19. Противостояние

Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих.

Иисус

Я был бы не совсем прав, если бы оставил у вас впечатление, что единственные функции кожи — это информировать нас об окружающей обстановке и обеспечивать контакт с ней через прикосновение. Природа не бывает столь расточительной. Кожа является, в основном, защитным барьером, своеобразной линией Мажино, которая не позволяет находящемуся внутри нее выйти наружу, а находящемуся снаружи — попасть внутрь. Без нее части нашего тела просто растекутся, как повидло, и мы потеряем четкость очертаний своего организма.

Если бы я выбирал самое ценное свойство кожи, я бы выбрал водонепроницаемость. 60 % тела состоит из жидкости, которая просто испарилась бы, если бы кожа не окружала тело со всех сторон, сохраняя так необходимую ему влажность. Без кожи горячая ванна просто убила бы нас: вода под Напором устремилась бы внутрь Нашего тела будто в сливное отверстие — с огромной скоростью закручиваясь воронкой; тело распухло бы от обрушившегося внутрь него потока; кровь стала бы разбавленной; легкие пропитались бы водой и превратились в болото. Прочный кожаный барьер, состоящий из клеточек–булыжников, предохраняет от подобных катастроф.

Современная цивилизация предъявляет коже чрезмерные требования. В быту мы пользуемся грубыми чистящими и моющими средствами (которые могут изменить кислотный баланс кожи и именно этим способствовать росту числа бактерий). Мы любим по субботам подвергать кожу воздействию хлорки, плавая в бассейне; руки — воздействию керосина, разжигая огонь для шашлыка. Очищаем запачканные краской кисточки скипидаром, а предметы, на которые случайно капнула краска, абразивным порошком. Каким–то невероятным способом кожа все это выдерживает.

Помимо всего прочего, кожа служит первой линией обороны против полчищ микробов и грибков, которыми буквально усыпана ее поверхность. Увеличенные фотографии поверхности кожи, сделанные через микроскоп Леннартом Нильсоном, демонстрируют крошечные отверстия потовых и жировых пор. Это отличные лазейки для проникновения бактерий извне в более глубокие слои кожи. По краям этих отверстий четко видны удобно расположившиеся зеленоватые микробы и кишащая масса грибков. Одна–единственная бактерия, живущая на свете примерно двадцать минут, воспроизводит огромное количество себе подобных. Через восемь часов их число может достичь миллиона. На каждом из нас живет столько же этих мерзких тварей, сколько людей населяет нашу планету. Кожа состоит из нескольких химических соединений, отрицательно заряженных частиц и слоя защитных клеток — все это, чтобы не допустить вторжения мародеров.

По трещинам и бороздкам кожи ползают и более крупные живые существа. В прошлом веке даже в развитых странах клещи, блохи, клопы и вши были неотъемлемой частью внешнего вида человека. В головной повязке Томаса Бекета кишели вши; Самуэль Пепис вынужден был вернуть обратно присланный от парикмахера парик, полный гнид. Нетитулованное мелкопоместное дворянство Франции, очень озабоченное своими манерами, хмурило брови, если раздавалось специфическое щелканье — кто–то давил гнид под ногтями. Но его представители сами занимались тем же в компании близких друзей.

И в наши дни восьминогая тварь длиной в треть миллиметра, имеющая название Demodex folliculorum, резвится внутри волосяных мешочков головы или, поразмыслив на досуге, решает перебраться в другое место, например на глазные ресницы. Эту разновидность клеща, по форме напоминающего сигару и в общем–то безвредного, можно обнаружить практически у каждого человека. «Юноши» и «девушки» Demodex встречаются для своих любовных утех в укромном местечке позади волоска, и немного–немало двадцать пять юных созданий появляется на одной теплой и жирной сальной железе нашего тела.

Коже приходится отбивать атаки и гораздо более крупных созданий, таких как скорпионы, лесные клещи, блохи, мелкие мушки и крупные кусачие мухи. Некоторые клопы, жаждущие потянуть соки из человека, устремляются к стесненным одеждой частям тела, где сдавленные подкожные сосуды близко прилегают к коже. И вот эта тварь ползет по телу со скоростью восемь сантиметров в минуту, пока не доберется до участка кожи, сжатого резинкой от белья. Кожа в этом месте такая тонкая, она так и приглашает впиться в нее — вот где можно вдоволь насосаться крови.

А такие воздействия на кожу, как удары и ушибы, встречают сопротивление тысяч клеток эпидермиса. Эти клеточки, растягиваясь, словно пружинки, затем возвращаются в свое исходное положение. Они быстро восстанавливаются, как трамплинчики, поглощая силу удара, способного повредить внутренние органы.

