1. Царица наук

Библейская теология

Важность теологии

Множество научных дисциплин получают названия, состоящие из двух греческих корней: один из них имеет значение «систематизированное учение», а другой относится к предмету исследования. Биология — это учение о жизни, геология — учение о земле, гидрология — учение о водных ресурсах, и т.д. Окончание каждого из этих слов происходит от греческого logos, что значит «слово», а также «ответ», «высказывание». Как имя собственное, Logos в Священном Писании отождествляется с Господом Иисусом Христом, Живым Словом Бога, Создателя всего (Ин. 1:1-3).

Хотели люди этого или нет, но по меньшей мере Самим Богом предопределено, что Иисус Христос таким образом косвенно соединяется с учением о Его творении. Биология — это учение о жизни, и Сам Христос есть «жизнь» (Ин. 14:6). Геология — наука о земле, и Он есть Творец «концов земли» (Ис. 40:28). Гидрология — наука о водных ресурсах земли, и от Христа исходят «воды жизни» (Отк. 22:1). Мы можем упомянуть здесь метеорологию, зоологию, психологию, социологию, климатологию, физиологию и многие другие науки, и всеми ими мы в конечном итоге обязаны Христу, ибо в Нем «сокрыты все сокровища премудрости и ведения» (Кол. 2:3). «Ибо Им создано все» (Кол. 1:16), и Он «Держит все словом силы Своей» (Евр. 1:3). То есть истинное познание любой части Его творения в конечном итоге неизменно Должно зависеть от познания Христа и Его Слова.

Таким образом, наиболее важной наукой или объектом изучения является теология — учение о Боге. В определенном смысле Данная дисциплина становится также христологией, так как Бог — во Христе и так как Господь Иисус Христос есть Слово, ставшее плотью (Ин. 1:14). Когда-то теологию называли «царицей наук», хотя в наш научный век она утеряла свои позиции. Для многих данная наука стала просто одной из областей философии — «философской теологией» или «философией религии». Ученые выделяют различные формы теологии — естественную теологию, догматическую теологию, эмпирическую теологию и т.д. Современные радикальные богословы пытаются распространить даже так называемую «теологию освобождения», в которой деяния Христа приравниваются к марксизму и революции.

Так как данная книга не является трактатом по богословию, мы не будем предпринимать попыток обсуждать или критиковать вышеупомянутые теории. Сфера нашего интереса — исключительно библейское богословие, и прежде всего в его связях с естественными науками. Разумеется, библейское богословие является систематической кодификацией того, что библейские авторы по вдохновению Духа Святого говорят нам о Боге — о Его личности. Его качествах, Его откровении. Его деяниях и Его намерениях. Другие источники информации о Боге — например, природа или религиозный опыт — могут дополнить и разъяснить факты, изложенные в Библии, но только последние являются законополагающими для христианской доктрины. В контексте этой главы особенно важно обосновать учение Библии о существовании Бога и Его намерениях в отношении людей и всего мира — сотворенного, сохраняемого и искупленного Им — и увязать это учение с другими науками в их сегодняшнем понимании.

Наука и существование Бога

Хотя выстроить строгую систему доказательств существования Бога практически невозможно (в конце концов, в Евреям 11:6 говорится, что «без веры угодить Богу невозможно»!). Писание все-таки указывает, что отсутствие веры в Него крайне неразумно (Пс. 13:1; Рим. 1:22 и др.). Конечно, можно выдвинуть философские доводы, которые будут опровергать существование Бога, но огромное количество стройных научных и статистических доказательств склоняют весы человеческого разумения в пользу Бога. Человек отрицает Бога только потому, что он лично так решил, но не из-за отсутствия достаточных доказательств.

Безосновательно говорить (как уже многие отмечали), что если наука основана на наблюдении, а Бог не может быть «наблюдаем» с физической точки зрения, то и Его существование является ненаучным убеждением. Имеется множество признанных наукой объективных реалий, невидимых человеческому глазу, существование которых не подвергается сомнению (например, электроны). Знаменитое заявление первых русских космонавтов о том, что Бога нет, потому что в космосе они Его не видели, стало лучшим примером иррациональной логики, с помощью которой неверующие оправдывают свое неверие. Писание гласит: «Бога не видел никто никогда» (Ин. 1:18). «Бог есть дух, и поклоняющиеся Ему должны поклоняться в духе и истине» (Ин. 4:24). Само Божие Откровение подчеркивает совершенную неуместность здесь экспериментального научного подхода. Как бы то ни было, основополагающие принципы науки (на которых зиждется само использование научного метода) прямо указывают на чрезвычайно высокую вероятность того, что Бог есть истинная Причина всех причин.

Даже если бытие Бога научно доказать невозможно, то доказать Его небытие (если такая категория имеет место) — дело еще более трудное! Нельзя доказать «всеобщее отсутствие». Чтобы доказать постоянное и вечное отсутствие Бога во Вселенной, человеку потребуются такие качества, как всеведение и, возможно, вездесущность, которые сами по себе являются атрибутами Божественности. То есть необходимо быть Богом, чтобы доказать, что Бога нет! Таким образом, догматический атеизм оказывается пустословием, которое противоречит само себе.

При желании против Бога можно выдвинуть некоторые аргументы морального плана. Например, спросить, зачем Господь терпит зло, если Он может обойтись без него. Некоторые скажут, что Бог или несправедлив, или беспомощен, или и то и другое вместе, а значит, на самом деле никакой не Бог.

Но такие аргументы допускают, что человек имеет право и способность судить Бога, то есть что он сам по сути Бог. Они игнорируют возможность того, что Бог может иметь достаточные причины, соответствующие Его, святости, чтобы позволить злу существовать в течение короткого времени, и что Он уничтожит зло навсегда. В соответствии с Писанием, Бог в конце концов будет судить мир и очистит его от зла (2 Пет. 3:10-13), но в то же время Он призывает людей покаяться (2 Пет. 3:9), так как Он сотворил их не безумными машинами, но существами, обладающими волей, по Его подобию, ответственными за свой моральный и духовный выбор, и заплатил полную цену за их искупление (1 Пет. 1:18-20).

В лучшем случае такие антитеистические доводы являются лицемерными, ибо они наделяют творение правом судить мотивы и деяния своего Творца. «Изделие скажет ли сделавшему его: «зачем ты меня так сделал?»» (Рим. 9:20).

