Библиотека soteria.ru
Комментарии Мэтью Генри — Иов
Мэтью Генри
Дата публикации: 01.04.17 Просмотров: 8577 Все тексты автора Мэтью Генри
16 глава
В этой главе приводится начало ответа Иова на речь Елифаза, с которой мы ознакомились в предшествующей; по сути, это вторая часть песни плача, в которой Иов оплакивал себя, и она звучит в той же грустной тональности. I. Иов укоряет друзей в недоброжелательном обхождении (ст. 1-5). П. Он говорит о своей ситуации как о весьма безнадежной во всех отношениях (ст. 6-16).
111. Иов до сих пор крепко держится своей непорочности, ссылаясь на нее в обращении к праведному суду Бога, чтобы Он защитил его от несправедливого осуждения со стороны друзей (ст. 14-22).
Стихи 1-5. Как Иов, так и его друзья заняли обычную для участников спора позицию, когда каждая из сторон недооценивает благоразумие, мудрость и чуткость своих оппонентов. Чем дольше длится спор, тем горячее он становится. Начало ссоры подобного рода как прорыв воды; поэтому оставь ссору прежде, нежели разгорелась она. Елифаз охарактеризовал речь Иова как пустую, бесполезную и совершенно бессмысленную; такую же характеристику речи Елифаза дает здесь Иов. Кто свободно выносит подобные приговоры, тот пусть не удивляется, если ему ответят тем же; это безрассудно и может длиться бесконечно; но cui bono? какая польза? Страсти спорящих разгораются, а переубедить кого-либо невозможно, и свет на истину не проливается. Здесь Иов упрекает Елифаза (1) в ненужных повторениях: «слышал я много такого (ст. 2). Ты не сказал мне ничего, чего бы я не знал раньше, и ничего, чего бы ты не говорил прежде; ты не предложил ничего нового; повторяешь одно и то же снова и снова». Иов считает, что подобное испытание его терпения столь же тягостно, как и остальные бедствия. Когда оппонент навязывает одни и те же мысли, это действительно раздражает и докучает, но если учитель повторяет то же самое несколько раз, то зачастую в этом есть необходимость, и ученику не следует расстраиваться, ибо так и должно быть: заповедь на заповедь и правило на правило. Многое из услышанного полезно услышать снова, чтобы лучше понять и запомнить, усвоить и измениться под влиянием истины.
(2) В неумелом исполнении своей миссии. Друзья пришли, чтобы утешить Иова, но принялись за дело очень неуклюже, не разобравшись в ситуации до конца: «жалкие утешители все вы! Ибо, вместо того чтобы облегчить страдания, вы усугубили их и сделали почти невыносимыми». Плохи дела пациента, когда ему предписывают ядовитые лекарства, а врачи его наихудшая болезнь. Сказанное здесь Иовом о друзьях верно в отношении любой твари, если сравнивать ее с Богом; рано или поздно нам придется увидеть и признать, что все создания жалкие утешители. Когда мы получаем обличение в грехе, испытываем угрызения совести или страх смерти, то только благословенный Дух способен по-настоящему утешить нас; без Него все остальные делают это плохо и совершенно бесцельно поют песни, когда на сердце тяжело.
(3) В неуместных словах, которые кажутся бесконечными. Иов хотел бы, чтобы пришел конец ветреным словам (ст. 3). Если речь тщетна, то не стоило ее и не начинать, и чем раньше она закончится, тем лучше. Кто мудр настолько, что умеет говорить по делу, тот проявит мудрость, зная, когда сказано уже достаточно и нужно остановиться.
(4)В беспричинном упрямстве. И что побудило тебя так отвечать? Мы проявляем излишнюю самоуверенность и безответственность, когда обвиняем людей в преступлениях, которые никогда не сможем доказать, высказываем суждение о духовном состоянии других на основании ситуации, в которой они оказались, и повторно выдвигаем возражения, на которые неоднократно давался ответ, как это делает здесь Елифаз.
