Глава 22. Реформационный раскол

Предпосылки реформационного раскола в Германии. Церковь адвентистов седьмого дня в Германии в годы первой мировой войны. Злополучные письма в адрес военного командования. Сложный характер государственно-церковных отношений. Церковь АСД — «Вавилон»? Встреча руководства ГК с представителями реформационного движения в июле 1920 г. Декларация принципов от 2 января 1923 г. Церковь АСД в России и первая мировая война. Хилиастические ожидания и реформационное движение. Появление адвентистов-реформистов в России. Пятый Всесоюзный съезд и его роль в реформационном движении. Декларация шестого съезда. Основные руководители движения. Верные и свободные АСД. В. А. Шелков и его роль в реформационном движении в СССР. Диссидентский характер реформационного движения. Признание церковью ошибочности Декларации 1928 г.

По вопросу возникновения реформистского движения в Церкви АСД в России написано не так много. Нет ясности в понимании исходной точки раскола: первая мировая война ли это, как в Германии, или события, связанные с большевистским переворотом в октябре 1917 года и последующей гражданской войной? Какую роль играли решения 5-го и 6-го всесоюзных съездов Церкви АСД в расколе? Что было главным вопросом раскола — отношение к государственной власти, или так называемый «военный вопрос»? Какова связь между реформистами в России и Германии? Чтобы ответить на все эти вопросы, необходимо вернуться к событиям, имевшим место в самом начале первой мировой войны в Германии.

Общепринято считать, что именно война и объявленная в связи с этим всеобщая мобилизация, коснувшаяся многих молодых членов Церкви АСД в Германии, подготовила почву для раскола. Известно, что во время первой мировой войны в Германии было мобилизовано более двух тысяч адвентистов седьмого дня. Из них 257 были убиты. Но что интересно, благодаря миссионерской активности мобилизованных членов церкви 286 человек были обращены к Богу*. (*См. R. Markovic, «Noncombatancy in other countries than Gnited States» (Term paper, Andrews University, 1974), 29.). Многие исследователи считают, что в какой-то степени руководство Европейским дивизионом Церкви АСД оказалось совершенно неподготовленным к событиям августа 1914 года**. (**См., например, J. Hartlapp, «Military Service: A Comparative Study Between the New Testament Teaching and the Attitude of German Adventists» (M.A. thesis, Andrews University, 1993), 53. Roger G. Davis, «Conscientious Cooperators: The Seventh-day Adventists and Military Service, 1860-1945» (Ph.D. dissertation, George Washington University, 1970), 106). И хотя у Всемирной Церкви определенная позиция по вопросу о воинской повинности имелась, буквально через несколько дней после объявления всеобщей мобилизации, а именно 4 августа 1914 года, в адрес Военного Министерства в Берлине от имени Церкви АСД было направлено письмо, содержащее заявление, серьезно расходящееся с позицией Всемирной Церкви:

«Высокодостопочтенный господин генерал и военный министр! Ввиду того, что многократно наша точка зрения относительно отношения к власти, равно как и к всеобщей воинской повинности понималась неправильно, в особенности отказ от службы в мирное время в субботу считают фанатизмом, то я позволю себе Вашему Превосходительству в следующем покорнейше сообщить основные правила немецких АСД, особенно при настоящем военном положении. В то время, как мы стоим на основании Св. Писания и прилагаем старания провести в жизнь основы христианства и поэтому соблюдаем также данный Богом день покоя — Субботу и избегаем в этот день всякой работы, мы все же считаем себя обязанными в настоящее серьезное военное время встать на защиту отечества и при этих обстоятельствах сражаться с оружием в руках и в субботу…»*. (Helmut Kramer, The Seventh-day Aduentlst Reform Movement (German Reform) (Hagerstown, Maryland: Review and Herald, 1988), 8).

