3. Чтобы вы приводили это на память (1:15)

Пока он был еще с ними, он, разумеется, мог продолжать эту работу лично и посредством писем. Угроза смерти, однако, заставила его предусмотреть то, что случится после его «отшествия», и убедить христиан всегда помнить его наставления.

Он заверяет их, дает «торжественное обещание»^[74], что будет стараться, чтобы они сохранили это в памяти. Петр уже ранее использовал подобные обороты, побуждая христиан «приложить к сему все старание», призывая их «более и более стараться» (1:5, 10). Каковы же результаты этих стараний?

Есть несколько вариантов. Блум считает, что Петр имеет в виду продолжающееся влияние его служения и что он не ссылается на «какие–то конкретные тексты»^[75], однако представляется маловероятным, что Петр пишет с энтузиазмом о том, в чем он лично не участвовал (см. оборот в 3:2 — «апостолами вашими»). Если Петр ссылается не на письменные свидетельства, то вполне возможно, что эти документы либо были утеряны, либо вообще никогда не существовали; но опять–таки это маловероятно, поскольку Петр придает им важное значение. Он ясно выражает свое намерение написать наставления и рекомендации, которые его читатели не должны пропустить, когда они прибудут к ним. Некоторые комментаторы указывают, что более поздние апокрифические послания и Деяния Петра могли быть написаны ради того, чтобы заполнить этот предполагаемый пробел.

Существуют еще две, часто высказываемые и более вероятные версии, при этом обе они довольно сложны. Одна из них состоит в том, что Петр здесь ссылается на само послание. Согласно другой, которая опирается на предания, воспоминания Петра об Иисусе были записаны в Евангелии от Марка. Большинство современных комментаторов предпочитает первую возможность, хотя это и создает трудности перевода будущим временем ^[76]. Позднее Бокхэм взял это на вооружение в своих доводах о том, что Второе послание Петра написано в жанре «завещания», после смерти выдающейся личности и в его честь^[77].

Некоторые современные писатели (например, Грин, Хилльер и Тиде), наряду с более ранними авторами, принимают вторую версию и полагают, что это слово указывает на объект вне послания, на другой документ, который, действительно, был написан. «Разумеется, ни один документ не может исполнить апостольское обетование так хорошо, как Евангелие, и если имеется в виду Евангелие, то лучше всего в этом отношении подходит Евангелие от Марка»^[78]. Связи между Петром и Евангелием от Марка всегда производили впечатление, а ныне существует ряд интереснейших, если они подлинные, археологических свидетельств ^[79], которые могут подтвердить эти связи. Но даже эти самые горячие сторонники такой идеи признают, что это не более чем предположение.

В каждой из этих версий есть проблемы, но если мы оставим в стороне то, что заботит исследователей, то увидим, что это не имеет большого значения в свете той опасности, которая угрожала церквам и которую Петр ясно видел. Когда бы и что бы он ни написал, его анализ ситуации всегда точен. Он беспокоится о том, что после ухода из жизни первого поколения христиан их потомки не смогут высоко нести свет христианского учения. Теперь Петр начинает фокусировать свое внимание на других вещах. Помимо общехристианских истин (см. ст. 8, 9,10 и 12, где в греческом тексте употреблено одно и то же слово в каждом случае: «это», «сие») он привлекает их внимание к более конкретным вопросам^[80].