(5) В нарушении священных законов дружбы; ведь Елифаз поступил со своим братом так, как не хотел бы, чтобы поступали с ним, и его брат с ним бы так не поступил. Упрек Иова весьма резок, но производит впечатление (ст. 4,5). [1] Иов желает, чтобы друзья в своих мыслях ненадолго поменялись с ним местами и оказались в его ситуации, представив, что их постигли такие же бедствия, а он, наоборот, как они сейчас, не испытывает затруднений (если бы душа ваша была на месте души моей). Такое предположение вполне уместно и не выглядит странным, ибо в любой момент это могло произойти в действительности. Резкие перемены в делах людей случаются неожиданно и часто; колесо вращается и спицы меняются местами. Какие бы беды ни постигли наших братьев, нам следует с состраданием отнестись к ним как к собственным, ибо не знаем, как скоро можем оказаться в таком же положении. [2] Иов объясняет, почему считает поведение друзей недоброжелательным, показывая, как бы сам поступил на их месте: и я мог бы так же говорить, как вы. Легко попирать униженного и придираться к словам человека, испытывающего невыносимую боль и страдание: «И я мог бы ополчаться на вас словами, как вы ополчаетесь на меня; как бы вам это понравилось? И стали бы вы это терпеть?» [3] Иов объясняет, что друзьям следовало бы делать, показывая, как сам поступил бы в подобной ситуации: «подкреплял бы вас (ст. 5), говорил бы все возможное для облегчения вашей скорби, но не сказал бы ничего усугубляющего ее». Кто страдает, тот обычно думает, как бы он поступил, если бы была возможность поменяться ролями. Но, может быть, сердце обманывает нас; на самом деле мы не знаем, как поступили бы. Мы убедимся, что судить о разумности и важности указания легко, когда нам предоставляется возможность заявлять о пользе, которую оно принесет; труднее будет, когда у нас появится необходимость исполнить его. Давайте посмотрим, в чем состоит наш долг перед братьями, попавшими в беду, [а] Нам следует говорить и делать все возможное, чтобы подкрепить скорбящих, внушая им мысли, которые уместны для воодушевления веры в Бога и для поддержания угнетенного духа. Сила скорбящих в вере и терпении; эти благодати в любой ситуации укрепляют дрожащие колени, [б] Необходимо смягчить скорбь: устранить причины скорби, если это возможно, или, по крайней мере, смягчить негодование по поводу причин. Добрые слова не требуют затрат, но они могут сослужить добрую службу тем, кто в печали, причем не только потому, что им утешительно видеть, что друзья заботятся о них, но и потому, что добрые слова могут напомнить нечто забытое из-за всепоглощающей скорби. Хотя жесткие слова не ломают кости (согласно нашей поговорке), тем не менее добрые слова помогут сокрушенным костям возрадоваться; и кто умеет словом подкреплять изнемогающего, тот обладает языком мудрых.
Стихи 6-16. Приведенные здесь сетования Иова столь же горьки, как и в любой из его речей, и он пребывает в раздумьях, смягчить их или дать им выход. Подчас скорбящему приносит облегчение первое, подчас второе; все зависит от характера и от обстоятельств; Иову же не помогло ни то ни другое (ст. 6).
1. Иногда облегчение наступает после того, как дадут выход скорби; но: «Говорю ли я, не утоляется скорбь моя, на душе не становится легче после излияния сетований; более того, мои слова толкуют столь превратно, что это лишь способствует усугублению скорби».