Письмо было подписано президентом Восточно-Германского униона Г. Ф. Шубертом. Позиция Шуберта, заявленная от имени всей Церкви АСД Германии, вызвала неоднозначную реакцию среди членов церкви. Многие члены церкви рассматривали заявление Шуберта как посягательство на их совесть, а также грубое нарушение принципов, которых придерживалась адвентистская Церковь, и прежде всего связанных с 4-й и 6-й заповедями Десятисловного Закона. Многие молодые люди отказывались брать в руки оружие. Некоторых из них зачисляли в медицинские части или отряды Красного креста, хотя были и такие, которые за отказ участвовать в войне шли под трибунал. В этой далеко не простой ситуации отдельные члены церкви заняли экстремистскую позицию, выражающуюся в объявлении конца земной истории. Согласно их пророчествам, окончание времени благодати придется на весну 1915 г. В своих заявлениях эти члены церкви резко выступали не только против церкви, отказывающейся публиковать их пророчества, но и против Германского правительства, начавшего войну. Реакция правительства была довольно жесткой. Многие церкви в Саксонии оказались закрытыми.

Чтобы как-то реабилитировать церковь в глазах правительства, несколько руководителей церкви пошли на шаг, который, к сожалению, лишь усугубил ситуацию. 5 марта 1915 года президент Европейского дивизиона Конради, уже упомянутый Г. Ф. Шуберт и президент Саксонской конференции П. Дрингаузен подписали еще одно письмо, отражающее, по сути, ту же самую позицию, которая была изложена Шубертом ранее. Письмо было отправлено на адрес Генерального штаба с копией командованию 7-го армейского корпуса в Дрездене. В письме, в частности, были следующие строки: «…В начале войны руководители общин адвентистов Германии по собственному побуждению еще раз дали совет своим военнообязанным членам во всем государстве ввиду настоящего бедственного положения отечества честно выполнять свои гражданские обязанности на основании Священного Писания также и в субботу, как это делают другие воины в воскресенье»*. (*Из истории Церкви АСД. Часть 2. — Заокский, 2001. — С. 153).

Хотя послано было это письмо от имени Европейского дивизиона, не все члены дивизионного комитета подписали его. Более того, некоторые из них выразили свой протест подобной позиции. Следует отметить тот факт, что большинство членов Исполнительного комитета европейского дивизиона жили вне Германии — в Дании, Англии, Франции, Венгрии, России, Швейцарии и Турции. Война, расчленившая территорию Европейского дивизиона, не позволяла осуществлять нормальные связи и поездки руководителей церкви*. (*SDA Encyclopedia. Revised ed. (Washington DC: Review and Herald Publishing Association, 1976), 1332).

Как же разворачивались события после того, как Л. Р. Конради, Г. Ф. Шуберт и П. Дрингаус сообщили немецкому Генеральному командованию и Военному Министерству б Берлине о том, что члены Церкви АСД, призванные к военной службе, готовы честно выполнять свои обязанности в субботу, как это делают другие воины в воскресенье? Церковь АСД в Германии оказалась в сложнейшем положении. Членам церкви как бы навязывалось сверху убеждение, с которым многие внутренне были не согласны, готовые защищать принципы Закона Божьего даже в эти сложные годы войны. Ревность в борьбе за попранные «святыни» быстро перекинулась на многие адвентистские церкви в Германии, став причиной разделения между членами церкви. Поскольку позиция несогласных или, как их тогда называли, экстремистов бросала тень на Церковь АСД в Германии и ее положение в обществе, таковых стали просто исключать из церкви. По свидетельству Якова Патта, ведущего историка

Церкви АСД в Германии, против позиции, занятой отдельными руководителями церкви, выступили около двух процентов немецких адвентистов. Эти исключенные и составили в последующем ядро так называемого реформационного движения в Германии. Инициаторами движения стали немецкие проповедники Г. Шпанкнабе и Эдмонд Доршлер, публично обвинившие руководителей церкви в отступлении от Божественных предначертаний. Хартлапп, однако анализируя причины возникновения реформационного движения в Германии, приходит к выводу, что война лишь выявила разделение, которое в церкви уже существовало. Он имеет в виду сложившуюся в церкви оппозицию по отношению к Конрада, его стилю руководства и его богословским взглядам, имевшую место еще до войны*. (*Hartlapp,82).