Следовательно, все люди, кроме наиболее самонадеянных, должны по крайней мере признать возможность того, что Бог существует и что человек является Его творением. Более того, мы можем исследовать эту возможность с точки зрения ее вероятности.

Если мы действительно являемся Его творением, то наш интеллект и способность к размышлению также созданы Им и мы можем использовать эти реалии и опыт как инструмент для оценки этой возможности. Если же все создано не Им и если, в таком случае. Бога нет, то довольно нелепо думать, что мы можем полагаться на наш разум и дар мышления. Тогда они будут просто продуктом случайности и обстоятельств.

Президент Американской академии искусств и наук Виктор Вайскопф напомнил как-то своим ученым коллегам о поразительном факте: немыслящая «природа» произвела разумных по их представлениям существ и доступные для их понимания системы. «Эйнштейн рассматривал развитие как великое чудо науки; по его словам, «самым непостижимым в природе является то, что она постижима»».[1]

Возможно, Вайскопф использовал термин «чудо» неосторожно, но такое развитие — эволюция сознания и интеллекта вследствие хаотичного движения бездумных атомов — действительно требует настоящего чуда.

Доктор Льюис Томас, президент Онкологического центра Слоана Кеттеринга в Манхэттене, заметил: «Мы знаем многое о структуре и функциях клеток и волокон человеческого мозга, но у нас нет и малейшего понятия о том, как этот удивительный орган работает, предоставляя человеку сознание».[2]

В другой статье этот выдающийся ученый отметил: «Мы не понимаем блоху; еще меньше — возникновение мысли».[3]

В отношении же идеи, будто сложные и познаваемые системы вообще могут произвольно эволюционировать вследствие стохастического процесса, Томас горько сетует: «Ошибка — не самое подходящее слово, которое необходимо биологии, чтобы обозначить движущую силу эволюции… я не могу согласиться с теорией случая; для меня неприемлемы разговоры об отсутствии предназначения и слепом случае в природе. Но я не знаю, чем заменить их, чтобы успокоить ум».[4]

Христианский теизм с должным пониманием дает ясный ответ на этот вопрос. Всемогущий и всеведущий Бог-Творец дает мир разуму и душе всех, кто приходит к Нему с верой. Теизм не оказывает сопротивления истинной науке. Все великие законы и принципы науки ведут прямо к Богу, их единственному источнику и объяснению.

Рисунок 1. Ученые-христиане, основоположники ключевых научных дисциплин.

Утверждение, будто ученые не могут признавать Библию, опровергается тем, что многие великие ученые прошлого были христианами-креационистами. Смотрите приложение 1 с более подробным списком этих людей.

Библейские корни науки

Фундаментальная совместимость науки и христианского теизма становится более очевидной, когда осознаешь, что современная наука фактически проросла из зерен христианского теизма. И абсурдно утверждать (а это часто делают современные эволюционисты), что нельзя быть настоящим ученым и верить в сотворение. Как показано на рисунке 1, многие великие основоположники научных дисциплин верили в сотворение мира и, конечно, во все принципиальные положения библейского христианства.

Такие ученые, как Иоганн Кеплер, Исаак Ньютон, Роберт Бойль, Дэвид Брюстер, Джон Дальтон, Майкл Фарадей, Блез Паскаль, Клерк Максвелл, Луи Пастер, Уильям Томпсон (лорд Кельвин), и множество других достойных людей[5] твердо верили в частное сотворение мира и во всемогущего Бога, а также признавали Библию — богодухновенное Слово Божие — и Иисуса Христа как Бога и Спасителя. Их огромный вклад в науку — а если точнее, то в создание основания для современной науки — был сделан в твердой уверенности, что они просто «читают мысли Господа» и выполняют Его волю, прославляя имя Его. Им, конечно, и в голову не приходило, что между наукой и Библией есть противоречия. Имена многих великих ученых прошлого, принимавших Библию, и их вклад в науку указаны в приложении 1.

Некоторые скептики могут сказать, что эти ученые были представителями своего времени и что в то время все верили в Бога и Библию.

Но в этом-то и суть! Отнюдь не случайность, что современная наука начала процветать именно в условиях Реформации и Великого Пробуждения. Плодотворные научные исследования по существу требуют библейского (сознательного или неосознанного) взгляда на мир — мир, где соответствующие причины приводят к соответствующим следствиям; где природные явления подчинены твердо установленным и разумным законам; и где мы можем быть уверенными в своей способности мыслить рационально и целесообразно. Такой мир предполагает не хаотичное начало, но начало, управляемое великой мыслью и волей, разумную Первопричину, великого Законодателя, Который может принять, провести в жизнь и заставить соблюдать законы, установленные Им.

Многие современные ученые, хотя они и не являются креационистами (сторонниками божественного начала в мироздании), тем не менее, смогли разглядеть христианские, сверхъестественные корни современной науки. Энтомолог Стенли Бек, противник креационизма, признал, что «первая из недоказуемых предпосылок, на которой основывается наука, — это вера в то, что мир объективно существует и человеческий ум способен понять его истинную природу. Второй и наиболее известный постулат, лежащий в основании структуры научных знаний — это закон причины и следствия… Третья основная научная предпосылка — убеждение, что природа едина».[6]

Креационисты-христиане непременно согласятся со всеми этими предпосылками, которые, однако, не были сформулированы, а, наоборот, игнорировались или отвергались языческими философами античности. Бек признает, что они являются христианскими по своему происхождению и природе. «Эти предпосылки науки определяют и ограничивают научный способ мышления. Однако необходимо подчеркнуть, что каждый из этих постулатов либо уходит корнями в христианское богословие, либо не противоречит ему».[7]

Так почему же должны быть расхождения между христианским богословием и истинной наукой? Дело в том, что никаких расхождений нет, а проблема в современных ученых-эволюционистах, которые своевольно добавили собственный постулат в современное определение науки. Вот как говорит об этом Бек:

«Научная мысль вскоре отделилась от богословия, так как она не приняла постулата относительно какой-либо внешней силы или силы, выходящей за пределы измеримых естественных сил».[8] То есть к научным принципам рациональности, каузальности и универсальности приписали еще и натурализм, поставив крест на возможности существования сверхъестественной Первопричины для рациональности, каузальности и единства того самого миропорядка, который изучает наука. Но такое добавление было весьма условным (даже эмоциональным, как признал Айзек Азимов),[9] и, конечно же, оно не было признано великими учеными прошлого и не было подкреплено никакими научными фактами.