(2) Подчас беда переносится легче и быстрее забывается, когда хранят молчание; но, по словам Иова: «перестаю ли, что отходит от меня? То есть никакого результата». Если он жаловался, его обвиняли в несдержанности; если не жаловался в замкнутости. Если настаивал на своей непорочности, то это считали преступлением; если не отвечал на обвинения, то молчание принималось за признание вины. Здесь приводится полное скорби описание бедствий Иова. Как же мы должны благословлять Бога за то, что у нас нет оснований на подобные жалобы! Иов сетует, что:
I. Его семья разрушилась: «Но ныне Он изнурил меня; я утомился говорить, утомился терпеть, утомился от своих друзей и от самой жизни; мое путешествие по миру оказалось настолько неудобным, что я просто устал от него» (ст. 7). Утомление Иова главным образом было связано с тем, что он потерял близких: дети и слуги убиты, а жалкие остатки этого некогда большого дома рассеялись. Общество людей, собиравшихся в доме Иова для религиозного поклонения, распалось, и он проводил свои субботы в безмолвии и одиночестве. Общество действительно было, но оказалось таким, без которого Иов предпочел бы обойтись, ибо, по-видимому, собиравшиеся в его доме прежде теперь радовались разорению Иова. Если друзья и возлюбленные удаляются от нас, то нам надлежит искать Божью руку в том, что мы лишились общения с ними.
II. Его тело измождено от болезни и боли, так что почти ничего не осталось, лишь кожа да кости (ст. 8). Лицо избороздили глубокие морщины, но не от возраста, а от болезни: Ты покрыл меня морщинами. Плоть пострадала от усеявших ее нарывов, так что восстает на него изможденность его, то есть кости, которых раньше не было видно, теперь показались (гл 33:21). Иов сказал, что это укоряет его, то есть свидетельствует о Божьем недовольстве, равно как и свидетельствует в пользу обвинений, которые выдвинули против него друзья, пытаясь доказать нечестие Иова. Или же не укоряет, а: «…свидетельствует в мою пользу, что мои сетования небезосновательны»; или: «свидетельствует мне, что я при смерти и скоро отойду».
III. Неприятель Иова навел на него ужас, угрожал, пугал, смотрел на него сурово и проявлял все признаки гнева: он, который ненавидит меня, терзает меня в гневе своем (англ. пер., ст.9). Но кто этот неприятель?
1. Елифаз, который не скрывал сильного раздражения и, наверно, проявлял упомянутые здесь признаки негодования: по крайней мере, своими словами он «терзал» доброе имя Иова и старался внушить ему ужас; он пристально высматривал, чтобы найти порочащие Иова обстоятельства, а потом использовал таковые против него; ими воспользовались и остальные.
2. Или же сатана. Он был врагом Иова и ненавидел его и, возможно, с Божьего позволения пугал его видениями, как (существует такое мнение) он поступал и с нашим Спасителем, Который в связи с этим испытывал сильные муки в Гефсиманском саду. Таким образом сатана пытался добиться поставленной цели чтобы Иов проклял Бога. Поэтому вполне вероятно, что под неприятелем подразумевается здесь сатана.
3. Сам Бог. Если это так, то Иов прибег здесь к крайне резкому высказыванию. Бог не испытывает ненависти к какой-нибудь из Своих тварей; но именно в таком мрачном виде представляются Иову ужасы Вседержителя; и что может стать для благочестивого человека более прискорбным, чем опасение, что Бог его враг? Если царский гнев является вестником смерти, то что скажем о гневе Царя царей?!