Бесспорно то, что три руководителя Церкви АСД в Европе в вопросе военной службы заняли позицию, вступающую в явное противоречие с официальной, исторически сформировавшейся позицией Всемирной Церкви АСД. В критическое время они взяли на себя личную ответственность за других решать, как те должны поступать в создавшихся обстоятельствах. Следует сказать, что занятая Шубертом, Конрада и Дрингаусом позиция никогда не одобрялась и не поддерживалась ни одним комитетом или советом Церкви адвентистов седьмого дня . (**SDA Encyclopedia, p. 1333).

В 1919 году представители нескольких фракций, отошедших от Церкви АСД, собрались вместе в Швейцарии, чтобы достигнуть видимого единства

и приготовиться для представления своих требований на предстоящем заседании совета Церкви АСД в Германии. Следует сказать, что к этому времени в реформистских кругах уже сформировалась определенная позиция относительно церкви-отступницы: она однозначно была причислена к «Вавилону». В реформистской литературе тех лет Церковь АСД представлялась как «жена-блудница, вступившая в дружбу с миром и царями земными и поклоняющаяся образу зверя».

С 21 по 23 июля 1920 года в здании семинарии во Фриденсау проходили переговоры между членами Совета Генеральной конференции А. Г. Даниэль-сом, Л. X. Кристианом, М. Е. Керн и Ф. М. Вилькоксом, с одной стороны, и 16 представителями адвентистов-реформистов — с другой. Президент ГК А. Даниэльс обратился к присутствующим с вступительной проповедью, в которой отразил точку зрения АСД по вопросу военной службы. Он, в частности, сказал следующее: «…Каждому гражданину необходимо лично решить, каково будет его отношение к власти согласно его совести… Мы не можем стоять между совестью человека и обществом. Каждый лично имеет право поступить по своему собственному убеждению и определить свой взгляд по отношению к войне»*. (* Из проповеди А. Даниэльса во Фриденсау 21 июля 1920 г).

На вопрос, какую позицию занимает ГК относительно соблюдения субботы во время войны и ношения оружия, А. Даниэльс ответил, что он не одобряет того заявления, которое было сделано, на встрече с руководителями реформистов, братьями во время войны; в нем нашли место выражения, о которых мы очень сожалеем.

Во время встречи три руководителя церкви, подписавшие тот злополучный документ (от 5 марта 1915 года), публично признали, что сделали ошибку, и выразили свое искреннее сожаление о случившемся. Однако с глубокой болью Конради рассказывал о методах, которые использовали реформисты, чтобы подорвать авторитет церкви: «В 1919 году реформисты издали журнал, в котором писали, что Церковь АСД является Вавилоном и все, находящиеся в ней, должны выйти, чтобы не погибнуть. Журнал назывался «Хранитель истины». Напечатан он был тиражом в 10 000 экземпляров. На первой странице большими буквами было написано: «Великое падение адвентистского народа». На другой была помещена следующая иллюстрация: слева была изображена женщина, облеченная в солнце, которая символизировала истинную гонимую церковь, а справа — «великая блудница», «Вавилон великий», который представлял официальную Церковь АСД, преследующую реформистов. Основным содержанием проповеди реформистов стало: «Пал, пал Вавилон», т. е. Церковь АСД. Свои мнения они пытались подтвердить выдержками из сочинений Е. Уайт, доказывая, что это апокалиптическое пророчество относится именно к Церкви АСД. Свой журнал реформисты пытались распространять не только среди членов АСД, но и многочисленным посетителям евангельских собраний, которые проводили адвентисты. Стоя обычно в проходе у дверей, они предлагали журнал и иногда говорили публике: «В этом журнале напечатана проповедь, которую только что говорил господин Конради». Многие очевидцы, сталкиваясь с явной ложью, спрашивали реформистов, почему они говорят неправду. На это те отвечали, что ради любви к истине можно говорить и неправду»*. (*Report of a Meeting with the Opposition Movement, July 21-23, 1920. Friedensau. P. 23). К сожалению, результаты встречи между представителями Генеральной конференции и лидерами реформистского движения не были столь утешительными. Последними высказывались претензии уже и к руководству ГК, которое отказывалось признавать так называемый военный вопрос «испытанием на верность». Согласно позиции реформистов, все исполняющие свой гражданский и воинский долг в соответствии со своей совестью должны быть исключены из членов церкви.

