Вопрос 32. О познании божественных Лиц

Переходим к исследованию [возможности] познания божественных Лиц, что предполагает [разбор] четырех [положений]: 1) может ли человек обрести знание о божественных Лицах посредством своего природного разума; 2) должно ли приписывать понятия божественным Лицам; 3) о количестве понятий: 4) допустимо ли иметь различные, несогласные [с Высказанным] мнения об этих понятиях.

Раздел 1. Может ли знание о божественной Троице быть получено посредством естественного разума?

С первым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что знание о Троице божественных Лиц может быть получено посредством естественного разума. Ведь философы пришли к познанию Бога не иначе, как через естественные причины. Теперь мы видим, что ими было сказано многое о Троице, Так, Аристотель говорит: «Посредством этого числа (то есть числа три) мы приходим к признанию величия Бога, превосходящего все созданные вещи». А Августин замечает: «Я прочитал в их книгах, хотя и не в тех же словах, что в начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог»; и далее в тех же словах изложено различие между Лицами. Затем, в глоссе к Рим. 1 и Исх. 8 мы читаем, что жрецы фараона ошиблись в третьем знаке — то есть в отношении познания третьего Лица, Святого Духа, — из чего следует, что им было известно, по крайней мере, о двух Лицах. Также и Трисмегист говорит: «Монада породила монаду и обратила на самое себя свое собственное тепло». Похоже, что в этих словах идет речь о рождении Сына и исхождении Святого Духа. Следовательно, знание о божественных Лицах может быть получено с помощью разума.

Возражение 2. Далее, Ришар Сен-Викторский говорит: «Я совершенно уверен в том, что для объяснения истины могут быть найдены аргументы, с вероятностью и даже с необходимостью ее доказывающие». Так, с целью доказательства [существования] Троицы некоторые выдвигали соображение о бесконечной благости Бога, Который бесконечно сообщает Себя в происхождении божественных Лиц. В то же время другими руководила мысль, что «радость от обладания какой бы то ни было хорошей вещью можно получать, только если делишь ее с кем-либо еще». Августин строит доказательство Троицы, опираясь на происхождение слова и любви в нашей душе, о чем уже было говорено выше (27, 1 и 3). Следовательно, Троица может быть познана посредством естественного разума.

Возражение 3. Далее, кажется излишним учить тому, что не может быть познано разумом естественным путем. Но нельзя говорить, что знание о Троице является излишним. Поэтому Троица может быть познана посредством естественного разума.

Этому противоречит то, что сказал Иларий: «Пусть никто не думает, что он сможет постичь священную тайну происхождения собственным умом». А вот слова Амвросия: «Невозможно познать тайну происхождения. Ум изменяет мне, и язык мой немеет». А божественные Лица различаются именно своим происхождением (30, 2). Следовательно, поскольку человеку не дано познать и проникнуть собственным разумением в то, к чему нет пути через необходимость умозаключений, Пресвятая Троица не может быть познана разумом.

Отвечаю: невозможно обрести знание Троицы посредством естественного разума, поскольку как уже было сказано выше (12, 4,12), человеку не дано добыть знание о Боге собственным разумом, кроме как через Его творения. Ибо творения ведут нас к познанию Бога так же, как следствия ведут к познанию своей причины. Соответственно, с помощью разума мы можем знать о Боге лишь то, что по необходимости принадлежит Ему как Началу вещей, и мы уже приводили основополагающий принцип в отношении богопознания (12,12). Но творящая сила Бога свойственна всей Троице, и, следовательно, она принадлежит к единству сущности и не связана с различием между Лицами. Поэтому с помощью разума мы можем познать только то, что принадлежит к единству сущности, но не то, что относится к различию между Лицами, Тот же, кто дерзает рассуждать о Троице, основываясь на разуме, умаляет значение веры двояким путем.