IV. Все вокруг унижали Иова (ст. 10). Они выступили против него с открытым ртом, чтобы поглотить, как бы проглотить живьем, столь ужасными были их угрозы и столь презрительным отношение к Иову. Они подвергали его всевозможным унижениям, даже били по щекам; причем соучастников оказалось много: все сговорились против меня и собирались ругатели против меня (Пс 34:15). В этом Иов стал прообразом Христа, как считают многие толкователи древности; те же самые слова мы находим в предсказании страданий Христа: раскрыли на меня пасть свою (Пс 21:14);
тростью будут бить по ланите судью Израилева (Мих 5:1), что исполнилось в буквальном смысле (Мат 26:67). Как много стало причиняющих беспокойство! V. Якобы Бог, вместо того чтобы вызволить Иова из рук оскорбителей, как он надеялся, предал его им: предал меня Бог беззаконнику и в руки нечестивым бросил меня (ст. 11). Они не имели бы над Иовом силы, если бы не получили ее свыше. Поэтому Иов видит за ними Бога, Который дал им поручение; подобным же образом Господь поступил в отношении Давида, когда того злословил Семей. Но Иов считает жестоким, почти невообразимым, что против него возымели силу те, кто был не только его врагом, но и Божьим. Подчас Бог использует нечестивых в качестве меча, направленного друг против друга (Пс 16:13) и в качестве жезла для Своих собственных детей (Ис 10:5). В этом Иов тоже является прообразом Христа, преданного в руки нечестивцев, чтобы те распяли и убили Его по определенному совету и предведению Божию (Деян 2:23). VI. Якобы Бог не только предал его в руки нечестивых, но и взял Иова в собственные руки, попасть в которые очень страшно: «Я был спокоен (ст. 12) и наслаждался дарами Божьей щедрости, не выказывая недовольства и тревоги, как это делают некоторые на пике своего процветания и тем самым провоцируют Бога, чтобы Он лишил их всего; тем не менее Господь потряс меня, подверг сильнейшим мукам и разорвал на части. Заставив Иова страдать, Бог казался (1) разъяренным. Хотя Господь и не испытывал ярости, Иов думал, что Он разъярился, когда взял его за шею (как силач в гневе хватает ребенка) и стал трясти, как бы радуясь, что в Его непререкаемой власти сделать с Иовом все, что угодно.
(2) Лицеприятным. «Он выбрал меня из всех людей, чтобы обойтись со мной сурово: поставил меня целью для Себя мишенью, в которую Он будет пускать стрелы, как Ему заблагорассудится; они направлены на меня и попадают не случайно; они нацелены на меня, как будто бы я самый отъявленный грешник из всех сынов Востока или же взят в качестве примера, чтобы другим неповадно было». Когда Бог поставил Иова целью для Своих стрел, его тотчас же окружили Божьи стрельцы. В распоряжении Господа есть лучники, которые непременно попадут в цель, поставленную Богом. Кем бы ни были наши враги, мы должны считать их Божьими стрельцами и видеть, как Господь направляет стрелы. Он Господь; что Ему угодно, то да сотворит.
(3) Жестоким; и Его гнев столь же неутолим, сколь непререкаема Его власть. Как будто бы Бог задумал коснуться самых уязвимых мест и рассекает внутренности Иова острой болью; возможно, речь идет о почечных коликах, которые вызваны камнями, находящимися в почках. Как будто бы у Господа не припасена милость для Иова и Он не щадит и не уменьшает сильнейшие боли. Как будто бы по Его замыслу Иов должен непременно умереть, причем умереть в разгар нестерпимых мучений: пролил на землю желчь мою, как поступают люди, поймав дикого зверя они убивают его, рассекают и выливают желчь, испытывая к ней отвращение. Иов думал, что его кровь проливают, как будто бы она не только не представляет ценности, но и вызывает отвращение.
(4) Безрассудным и ненасытным в казнях: «пробивает во мне пролом за проломом (ст. 14), наносит мне одну рану за другой». Так же одна за другой следовали в самом начале беды Иова: не успевал договорить один посланник, как тут же приходил с дурными вестями другой, это же продолжается и доныне. Каждый день появляются новые нарывы, так что бедам не видно конца. Иов думал, что Бог бежит на него, как великан (англ. пер., ст.14), которому невозможно противиться и перед которым невозможно устоять. Так в древности великаны разоряли своих бедных соседей, являясь для них слишком сильными соперниками. Следует заметить: когда приходят огромные и чрезвычайные беды, то даже благочестивые люди должны приложить немало усилий для подавления мрачных мыслей о Боге. VII. Якобы Господь лишил Иова всякой чести и утешения в соответствии с прискорбными обстоятельствами, в которых тот оказался. Некоторым удается приуменьшить свои беды, скрывая их, держа голову высоко и стараясь сохранить благостное выражение лица. Но Иов не стал этого делать: беды произвели на него сильное впечатление, и, как искренне раскаявшийся и поистине терпеливый, Иов смирился под крепкую руку Божию (ст. 15,16).
