7. Три друга Иова

И услышали трое друзей Иова о всех этих несчастьях, постигших его, и пошли каждый из своего места: Блифаз Феманитянин, Вилдад Савхеянин и Софар Наамитянин, и сошлись, чтобы идти вместе сетовать с ним и утешать его. И подняв глаза свои издали, они не узнали его; и возвысили голос свой и зарыдали; и разодрал каждый верхнюю одежду свою, и бросали пыль над головами своими к небу.

И сидели с ним на земле семь дней и семь ночей; и никто не говорил ему ни слова, ибо видели, что страдание его весьма велико (2:11-13).

Мы посмотрели на реакцию жены Иова — теперь давайте взглянем на то, как отнеслись к Иову его друзья.

Эти три человека были искренними друзьями Иова. Они многое пережили вместе, поэтому, когда они увидели горе друга, они разделили его. Если бы они просто тихо плакали вместе с Иовом, они бы все сделали правильно. Но они чувствовали, что должны высказаться.

В конце всего этого тяжелого испытания Бог проговорил к Елифазу и сказал: «горит гнев Мой на тебя и на двух друзей твоих за то, что вы говорили о Мне не так верно, как раб Мой Иов» (42:7). И все же их совет Иову согласовывался с Писанием. Вы можете увидеть это, взглянув на множество параллельных мест на полях Библии, если у вас есть Библия с параллельными местами. В действительности, все их советы соответствуют другим местам Писания. Они давали правильные советы, но в неправильное время. Они говорили истину, но это не касалось настоящей ситуации.

Нам нужна Божья мудрость, чтобы знать, что советовать людям. Так легко говорить правильные вещи в трудных обстоятельствах. Три друга Иова делали это, потому что они судили по тому, что они видели, а не по тому, что слышали. Иисус сказал: «Как слышу, так и сужу» (Иоан. 5:30). Единственный способ судить о том, что происходит в чьей-то жизни, — это слышать напрямую от Отца об этом человеке. Если вы пытаетесь анализировать чью-то ситуацию согласно вашему прошлому опыту и знанию, вы дадите «стандартные ответы» и не поможете этому человеку. На самом деле вы можете даже направить его по неверному пути. Так что если вы услышали о трудностях, с которыми кто-то столкнулся, остановитесь. Прежде чем дать ему совет, сначала молитесь. Ждите, чтобы услышать от Господа. Если Он говорит, у вас есть что сказать этому человеку. Если Он не говорит, молчите и вы.

Первый плач Иова

Иов первым нарушил тишину, прокляв день своего рождения. Глава 3 — это первый плач человека в неизмеримой боли. Иов не проклинает Бога, но он должен дать какой-то выход своей боли, и он делает это, проклиная день, в который родился. Это сравнимо с великим плачем Христа на кресте: «Иисус же, опять возопив громким голосом, испустил дух» (Мат. 27:50).

К главе 3 книги Иова есть два параллельных места в Писании: Псалом 87 и Плач Иеремии, глава 3. Псалом 87 уникален в следующем отношении: в нем нет ни слова хвалы, благодарения или надежды. Он начинается криком боли, он наполнен криком боли и заканчивается криком боли. Дух Святой дал нам Псалом 87, чтобы подтвердить, что есть место в Божьих процессах, где все, что можно чувствовать, это боль, все, что можно видеть, это тьма, и все, что можно иметь, это слезы и вопросы. Бог никогда не планировал, чтобы мы оставались в этой долине, мы должны пройти через долину смертной тени, но есть место тьмы в Боге, о котором говорит Псалом 87. Когда вы ударяетесь о дно долины с тяжелым звуком, утешительно знать, что другие пережили это до вас.

Вопрос в том, согрешил ли Иов, прокляв день своего рождения? Свидетельство показывает, что Бог не смотрел на это как на грех, но скорее как на сердечный плач человека в великой физической и духовной муке. Иеремия был человеком, который также знал много болезненных несчастий в своей жизни, и он также проклял день своего рождения (см. Иер. 20:14-18). И все же, упрекая Иеремию за другие вещи, Господь в то же время не упрекает его за это. Кажется, это способ выразить свою боль, не согрешая перед Богом.

