Суд

Как это было и чего не было

«И увидел я другого Ангела, летящего посредине неба, который имел вечное Евангелие, чтобы благовествовать живущим на земле, и всякому племени, и колену, и языку, и народу, и говорил он громким голосом: убойтесь Бога и воздайте Ему славу, ибо наступил час суда Его, и поклонитесь Сотворившему небо, и землю, и море, и источники вод» (Откр 14:6,7).

СЦЕНА ПЕРВАЯ: КАК ЭТО БЫЛО

В маленьком городке Миллкрик, штат Иллинойс, в тот вечер царило великое волнение. Был 1845 год. В город только что прибыл восьмой окружной судья штата Дэвид Дэвис из Блуминдейла. Как обычно, его сопровождали несколько окружных адвокатов, включая и одного по имени Авраам Линкольн. Присутствие Линкольна вносило дополнительную ноту в атмосферу всеобщего восторга, поскольку жители Миллкрика хорошо помнили его по прошлым визитам в сви-

те судьи Дэвиса. И следует заметить, что Эйб Линкольн был в то время не только блестящим юристом, но и потрясающим рассказчиком. Его истории были лучшими из всех, что можно было услышать в Миллкрике.

Со времени последней судебной сессии в Миллкрике прошло уже почти полгода, и в городе произошло несколько преступлений, требовавших судебного разбирательства. Старый Томас Якобе подозревался в поджоге кузницы. Как-то они с кузнецом повздорили, и Томас выкрикивал угрозы, а в ту же, самую ночь кузница сгорела дотла. Имелись свидетели, утверждавшие, что видели неподалеку старину Томаса, который шлепал себя пр коленкам и радостно хохотал.

Кроме того, имелся случай драки, ,в таверне между Генри Уитни и Эбенезером Бэйтсом. В конце концов Уитни вытащил пистолет и хладнокровно выстрелил в Эбенезера. Некоторые, правда, говорили, что Эбенезер сам на это напрашивался и что Уитни всего лишь защищал себя. Другие же встали на сторону Збенезера и утверждали, что случившееся, совершенно очевидно, было преднамеренным убийством.

Но, наверное, самым примечательным случаем было преступление Джесси Адамса. В один прекрасный день он ворвался в город верхом на лошади, промчался прямо к Миллкрикскому банку, сунул «пушку» прямо под нос кассиру и потребовал всю наличность, имевшуюся в кассе. Адаме ухитрился отъехать от города примерно на пятнадцать миль, прежде чем шериф и его помощник схватили налетчика, С тех пор он проводил свои дни в городской тюрьме.

Как водится, в дополнение к этим более-менее увлекательным происшествиям имелись традиционные земельные тяжбы, неуплаченные долги и просроченные закладные, случаи клеветы, а кроме того, человек по имени Сайлас Фостер обвинялся в краже свиней.

Было объявлено, что судебное заседание созовут на следующей неделе, и люди постепенно стали возвращаться к своим обычным делам. Юристы немедленно принялись за работу, разбирая порученные им преступления, и в назначенное время окружной суд собрался на сессию.

В тот день, казалось, весь город собрался в Здании суда, и в перерывах Между заседаниями повсюду можно было слышать горячие споры и обсуждения всех «за» и «против», что имелись в каждом конкретном случае. Адвокаты снимали показания, устраивали перекрестные допросы и возражали при каждой возможности. Эйб Линкольн, что и говорить, имел сноровку по части извлечения истины на свет Божий, и в тех случаях, когда он защищал подсудимого, даже обвинение в конце концов вынуждено было признать, что адвокат совершенно прав. Люди внимательно слушали разбирательство по каждому делу, вникали в показания свидетелей, и таким образом обретали уверенность, что правосудие вершится справедливо.

Один за другим суд рассматривал представленные ему дела. Жюри присяжных удалялось для размышления и наконец выносило приговор: «виновен» или «не виновен». И когда судья Дэвис объявлял виновным, что они осуждены, а невиновным — что они оправданы, весь город чувствовал удовлетворение.

В последний день пребывания в городе судья Дэвис и его помощники должны были рассмотреть вопрос о виновности Генри Уитни, который стрелял в таверне. Суд пришел к выводу, что подсудимый повинен в убийстве.

А затем окружной судья и его свита отправились в следующий городок.