1. Теперь он оставил все украшения и мягкую одежду и, не придавая значения удобству и изысканности гардероба, оделся во вретище; он нашел такое одеяние достаточно хорошим для своего оскверненного и больного тела. Надевать на болячки шелка Иов счел неуместным; самым подходящим казалось ему вретище. Кто понастоящему любит красивую одежду, тот не пожелает расставаться с ней даже во время болезни и в старости или когда кожа станет морщинистой и изможденной, как у Иова (ст. 8). Но Иов не просто оделся во вретище он сшил его на кожу свою, как человек, решивший хранить смирение, пока длится его скорбь.
2. Иов не настаивал на каких-либо знаках отличия, но смирился, попав в смиряющие обстоятельства: и в прах положил голову свою и отказался от почтительного отношения, которое причиталось ему в силу его достоинства, власти и известности. Следует заметить: когда Бог помещает нас в смиренное положение, мы должны смирить свой дух. Лучше опустить голову в прах, чем держать ее высоко, противясь замыслам Провидения, и в конечном счете сломать. Елифаз обвинил Иова в надменности, высокомерии и в нежелании смириться в своей скорби. «Нет, говорит Иов, я знаю лучше; в данное время прах самое подходящее для меня место».
3. Иов отказался от веселья как от совершенно неуместного в данной ситуации и настроился сеять в слезах: «Лицо мое побагровело от плача (ст. 16), а плачу я о своих грехах постоянно; Бог недоволен мною, и друзья оказались недобрыми, и поэтому на веждах моих появилась тень смерти». Иов не только «выплакал» всю красоту, но и чуть не выплакал все глаза. И в этом он тоже служит прообразом Христа мужа скорбей, у Которого часто появлялись слезы и Который назвал блаженными плачущих, ибо они утешатся.
Стихи 17-22. Иов оказался в очень плачевных обстоятельствах: но неужели у него не нашлось никакой поддержки и никакого утешения? Нашлось. Именно об этом он здесь и говорит.
I. Совесть Иова свидетельствовала ему о том, что он поступал праведно и никогда не позволял себе совершать серьезные грехи. Никто не проявлял такой, как он, готовности признавать грехи, содеянные по немощи; но при тщательном исследовании он не мог обвинить себя в каком-нибудь большом преступлении, из-за которого стал бы презреннее остальных людей (ст. 17).
1. На его совести не было преступлений (1) против людей: «…нет несправедливости в руках моих (англ. пер., ст.17), у меня нет богатства, добытого нечестным путем». Елифаз представил Иова тираном и угнетателем. «Нет, отвечает Иов, я никогда не причинял вред кому-либо из людей и всегда презирал прибыль от притеснения».
(2) Против Бога: и молитва моя чиста. А молитва не может быть чистой до тех пор, пока руки полны крови (Ис 1:15). Елифаз обвинил Иова в лицемерной религиозности; а Иов делает ударение на молитве как на великом религиозном деянии и признается, что в молитве он был чист, пусть не от всех слабостей, но от превалирующей и сознательной хитрости. Молитва Иова отличалась от молитвы фарисеев, которые стремились лишь к тому, чтобы показаться перед людьми и услышать похвалу.
2. В подтверждение своих притязаний на непорочность Иов торжественно призывает на себя проклятие бесчестия и краха, если он неправ (ст. 18).
(1) Если руки Иова повинны в какой-то несправедливости, то пусть это откроется: земля! не закрой моей крови, то есть речь идет о крови невинных людей, в пролитии которой его подозревают. Убийство обнаружится, и: «Пусть о нем, говорит Иов, узнают, если я его когда-нибудь совершил» (см. Быт 4:10,11). Грядет день, когда земля откроет поглощенную ею кровь (Ис 26:21), и благочестивый человек не боится этого дня.