Для того чтобы прояснить общую церковную позицию по столь деликатному вопросу, 2 января 1923 года в г. Гланде, Швейцария, на заседании Комитета реорганизованного Европейского дивизиона была принята «Декларация принципов», в которой, в частности, говорилось: «Мы признаем земное правительство как постановленное Богом для сохранения безопасности, порядка, справедливости и спокойствия для всех людей и которое при исполнении своих конституционных прав должно получать поддержку от всех его верноподданных граждан.

Мы признаем законное право, которое имеет гражданское правительство, на налоги, пошлины, подати и на почтение и уважение со стороны верноподданных, как это завещано в Новом Завете.

Мы почитаем Закон Божий, выраженный в Десяти Заповедях, святым и неприкосновенным, как учил об этом Христос и подтвердил это Своим личным примером.

Исходя из этого, мы считаем седьмой день недели, Субботу, святым днем Господним; поэтому мы воздерживаемся в этот день от обыденных занятий, но с радостью совершаем как в мирное, так и в военное время необходимые дела милосердия, способствующие уменьшению страданий и горя и тому, что служит на благо и поднятие человечества. Мы не можем принимать участия в военных действиях, насилии и кровопролитии. Однако членам нашего общества предоставляется свобода совести во всякое время и на всяком месте служить своей родине согласно их личному и свободному волеизъявлению»*. (William A. Spicer, «Our European Brethren and Noncombatancy,» Advent Review and Sabbath Herald, March 6,1924,4.).

В тот же день Л. Р. Конради, П. Дрингаусом и Г. Ф. Шубертом было сделано еще одно важное заявление: «Наша позиция во время войны, изложенная в ряде писем, была еще раз проверена, и мы этим снова подтверждаем собственной подписью, что уже и раньше было выражено в Фриденсау в 1920 году, что такие документы действительно были изданы, и мы выражаем по этому поводу наше глубокое сожаление. Сим свидетельствуем, что мы в полном согласии с Декларацией, которая сегодня была принята дивизионным комитетом»**. (**Парасей А.Ф. Возникновение и развитие адвентистов седьмого дня в России. Машинопись. — С. 55).

Хотя руководители Европейского дивизиона и Церкви АСД в Германии, как мы видим, признали свои ошибки и исповедали их перед всем миром, к сожалению, это не решило проблемы реформаци-онного движения. Раскол в церкви остался. Правда, в 1923 году после публичного «исповедания» Конради, Шуберта и Дрингауса некоторые последователи реформационного движения все же вернулись в церковь. Многие, однако, так и остались вне церкви, заявив, что Церковь АСД так и не выставила свою позицию относительно военной службы как испытания членства, а лишь предоставила каждому члену церкви свободу служить своей стране всегда и во всяком месте согласно велению его личной совести. В 1925 г. в городе Гота в Германии состоялся съезд европейских адвентистов-реформистов, на котором были организованы четыре унии (союза) — Немецкая, Дунайская, Скандинавская и Прибалтийская. На этом же съезде были приняты «Основы веры адвентистов седьмого дня реформационного движения».

Вернемся теперь к ситуации в России. Поскольку, как мы заметили выше, главной причиной реформационного раскола в Европе стала явно не церковная позиция отдельных руководителей церкви по вопросу о воинской повинности, вопрос, который интересует нас в первую очередь, следующий: делало ли руководство Церкви АСД в России в первые дни войны или позже какие-то официальные заявления в адрес царского правительства, подобные тем, которые были сделаны в Германии?

Прежде всего следует отметить, что для руководителей российской церкви объявление всеобщей мобилизации также было неожиданным. Церковь АСД в России оказалась не готовой к такому повороту событий, ибо никакой официально выраженной позиции по вопросу о войне и воинской службе у российских адвентистов не было. Никаких официальных заявлений на этот счет в первые дни войны, которые помогали бы мобилизованным адвентистам как-то ориентироваться в совершенно новой для них ситуации, также не последовало. Неизвестно, чтобы Ю. Бетхер, председатель Западно-российского союза церквей, или О. Рейнке, председатель Восточно-российского союза, отправляли в адрес царского правительства письма, выражающие официальную позицию Церкви АСД по отношению к войне.

