§66. Части богослужения

1. Чтение уроков Писания из Ветхого Завета с практическим применением и увещеванием пришло в христианскую церковь из иудейской синагоги. Чтения из Нового Завета стали активно проводиться, когда Евангелия и Послания заняли свое место среди устных наставлений апостольского века. О чтении евангелий явно упоминает Иустин Мученик, а в «Апостольских постановлениях» к ним добавляются послания и книга Деяний^[411]. В период Пятидесятницы основу обучения составляли Деяния апостолов, но единообразной системы выбора текстов в доникейскую эпоху не существовало. Помимо канонического Писания, в некоторых общинах читались также послеапостольские произведения, такие как послание Климента Римского, послание Варнавы и «Пастырь Ермы»; они включены в важные рукописи Нового Завета^[412]. В годовщину кончины мучеников читали также Деяния мучеников.

2. Проповедь^[413] представляла собой разъяснение Писания и призыв к покаянию и святой жизни; в Греческой церкви она постепенно приобрела художественный, риторический характер. Сначала проповедовать мог любой член церкви, обладающий даром выступления на публике, но постепенно проповедь превратилась в исключительную привилегию клира, особенно епископа. Оригена звали проповедовать до его рукоположения, но это и тогда было скорее исключением. Древнейшая из известных нам гомилий, полный текст которой обнаружен недавно (1875), принадлежит неизвестному греческому или римскому автору середины II века и написана, вероятно, до 140 г. по Р.Х. (раньше она приписывалась Клименту Римскому). Автор обращается к слушателям как к «братьям» и «сестрам» и читает по рукописи^[414]. Эта гомилия не имеет литературной ценности, она свидетельствует о путанице мыслей и невысоких интеллектуальных способностях автора, но проникнута моральной искренностью и радостной верой. Она завершается славословием: «Единственному незримому Богу, Отцу истины, пославшему нам Спасителя и Князя бессмертия, через Которого Он явил нам истину и небесную жизнь, да будет Ему слава вовеки. Аминь»^[415].

3. Молитва. Эта важная часть поклонения тоже пришла в христианское богослужение от иудеев. Древнейшие молитвы послеапостольского периода — это евхаристические благодарения «Дидахе» и ходатайство в завершении Послания Климента к коринфянам, которое, по–видимому, использовалось в Римской церкви^[416]. Это длинная и тщательно составленная молитва с большим количеством вставок из Ветхого Завета. Она начинается с выразительного обращения к Богу в антитетических выражениях, содержит ходатайство о скорбящих, нуждающихся, странниках и заключенных, просьбы об обращении язычников, исповедь грехов и молитву о прощении (но без формулы отпущения), завершается же она молитвой о единстве и славословием. Очень трогательна молитва о правителях, враждебных по отношению к христианам, о том, чтобы Бог даровал им здоровье, мир, согласие и благополучие. Этот документ поразительно напоминает отрывки из древних литургий, которые начали появляться в IV веке, но содержит имена Климента, Иакова и Марка и, вероятно, включает в себя некоторые древние формулировки^[417].

Последняя книга «Апостольских постановлений» содержит литургию Псевдо–Климента или созданную позже, с отдельными молитвами о верующих, новообращенных, одержимых, кающихся и даже мертвых, и полную евхаристическую службу^[418].

Обычно во время молитвы стояли с протянутыми руками, на восточный манер.

4. Пение. Церковь унаследовала Псалтирь от синагоги и во все века использовала ее как неисчерпаемую сокровищницу изъявлений веры. Псалтирь отличается воистину всеобщим духом и замыслом; она касается самых сокровенных струн человеческого сердца в его тайном общении с Богом, представляя собой классическое выражение религиозных переживаний людей всех веков и народов. Это лучшее доказательство ее богодухновенности. Ничего подобного в языческой поэзии нет. Прежде других песнопений, Псалтирь была обогащена вдохновенными гимнами, славившими рождение Спасителя мира, Magnificat Марии, Benedictus Захарии, Gloria in Excelsis небесного воинства и Nunc Dimittis старца Симеона. Эти гимны сразу же стали использоваться в церковном богослужении, они звучали на протяжении всех последующих веков, прекрасные и вечно доставляющие радость. Следы древнехристианских поэтических произведений мы находим в Посланиях и Апокалипсисе. Расширенный по объему ангельский хорал (Лк. 2:14) превратился в Gloria in Excelsis сначала в Греческой церкви, в III, если не во II веке, а потом — в Латинской и использовался как утренний гимн^[419]. Это одно из классических выражений поклонения, подобно более позднему латинскому Те Deum. Вечерний гимн Греческой церкви, «Свете тихий», менее известен и примечателен {приводится в славянском переводе}:

Свете тихий святыя славы

Безсмертнаго Отца Небеснаго,

Святаго, Блаженнаго, Иисусе Христе!

