.

«И я пребуду в доме Господнем многие дни». «Но раб не пребывает в доме вечно; сын пребывает вечно». Пока я здесь, на земле, я буду сыном Божьим, пребывающим в доме Отца. Весь мир для меня будет отчим домом. А когда я поднимусь на верхние этажи, я не переменю своей компании и даже не сменю место жительства, но буду пребывать в доме Господнем многие дни.

Да дарует нам Бог благодать, чтобы мы всегда пребывали в безмятежной атмосфере этого псалма!

Советы проповедникам

Стих 1

Поясните аллегорию с пастырем и овцами. Пастырь ведет стадо, направляет его на пастбище и оберегает от хищных зверей. Овцы слушаются его, следуют за ним, любят его и доверяют ему. Задайте прихожанам вопрос, являются ли они овцами. Объясните, какая участь уготована козлам, пасущимся бок о бок с овцами.

Стих 1 (вторая часть)

Человек, защищенный от нужды на земле и в вечности.

Стих 2 (первая часть)

Покой верующего.

1. Покой исходит от Бога. «Он покоит».

2. Бог дает нам глубокое, безмятежное спокойствие. «Он покоит».

3. Бог дает нам обильное пропитание. «На злачных пажитях».

4. Повод для непрестанного благодарения.

Стих 2

Созерцательный и деятельный элементы христианской жизни.

Стих 2

Богатство и неиссякаемость Писания.

Стих 2 (вторая часть)

Вождь, путь, утешение в пути и идущие по пути.

Стих 3

Милостивое подкрепление, святое водительство и божественная мотивация.

Стих 4

Тихое действие Святого Духа.

Стих 4

Единственная надежда в момент смерти — Божье присутствие.

Стих 4

Жизнь вопреки смерти, свет несмотря на тьму.

Стих 4 (вторая часть)

Спокойная смерть святых.

Стих 4 (вторая часть)

Свидетельства Божьей власти — утешение для послушных.

Стих 5

Пир воина, помазание священника, насыщение гостя.

Стих 5 (вторая часть)

Как получать помазание от Святого Духа каждый день и как его использовать.

Стих 5

Преизобильные дары Божьи и наши обязанности по отношению к ним.

Стих 6 (первая часть)

Счастье быть довольным.

Стих 6

В пути и дома, или небесная свита и небесные чертоги.