Единственный исторический документ, который может помочь прояснить реакцию некоторых адвентистов на войну и всеобщую мобилизацию, это статья тогдашнего председателя Малороссийской конференции (территория Киевской, Полтавской, Черниговской и Курской губерний) Г. Лебсака «Киевские адвентисты и война». В статье, опубликованной сразу же после объявления войны, говорилось, в частности, следующее: «Сразу же после объявления войны Германией и Австрией киевские адвентисты седьмого дня повергли через губернатора к стопам Его Императорского Величества свои верноподданнические чувства и были удостоены получить через господина полицмейстера следующее сообщение: «Министр внутренних дел уведомил начальника края, что государь император высочайше повелеть изволил сердечно благодарить киевских адвентистов 7-го дня за верноподданнические чувства, выраженные по поводу открытия военных действий. Из города Киева и губернии находится на театре военных действий около 25-30 братьев. Некоторые из них причислены к санитарным отрядам, некоторые — к телеграфным частям, а остальные — в строй, где участвовали и участвуют в сражениях. Насколько нам известно, все они еще живы. Несколько же ранено и причислено к слабосильной команде. Таким образом, киевские адвентисты всей своей силой присоединяются с другими верными сынами дорогой нашей родины на помощь ближним своим в настоящее трудное время и для славы Всевышнего Бога. Да поможет нам Господь в том и в будущее время»»*. (*Лебсак Г. «Киевские адвентисты и война», Утренняя звезда, №45, 1914.).

Учитывая тот факт, что всякое сообщение между немецкими и российскими адвентистами с началом военных действий прекратилось**, (**L. Conradi, «Letter to Elder W.T. Knox,» Advent Review and Sabbath Herald, September 24, 1914). вряд ли можно усмотреть какую-то связь между статьей Лебсака, выражающей верноподданнические чувства в адрес Николая II, и заявлениями руководителей Церкви АСД в Германии в адрес правительства Вильгельма. Каждый выражал свое личное отношение в сложившейся ситуации. Позже свою позицию в письме ГК Лебсак объяснял следующим образом: «Сразу после начала войны братья, призванные на службу, подходили к нам и спрашивали, что им делать. Брать ли оружие против своей совести или за отказ идти на расстрел? Стараясь всегда воспитывать наших членов в духе самостоятельности и поощряя их к формированию личной ответственности перед Богом, перед совестью и государством, мы не могли предписывать им, что им делать и что считать своим долгом на том месте, куда они были поставлены. Только тот, кто сотворил их, имеет право определять их судьбу и силу защищать. Они сами принимали решения»*. (*G. Lebsak, «Communication from Russia,» General Conference Bulletin, 1922,267).

Согласно той скудной информации, которой мы располагаем об адвентистах, участвующих в войне, можно заключить, что каждый руководствовался своей совестью и моральным долгом. В армию было взято около 500 членов церкви. Большинство служили в санитарных и других нестроевых частях. Уже после революции 1917 года Министерство религиозных дел объявило о том, что в период между 1914 и 1917 гг. 70 адвентистов вместе с тысячами молодых ребят других конфессий были приговорены к каторжным работам на срок от 2 до 16 лет. **. (**SDA Encyclopedia, 1527.).

Скорее всего, внутренние разногласия в Церкви АСД в России появились уже в годы войны. Одна из западных исследователей реформационного движения в России М. Сапиетс отмечает, что эти разногласия главным образом касались вопроса ношения оружия в военное время***. (***M. Sapiets, «One Hundred Years of Adventism,» Religion in Communist Lands 12 (Winter, 1984): 266). Эту же позицию в объяснении причин раскола занял и будущий руководитель Церкви Верных и Свободных

АСД В. А. Шелков. В брошюре «Рецидив человеконенавистничества» Шелков негативно отзывается обо всех, принимающих присягу на верность отечеству. Он цитирует документы, написанные «лжеадвентистами» как в России, так и в Германии, проводя параллели с принятой позже на 5-м съезде Декларацией*. (* Шелков В. Рецидив человеконенавистничества. Самиздат, 1977,44-47.).