При таком повороте дела возможность сотворения мира исключалась не в силу каких-либо фактов, а из-за предубеждений антикреационистов. Естественными причинами пытались объяснить не только действие наблюдаемых процессов и систем, но также их сущность!

Новое определение не признавали основоположники наук, да и вообще никто до недавнего времени. Одним из ранее почитаемых определений науки было следующее: «Наука, сущ. (фр. из лат. scientia от scio, знать). 1. В общем смысле — знание или некоторые сведения; постижение или понимание истины. Наука о Боге должна быть совершенна».[10] Итак, наука, по первоначальному определению, означает «истина» или «знание». Прежний, освященный временем научный метод опирался на наблюдения, эксперимент, опровергаемость и повторяемость. Современные же эволюционисты сделали из него подстилку для «натурализма» и «материализма», а в конечном счете и для «атеизма». Новое определение было лишь удобным способом отстраниться от креационизма.

Является ли научным креационизм? Очевидно, нет. Креационизм исходит из предпосылки, лежащей за пределами науки… Может ли креационистский взгляд на жизнь на Земле быть предложен как научная теория, если он отделен от его религиозной сущности? Ответ — определенно, нет, так как теория креационизма требует веры в то, что какая-то сила или фактор послужили причиной сотворения — то есть действовали в обход естественных сил и механизмов, которыми управляется материальный мир.[11]

Такая оценка игнорирует факт (а реально существующие доказательства и свидетельства подтверждают его), что эволюция также обходит любые естественные силы и механизмы. Однако ее считают «научной» исключительно из-за ее «натурализма».

На потребу всеобщего восхищения ученым нравится надевать маску беспристрастности или устремленности к объективной истине. Но этот поиск истины немедленно прекращается, как только он начинает уводить к сверхъестественному созданию мира, а хваленая объективность исчезает, как только возникает необходимость дискутировать об эволюции в строго научном ключе. Если эволюционисты собираются и дальше утверждать, что наука — это чистый натурализм, то они должны быть достаточно честными, чтобы признать: для их научной позиции требуется столько же веры, сколько ее у принимающих Библию креационистов. Недавняя статья в журнале Общества по изучению эволюции содержит уместный здесь комментарий:

Под метафизическим конструктом я подразумеваю любое недоказанное или недоказуемое предположение, которое мы делаем и проводим как не требующее доказательств. Примером служит доктрина униформизма, в соответствии с которой законы природы (скажем, гравитации или термодинамики) всегда соблюдались в прошлом и всегда будут соблюдаться в будущем. Именно вера в эту доктрину позволяет ученым настаивать на повторяемости эксперимента. Сюда очень подходит слово «доктрина», так как оно проясняет, что вера не является уделом исключительно креационистов и что в интеллектуальной борьбе за просвещение граждан необходимо четко указать, где именно проходит фундаментальное различие между наукой и богословием. А проходит оно отнюдь не там, где исчезает потребность в метафизических подпорках, как хотелось бы верить многим ученым.[12]

Таким образом, мы заключаем, что истинная наука нисколько не противоречит христианскому богословию вообще и креационизму в частности, хотя некоторые современные ученые думают иначе. Современная наука, несомненно, уходит корнями в креационистское мировоззрение библейского христианства. Современный же научный подход, с другой стороны, исходит из своевольно включенного в конъюнктурное определение науки тезиса о присносущем натурализме. Тем не менее, как мы увидим, основные принципы науки (например, причинность) полностью совместимы с теизмом и сверхъестественным сотворением.

Закон причины и следствия

Принцип причинности — закон причины и следствия — является, наверное, самым универсальным и постоянным из всех принципов науки. О возможности теологического осмысления причинности, с учетом всех pro и contra, много дискутировали в философских трактатах, но в мире экспериментальной науки и в области личного опыта с этим принципом всегда считались.

Тонкости философских споров в отношении причинности требуют специальной подготовки, и потому неспециалисту в области философии (или философской теологии) их будет сложно воспринять и тем более оценить. Такие высокотеоретические диспуты лежат за рамками практических вопросов науки и человеческого опыта, которые мы хотим здесь исследовать.

Если Бог существует, то Он, очевидно, должен был явить нам достаточные свидетельства Своего существования, которые не потребуют от человека ни философского образования, чтобы их разглядеть, ни слепой веры, чтобы их принять. «Будьте всегда готовы всякому, требующему у вас отчета [греч. apologia — апология, система объективных, явных свидетельств христианской веры] в вашем уповании, дать ответ с кротостью и благоговением» (1 Пет. 3:15), писал апостол Петр, водимый Духом Святым. Это не совет интеллектуалам, но указание всем верующим! Таким образом, доказательство должно быть реальным и не вызывать сомнений у всех, кто святит Господа Бога в своем сердце и принимает Его учение «с кротостью и благоговением».

Христианин не должен быть ни невежественным, ни высокомерным, хотя эмоциональная вера склоняется к первому, а интеллектуальная — ко второму. Ум и сердце должны быть вместе — не в противодействии, но в содружестве.

Эта потребность в соразмерности и отражается в принципе причинно-следственной связи. И сухая наука, и ежедневный человеческий опыт существуют именно в этих рамках. Наука обращается к уму, опыт — к сердцу, но они говорят одним языком причинности и в конечном итоге ведут к одному Богу.

Интуитивно мы понимаем, что в обыденной жизни все взаимосвязано. Каждое событие можно объяснить другим событием или событиями, которые предшествовали ему и, соответственно, были его причиной. Мы можем задавать себе вопросы о причинах событий: «как это случилось?», «чем это вызвано?», «откуда это взялось?», «когда это началось?». Или совсем прямо: «почему так произошло?».

Когда мы пытаемся возвести событие или явление к их причине или причинам, то обнаруживаем, что мы не в состоянии достичь самого начала. Причина события всегда оказывается следствием другой причины. В конечном итоге мы приходим к вопросу о возможной не являющейся следствием Первопричине.

Так получается в строгой системе формальной научной логики. Научный эксперимент также пытается прежде всего связать следствия с причинами, по возможности в форме количественных соотношений. Например: если определенное количество вещества А смешать с определенным количеством вещества В, то в результате получится определенное количество вещества С. И при повторении эксперимента с теми же условиями должен получиться тот же результат.

Итак, логика причин может возвращаться назад во времени, выстраивая цепочку из следствий и их соответствующих причин. Причем в ней обязательно возникает вопрос либо о бесконечности причин, либо об исходной самой главной причине — Первопричине.