Глава 3 — это самая темная часть во всей книге. Это слова человека, который страдает, изнемогая от ран. Со временем острота боли несколько притупится, но сейчас он корчится в боли и тьме полного недоумения. Взгляните на это:

• Погибни день, в который я родился, и ночь, в которую сказано: зачался человек! День тот да будет тьмою; да не взыщет его Бог свыше, и да не воссияет над ним свет! Да омрачит его тьма и тень смертная, да обложит его туча, да страшатся его, как палящего зноя! (3:3-5).

• Для чего не умер я, выходя из утробы, и не скончался, когда вышел из чрева? Зачем приняли меня колени? зачем было мне сосать сосцы? Теперь бы лежал я и почивал; спал бы, и мне было бы покойно (3:11-13).

• На что дан страдальцу свет, и жизнь огорченным душею, которые ждут смерти, и нет ее, которые вырыли бы ее охотнее, нежели клад, обрадовались бы до восторга, восхитились бы, что нашли гроб? На что дан свет человеку, которого путь закрыт, и которого Бог окружил мраком? Вздохи мои предупреждают хлеб мой, и стоны мои льются, как вода, ибо ужасное, чего я ужасался, то и постигло меня; и чего я боялся, то и пришло ко мне. Нет мне мира, нет покоя, нет отрады: постигло несчастье (3:20-26).

Иов не собирается совершать самоубийство. Он слишком сильно боится Бога, чтобы взять жизнь в свои руки. Он не убьет себя, но сильно желает, чтобы это сделал Бог. Он испытывает такую боль, что просто молит Бога забрать его. Эта глубина боли не остается с ним, но именно сейчас это то, что он переживает. Он страстно желает смерти (3:21), но смерть избегает его.

Иов нарушает тишину, и теперь его друзья не могут сдержаться. Они должны тоже высказать свои мысли.

«А как насчет Иова?»

Вопрос, который становится центральным в книге: «Что на самом деле происходит с Иовом?» Три друга Иова вступают с ним в диалог по этой теме, представляя свои мнения о том, что происходит. Их аргументы красноречивы и поэтически ярки. Но в корне всей их софистики лежит один основной принцип: они убеждены, что бедствие Иова является прямым следствием греха в его жизни.

И отсюда следует совет: «Покайся, Бог исцелит тебя, и ты будешь восстановлен к жизни, какой она должна быть».

У Иова есть лишь одна проблема с этим советом: он не может вспомнить ничего, в чем он должен покаяться. Я могу представить, как он говорит: «Друзья, я хотел бы, чтобы все было так просто. Я хотел бы, чтобы мне просто надо было покаяться в грехе и исцелиться. Но я не могу вспомнить ничего, что я делал неправильно. Я вспоминал каждый час моей жизни и не могу найти ни одного заметного греха. Его просто нет». Поэтому Иов отвечает на их обвинения: «Это случилось со мной не по причине моего греха. Я не знаю, почему это бедствие постигло меня, но, насколько я знаю, это не из-за греха».

Его друзья говорят: «Должен быть грех! Бог не обращается так со Своими друзьями. Бог так дисциплинирует непослушных. Снова посмотри в свое сердце, Иов, потому что в тебе есть что-то очень злое».

Иов говорит им: «увидели страшное и испугались» (6:21). Теология друзей Иова коренится в страхе. Страх говорит: «Если Бог сделал это с тобой, потому что Он любит тебя, тогда, может быть, мы следующие! Но мы не хотим быть следующими. Значит мы доляшы придерживаться убеждения, что Бог не любит тебя, что Он гневается на тебя и все это из-за твоей греховности».

Но после всякого обвинения Иов настаивает на своей непорочности. Он говорит: «Далек я от того, чтобы признать вас справедливыми; доколе не умру, не уступлю непорочности моей» (27:5). Он говорит: «Я свидетельствую, что я ходил праведно перед Богом и что это бедствие не является результатом греха. Даже если я умру в этом бедствии, я сойду в могилу, настаивая на моей непорочности и праведности». Здесь некоторые люди видят в Иове самоправедность. Это циничный и неверный взгляд на Иова. Даже в самом разгаре испытания он остается честным. Он не играет в игры. Он называет все так, как он это видит. Он абсолютно честен в том, что не может найти ничего, в чем ему нужно покаяться.