СЦЕНА ВТОРАЯ: ЧЕГО НЕ БЫЛО

В маленьком городке Миллкрик, штат Иллинойс, в тот вечер царило «великое волнение. Был 1845 год.

Восьмой окружной судья штата Дэвид Дэвис из Блу-миндейла только что прибыл в город, сопровождаемый Эйбом Линкольном в компании нескольких окружных адвокатов.

Прошло уже почти полгода со времени последней судебной сессии в Миллкрике, и за это время в городке накопилось достаточно случаев, требовавших судебного разбирательства. Старый Томас Якобе подозревался в поджоге кузницы. Имелся также случай драки между Генри Уитни и Эбенезером Бэйтсом, в результате которой последний скончался. Джесс Адаме находился в тюрьме в ожидании приговора по делу об ограблении банка. Также имелся обычный набор мелких разногласий.

Было объявлено, что суд соберется на заседание незамедлительно. Казалось, что весь город собрался в здании суда. Судья Дэвис опустил свой судейский молоток и произнес:

— Томас Якобе — не виновен. Сайлас Фостер — не виновен. Генри Уитни — признается виновным, будет повешен на рассвете. Джесс Адаме — не виновен. Заседание суда закрывается.

Обвинитель вскочил на ноги.

— Но вы не можете так поступить! — закричал он. — Что вы себе воображаете, а? Вы не можете оправдать или обвинить этих людей без справедливого суда, раньше, чем будет доказана их виновность.

Жители городка, все как один, были на стороне обвинения.

— Он прав, — говорили они. — Откуда бы судье знать, кто виновен, а кто нет?

И тут возвысил голос Эйб Линкольн, чтобы быть услышанным в общем шуме.

— Разве вы, граждане, не доверяете нашему судье? Судья знает, кого он имеет право оправдать. Он разобрался в этих делах еще будучи в Блуминдейле. Он сохранил подробные записи, имеет свидетельские показания. И он никогда не совершает ошибок.

Но люди почувствовали себя еще более озадаченными.

— Может быть, у судьи и есть улики, а может быть, и нет, — говорили они. — Но ведь мы об этих уликах не знаем. Вовсе недостаточно просто объявить, что имеешь неоспоримые свидетельские показания, — их еще следует проверить, прежде чем выносить приговор. Доказательства должны быть предоставлены всему суду, а не одному только сэру Дэвису.

Окружные юристы безуспешно пытались убедить жителей Миллкрика, что судье можно доверять. Люди настаивали на том, что доверие должно зиждиться на ясном понимании фактов, на основе которых выносится решение судьи.

На следующее утро судья и его свита все еще находились в городе, а между тем началась процедура повешения.

Жители Миллкрика… вешали судью и его помощников!

Хорошие и плохие новости

«Ибо Отец не судит никого, но весь суд отдал Сыну… Истинно, истинно говорю вам: слушающий слово Мое и верующий в Пославшего Меня имеет жизнь вечную и на суд не приходит, но перешел от смерти в жизнь» (Ин. 5:22,24).

Том был преступником -~ отъявленным негодяем, не та что это заурядное, мелкое, провинциальное городское жулье. Он был преуспевающим мошенником, игроком и фальшивомонетчиком, виновным в плутовстве, лжи, грабеже и убийствах. Он продал бы родную мать, если бы это, по его мнению, помогло добиться вожделенной цели. Он гордился тем, что никогда не испытывал угрызений совести и не гнушался любым, даже самым грязным делом. Но однажды его поймали.

И теперь Том сидел в тюрьме, пытаясь сообразить, каким должен быть его следующий шаг. Он отчаянно мечтал о побеге. Он подумывал о самоубийстве. Но ни то, ни другое не было возможным: его слишком тщательно охраняли. Он испробовал все возможные словесные уловки, отрицая свою преступную деятельность, но все они звучали неубедительно даже для него самого. Том попал в серьезную переделку, и сам понимал это. И чем дольше он сидел в камере, принужденный размышлять над своей жизнью, тем в большее уныние приходил. Будущее рисовалось ему в мрачных тонах. Казалось, что хуже уже и быть не может. Сколько веревочка не вейся, ей, видно, всегда приходит конец.

В один из дней в камеру Тома явился тюремный надзиратель и сказал:

— Том, у меня для тебя одновременно хорошие и плохие новости.