Если давать точное определение причины, то вряд ли можно сказать лучше, чем Роу, великий апологет девятнадцатого столетия: «Причина есть нечто ранее существовавшее, которое не только было способно вызвать к существованию что-либо прежде не существовавшее, но фактически породило его».[13] Все, с чем мы знакомы в материальной и моральной сферах, может рассматриваться или как причина, или как следствие. Другими словами, каждая причина сама является следствием какой-либо предшествующей причины. «Что бы ни существовало в следствии, оно уже существовало действительно или потенциально в причине.

Иначе или оно должно было породить себя, что является абсурдным, или надо искать другую причину существования в следствии таких явлений, которые действительно или потенциально не существовали в этой причине».[14]

Если вам не нравится определение, данное богословом, возьмем высказывание доктора Абрахама Вольфа — бывшего профессора и заведующего кафедрой истории и методов науки Лондонского университета, одного из величайших философов современности: «За исключением верящих в чудо на одном полюсе и бескомпромиссных скептиков на другом, обычно открыто или, по крайней мере, косвенно принимается, что каждое явление имеет причину и что причины одинакового характера приводят к следствиям одинакового характера. Это положение общеизвестно как Постулат или Принцип всеобщей причинности».[15]

Некоторые интеллектуалы чураются такого определения, считая его «антропоморфическим» и полагая, что природные явления должны рассматриваться как эмпирические последовательности, а не как причины и следствия. Вольф, однако, указывает на ошибку в их логике:

Было бы чересчур экстравагантно включать в причинные ряды неживых явлений что-нибудь аналогичное воле или принуждению, свойственным человеческой активности или пассивности соответственно. Но поводов для отказа от причинности совершенно нет. Иначе, рассуждая последовательно, мы неизбежно придем к концепции мира как серии независимых чудес — взгляду еще более иррациональному, чем антропоморфизм, которого мы намеревались избежать. Принцип сохранения материи или энергии теряет все свое значение при отсутствии причинной преемственности, в соответствии с которой определенные события одного ряда не только следуют, одно за другим, но и следуют одно из другого.[16]

Фундаментом высокопочитаемого «научного метода» является закон причинности, то есть положение о существовании следствий в причинах и подобии первых вторым, а также о единстве характера причин и следствий. Даже знаменитый «принцип неопределенности» включает статистически выраженную причинность. Без закона о причинно-следственных связях современная наука будет начисто лишена смысла.

Действительно, причинно-следственная связь есть закон универсальный, применимый во всех науках и областях человеческой жизни, но он не указывает в явной форме на существование Бога. Наоборот, предпринималось множество попыток использовать Данный принцип именно для опровержения всего сверхъестественного в библейском христианстве. Например, для доказательства лживости библейских чудес некоторые философы обращались к научному детерминизму. Но их доводы говорят о непонимании сути. Такое явление, как чудо, не отвергает причинность, а просто предполагает высшую причину — причину, достаточную, чтобы произошло чудо.

Закон причинности, скорее, представляет твердое доказательство существования всемогущего Бога, чем отрицает возможность сверхъестественного начала. Как отмечено выше, этот закон предлагает выбор между двумя альтернативами: (1) бесконечная цепь непервичных причин; (2) наличие Первопричины, или Причины всех причин.

Хотя четко доказать истинность второй альтернативы невозможно, она, несомненно, больше соответствует логике и опыту. Нам трудно представить бесконечность цепи производных причин которая, как способ объяснения действительности, не приносит нам «душевного покоя». Кроме того, эта предполагаемая бесконечная цепь конечных звеньев может сама рассматриваться как следствие. Поскольку каждый компонент цепи есть конечное следствие, то и весь их ряд является следствием. Но количество звеньев бесконечно, значит, их причина также должна быть бесконечной. Далее: каждое предшествующее звено в цепи «больше», чем звено перед ним, так как всегда что-то теряется при переходе от причины к следствию.[17] То есть, исследуя бесконечную цепь производных причин, мы дойдем до какой-то производной причины, которая является по существу бесконечной. А так как ничто не может быть «бесконечнее» самой бесконечности, то эта причина из последовательности и должна быть первичной причиной — бесконечной Первопричиной.

В конце концов, в действительности возможны не две эти альтернативы. Если закон причины и следствия относится ко всему мирозданию в целом, то ое, несомненно, должен быть применим к каждой отдельной его части. Таким образом, должна быть великая Первопричина мироздания. Первопричина должна быть способной произвести и познать не только мир в целом, но и каждую отдельную его часть.

Такой Первопричиной может быть только Бог Библии! Первопричина должна быть бесконечной, вечной и всемогущей (как того требуют следствия — безграничное пространство, бесконечное время и многообразие форм энергии и материи, заполняющих все пространство, причем всегда во времени). Первопричина должна обладать такими качествами, как жизнь, сознание, целенаправленность и всеведение, поскольку ее феноменальные следствия живут, обладают сознанием, волей и разумом. Подобным же образом, Первопричиной и представлений о праведности, и всеобщей убежденности в том, что праведность «лучше», чем

Рисунок 2. Закон причины и следствия.

Закон причины и следствия — основополагающий научный принцип, которому подчинена вся жизнь человека. В соответствии с этим законом, одна причина может иметь множество следствий, но следствие не может количественно либо качественно превосходить свою причину.

Следствие никогда не может быть больше — то есть всегда будет меньше, — чем причина. Таким образом, цепь следствий и их причин должна в конечном счете привести по существу к бесконечной Первопричине.

Первопричина безграничного пространства должна быть бесконечной. Первопричина бесконечного времени должна быль вечной. Первопричина безграничной энергии должна быть всемогущей. Первопричина безграничной упорядоченности должна быть всеведущей. Первопричина любви должна быть любящей. Первопричина жизни должна быть живой.

СЛЕДОВАТЕЛЬНО, ПЕРВОПРИЧИНА МИРОЗДАНИЯ ДОЛЖНА БЫТЬ БЕСКОНЕЧНЫМ, ВЕЧНЫМ, ВСЕМОГУЩИМ, ВСЕВЕДУЩИМ, ВЕЗДЕСУЩИМ, ЛИЧНОСТНЫМ, ЦЕЛЕНАПРАВЛЕННЫМ, СВЯТЫМ, ЛЮБЯЩИМ, ЖИВЫМ СУЩЕСТВОМ!