(2) Если в молитвах Иова присутствует какая-то нечистота, то пусть они не будут приняты: и да не будет места воплю моему. Иов желал, чтобы его судили по такому правилу: если бы я видел беззаконие в сердце моем, то не услышал бы меня Господь (Пс 65:18). Существует еще одно возможное значение этих слов: если Иов умрет, то его смерть будет на совести друзей, разбивших ему сердце жестокими приговорами, и они станут повинными в его крови; поэтому Иов умоляет Бога отомстить за него, и пусть кровь не скроется в потаенном месте, и тогда ее голос донесется до небес и его услышит Взыскивающий за кровь. П. В подтверждение собственной непорочности Иов мог воззвать к Божьему всеведению (ст. 19). Свидетель, находящийся внутри нас, не сможет нам помочь без свидетеля на небесах; потому что Бог больше сердца нашего, и мы не должны быть судьями самим себе. Именно этому радуется Иов: на небесах Свидетель мой. Следует заметить: когда благочестивый человек попадает под осуждение собственных друзей, он находит невыразимое словами утешение в том, что на небесах есть Бог, Который знает о его непорочности и рано или поздно засвидетельствует о ней (см. Иоан 5:31,37). Поистине один этот свидетель заменит тысячу.
III. У Иова есть Бог, перед Которым он может предстать и открыть душу (ст. 20,21). Здесь обратите внимание:
(1) какие отношения сложились между Иовом и его друзьями: с ними он не мог чувствовать себя свободно и рассчитывать, что его беспристрастно выслушают и обойдутся справедливо. «Мои друзья (как они себя называют) насмехаются надо мной; они настроены не только противоречить мне, но и разоблачить меня; они наговаривают на меня, прибегнув к хитрости и своему красноречию (дословно), чтобы унизить». Насмешки друзей ранят сильнее, чем насмешки врагов. Но мы должны быть готовы к таковым и принять соответствующие меры.
(2) Какие отношения сложились между Иовом и Богом. Иов нисколько не сомневался, что [1] Бог примет во внимание его несчастья: к Богу слезит око мое. Он уже говорил, что много плакал (ст. 16), а здесь сообщает, кому адресованы его слезы и в каком направлении текут. Его печаль была не от мира сего, но он опечалился ради Бога и плакал перед Господом, принеся Ему в жертву сокрушенное сердце. Следует заметить: даже слезы могут успокоить встревоженный дух, если они посвящены Богу; и, когда люди пренебрегают нашей бедой, мы находим утешение в том, что о ней знает Бог. [2] В нужное время Бог скажет о его невиновности: о, если бы человек мог иметь состязание с Богом! (ст. 21). О, если бы он мог сейчас предстать перед Божьим судом так же свободно, как обычно люди предстают перед светскими судьями, то непременно пришел бы к Господу со своим делом, ибо Сам Судья был свидетелем его непорочности. Это желание Иова можно выразить такими словами: знаю, что не останусь в стыде. Близок оправдывающий меня (Ис 50:7,8). Некоторые толкователи приписывают этому стиху евангельский смысл, который очень хорошо передается в подлиннике: и Он (Который будет защищать) заступится за человека перед Богом Сын человеческий за друга Своего или ближнего. Кто льет слезы перед Богом (хотя сам себя защитить не может из-за удаленности и своего несовершенства), у того есть друг, который заступится за него, Сын человеческий; именно с Ним мы должны связывать все свои надежды на то, что нас примет Бог.
IV. Иов имел виды на смерть, которая положила бы конец всем его бедам. Он настолько сильно верил в Бога, что находил удовольствие в размышлениях о приближении смерти, после которой его определенно ждет вечное состояние, и не сомневается в том, что тогда у него будет все в порядке: летам моим (годам, число которых для меня четко установлено) приходит конец, и я отхожу в путь невозвратный. Следует заметить:
(1) умереть значит уйти в путь невозвратный, то есть отправиться в путешествие, в долгий путь навсегда и переместиться из этой страны в другую, из мира ощущений в мир духов. Это долгожданный путь домой; мы не вольны вернуться из того мира в этот или изменить свое состояние после того, как попали туда.
(2) Все мы непременно и очень скоро отправимся в это путешествие; думать о котором будет приятно тому, кто хранит добрую совесть, ибо оно станет венцом его непорочности.