Внешний мир довольно грубый, и, чтобы устоять перед ним, эпидермис предоставляет нашему телу бесчисленное множество жертвующих собой клеток. Клеточки внешнего роговичного слоя, очень похожие на кукурузные хлопья, готовы в любой момент отшелушиться и освободить место новым влажным клеткам, переместившимся на их место из более глубоких слоев. Специалисты подсчитали: ежедневно мы теряем десять миллиардов клеток кожи. Одно только рукопожатие или поворот рукой дверной ручки вызывает целый листопад падающих на землю клеточек кожи — до нескольких тысяч. Можете себе представить, сколько их остается лежать на земле, например, после игры в баскетбол.

Мертвые клетки сохраняются на поверхности кожи руки, покрытой пластырем, в течение нескольких недель. А куда же деваются остальные? Водопады таких клеток обрушиваются из стряхиваемых простыней, некоторые уносятся ветром, но большая часть остается в доме. До 90 процентов всей домашней пыли состоит из клеток мертвой кожи, добровольно отшелушившихся от вас, ваших домашних, ваших гостей. Они ждут, когда их соберут мягкой тряпочкой и выбросят на помойку, а вот чего они не ждут — это слов благодарности за принесение себя в жертву. Новые клетки вырастают на их месте преимущественно между 00:00 и 4:00, когда большая часть тела отдыхает.

Как–то ко мне обратился энергичный молодой студент, который учился играть на гитаре. С озабоченным лицом он попросил меня осмотреть его пальцы — подушечки были красные, распухшие, кровоточили, когда он играл. «Неужели у меня слишком слабые пальцы? Неужели я никогда не стану гитаристом?» — жалобно спрашивал он.

Смешно было смотреть, как он разглядывает клеточки своей кожи. Кожа была частью его тела, верно ему служила, но он относился к ней, как начальник к своим подчиненным. Он сомневался, добросовестно ли она работает. Я предложил ему немного сбавить темп. Его кожа старалась изо всех сил приспособиться к новым нагрузкам — струны «соскабливали» тонкий слой эпидермы еще до того как клетки успевали восстановиться. Я объяснил, что через некоторое время скорость размножения клеток на подушечках его пальцев возрастет и подушечки покроются толстым слоем грубой кожи.

Из всех органов человеческого тела кожа кажется мне наиболее священной. Неудивительно, что около одной четвертой части всех пациентов каждого врача страдают какими–либо заболеваниями кожи. Чтобы защитить жизненно важные органы, находящиеся внутри человека и неспособные приспособиться к изменениям в окружающей среде, кожа принимает на себя все удары мира. Повышение температуры всего на семь или восемь градусов оказалось бы смертельным для человеческого организма, не будь кожи… Коже приходится служить своеобразным радиатором — жидкость приливает к ее поверхности и испаряется, чтобы охладить тело. Кровь приливает к поверхности кожи и таким образом противодействует жаре. В жаркий солнечный день человеческое тело испаряет порой до семи литров жидкости. И все для того, чтобы охладить организм.

С одной стороны, верующие в Иисуса Христа являют миру Тело Христово, а потому каждый из них в той или иной мере исполняет роль кожной клетки. Порой каждому из нас доводится быть передовым отрядом Тела Христова в миру и принимать на себя удары врага. Тем не менее я твердо уверен: как наши тела защищают нежные клетки глаза или печени от внешних суровых условий, так и в церкви есть люди, которых нужно оберегать: им нужно дать отдохнуть и поразмыслить о Боге. Некоторые члены церкви нуждаются в защите в определенные неприятные моменты своей жизни. Именно для защиты этих верующих кому–то из членов Тела Христова приходится выходить на передовую и страдать за остальных.

Работать кожной клеткой новичку не под силу. Кожа — очень сложный орган, отвечающий за безопасность тела, связанный с иммунной системой организма. Тесты на аллергию, оспу, туберкулез проводят именно на коже, потому что она несет в себе информацию о внутренних органах и защищает их. Христиане, которым очень уж хочется «покрасоваться» перед миром, выталкивают новообращенных на передовую — чтобы мир их видел, видел результат работы церкви. Но новобращенным может не хватить мудрости и духовной зрелости, чтобы выполнять такую функцию. Я могу перечислить имена спортивных звезд, которых после обращения тут же затаскали по христианским спортивным конференциям и которые в результате отпали от веры и сегодня не проявляют ни малейшего интереса к христианству. Они напоминают мне нежные клетки кожи на пальцах молодого гитариста, которые еще не привыкли к новой нагрузке.

Новообращенные более других открыты для опасностей, подстерегающих их во враждебной окружающей среде. Им нужна защита, чтобы они могли невозбранно освоить «науку Тела». Если даже апостолу Павлу понадобилось «время на размышление», можем ли мы торопить сегодняшних новообращенных? Им нужно привыкнуть к своему новому положению!