неправедность, должна быть моральная Причина. Первопричиной понятий красоты, справедливости, духовности, любви и подобных им качеств (каждое из которых хоть и абстрактно, но, несомненно, является следствием в этом мире) должна быть, по закону причинности, эстетическая, праведная, духовная, любящая Причина.

В итоге научный закон причины и следствия (фундаментальный принцип, на котором построена вся наука и который подтверждается человеческим опытом) неумолимо приводит нас к тому, что мир зародился от существующей Сама в Себе Первопричины. Как показано на рисунке 2, Первопричина должна быть бесконечным, вечным, всемогущим, вездесущим, всеведущим, живым, мыслящим, целенаправленным, нравственным, духовным, эстетическим, любящим существом! Более того. Так как мир один, то и создал его один Бог, а не два или много богов. Ни дуализм, ни политеизм, ни пантеизм — но только монотеизм вписывается в теорию причинности.

Этот вывод опирается всего на три посылки: (1) деятельность нашего сознания реальна и имеет смысл, а не является иллюзорным видением; (2) каузальная логика справедлива не только в конечных системах настоящего, но и экстраполируется на бесконечность; (3) все основные принципы, которые, насколько нам известно, действительны для описания современных явлений (например, закон причины и следствия, законы термодинамики), всегда действовали и в прошлом с момента завершения творения.

Хотя вышеуказанные посылки не могут быть доказаны, они определенно являются практически бесспорными утверждениями, основанными на доступных наблюдениях и опыте. Ни при каких обстоятельствах никто из ученых не усомнится ни в одной из них, за исключением, возможно, вопроса о сотворении. Не было обнаружено никаких исключений ни для одной из этих предпосылок, разве что случаи с чудесами (на которые, как сказано выше, эти предпосылки могут распространяться, если признавать вмешательство божественной Причины, когда того требуют случай и обстоятельства).

Итак, основной принцип всего библейского богословия: «в начале сотворил Бог небо и землю» (Быт. 1:1) — может считаться доказанным, если вообще можно доказать что-либо, выходящее за пределы экспериментальной науки. Далее мы будем обсуждать метод, продолжительность и другие характеристики Его творения, но факт существования Бога как Первопричины всех явлений может и должен быть признан на основании неопровержимых свидетельств, которыми наполнено Его творение.

Цели Бога при сотворении мира

Если не принимать в расчет фундаментальный вопрос о Первопричине, то, возможно, самым насущным окажется вопрос о цели. В Существе Бога нет ничего, что вынуждало бы Его сотворить мир. Вселенная имела начало, и даже время имело начало, но Бог вечен. Он существовал в бесконечных «веках» (каково бы ни было значение этого слова до сотворения времени), ничего не создавая.

Кем бы Бог ни был, в Своих действиях Он не может действовать по пустой прихоти или получать неожиданный для Него результат. Таким образом, существует достаточная причина для сотворения мира и живущего в нем человека. Наш ум слишком ограничен, и было бы самонадеянным пытаться проникнуть в планы Бога, кроме тех, разумеется, которые Он Сам пожелал открыть. «Ибо кто познал ум Господень? Или кто был советником Ему?.. Ибо все из Него, Им и к Нему» (Рим. 11:34.36).

Писание указывает на центральную роль человека в Его планах. Только человек был создан по образу Господа (Быт. 1:26-27), только человеку было дано право владычествовать над землей (там же, 1:26,28), и только человек будет всегда пребывать с Господом (1 Фес. 4:17; Отк. 21:3).

Кроме того, вечная жизнь будет не просто созерцанием. «И рабы Его будут служить Ему» (Отк. 22:3). Радуясь вечной жизни и миру, испытывая несказанные (1 Кор. 2:9) благословения «преизобильного богатства благодати», которая изольется на нас «в грядущих веках» (Еф. 2:7), мы еще многое должны совершить.

Однако сущность этого предстоящего служения открыта только в общих чертах. Подробности мы узнаем в Его второе пришествие. Определенно, индивидуальное предназначение будет дано нам в виде «награды», связанной с нашим служением в этой жизни. А так как наша нынешняя деятельность еще не завершена, то и смысл будущего предназначения не может быть раскрыт.

Поскольку Бог, создавший время и пространство, знает их конец с самого начала. Его помыслы при сотворении уже были сосредоточены на грядущих веках и на роли человека в них. Исходя из того, что Он не перешел к грядущему укладу с самого начла, мы должны сделать вывод, что нынешняя система является предварительной, опытной, и что для этого у Бога имеются веские причины.

Факт предварительного служения подразумевает время для испытаний и обучения. Сотворенные по образу Бога мужчина и женщина — это не роботы, способные делать только то, для чего они собраны и что им приказано. И если бы они были бесконечны в мудрости и способностях, то они были бы не подобием Божиим, но Самим Богом. Они несли ответственность за свои поступки, но не были готовы выполнить то, что предназначил для них Господь. Отсюда необходимость времени для обучения и испытаний.

Более того. Бог захотел создавать все человечество не прямым творением, а косвенно, через удивительный процесс продолжения Рода. Адам был «первым человеком» (1 Кор. 15:45), а Ева — «матерью всех живущих» (Быт. 3:20); и человечеству предстояли тысячи лет существования, пока оно не достигнет необходимых размеров и не будет готово для выполнения Божьего вечного плана.

Для вечной жизни Богом были сотворены не только люди, но и физический мир. Земля и солнце, звезды и луна также были сотворены навеки (Пс. 148:1-6). Мир есть человеческий дом. Хотя физическое тело человека может умереть, оно в конечном итоге должно воскреснуть и стать бессмертным (1 Кор. 15:52-53).

По этой причине человек, в процессе испытательного обучения, должен познать природу Божьего мира, так как ему предстоит вечно жить в нем и служить своему Творцу. Он должен научиться не только познавать его, но и управлять им и использовать его. И все, что он узнает, он обязан передать другим: как своему поколению, так и грядущим — с тем чтобы человечество как единое целое могло служить Богу более эффективно, с годами увеличиваясь количественно и накапливая знания.

Хотя весь физический мир был создан как человеческий дом, первоначально его население было мало, а человеческие знания и опыт очень ограничены. Поэтому Бог отвел специальную часть в мироздании — Землю — в качестве места обитания человека на время его количественного и качественного роста. «Небеса» же в настоящее время оставлены Богом для других целей (Пс. 113:24).