Однако проблема реформационного движения, как нам кажется, гораздо серьезнее, чем только разногласия по «военному вопросу». Важно отметить тот факт, что начало войны резко обострило хилиастические ожидания верующих адвентистов, которые расценили события, связанные с войной, как признаки приближающегося Второго пришествия Христа. Некоторые истолковывали столкновение армий крупнейших держав как исполнение пророчества об Армагеддоне. Реформисты были настолько уверены, что 1914 год будет роковым годом для всего мира, что многие из них категорично заявляли: «Если это не последняя война, то можно порвать Библию»**. (**Реймер Я. К. Ложные пробуждения и реформация в свете Библии, «Голос истины», №11,12, 1926, с. 22). Именно в связи с войной как провозвестницей Армагеддона в церкви стали появляться ревнители «реформы», проповедующие крайние взгляды в вопросах питания, прививок, супружеской жизни, отношения к власти и т. д. По мнению этих ревнителей адвентистская церковь-отступница пополнила ряды «Вавилона» наряду с католической и Русской Православной церквами. Известный исследователь отечественных сектантских движений А. И. Клибанов также считает, что в основе реформационного движения в адвентизме лежат обвинения в адрес руководителей церкви в отступничестве и связи с миром, требования жесткого аскетизма в вопросах питания, супружества и все это на фоне утверждений приближающегося конца света*. (* Клибанов А. И. История религиозного сектантства в России (1860-1917). Оксфорд: изд-во «Пергмон», 1982, с. 390).

Февральская революция 1917 года, декреты Временного правительства, освобождение заключенных по религиозным убеждениям и, наконец, окончание первой мировой войны значительно пошатнули эсхатологические чаяния ревнителей «реформы» и на какое-то время поубавили их активность. И только в связи с печально известным решением 6-го съезда, занявшим совершенно не церковную позицию по вопросу воинской службы, деятельность реформистов в России резко активизировалась. Трудно согласиться с некоторыми западными авторами, которые утверждают, что главной причиной раскола в Церкви АСД была Декларация пятого съезда**. (**См., например, К. Murrey, «Soviet Seventh-day Adventists.» Religion in Communist Lands 5:2 (Summer 1977): 88-89; M. Ooley, «Czarist Government Meets Missionary Traveling Expenses,» LaSierra Today 9:4 (Winter 1973): 2).Следует помнить, во-первых, что по отношению воинской службы 5-й съезд принял резолюцию, которая не отличалась от общецерковной позиции Всемирной Церкви, а во-вторых, реформисты уже существовали в России, хотя, может быть, и не были оформлены организационно.

Реформистами, активизировавшимися во второй половине 20-х годов в России, поначалу руководил Г. А. Оствальд, бывший председатель Северо-Кавказской конференции. В середине 30-х годов руководство Всесоюзным Центром адвентистов-реформистов разделили между собой П. А. Манжура, председатель Воронежского поля, и В. А. Шелков, председатель Уральского поля. В трудные годы сталинских репрессий многие служители как официальной адвентистской Церкви, так и реформационного движения оказались в заключении. Оствальд погиб в 1937 году, а вот история основного лидера реформизма в России В. А. Шелкова, полная лишений и переживаний, растянулась до 1980 года.

Сегодня имя Владимира Андреевича Шелкова (1895-1980 гг.) знает весь мир. И хотя возглавляемое им движение никогда не было значительным, тем не менее международная пресса и религиозные журналы писали о нем в свое время очень широко. Сам Шелков известен как автор многих книг. Им опубликовано восемь книг под общим заглавием «Священная война за свободу совести против диктатуры атеизма». В. А. Шелков часто проводил параллели между преследованием истинной церкви так называемым «госправославием» и «госатеизмом» . Кроме этого, им напечатано множество проповедей, доктринальных трактатов, исторических заметок об адвентистской Церкви и др.** (** Katharine Murray, «Soviet Seventh-Day Adventists», Religion in Communist Lands, (5:2, Summer 1977), p. 91.). Подпольное издательство «Верный свидетель» печатаем. М. Sapiets, «V.A. Shelkov and the True and Free Seventh-day Adventists of the CISSR,» Religion in Communist Lands8 (Fail 1980): 202.ло журналы с его публикациями и по тайным каналам распространяло их по всей стране.