Том ответил ему угрюмым взглядом. Глубоко в душе он сознавал, что любые перемены покажутся благодатью после беспросветного прозябания в этой камере — день за днем, и так до бесконечности. Он мысленно приготовился к худшему.

— Хорошая новость состоит в том, что тебе назначен адвокат, и это самый лучший адвокат в мире.

Том хранил молчание. Он знал, что где-нибудь обязательно таится подвох. Он был уверен в этом на все сто процентов.

Тюремный надзиратель продолжал:

— Плохая новость заключается в том, что по твоему делу также назначен и прокурор, и это самый лучший прокурор в мире.

Том по-прежнему молчал.

Тюремный надзиратель покачал головой:

— Должно быть, этот адвокат сошел с ума, если намерен защищать тебя. Но в любом случае, завтра он придет поговорить с тобой.

Надзиратель развернулся и покинул камеру.

На следующий день в дверь камеры постучал довольно уравновешенный джентльмен. Том в изумлении посмотрел на него, а затем горько рассмеялся.

— У вас ведь есть ключ, мистер, — сказал он. — К чему стучать?

— Я вхожу, только если меня приглашают, — отозвался посетитель.

— Ну что ж, входите, — сказал Том. — Мне-то пойти некуда.

Незнакомец открыл дверь, вошел и уселся.

— Может, все-таки объясните, кто вы? — спросил Том.

— Я адвокат. Я так понимаю, что вы искали адвоката, который бы взялся защищать вас на процессе.

— Да, — признал Том. — Вот они мне его и прислали — самое время. Но расскажите о своей квалификации. Здешний надзиратель говорил, что вас считают хорошим адвокатом. Но если вы так хороши, я, наверное, не смогу оплатить ваши услуги. Я представляю себе расценки и знаю, чего ожидать.

— Итак, — начал адвокат, — у меня есть для вас одновременно хорошие и плохие новости. Хорошая новость состоит в том, что я еще ни разу не проиграл дела. Я могу гарантировать вам окончательный результат судебного разбирательства, если только вы целиком и полностью отдадите себя в мои руки.

— А плохая новость — это сумма вашего гонорара, так? — перебил его Том. Адвокат кивнул.

— О кей, это мои проблемы. Итак, сколько это может стоить?

— Ничего.

— Простите?

— Ничего, — повторил адвокат.

— Я, конечно, человек небогатый, но ваша благотворительность мне не нужна, — отрезал Том. — Если мне удастся выбраться из этой помойки, у меня будет куча денег.

Адвокат ответил ему понимающей улыбкой.

— Нет. Если вы нуждаетесь в моей помощи, вы должны принять ее как дар. Вы не сможете оплатить даже малую часть. Все это целиком и полностью бесплатно. Это одно из непременных условий, на которых я возьмусь за ваше дело.

Несколько минут Том в молчании размышлял, а затем спросил:

— Каковы же остальные условия?

— Знаете, — отвечал адвокат, — у меня для вас есть еще хорошие и плохие новости. Хорошая новость такова: если вы хотите, чтобы я занимался вашим делом, вы должны просто попросить меня об этом. И я немедленно примусь за работу. Плохая же состоит в том, что если я берусь за ваше дело, вы признаете себя виновным.

Том поперхнулся.

— Вы виновны? — спросил адвокат.

— Ну да. Но если я признаю себя виновным по всем пунктам обвинения, которые против меня выдвигаются, у меня не останется ни единого шанса. Даже и тени надежды. Они засудят меня. Как вы можете думать, что сможете помочь мне, если я признаю себя виновным?

— У меня снова есть для вас кое-какие хорошие новости и кое-какие плохие, — произнес адвокат. — Плохая новость состоит в том, что если вы признаете себя виновным, вас, безусловно, осудят. И даже если вы не признаете себя виновным, у прокурора имеются вполне достаточные доказательства, и вы в любом случае будете осуждены. Таким образом, нет сомнений в том, что вам вынесут смертный приговор.

— Тогда зачем вообще устраивать суд? — заметил Том.

— Вы позабыли о том, что у меня есть, и хорошая новость, — заметил адвокат. — И она .состоит в том, что я добровольно возьму на себя приговор и вас отпустят на свободу.