Бог также Сам решил войти в созданный Им материальный мир и устроить там «чертоги Свои» (Пс. 103:2-3). Создав мир, Он, конечно, не оказался ограничен им. Он не только «трансцендентен», то есть выходит за пределы пространства и времени, но еще и «имманентен»: Он повсюду «здесь» в пространстве и всегда «сейчас» во времени.

Бог не открыл, где (по отношению к земле) находится Его небесный престол, за исключением того, что он невероятно далек от земли (2 Кор. 12:2-4; Еф. 4:10). Оттуда Христос пришел в мир и туда Он возвратился (Пс. 109:1; Ос. 5:15) после Свой смерти и воскресения. Очевидно, там Он готовит место для Своих учеников (Ин. 14:3) и туда Он возьмет их, когда вернется. Возможно, в это «жилище на небесах, дом нерукотворенный, вечный» (2 Кор. 5:1) отправляется дух верующих после смерти, чтобы временно найти там покой и ожидать воскресения.

Также на небесах пребывают «тьмы ангелов» (Евр. 12:22). Эти духовные существа созданы не подобием Бога, как люди, а «служебными духами» (Евр. 1:14). Как «служители», они помогают и Богу (Пс. 102:20-21), и человеку (Евр. 1:14). Они не обладают способностью воспроизведения, так как были сотворены в достаточном количестве для выполнения поставленных Богом задач. Их называют «воинством небесным» (2 Пар. 18:18), а также отождествляют со звездами (Иер. 33:22).

По вопросам, освещенным в этом разделе. Бог открыл нам немногим более того, что уже сказано, поэтому мы должны быть осторожны, чтобы не подтолкнуть читателя к нежелательным выводам и поспешным решениям. Открытое же поражает нас, вызывает острое желание узнать больше и находится в чудесной гармонии с тем, что науке известно о мире, а нашему сердцу — о Боге.

Первое великое поручение

Перед Своим вознесением на небеса Христос оставил ученикам то, что стало с тех пор известно как Великое Поручение — заповедь всем христианам нести Евангелие по всему миру и призывать всех людей покориться Иисусу Христу как Господу и Спасителю. Это распространяющееся на весь мир и на все времена поручение дано всем, кто был спасен через искупительное служение Христа. Это поручение никогда не отменялось и не будет отменено до тех пор, пока Он не установит Свое вечное царство, куда войдут только те, кто был искуплен.

Но намного раньше, благодаря тому, что Бог создал людей по Своему подобию. Он дал им всем, независимо от того, спасены они или нет, другое великое поручение, которое также распространялось на весь мир и до сих пор не было отменено. Оно было связано с осуществлением той цели, ради которой Бог сотворил мир, подобно тому как поручение Христа связано с использованием полученного через Него спасения и примирения с Богом. Первое поручение является долгом для всех людей, второе — для всех христиан.

Изначальное поручение было дано Творцом первому мужчине и первой женщине, а через них и всему их потомству. Оно никогда не отменялось и — на то имеются все указания — никогда не утратит силы, так как в нем сокрыта цель, которую преследовал Бог при сотворении.

В своей исходной форме это поручение (некоторые называют его «культурный наказ» или «Адамов наказ») сформулировано в Бытии 1:26 и 28. «И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему, по подобию Нашему; и да владычествуют они над рыбами морскими, и над птицами небесными, и над скотом, и над всею землею, и над всеми гадами, пресмыкающимися по земле. …Плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю, и обладайте ею, и владычествуйте над рыбами морскими, и над птицами небесными, и над всякими животными, пресмыкающимися по земле».

Право «владычествовать» дано человеку как слуге Бога, и это право — отнюдь не разрешение «погубить землю» (Отк. 11:18). «Господня — земля и что наполняет ее, вселенная и все живущее в ней» (Пс. 23:1). Несмотря на это — хотя Бог и оставил за Собой право собственности — человек был поставлен владеть всей землей и всеми ее системами: живыми и неживыми. Это огромная ответственность.

«Обладать землей» — не просто захватить ее, как, например, в войне. Это значит привести все земные системы и процессы в состояние оптимальной продуктивности и полезности — во славу Исподу и во благо человечеству. Таким образом, первый завет Дает человеку право (а фактически обязывает) заниматься тем,

Рисунок 3. Право «владычествовать».

Первое великое поручение человеку заключалось в следующем: «плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю, и обладайте ею…» (Быт, 1:28). Эта заповедь все еще сохраняет силу и уполномочивает нас исследовать, усовершенствовать, учить, заниматься любой другой вверенной человечеству деятельностью.

что мы сейчас называем наукой и техникой, побуждает к исследованиям и прогрессу. Сначала мы должны научиться понимать природу земных процессов, а затем использовать их в полезных и прекрасных системах и изделиях (см. рис. 3).

Акты творения, посредством которых Бог создал Вселенную и ее обитателей, нашли отражение в основных подразделениях науки, по мере того как человек год за годом овладевал землей. В Бытии отмечено только три основных акта сотворения из ничего, что указывает на три существенно различных сферы в Божием мироздании. Эти акты обозначены глаголом «сотворить» (евр. bara):

1. «В начале сотворил Бог небо и землю» (Быт. 1:1).

2. «И сотворил Бог… всякую душу животных пресмыкающихся» (Быт. 1:21).

3. «И сотворил Бог человека по образу Своему» (Быт. 1:27).

Первое использование этого глагола относится к материальному миру, второе — к живому миру, и третье — к миру человека. Исследования и прогресс в этих трех областях соответствует делению на физические науки, науки о живой природе и общественные, или гуманитарные науки.

Собственно физические вещества составляют фундаментальную основу всех систем. «Животные (chay nephesh) пресмыкающиеся» (то есть живые существа вообще) являются физическими системами, которым придана жизнь. Человек, в свою очередь, есть живая система, которой придан Божий «образ». Животные качественно отличаются от физических систем, как бы сложны последние ни были (растения — хотя это и высокоорганизованные саморазмножающиеся модели физических систем — не обладают жизнью в библейском понимании). Люди, хотя они материальны и имеют в себе жизнь, качественно отличны от простых живых систем, так как несут божественный образ, со всеми вытекающими последствиями. Таковы три типа систем — физический мир, животные и человек, — на которые распространяется первое великое поручение Бога человеку.

