1. Архангел Михаил, Моисей и дьявол (ст. 9)

История, связанная с архангелом Михаилом, Моисеем и сатаной, восходит к смерти Моисея, описанной во Втор. 34:5,6: «И умер там Моисей, раб Господень, в земле Моавитской, по слову Господню; и погребен на долине в земле Моавитской против Беф–Фегора, и никто не знает места погребения его даже до сего дня». Со временем история о том, что Бог вырыл могилу для Своего раба, трансформировалась в историю о том, что праведный Моисей был взят на небо. Согласно раннехристианскому писателю Оригену ^[334], Иуда здесь ссылается на историю, записанную в книге под названием «Взятие Моисея на небо». Эта книга существует и поныне. Но, к сожалению, та ее часть, которую использует Иуда, не сохранилась. Ряд других раннехристианских авторов ссылается именно на эту историю, а Ричард Бокхэм попытался реконструировать ее^[335]. Хотя нам эта история неизвестна, ее хорошо знали читатели Иуды.

В этой истории сатана совершает работу, за которую он был справедливо назван «обвинителем» (см., напр.: Иов 1:1 — 2:10; Отк. 12:10), ибо он обвиняет Моисея, возможно, за убийство египтянина и за более позднее непослушание (Исх. 2:11–15; Чис. 20:1–13). По представлению сатаны, Моисей, обвиненный в грехе, не мог предстать в присутствие святого Бога после своей смерти. Михаил (ангел в славе, чье имя означает «кто как Бог», и который исполняет самую высшую работу для Бога; Дан. 10:13,21; 12:1; Отк. 12:7; Иуда, возможно, также ссылается на 1 Фес. 4:16), вероятно, должен был поддержать точку зрения сатаны о невозможности присутствия греха на небе, хотя и без сатанинского ликования по этому поводу. Но Михаил не смел произнесть укоризненного суда против Моисея, но оставил суд Законодателю и Судье. Даже осуждение со стороны сатаны он не мог взять на себя, но сказал: «Да запретит тебе Господь!» Если по закону Божьему Моисей виноват в согрешении (а сатана может ссылаться на этот закон, обвиняя Моисея в присутствии Бога), то только Сам Бог имеет право изгнать обвинителя и удалить проклятие из закона.

Такое толкование ставит все детали этой истории в рамки ветхозаветных ссылок, которые дает Иуда. В Зах. 3:1,2 пророк пишет: «И показал он мне Иисуса, великого иерея, стоящего пред Ангелом Господним, и сатану, стоящего по правую руку его, чтобы противодействовать ему. И сказал Господь сатане: «Господь да запретит тебе, сатана, да запретит тебе Господь, избравший Иерусалим! Не головня ли он, исторгнутая из огня?» Иисус здесь является не непосредственным преемником Моисея, а более поздним первосвященником, который помогал Зоровавелю в его стремлении реформировать и перестроить храм после возвращения из вавилонского плена. Параллели, которые возникают у Иуды, вполне очевидны, ибо здесь снова человек, который обвиняется сатаной как недостойный совершать работу для Бога (в следующем стихе это символизируется «запятнанными одеждами»). И снова ангел высшего чина стоит рядом и позволяет Богу решать, может служить Ему грешник или нет. Только «Господь» имеет право отвергнуть обвинения сатаны, которые формально являются законными и верными.

Такое толкование данной истории больше подходит для читателей Иуды, чем традиционное, в котором утверждается, что именно против сатаны (а не Моисея) отказывался архангел Михаил «произнести укоризненный суд». Это позволяет Иуде показать своим читателям, что нужно отдавать себе отчет об авторитете даже павших ангелов и не позволять относиться к этому с насмешкой или с оскорблениями. Большинство исследователей принимает такую точку зрения (см., напр., в GNB, JB, JBP, LB, Moffatt), но есть и более буквальные переводы (AV, NKJV, RV, RSV, NRSV, NEB, NASB), в которых допускается неоднозначное толкование этого текста, как, например, в NIV. Из текста Иуды не совсем ясно, против кого Михаил «произносит укоризненный суд», и легко согласиться и очень неверно подумать, что он имеет в виду сатану. Но ссылка на Иисуса в Книге пророка Захарии позволяет прояснить ситуацию. Иуда имеет в виду, что Михаил отказывается осуждать Моисея.

Следует отметить, что оборот «произнести укоризненный суд» не несет в себе никого оттенка грубости или непочтительности. Это вполне законное выражение, означающее «получить осуждение за клевету»^[336]. Сатана, очевидно, обвинял Моисея в грехах. Даже Михаил не осмелился судить о действиях Моисея в рамках закона, но передал это в руки Господа и упрекал сатану за его самонадеянность. Смиренная позиция Михаила в корне отличается от той, которую часто занимают заблуждающиеся христиане, с легкостью следующие примеру сатаны. Подобно ему, они думают, что доказали свое духовное превосходство, отвергая и злословя высокие власти (ст. 8).

Когда мы читаем эту историю, учитывая ветхозаветную позицию Иуды, которая помогает нам правильно настроить фокус, то она теряет свою неопределенность и становится ясной. Оппоненты Иуды не поняли во всей полноте природы христианского спасения, не осознали совершенный Богом великий акт спасения, когда Он отверг законные обвинения против нас. Даже Михаил не мог объявить Моисея невиновным, даже он не мог отвергнуть обвинения, предъявляемые на законном основании; он просто не посмел этого сделать. Это находится только в ведении суверенного и милостивого Бога, и только Он совершит это в день суда. Но, принижая то, что сделано Богом, лжеучителя осмеливаются обращать «благодать Бога нашего в повод к распутству» (ст. 4).