— Ни в коем случае! — вскричал Том. — Это же не вы прожили дрянную жизнь. Это был я, и только я. За все годы я не сделал ничего хорошего и не заслуживаю ничего, кроме смерти. Даже виселица слишком хороша для меня. Я ни в коем случае не могу позволить вам расплачиваться за мои преступления.

— Но, Том, друг мой, — осторожно ответил адвокат, — я уже заплатил. Тебе остается лишь добровольно принять этот факт. Если ты готов поменяться со мной местами, жизнь твоя, и дело сделано. Я сполна заплатил за твои преступления.

Долгое время Том пребывал в молчании, а потом тихо спросил:

— Есть ли что-нибудь еще, что мне следует знать до того, как начнется суд? Адвокат кивнул:

— Да, у меня есть для тебя новости, плохие и хорошие. Хорошая новость заключается в том, что ты будешь прощен. В этом нет сомнений. Ты сможешь стоять перед Богом и людьми так, словно никогда не грешил. Но, наверное, у меня есть для тебя и плохая новость.

— Что такое? — спросил Том.

— Ты больше никогда не будешь преступником, вот в чем дело.

— Что вы хотите этим сказать?

— Ты станешь новым человеком, получишь иное направление жизни. Моя работа состоит не в том лишь, чтобы только уплатить цену за твои ошибки. Я сделаю даже больше — наполню твою жизнь новым содержанием. С этих пор ты не должен больше лгать и жульничать, красть и убивать. Ты должен стать чистым, честным и достойным доверия. Мы будем работать вместе, в тесном сотрудничестве — ты и я. Мы станем добрыми друзьями. Сотрудничая день за днем, мы придем к тому, что ты начнешь ненавидеть вещи, которые когда-то любил, и любить то, что когда-то ненавидел. Ты станешь совершенно новым человеком.

— Я в этом не уверен, — заявил Том. — Перспектива прощения кажется мне довольно приятной, но что если я снова захочу пойти своим путем? Разве нельзя устроить так, чтобы я был освобожден от расплаты за свои действия? Разве этого недостаточно? Неужели мне действительно придется перестать быть преступником?

— Прощение хорошо только для тех, кто желает, чтобы я дал им новую жизнь, — ответил адвокат,

Некоторое время Том сидел неподвижно, уставившись в пол, тогда как адвокат терпеливо ожидал его решения. Наконец Том поднял голову:

— Я хочу попросить вас заняться моим делом, — сказал он. — Я признаю, что виновен. И я действительно больше не хочу быть преступником. Я принимаю вашу помощь.

Адвокат поднялся и протянул заключенному руку. Том ответил ему твердым рукопожатием, скрепившим их договор.

— Есть ли еще что-то, что я должен узнать до того, как вы уйдете?

— Одна, последняя вещь, — отвечал адвокат. — Последняя хорошая и плохая новость. Том улыбнулся.

— Сначала скажите мне плохую и покончим с этим, и будь она даже самой печальной на свете, мне почему-то кажется, что она так же «ужасна», как остальные ваши «плохие новости»!

Адвокат ответил ему улыбкой.

— Так и быть. Плохая новость заключается в том, что мы уже назначили день твоего суда.

— Ну, разве это плохая новость! — воскликнул Том. — Неужто вы думаете, что, имея такого адвоката, я могу захотеть навечно остаться в этой камере и даже

не иметь возможности представить мое дело суду? Суд приближается, и это радостная весть! Ваша «хорошая новость» должна быть по-настоящему хорошей, чтобы превзойти «плохую».

Одно краткое мгновение адвокат пристально смотрел Тому прямо в глаза, а потом мягко сказал:

— Хорошая новость заключается в следующем: когда ты явишься перед лицом суда, я буду не только твоим адвокатом, но также и твоим судьей

Не судите…

«Тем же судом, каким судишь другого, осуждаешь себя, потому что, судя другого, делаешь то же» (Рим. 3:1).

Мне снилось: Спаситель на Землю пришел,

Открылись небес врата.

И ангел меня величавый повел

Туда, где царит мечта.

И здесь — я не верю, Спаситель мой!- Знакомого я увидал, Которого в жизни своей земной Ничтожеством я называл.

Хотел я исправить ошибку, но вдруг Застыл, молчанье храня. Поскольку так много людей вокруг Не ждали увидеть меня!