К физическим наукам в широком смысле слова относятся такие Дисциплины, как физика, химия, геология, гидрология, метеорология, астрономия и т.д. На них основано большинство отраслей промышленности: строительство, электротехника, машиностроение, аэрокосмическая промышленность, химическая, нефтеперерабатывающая промышленность, тяжелое машиностроение

и т.д. В науках о жизни используются физические науки, но изучаются явления, свойственные жизни и воспроизведению, в результате чего появились такие дисциплины, как биология, физиология, генетика и т.д. Поскольку живые системы должны опираться на физическое основание, между физическими и биологическими науками возникли междисциплинарные области знаний — биохимия, палеонтология, океанография и т.д. Сюда могут быть включены ботаника и другие связанные с царством растений науки; хотя растения не обладают «жизнью» (евр. nephesh} в библейском понимании, они, как высокосложные биохимические системы, имеют множество атрибутов жизни, например, им свойственны воспроизведение и генетическая изменчивость. На основе биологических и междисциплинарных наук развиваются такие области человеческой деятельности, как медицина, сельское хозяйство, биоинженерия, пищевая промышленность и множество других.

Образ Бога

К гуманитарным наукам относятся все дисциплины, которые связаны прежде всего с человеком и обществом. Теологически, они связаны с теми аспектами человеческой жизни и деятельности, которые выходят за пределы законов физики и биологии и относятся к тому, что Писание называет «образом Бога» в человеке. Поскольку человеческая деятельность, как правило, выходит за рамки физики и биологии, разные виды деятельности людей, выполняющих первое поручение, тоже могут быть включены в эту категорию. Богословие, а также философия, равно как литература, язык, музыка и искусство, соединяются здесь в одну группу. Распространением и использованием полученных наукой знаний, а также результатов производства во всех видах деятельности человека занимается огромное количество людей в сферах образования, связи, торговли, транспорта и даже развлечений.

Однако здесь более, чем где бы то ни было, проявляется дополнительный фактор, которого не существовало, когда Бог давал человеку первое поручение. Это «фактор греха», который сильно повлиял на отношения людей с Богом и между собой. Хотя «образ Бога» и присутствует во всех людях (см. Быт. 9:6; Иак. 3:9 и др.), ныне он сильно искажен, его нужно очистить и обновить (Кол. 3:9,10). И все науки о человеке и обществе (как и сам человек в своей деятельности, включая межчеловеческое общение) должны непременно учитывать этот фактор, чтобы эффективно развиваться и приносить пользу.

Последствия греха

Вторжение греха в природу человека через восстание сатаны и падение Адама духовно поразило все стороны жизни: Бог проклял землю, и в мир пришла смерть (Быт. 3:17-20; Рим. 5:12). Однако мы только вкратце отметим, как сказались последствия грехопадения человека в сфере его «владычества». Что изменилось в отношении человека к земле, к обладанию ей и к поручению управлять во славу Господа и для собственного блага?

С одной стороны, ничего: человек по-прежнему нес ответственность за «обладание землей» и «владычество» над ней. Господь подтвердил этот завет, несмотря на грехопадение Адама, несмотря на распространившийся по всему миру грех древних людей и последующее Божье наказание в виде потопа. Ною и его сыновьям (от кого «населилась вся земля», в соответствии с Бытием 9:19) было поручено что и Адаму: «Плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю» (Быт. 9:1; ср. 1:28). Более того. Бог сохранил власть человека над землей и ее животным миром: «в ваши руки отданы они» (Быт. 9:2). Этот завет на владычество сохранял силу во время Давида, который писал: «Поставил его владыкою над делами рук Твоих; все положил под ноги его» (Пс. 8:7). Этот завет не был отменен ни во времена апостолов (Евр. 2:6-8), ни в другое время: Писание не дает никаких указаний на этот счет. Таким образом, все люди по-прежнему отвечают перед Богом за выполнение этого поручения.

Однако появилось одно существенное отличие. До грехопадения человеку не нужна была власть над другими людьми. Во всех людях сохранялся образ Божий, и потому не было необходимости в систематизированных знаниях о природе человека или в регламентировании его действий. Такие дисциплины, как психология, социология, криминология, политика, юриспруденция, военное искусство, никогда бы не появились, если бы человек не согрешил. Также не было бы нужды во врачах, больницах и моргах. Никогда бы не распространилась повсеместно система страхования, не было бы других мероприятий, обусловленных нестабильностью человеческой жизни, а также разветвленной индустрии развлечений и времяпрепровождения, разжигающей человеческие страсти и сребролюбие.

Но так как грехопадение все же произошло. Господь модифицировал и расширил Свое первое поручение, образовав фундаментальный институт управления. На смену простой патриархальной системе власти, в которую входило обучение детей до тех пор, пока они не обзаведутся собственной семьей (Быт. 2:24), пришли специальные системы регламентации человеческих взаимоотношений. «Кто прольет кровь человеческую, того кровь прольется рукою человека» (Быт. 9:6).

Самая большая ответственность, которой облечено человеческое правительство, — вынесение смертного приговора. Отсюда безусловно следует и обязательство регулировать те человеческие действия, которые, если их оставить без контроля, могут легко (а часто именно так и бывает) привести к убийству, грабежам, прелюбодеянию, клевете, воровству. Правительство выполняет двойную роль — защищает и наказывает: защищает жизнь, собственность и свободу своих граждан и наказывает тех, кто лишает других жизни, собственности или свободы. Позже, когда в Вавилоне появились различные народы и языки (Быт. 10:5; 11:9), это указание естественно распространилось и на отношения между народами, а также между индивидуумами и группами людей внутри одного народа. Эта составная часть первого поручения (об обязанностях человеческого правительства) также никогда не была отменена, как и указание властвовать над землей и над всем сотворенным на ней. Классическим письменным подтверждением (наряду со многими другими) является Римлянам 13:1-7, где сказано, что Господь назначил начальников, обязанность которых — «мстить в наказание делающему злое», а также собирать необходимые для собственного существования «подати».

Грех исказил и испортил не только отношения между людьми, но и их воззрения на божественное творение. В центр естественнонаучных представлений была положена концепция эволюции, а не сотворение. Творец же отходил на второй, третий план как в пространстве, так и во времени, пока для многих вообще не перестал существовать. Происхождение Вселенной стало объясняться начальным взрывом, вызванным неизвестной причиной;

происхождение жизни — неизвестными процессами в доисторическом питательном бульоне, а происхождение человека — предполагаемой натуралистической эволюцией от неизвестного животного предка. Гуманитарные науки вместо того, чтобы прославлять Бога, пытаются возвеличить человека как богоподобный продукт эволюции животных. Экономические и социальные теории, методология обучения, а также безнравственная литература, музыка и искусство подобным же образом впитали в себя натуралистические взгляды на происхождение человека от животных предков и чисто гуманистические цели.