Не каждый из нас окажется на передовой. Но и тех, кто несет смиренное служение внутри Тела Христова, тоже подстерегают свои опасности: они могут почувствовать себя незначительнее других частей Тела, тех, которые больше на виду. Если кто–то моет полы в больнице или печатает церковные объявления на машинке, он, по всей видимости, меньше делает для Царствия Божьего, чем проповедник, — вам так не кажется? Библия много пишет о тех редких людях, которые призваны были вести за собой других, завоевывать для веры новые территории. Они — пример для нас. В этом нет сомнения. Но не станем же мы все апостолами! Такого в Библии не написано. Прихожане любой церкви — в своей массе обычные люди, которых сделали разными разные условия жизни.

Одних Бог ставит на передовую, например Мать Терезу, Корри тен Бум, Билли Грэма. Они заслуживают того, чтобы мы за них молились, поддерживали их и ни в коем не завидовали им, — жизнь на передовой Тела Христова нелегка.

История церкви пестрит «клетками», которые добровольно решали жить в местах, где их подстерегали наибольшие нагрузки. Им нипочем были удары, жара, невыносимое напряжение. Список героев веры из главы 11 Послания к Евреям звучит для меня как перекличка мучеников, сражавшихся на передовой. Ибо они «заграждали уста львов, угашали силу огня, избегали острия меча, укреплялись от немощи, были крепки на войне, прогоняли полки чужих; жены получали умерших своих воскресшими; иные же замучены были, не принявши освобождения, дабы получить лучшее воскресение; другие испытали поругания и побои, а также узы и темницу. Были побиваемы камнями, перепиливаемы, подвергаемы пытке, умирали от меча, скитались в милотях и козьих кожах, терпя недостатки, скорби, озлобления; те, которых весь мир не был достоин, скитались по пустыням и горам, по пещерам и ущельям земли» (Евр. 11:33–38).

Сегодня христиан преследуют в странах, где господствуют репрессивные режимы. Александр Солженицын напоминает нам о море страданий, в которое были погружены русские христиане, о том наследии, которое они оставили миру.

Я вспоминаю свою мать. Они жила в комфортабельном доме на окраине Лондона. Оттуда она уехала миссионером в Индию. Когда «бабуле Брэнд» исполнилось 69 лет, миссия предложила ей пойти на пенсию. И она вышла на пенсию, но без работы она пробыла недолго — лишь до тех пор, пока не нашла удаленного местечка в горах, где еще не ступала нога миссионера. На свой страх и риск она забралась в эти горы, построила маленькую деревянную хижину и проработала там еще 26 лет. Изза сломанного бедра и прогрессирующего паралича она могла передвигаться только с помощью двух бамбуковых палок, но на своей старой кляче она с докторским чемоданчиком объезжала окрестные горы. Там она искала тех, кто был никому не нужен — уродливых, больных, увечных, слепых, — и лечила их. Когда она приезжала в знакомое селение, навстречу ей высыпала целая толпа, встречавшая ее радостными приветствиями.

Моя мама умерла в 1974 году в возрасте девяноста пяти лет. Из–за плохого питания и слабого здоровья суставы у нее опухли, она стала худой и изможденной. Она перестала заботиться о своей внешности задолго до этого, даже не хотела смотреть в зеркало, чтобы не видеть на лице отпечатка суровой жизни. Она была частью передового отряда Божьей армии, несшего Божью любовь отверженным.

Другая женщина, тоже служащая в Божьем передовом отряде, сочетает в себе все свойства кожи Тела Христова. Монахиню, доктора Пфау, я встретил в 1950 году в окрестностях Карачи, в Пакистане. Худших условий для жизни и представить себе нельзя. Еще задолго до того как я добрался до ее дома, зловонный запах начал разъедать мне ноздри. Запах был настолько сильным, что казался почти осязаемым.

Вскоре я увидел огромную свалку мусора на берегу моря — отбросы большого города, которые разлагались и гнили здесь уже многие месяцы. В воздухе гудели тучи мух. Наконец я стал различать фигуры людей, покрытых язвами, копошащихся в грудах отбросов. Это были прокаженные. Больше сотни прокаженных, изгнанных из Карачи, поселились здесь на свалке. Листы ржавого железа указывали на их укрытия. Труба с краном, из которого капала вода, была единственным источником воды. (Сегодня этой свалки уже нет, и доктор Пфау служит старшим врачом в современной больнице для прокаженных в Пакистане).

И вот здесь, рядом с этим ужасным местом, я увидел чистенькую деревянную клинику. Там я и нашел доктора Пфау. Она с гордостью показала мне аккуратные полки, папки с историями болезней пациентов. Такая папка была заведена на каждого пациента со свалки. Разительный контраст между ужасающей картиной горы отбросов и этим оазисом любви и заботы — чистенькой клиникой — навсегда врезался в мою память. Каждый день доктор Пфау исполняла функции кожи. Она являла собой красоту, чувствительность к нуждам других, сострадание и постоянное, бесстрашное практическое проявление Божьей любви — любви через прикосновение. По всему миру люди, подобные ей, выполняют Христову заповедь — наполняют мир Божьим присутствием.