Пришедше на запад солнца,

Видевше свет вечерний,

Поем Отца, Сына и Святаго Духа, Бога.

Достоин еси во вся времена пет быти

Гласы преподобными,

Сыне Божий, живот даяй;

Тем же мир Тя славит^[420].

Некий автор в конце II века^[421], выступая против артемонитов, мог прибегнуть к цитированию множества гимнов в подтверждение веры церкви в Божественность Христа: «Разве не существует множество псалмов и од христианских, написанных верующими с самого начала, которые в богословии своем славят Христа как Божий Логос?» Предание гласит, что антифоны, или попеременное пение двух хоров, было введено в употребление Игнатием Антиохийским. Гностики Валентин и Вардесан также сочиняли религиозные песни, но церковь, конечно же, почерпнула эту практику не в них, а в ветхозаветных псалмах.

Древнейшее христианское поэтическое произведение, автор которого известен, принадлежит ученейшему христианскому философу Клименту из Александрии, который учил богословию в этом городе до 202 г. по Р.Х. Это возвышенная, но несколько напыщенная песня, восхваляющая Логос как Божественного Просветителя и Вождя человечества. Песня не задумывалась для публичного поклонения, однако она примечательна своим духом и древностью^[422].

ПРИМЕЧАНИЯ

I. Молитва Римской церкви из недавно обнаруженного фрагмента послания Климента коринфянам, гл. 59 — 61 (в переводе епископа Лайтфута, St. Clement of Rome, Append., pp. 376–378):

«Даруй нам, Господи, чтобы мы могли уповать на Имя Твое, Которое есть первоисточник всего творения, и открой очи наших сердец, чтобы мы узнали Тебя, единственного, Который пребывает Всевышним из высочайших, Святейшим из святых, Который низвергает надмение гордых, Который сокрушает умыслы народов, Который возвышает униженных и ниспровергает высокомерных, Который обогащает и делает бедными, Который убивает и дает жизнь, Который единственный есть Благодетель душ и Бог всякой плоти, Который заглядывает в бездны и знает дела человеческие, Который Защитник всех, кто в опасности, Спаситель отчаявшихся, Творец и Блюститель всякого духа, Который умножает народы на земле и избрал из всех людей тех, кто любит Тебя через Иисуса Христа, Твоего возлюбленного Сына, через Которого Ты наставляешь нас, освящаешь нас, прославляешь нас. Мы молим Тебя, Господь и Учитель, быть нашей помощью и поддержкой. Спаси тех из нас, кто бедствует, будь милостив к униженным, возвысь падших, покажись нуждающимся, исцели нечестивых, обрати отступников из Твоего народа, накорми голодных, освободи заключенных, подними на ноги слабых, утешь неуверенных сердцем. Пусть все язычники узнают, что Ты — единственный Бог, а Иисус Христос — Твой Сын и что мы — Твой народ и овцы Твоего стада.

Ты в Своих делах являешь вечное устройство мира. Ты, Господи, сотворил землю. Ты, верный во все роды, праведный в Своем суде, великолепный в силе и превосходстве. Ты так мудро сотворил и искусно устроил сотворенное, Ты так благ в видимом и верен тем, кто верит в Тебя, сострадателен и милосерд, прости же нам наши прегрешения и нашу неправедность и наши преступления и недостатки. Не вмени всех грехов Твоим рабам и рабыням, но очисти нас очищением Своей истины, наставь наши стопы на путь святости, и праведности, и чистоты сердца, чтобы мы делали то, что благо и угодно в Твоих глазах и в глазах наших правителей. О Господи, пусть лик Твой взирает на нас мирно ради нашего блага, пусть Твоя могучая десница укрывает нас, пусть Твоя поднятая рука избавляет нас от всякого греха. Избавь нас от тех, кто несправедливо ненавидит нас. Пошли согласие и мир нам и всем живущим на земле, как Ты посылал нашим отцам, когда они взывали к Тебе в вере и истине со святостью, чтобы мы могли спастись, повинуясь Твоему всемогущему и всеславному Имени и нашим земным правителям и властям.

