Раздел 13. Является ли совесть силой?

С тринадцатым, дело обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что совесть — это сила; в самом деле, Ориген [в своем комментарии к посланию апостола Павла к римлянам (Рим. 2, 15)] говорит, что «совесть — это исправление и руководство сопровождающим душу духом, которой отвращает от зла и прилепляет к добру». Но в душе словом «дух» обозначается либо сила ума, согласно сказанному: «обновиться духом ума вашего» (Еф. 4, 23), либо воображения, вследствие чего мнимое видение названо духовным, о чем читаем у Августина51. Следовательно, совесть — это сила.

Возражение 2. Далее, субъектом греха может быть только сила души. Но совесть — это субъект греха, ибо о некоторых говорится, что «осквернены и ум их, и совесть» (Тит. 1, 15). Таким образом, похоже, что совесть — это сила.

Возражение 3. Далее, совесть необходимо должна быть или актом, или навыком, или силой. Но она не является актом, поскольку в таком случае она не всегда бы присутствовала в человеке. Не является она и навыком, поскольку в таком случае совесть была бы не одной вещью, а многими, ибо мы в наших действиях направляемся многими навыками познания. Следовательно, совесть — это сила.

Этому противоречит следующее: совестью можно пренебречь, силой же пренебречь нельзя. Следовательно, совесть -это не сила.

Отвечаю: совесть в собственном смысле слова есть не сила, а акт. Это очевидно и из самого ее имени, и из тех вещей, которые повсеместно приписываются совести. В самом деле, совесть по самой природе слова подразумевает соотнесение знания с чем-то еще, поскольку это слово (conscientia) происходит от «cum alio scientia», то есть от знания «вместе» и применительно к конкретному обстоятельству. Но применение знания к чему-либо происходит через посредство некоторого акта, из чего ясно, что совесть является актом.

Тот же вывод можно сделать и на основании тех вещей, которые приписываются совести. В самом деле, о совести говорят, что она свидетельствует, удерживает, побуждает, а еще обвиняет, мучит или корит И все вышеперечисленное есть следствие применения знания или науки к нашим делам, каковое применение может быть трояким. Во-первых, в том смысле, что мы признаемся в нашем делании или неделании («совесть твоя знает много случаев, когда сам ты злословил других»52 (Еккл. 7,22)); в таком случае о совести говорят как о «свидетельствующей». Во-вторых, в том смысле, что через совесть мы судим о том, что нечто должно делать или не делать; в таком случае о совести говорят как о «побуждающей» или «удерживающей». В-третьих, в том смысле, что через совесть мы судим о том, насколько сделанное хорошо или дурно; в таком случае о совести говорят как об «извиняющей», «обвиняющей» или «мучающей». Из сказанного видно, что все это следует из фактического применения зна-

ния к тому, что мы делаем. Поэтому в собственном смысле слова совесть указывает на акт. Но коль скоро навык является началом акта, то порою имя «совесть» усваивается первому природному навыку, а именно синдересису; так, Иероним [прямо] называет синдересис совестью, Василий говорит о ней как о «природной силе суждения», а Дамаскин называет ее «законом нашего ума». Все это так потому, что у нас принято называть причины и следствия общим именем.

Ответ на возражение 1. Совесть названа духом, поскольку под духом [в настоящем случае] подразумевается ум; совесть же — это своего рода суждение ума.

Ответ на возражение 2.0 совести говорится как об оскверненной не как о субъекте, но как о находящейся в познании познанной вещи, т. е. насколько кто познал, настолько и осквернился.

Ответ на возражение 3. Хотя акт не всегда пребывает сам по себе, тем не менее он всегда пребывает в своей причине, которая является или силой, или навыком. Сами же навыки, которые формируют совесть, хотя и многообразны, однако все они зиждутся на одном первом навыке, навыке к первым началам, который называется «синдересис». В силу этого обстоятельства указанный навык порой именуют совестью, о чем было сказано выше.