Если кто-либо самоправеден, так это друзья Иова. Они сидят в самодовольстве своего удобного мира и чувствуют себя оправданными, поскольку их миновало наказание. Их позиция в следующем: «Мы не попали в беду, Иов, потому что не делали того, что сделал ты». Это и есть самоправедность.

Скрытое от понимания

Одна из движущих сил в исповедании Иова следующая: Бог закрывает понимание друзей Иова, так что они не способны точно различать, что Бог делает в его жизни. Иов вознес плач о своих друзьях: «Ибо Ты закрыл сердце их от разумения, и потому не дашь восторжествовать им» (17:4).

Иов говорит одно, все остальные говорят противоположное. Друзья Иова согласны друг с другом. Как может Иов быть правым, а все остальные неправыми? Это очень пугает Иова — все его друзья по одну сторону барьера, а он по другую, в одиночестве. Звучит единодушный голос друзей против одного Иова. Иов всегда ценил своих друзей, но теперь его мучает то, что он не может принять их позицию. И пламя раздувается еще жарче тем фактом, что они искренне стараются помочь.

Если Бог подвергает вас испытанию Иова, не удивляйтесь, если друзья оставят вас. Это часть испытания. Бог вырывает вас из самых глубин личности. В своей искренности окружающие думают, что служат вам. Но вы чувствуете себя оставленным. Все, на кого вы надеялись, не выдерживают интенсивности и продолжительности испытания. Так было с Иовом, так было с Иисусом и так будет со многими слугами последнего времени.

Друзья Иова, как и его жена, могли бы разделить великую победу, если бы они оставались верными Иову и поддерживали его во время несчастья. Но они оставили его в бедствии. Эта оставленность была частью пекла Иова, необходимый ингредиент, специально приготовленный Богом. Вопросом для друзей стала вера: будут ли они верить, что Бог с этим человеком, работает с ним и ведет его к возвышению? Легко засомневаться, что это Божий человек, еще легче сомневаться, что он действует правильно в своем несчастье.

Иисус сказал ученикам: «все вы соблазнитесь о Мне в эту ночь; ибо написано: поражу пастыря, и рассеются овцы» (Мар. 14:27). Иисус говорил не о толпе, Он имел в виду учеников, Своих друзей, тех, кто будет рассеян и оставит Его. Вопросом для учеников была вера: веришь ли ты в момент кризиса, что Иисус это Тот, Кем Он себя называл? Все они засомневались и покинули Иисуса.

Елифаз

Елифаз, по-видимому, старший в дискуссии, поэтому он самый многословный из троих друзей. Он не теряет времени, атакуя Иова. Он говорит: «Вот, ты наставлял многих, и опустившиеся руки поддерживал, падающего восставляли слова твои, и гнущиеся колени ты укреплял. А теперь дошло до тебя, и ты изнемог; коснулось тебя, и ты упал духом» (4:3-5).

Елифаз упрекает Иова за то, что тот духовно поверхностен, за недостаток духовной стойкости. Иов советовал людям в тяжелые времена, но теперь, когда страдания пришли на него, он падает. С самого начала Елифаз не сочувствует испытанию Иова. Елифаз просто не понимает, что происходит с Иовом. Он проявляет напористость человека, который никогда не был на этом уровне сокрушенности. Иов, напротив, переживает ситуацию с глубокой чувствительностью и благочестивым состраданием к другим, на которых обрушилась необъяснимая беда.

Елифаз включает обратную перемотку и проигрывает то, что он видел в прошлом: «Как я видал, то оравшие нечестие и сеявшие зло пожинают его» (4:8). Он говорит: «Ты лишь пожинаешь то, что ты посеял, Иов. Ты посеял порок, и теперь ты пожинаешь последствия». Затем Елифаз переключается на мистику:

И вот, ко мне тайно принеслось слово, и ухо мое приняло нечто от него. Среди размышлений о ночных видениях, когда сон находит на людей, объял меня ужас и трепет и потряс все кости мои. И дух прошел надо мною; дыбом стали волосы на мне.