В 1945 году Шелков был приговорен к расстрелу якобы за связи с немецкими оккупантами*, (*Федоренко Ф. Секты, их вера и дела. — М.: Изд-во полит, лит-ры, 1965.). и только проведя два месяца в камере смертников, он узнал, что смертный приговор заменен десятью годами лишения свободы. В общей сложности Шелков провел в заключении 23 года.

В начале 50-х годов в рядах реформационного движения произошел раскол, который многими участниками движения был воспринят очень болезненно. Освободившись в 1954 году, Шелков возглавил реформистское движение в Советском Союзе, которое теперь называлось Церковью верных и свободных адвентистов седьмого дня. Слово «свободные» в названии означало, что реформисты свободны от рабского подчинения «госатеистической диктатуре» в виде регистрации своих общин, что в общем-то рассматривалось ими как принятие «начертания зверя» из Откр. 14:11. Шелков отождествлял «зверя» с «государственным атеизмом» советского государства**. (**См. М. Sapiets, «V.A. Shelkov and the True and Free Seventh-day Adventists of the USSR,» 205. См. также V.A. Shelkov, «The Unique Ideal,» Spectmm 19:2 (1988): 38). Опасаясь нового ареста, свою деятельность лидер Церкви верных и свободных адвентистов седьмого дня старался вести подпольно. Одновременно Шелков устанавливает связи с советскими движениями за права человека, знакомится с академиком А. Сахаровым. Известно, например, что Шелков обращался к президенту США Дж. Картеру, прося у него помощи в защиту Александра Гинзбурга. Подобная деятельность Шелкова рассматривалась советскими властями как антигосударственная. На неумолимого борца за свободу совести Комитетом Государственной Безопасности велась настоящая охота. О Церкви верных и свободных адвентистов седьмого дня в атеистической литературе писалось как об «известных своими реакционными, экстремистскими взглядами и антиобщественным характером деятельности», отказывающимися от регистрации в органах власти, издающих и распространяющих литературу, «содержащую клевету на советский государственный и общественный строй»*. (* Новые тенденции в адвентизме / Вопросы научного атеизма. Выпуск 24. — М.: «Мысль», 1979. — С. 130, 131).

14 марта 1978 года в доме своей дочери в Ташкенте Шелков был арестован, уже в четвертый раз. С ним были арестованы и другие сотрудники подпольной организации. Были проведены повальные обыски с изъятием религиозной литературы и материальных ценностей. Состоялся целый ряд судов по делу реформистов. На заседание суда по делу Шелкова пытался пройти специально для этого приехавший в Ташкент А. Сахаров, но он не был допущен в зал заседаний милицией. Приговор, вынесенный Щелкову через год, буквально потряс мировую общественность. 83-летний старик был приговорен к пяти годам лишения свободы в колонии строгого режима**. (** Весьма тенденциозный материал по делу о В. Щелкове был опубликован даже в центральной прессе. См. В. Кассис и М. Михайлов. Что творилось в бункере «апостола». // Известия, 12 мая 1979 г).Конечно же, для него в таком

возрасте это было равносильно смертному приговору. Сахаров пытался обращаться к папе римскому, главам государств, подписавших Хельсинское соглашение, но все было напрасно. 27 января 1980 года Шелков, которого его верные последователи с любовью называли «нашим дорогим и незабвенным дедушкой Володей», скончался в «зоновской» больнице в пос. Табага Якутского края. Руководителем Церкви верных и свободных адвентистов седьмого дня, начиная с этого времени, становится И. С. Лепшин.

