Размышления сына

При чтении воспоминаний отца меня особенно поразили три момента. Во-первых, /ине никогда не приходилось ходить по домам и продавать веники. Думая об этом, я как-то загрустил оттого, что некий важный жизненный опыт ускользнул от меня. Невзгоды делают человека благороднее, добрее, сильнее, рождают в нем качества, которых иначе никак не воспитать.

Во-вторых, я обратил внимание на чувство единства, которое пронизывает рассказ о жизни пятерых человек, деливших между собой все беды и радости. Грехопадение Адама и Евы сделало род

людской склонным к раздорам. Нам трудно сплотиться и еще труднее положиться во всем на Иисуса Христа. Несчастья, сплотившие семью отца, в других семьях часто приводят к разобщенности. Каждый видит в братьях и сестрах не союзников, а соперников, которых надо опасаться, и полагается только на себя.

Как и все нормальные люди, я ненавижу проблемы. Подобно грозовым тучам, застилающим солнце, неприятности лишают нас света в жизни. Однажды по дороге в церковь жена мимоходом упомянула о нашем старшем сыне. Из ее слов я понял, что у него дела идут из рук вон плохо, а я даже не догадывался об этом. Новость совершенно выбила меня из колеи. Я не мог ни петь псалмы, ни слушать проповедь. Собрав остатки духовных сил, я сумел разглядеть, что же прячется за моим беспокойством. Это была гордыня, обыкновенная гордыня самонадеянного отца, полагавшего, что он сделал все для своих любимых детей и вправе рассчитывать только на самые лучшие результаты.

Взять себя в руки мне помогло занятие в воскресной школе, куда мы с женой пошли сразу после богослужения. Учитель почему-то отступил от стереотипа и в конце урока поделил нас на пары, чтобы мы друг за друга помолились. Мне достался господин N. которого я ранее никогда не встречал, но у него оказалась та же самая проблема, что и у меня. Молясь за товарища по несчастью, я вдруг почувствовал, что надежда возвращается, как если бы среди туч образовался просвет. Вдвоем мы уже не чувствовали себя потерянными, более того, вместе мы смогли приблизиться ко Христу. Любящий Бог протянул нам руку помощи именно тогда, когда мы в ней особенно нуждались. Я знаю, что Господь подсказал учителю изменить обычный ход занятия, и Господь же позаботился о том, чтобы в паре со мной оказался понимающий человек. Что же, наступит день, когда мы будем помнить о Боге и без помощи неприятностей — потому что все время будем видеть Его сияющий лик…

В-третьих, в воспоминаниях отца меня потрясла его детская молитва. «Отче наш! Ты забрал папу к Себе и обетовал заботиться о маме, брате, сестричках и обо мне. Прости, если я что сказал

и сделал плохо и тем оскорбил святое Имя Твое. Исповедаюсь в вине своей и хочу всегда улыбаться тебе, Всевышний Боже. Аминь». Неужели он, маленький мальчик, молился такими словами? «Обе- товал», «оскорбил святое Имя Твое», «исповедаюсь в вине своей». Современные молитвенники для детей старательно избегают устаревших или чересчур возвышенных выражений. Может быть, напрасно? Для отца церковный язык был и остается неким символом благоговения и поклонения, не затмевая при этом смысла.

Если у меня будут силы говорить в день проводов отца в последний путь, я обязательно расскажу, насколько я благодарен ему за объяснение слова «Всевышний». Есть Некто выше моей жизни и выше всех других существ. Мы живем в мире, где-одни дети продают веники, а другие играют в компьютерные игры; где одни братья поддерживают друг друга, а другие дерутся из-за наследства; где одни люди обращаются к Богу с искренними молитвами, а другие поминают имя Господне только всуе. Однако весь этот мир — не более чем тень или пар над водой в сравнении с вечным Царством, где живут мои бабушка с дедушкой и брат.

Однажды, когда мне было всего четыре года, я наблюдал за отцом во время молитвы. Было воскресное утро, около пятидесяти человек собрались вокруг алтаря. Священные дары были накрыты белой салфеткой. Находясь в центре круга причащающихся, хлеб и вино символизировали Христа как сердце наших мыслей. Отец поднялся с колен, чтобы произнести молитву. Я же сидел на полу в стороне и думал: «А ведь он, правда, с кем-то разговаривает. Кто бы это ни был, Он для отца важнее кого угодно. &аже меня».

Главное, чему меня научили родители, — это понимание того, что не я являюсь самой важной личностью в их жизни. Равно и мой брат не может претендовать на эту роль, и сами они друг для друга не на первом месте, хотя и мама, и отец любят друг друга и нас всем сердцем. Любовь к членам семьи лишь тогда имеет смысл, когда она уступает первенство любви к Всевышнему. Только возлюбив Господа более, нежели близких нам людей, мы откроем Его супругам и детям и поможем им тоже возлюбить Бога.

Ни один из нас не имеет права на безраздельную любовь. Онг принадлежит Богу, и только Ему. Есть жизнь выше нашей, ест! Личность выше всех остальных. Только осознав второстепенное значение своей истории во вселенской эпопее под названием «Вечность», мы поймем истинный смысл жизни. Я научился этому оп отца.