Он стал, — но я не распознал вида его, — только облик был пред глазами моими; тихое веяние, — и я слышу голос: человек праведнее ли Бога? и муж чище ли Творца своего? Вот, Он и слугам Своим не доверяет и в Ангелах Своих усматривает недостатки: тем более — в обитающих в храминах из брения, которых основание прах, которые истребляются скорее моли (4:12-19).

Елифаз заявляет, что он переживал посещение ангелов. Это «единственное» пророческое слово, которое приходит к Иову, потому что Елифаз заявляет, что у него есть послание с небес для Иова. Теперь Иов не только корчится от боли, но он должен различить, является ли это «пророческое слово» верным. Иов заключает, что Елифаз на самом деле был соблазнен демоном, но процесс различения очень болезненный.

Это то, что усиливает суровое испытание Иова. Когда вы оказываетесь в огне, другие придут к вам с «посланиями от Бога». Некоторые из них будут истинными, другие ложными, и процесс различения повернет вашу душу. Истинные слова подкрепят ваш дух, а ложные слова послужат усилению пламени, и на самом деле ускорят осуществление Божьих целей в вашей жизни.

Елифаз наносит следующий удар. «Видел я, как глупец укореняется, и тотчас проклял дом его. Дети его далеки от счастья, их будут бить у ворот, и не будет заступника» (5:3,4). Елифаз говорит: «Ты вел себя неправильно, Иов, и в результате твои дети были убиты». Это злые слова. Если есть такие друзья, зачем нужны враги?

Тогда Елифаз показывает свое высокомерие: «Но я к Богу обратился бы, предал бы дело мое Богу» (5:8). Он говорит: «Если бы это случилось со мной, позволь мне сказать, что бы я делал». Пусть Господь освободит нас от высокомерного образа мыслей о том, что мы знаем, как разобраться с муками, которые другие переживали в своих несчастьях в этом падшем мире.

Теперь мы приходим к одному из самых замечательных поворотов в этой книге. Елифаз делает утверждение, которое цитируется в Новом Завете: «Он уловляет мудрецов их же лукавством, и совет хитрых становится тщетным» (5:13). Елифаз абсолютно неправильно применяет эту истину, но тем не менее это все же истина, и Павел цитирует ее в Первом послании к Коринфянам (3:19). Можно говорить истину, применяя ее в абсолютно неправильной ситуации. Сатана — мастер подобных трюков (см. Мат. 4:6,7).

Затем Елифаз делает очень точное заявление: «Блажен человек, которого вразумляет Бог, и потому наказания Вседержителева не отвергай, ибо Он причиняет раны и Сам обвязывает их; Он поражает, и Его же руки врачуют. В шести бедах спасет тебя, и в седьмой не коснется тебя зло» (5:17-19). Елифаз прав на сто процентов — Иов смиряется Богом. Но вот где он не прав: он думает, что Иов смиряется из-за своей греховности. Он не понимает следующей истины: Иов смиряется Богом по причине своего исключительного благочестия.

Подобно тому, как Бог пришел к Иосифу, Он приходит к Иову и говорит: «Поздравляю, Иов! Ты держал свое сердце в чистоте среди злого поколения. Ты постоянно общался со Мной. Ты избрал пути праведности и целомудрия. Поэтому Я поднимаю тебя. Я собираюсь смирить тебя и привести тебя на более высокое место во Мне, чем ты когда-нибудь знал».

В своей второй речи Елифаз говорит: «Что знаешь ты, чего бы не знали мы? что разумеешь ты, чего не было бы и у нас? И седовласый и старец есть между нами, днями превышающий отца твоего» (15:9,10). Елифаз негодует на Иова, потому что тот не прислушивается к мудрости старших. Елифаз заявляет, что пожилые люди жили достаточно долго, чтобы узнать Божьи пути. Он не понимает того, что когда Бог поражает землю недоумением, никакой самый большой опыт не может помочь. Самые старые и самые мудрые унижаются до положения детей перед Богом, когда Он являет Свои планы конца времени. Опыт, старшинство или должность становятся не важными. Когда мы находимся в сложном положении и не получаем ничего от Бога, мы ничего не понимаем.