Ты, Господь и Учитель, в Твоем великолепном и неизреченном могуществе дал им власть править, чтобы мы, зная славу и почет, которыми Ты наделил их, могли повиноваться им, ни в чем не противясь Твоей воле. Даруй же им, о Господи, здоровье, мир, согласие, благополучие, чтобы они успешно правили тем, что Ты доверил им. Ибо Ты, о небесный Властитель, Царь веков, дал сынам человеческим славу, и почет, и силу над всем сущим на земле. Направь же, Господи, их устремления на то, что благо и угодно в глазах Твоих, чтобы, управляя в мире и кротости, в благочестии власти, которую Ты дал им, они заслужили Твою милость. О Ты, Который единственный способен совершить эти и гораздо более благие дела для нас, мы славим Тебя через Первосвященника и Защитника наших душ Иисуса Христа, через Которого да будет Тебе слава и величие сейчас, и во все роды, и вовеки. Аминь».

II. Дословный перевод стихотворения Климента Александрийского, восхваляющего Христа, «Υμνος του Σωτήρος Χριστού (Στομίον πώλων άδάων):

Узда неприрученных жеребят,

Крыло не сбивающихся с пути птиц,

Надежный Кормчий младенцев,

Пастырь царственных агнцев!

Собери Своих простых детей,

Чтобы они свято славили Тебя,

Чтобы воспевали бесхитростно

Невинными устами

Христа, наставника детей.

О Царь святых,

Всеподчиняющее Слово

Всевышнего Отца,

Князь мудрости,

Поддержка в скорби,

Ликующий в веках,

Иисус, Спаситель

Человечества,

Кормчий, Узда,

Небесное Крыло

Всего святого стада,

Ловец человеков,

Которые спасены,

Уловляющий целомудренную рыбу

В сладкую жизнь

Из ненавистных волн

Моря пороков.

Веди [нас], Пастырь

Разумных овец;

Веди беспомощных детей,

О святой Царь.

О образ Христа,

О небесный путь,

Вечное Слово,

Бесконечные века,

Вечный Свет,

Источник милости,

Совершитель добродетели.

Благородна жизнь тех,

Кто славит Бога,

О Господь Иисус,

Небесное молоко

Из сладкой груди

Благодатей Невесты,

Извлеченное Твоей мудростью.

Младенцы, питающиеся

Своими нежными устами,

Исполненные росистого духа

Из духовной груди,

Давайте вместе воспоем

Простые восхваления,

Истинные гимны

Христу Царю,

Святую награду

За учение жизни.

Давайте споем вместе,

Споем кротко

Для могущественного Сына.

О хор мира,

Рожденный Христос,

О целомудренный народ,

Давайте славить вместе

Бога мира.

В течение шестнадцати веков это стихотворение оставалось всего лишь интересным примером древнего гимна, пока американский служитель–конгрегационалист доктор Генри Мартин Декстер не обеспечил ему место в современных сборниках гимнов посредством удачного воспроизведения в 1846 г. Вот что он сообщил мне. Готовясь к проповеди о «некоторых выдающихся качествах первых христиан» (текст — Вт. 32:7, «Вспомни дни древние»), он сначала сделал точный перевод греческого гимна Климента, потом переписал его и придал ему более современный характер для использования в связи с проповедью. Широко известно, что многие псалмы Израиля вдохновляли авторов благороднейших христианских гимнов. Пс. 45 подсказал Лютеру идею триумфального боевого гимна Реформации, «Ein’ feste Burg». Джон Мейсон Нил извлек из пыли веков много греческих и латинских гимнов ради назидания английских церквей, в частности отрывки из De Contemptu Mundi Бернара из Клюни, содержащий почти три тысячи строф, написанных дактилическим гекзаметром, создав на основе этого материала гимны «Краткая жизнь здесь — наш удел», «Для тебя, о дорогая, дорогая страна» и «Золотой Иерусалим». Мы приведем здесь гимн Декстера в качестве прекрасного примера того, как можно с пользой применить древнее стихотворение, вдохнув в него новую жизнь.

1. Shepherd of tender youth,

Guiding in love and truth

Through devious ways;

Christ, our triumphant King,

We come Thy name to sing;

Hither our children bring

To shout Thy praise!

2. Thou art our Holy Lord,

The all–subduing Word,

Healer of strife!

Thou didst Thyself abase,

That from sin’s deep disgrace

Thou mightest save our race,

And give us life.

3. Thou art the great High Priest;

Thou hast prepared the feast

Of heavenly love;

While in our mortal pain

None calls on Thee in vain;

Help Thou dost not disdain

Help from above.

4. Ever be Thou our Guide,

Our Shepherd and our Pride,

Our Staff and Song!

Jesus, Thou Christ of God

By Thy perennial Word

Lead us where Thou hast trod,

Make our faith strong.

5. So now, and till we die,

Sound we Thy praises high,

And joyful sing:

Infants, and the glad throng

Who to Thy church belong,

Unite to swell the song

To Christ our King!