Хотя люди продолжают выполнять завет, данный Адаму и Ною, — постоянно и с пользой править землей во славу Божию,

— истина в том, что «все согрешили и лишены славы Божией» (Рим. 3:23). Не только наука и техника человека, но даже его богословие и философия, его искусство трагически далеко оторвались от Бога. Человек уже не владеет землей во славу Бога, но губит ее ради собственной похоти.

Тем не менее, христианин может и должен идти по пути выполнения как первого, так и второго поручения Бога. Хотя образ Бога в нас крайне искажен, мы можем облечься в нового человека, «который обновляется в познании по образу Создавшего его» (Кол. 3:10), и таким образом сосредоточить в своих руках великие возможности Бога.

Как Бог открывает Себя в природе

Некоторые ослабевшие христиане (Евр. 12:3), которым не нравится распространение гуманистическо-эволюционистских взглядов среди современных ученых и которые не желают решительно выступить против чуждой философии, выдвинули теорию так называемого двойного откровения. В соответствии с этой теорией. Бог дал человеку два откровения: одно в Писании, другое в природе. И, как утверждают, оба эти откровения достоверны, если их правильно понимать. Богословы толкуют Слово Божие, касаясь вопросов веры и поведения, а ученые — мир Бога, касаясь фактов науки и истории. Когда эти два откровения вступают в противоречие, то ученый должен согласиться с мнением богослова, когда речь идет о вопросах веры, а богослов — с ученым, когда речь идет о фактических истинах.

Однако признающим Библию христианам теория двойного откровения никак не подходит. Авторы Писания постоянно касаются фактов науки и истории (чего нет в священных книгах буддизма, конфуцианства, индуизма и других религий мира, которые, действительно, почти всегда касаются веры и поведения). Если признать, что Библия не достоверна, когда пишет о поддающихся проверке фактах науки и истории, то мыслящий человек почти неизбежно отвергнет также ее учение о церковных догматах и нормах поведения. Иисус сказал: «Если Я сказал вам о земном, и вы не верите, — как поверите, если буду говорить вам о небесном?» (Ин. 3:12).

Библия должна быть признана абсолютно непогрешимой и достоверной во всех вопросах, которых она касается. Иначе это не Слово Божие! Если мы допускаем, что какой-нибудь человек или группа людей непогрешимо толкуют нам Слово Божие, то давайте предложим им написать для нас еще одну Библию. Человек пытается стать на место Бога, если он (богослов, ученый или кто угодно еще) настаивает, что его слово должно быть признано авторитетным толкованием Божиего Слова.

Мы не подвергаем сомнению факт, что Бог «говорит» через Свое творение, но Его откровение в природе (а тем более «растолкованное» способными ошибаться учеными, многие из которых даже не признают Библии) не может сравниться по ясности и весу с Его письменным откровением. В действительности. Писание не нуждается в «толковании», так как Бог в состоянии сказать именно то, что хочет. Слово Бога надо просто прочитать, как того хотел Автор, принять на веру и исполнить. И это касается всего изобилия «фактической» информации, а не только религиозных и практических наставлений, содержащихся в Писании.

По тем же соображениям мы должны согласиться, что Божий мир не может противоречить Слову Бога, так как Творец первого есть Автор второго, ибо Бог «Себя отречься не может» (2 Тим. 2:13). Богооткровение в природе нередко распространяет и иллюстрирует Его Слово, но в своем понимании природы мы должны всегда учитывать и руководствоваться Его письменным откровением.

Рассуждая в русле этих представлений, мы заметим, что Библия содержит большое количество высказываний, подтверждающих, что Бог все-таки говорит с нами через Свое творение. Некоторые из них приведены ниже:

…Спроси у скота, и научит тебя, — у птицы небесной, и возвестит тебе; или побеседуй с землею, и наставит тебя, в скажут тебе рыбы морские (Иов 12:7-8).

От духа Его — великолепие неба; рука Его образовала быстрого скорпиона. Вот, это части путей Его; и как мало мы слышали о Нем! А гром могущества Его кто может уразуметь? (Иов 26:13-14).

Небеса проповедуют славу Божию, и о делах рук Его вещает твердь. День дню передает речь, и ночь ночи открывает знание (Пс. 18:2,3).

Небеса возвещают правду Его, и все народы видят славу Его (Пс. 96:6).

…Хотя в не переставал свидетельствовать о Себе благодеяниями, подавая вам с неба дожди в времена плодоносные и исполняя пищею и веселием сердца наши (Деян. 14:17).

Бог, сотворивший мир и все, что в нем. Он, будучи Господом неба и земли, не в рукотворенных храмах живет… Сам дав всему жизнь и дыхание и все… дабы они искали Бога, не ощутят ли Его, и не найдут ли, хотя Он и не далеко от каждого из вас: ибо мы Им живем и движемся и существуем (Деян. 17:24-28).

Ибо невидимое Его, вечная сила Его и Божество, от создания мира чрез рассматривание творений видимы, так что они безответны (Рим. 1:20).

Эти и другие стихи ясно показывают, что Бог говорит с людьми через Свое творение. Поэтому, правильно используя науку и технику, мы не только выполним едемское поручение, но и дадим другим знания о личности и делах великого Бога-Творца.

Таким образом, откровение Господа в Писании может только дополняться и подтверждаться Его откровением в природе. Нельзя на основе наших знаний о природе что-то корректировать или толковать в Библии. В случае явного противоречия, которое не может быть разрешено путем более тщательного изучения относящихся к вопросу научных или изложенных в Библии сведений, приоритет должен отдаваться письменному Слову. Мы не намереваемся приводить здесь доказательства непогрешимости Писания, но они достоверны и убедительны; множество работ предоставляют их в распоряжение непредвзятого исследователя. Мы же в данной книге исходим из того, что Библия достоверна и абсолютно истинна.

Анализируя огромное количество библейских стихов, передающих научную информацию, мы вскоре осознаем, что они не только не противоречат известным научным фактам, но даже предвосхищают научные открытия. Хотя Библия — не научный трактат, она все-таки авторитетно говорит о фундаментальных принципах науки. Более того, она правильно говорит даже о научных тонкостях всякий раз, когда о них заходит речь.

Вот об этом и пойдет разговор в последующих главах.