В своей третьей речи Елифаз саркастически спрашивает у Иова: «Неужели Он, боясь тебя, вступит с тобою в состязание, пойдет судиться с тобою?» (22:4). Смешно, но ответ — да!

Елифаз заключает своим обычным утверждением, что Иову нужно покаяться: «Если ты обратишься к Вседержителю, то вновь устроишься, удалишь беззаконие от шатра твоего» (22:23).

Вилдад

Вилдад вступает в разговор вторым. Он произносит одно из самых жестоких, бесчувственных утверждений этой книги: «Если сыновья твои согрешили пред Ним, то Он и предал их в руку беззакония их» (8:4). Что за способ утешить друга! Вилдад говорит, что Бог убил детей Иова по причине их греховности, усиливая жестокость Елифаза.

Вилдад придерживается той же упрощенной теологии, что и его друг, — у Иова все было бы хорошо сейчас, если бы он был праведным, как он это утверждает: «и если ты чист и прав, то Он ныне же встанет над тобою и умиротворит жилище правды твоей» (8:6). Он не понимает происходящего.

Во второй речи Вилдад выглядит обиженным: «Зачем считаться нам за животных и быть униженными в собственных глазах ваших?» (18:3). Он, очевидно, сердится и негодует, что Иов не соглашается с ним.

Согласно Вилдаду греховность производит со злым человеком следующее: «Съест члены тела его, съест члены его первенец смерти» (18:13). Иов сидит перед друзьями весь покрытый нарывами, поэтому слова Вил- дада воспринимаются однозначно. Он обвиняет Иова в великой греховности. Вилдад добавляет следующее касательно злого человека: «Ни сына его, ни внука не будет в народе его, и никого не останется в жилищах его» (18:19). Он целенаправленно бьет по оголенному нерву в душе Иова — потере его детей. Это невероятно, но друзья Иова намеренно направляют удары на Иова, чтобы причинить ему максимальную боль.

Софар

Софар — это последний и самый немногословный из друзей Иова. Он говорит: «Итак, знай, что Бог для тебя некоторые из беззаконий твоих предал забвению» (11:6). Греховность Иова настолько велика по оценке Со- фара, что Бог даже проявляет милость к Иову в том, что не усиливает его наказание. Тот факт, что Иов страдает так сильно, а друзья нет, говорит о том, по их мнению, что они праведнее Иова. Думать о себе как о более праведном, чем кто-то другой, очень легко, чем и занимается большинство из нас. Обратите внимание на то, что говорит Писание: «ничего не делайте по любопрению или по тщеславию, но по смиренномудрию почитайте один другого высшим себя» (Фил. 2:3).

Софар кажется самым эмоциональным и чувствительным человеком из трех друзей. Он говорит: «Упрек, позорный для меня, выслушал я, и дух разумения моего ответит за меня» (20:3). Буквальный перевод слова «упрек» это «оскорбительное исправление». Софар выглядит обиженным.

Он принимает комментарий Иова на свой счет и отвечает, движимый задетым самолюбием. Его ответ похож на чрезмерную реакцию. Он описывает беззаконного человека следующим образом, очевидно имея в виду Иова:

Имение, которое он глотал, изблюет: Бог исторгнет его из чрева его… Нажитое трудом возвратит, не проглотит; по мере имения его будет и расплата его, а он не порадуется. Ибо он угнетал, отсылал бедных; захватывал домы, которых не строил; не знал сытости во чреве своем и в жадности своей не щадил ничего… Исчезнет стяжание дома его; все расплывется в день гнева Его. Вот удел человеку беззаконному от Бога и наследие, определенное ему Вседержителем! (20:15; 18-20; 28,29).

Софар говорит так, как если бы он имел в виду беззаконного, но он описывает Иова так явно, что становится очевидным, что он указывает на Иова как на беззаконного человека. Это последние слова Софара. Он высказывается и затем замолкает.

Три друга Иова согласны в одном: когда Божье наказание посещает человека — это индикатор греховности этого человека.

Иов заявляет, что он является исключением в этом правиле, но они не могут согласиться с ним. Это был сговор против одного голоса. Это принцип испытания Иова.