На международной встрече по безопасности и сотрудничеству в Европе, которая проходила в 1980 году в Мадриде, движение Шелкова привлекло к себе международное внимание. На конференции поднимались вопросы о том, как каждая отдельная страна выполняет Хельсинское соглашение от 1975 года, в котором говорилось об уважении к правам человека и основным свободам личности, включая свободу мысли, совести и вероисповедания. Церкви верных и свободных адвентистов удалось привезти из Советского Союза подробнейший отчет на 863 страницах, обвиняющий советское правительство в нарушении Хельсинского соглашения. Через несколько дней все эти материалы стали достоянием широкой мировой общественности.

После смерти В. А. Шелкова реформистское движение из-за внутренней междоусобной борьбы разделилось на несколько группировок, что лишило его прежней силы и вдохновения. Распад Советского Союза и крушение коммунистической идеологии, признание Церковью АСД ошибочности позиции, занятой в свое время делегатами 6-го съезда, все это как бы растворило «образ врага» в сознании реформистов. Многие члены Церкви верных и свободных адвентистов седьмого дня вернулись в Церковь адвентистов седьмого дня. Хотя следует сказать, что случаи присоединения бывших адвентистов-реформистов к Церкви АСД имели место и раньше. Так, например, один из бывших активистов реформистского движения, Т. И. Чертков, еще в 70-е годы направил письмо-обращение к братьям и сестрам с призывом присоединиться к Церкви АСД. Он писал, что раскол в Церкви АСД и выделение адвентистов-реформистов, произошедшие много лет назад, ничего, кроме вреда, церкви не принесли*. (* Обращение к бывшим братьям и сестрам и сотрудникам из движения реформы от брата Терентия, июль 1975. — Из личного архива).

Трудно с точностью сказать, сколько членов церкви насчитывает реформистское движение в странах бывшего Союза. Лидеры движения стараются сохранять эту информацию в строгом секрете. По сведениям тех, кто в последние годы порвал с реформизмом и вновь примкнул к Церкви АСД, в рядах реформационного движения насчитывается около 3 000 последователей.

В заключение следует заметить, что Церковь АСД официально признала ошибочность принятой на 6-м съезде резолюции и осудила позицию делегатов съезда как нецерковную. Вопрос этот обсуждался на заседании Совета европейско-азиатского отделения Генеральной конференции Церкви АСД 19 декабря 1991 года в Москве. Руководство церкви пересмотрело и признало неверным решение 6-го съезда относительно воинской службы, заявив, в частности, следующее: «Участники последнего заседания дивизионного Совета нашли нужным довести до сведения всех наших членов, что фактически Церковь давно уже отмежевалась от неверного решения VI съезда АСД, на котором под давлением извне было принято постановление, не отражающее учение и практику нашей церкви. Наши верные братья как в прошлом, так и теперь действительно с полным уважением относятся к гражданским властям, считают своим долгом заботиться о благополучии своей земной родины и с радостью исполняют святые заповеди Божьи. Когда же возникает конфликт между человеческими и Божественными повелениями, тогда вместе с апостолом Петром они говорят: „Должно повиноваться больше Богу, нежели человекам»»*. (‘«Слово примирения», № 2 (127). — 1992).

Вопросы для обсуждения:

1. Что, по-вашему, способствовало появлению реформационного движения в лоне адвентистской Церкви?

2. Какую роль в реформационном расколе сыграли письма, написанные отдельными руководителями Церкви АСД в Европе в адрес немецкого командования?

3. Перечислите все возможные факторы, приведшие к расколу в германском адвентизме.

4. Какую роль играла Генеральная конференция Церкви АСД в преодолении реформационного раскола после войны?

5. С чем, по-вашему, связано появление адвентистов-реформистов в России?

6. Какое значение для реформационного движения в России имела резолюция, принятая делегатами 6-го Всесоюзного съезда Церкви АСД по «военному вопросу»?

7. Какую роль в реформационном движении в Советском Союзе играл В. А. Шелков?

8. Какой характер носила деятельность Церкви верных и свободных адвентистов седьмого дня в советское время?

9. Каким образом современное руководство Церкви АСД выразило свое отношение к принятой в 1928 г. резолюции по вопросу о воинской повинности?

10. Устраивает ли вас характер и эффективность диалога, ведущегося сегодня между Церковью адвентистов седьмого дня и адвентистами-реформистами?