Во-первых, в том, что касается достоинства самой веры, которое состоит в ее устремленности к вещам невидимым, превосходящим человеческий разум, о чем сказано у апостола: «Вера же есть осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом» (Евр. 11, 1). И тот же апостол говорит; «Мудрость же мы проповедуем между совершенными, но не мудрость века сего и не властей века сего преходящих, но проповедуем премудрость Божию, тайную, сокровенную» (1 Кор. 2, 6 и 7).

Во-вторых, в том, что касается привлечения к вере других. Когда некто в желании утвердить веру выдвигает доводы, которые не являются неоспоримыми, он подвергается осмеянию неверующих, так как они полагают, что мы основываемся на таких аргументах и веруем на таких основаниях.

Поэтому мы не должны пытаться приводить иные доказательства в пользу веры, кроме ссылок на авторитеты, и только для тех, кто готов воспринять авторитетное слово. Что же касается остальных, то достаточно убедить их в том, что вера не учит невозможному. Вот почему читаем у Дионисия: «В самом деле, если этот человек не воспринимает Писание, то он, разумеется, бесконечно далек и от нашей философии… Если же он взирает на истину Писания, то, просвещенные тем же божественным светом, мы сразу приступим к оправданию…».

Ответ на возражение 1. Философы не познали таинство Троицы божественных Лиц в ее собственных атрибутах, таких как Богоотцовство, Богосыновство и нахождение. По слову апостола: «…мы проповедуем… мудрость не века сего» (1 Кор. 2, 6), — то есть не мудрость философов. Тем не менее, как мы разъясним после, им были известны некоторые сущностные атрибуты Лиц: могущество Отца, мудрость Сына, благость Святого Духа. Поэтому, когда Аристотель говорит: «Посредством этого числа» и т. д., мы не должны принимать это как утверждение тройственности в Боге, но как сообщение о том, что древние руководствовались числом три в своих жертвоприношениях и молитвах в силу некоторого совершенства, присущего этому числу. В книгах платоников мы также находим и «в начале было слово», но не в значении Лица, порожденного в Боге, но в значении идеального прообраза, по которому Бог создал все вещи и который приписывается Сыну. И хотя они знали о свойствах трех лиц, однако они ошиблись в третьем знаке, то есть в познании третьего лица, так как они отклонились от благости, присущей Святому Духу и «познав Бога, не прославили Его, как Бога» (Рим. 1, 21). Также платоники утверждали существование единого Верховного Существа, которого они также провозгласили отцом вселенной, а, кроме того, говорили о существовании еще одной подчиненной субстанции, которую они называли «умом», или «отцовским разумом», содержащим в себе идеи всех вещей, как о том сообщает Макробий. Однако они не утверждали существование третьей самостоятельной субстанции, чье могущество соответствовало бы Святому Духу. Мы также не утверждаем, что Отец и Сын различаются по субстанции, а именно в этом заключалась ошибка Оригена и Ария, которые в этом следовали за платониками. Когда Трисмегист говорит: «Монада породила монаду» и т. д., это указывает не на рождение Сына или исхождение Святого Духа, но на сотворение мира. Ибо единый Бог сотворил единый мир из любви к самому Себе.

Ответ на возражение 2. Для того чтобы утвердить точку зрения, разум может действовать двумя способами: во-первых, с целью приведения достаточного доказательства некоторого принципа, как в естественной науке, когда, например, приводится достаточное доказательство движения небесных тел с одинаковой скоростью. Другой способ использования разума [заключается] не в подыскивании достаточного доказательства определенного принципа, но в подтверждении уже установившегося принципа посредством указания на результаты его применения, как в астрологии теория эксцентриков и эпициклов считается подтвержденной, поскольку она объясняет видимое движение небесных тел. При этом, однако, данное доказательство не является достаточным, поскольку такое объяснение могла бы предоставить и другая теория. Первым способом мы можем доказать, что Бог один и т. п. Доводы второго рода позволяют делать утверждения о Троице. В этом случае доказательства, если мы признаем их истинными, лишь подтверждают наше знание. Однако не следует думать, что такого рода доказательства соотвествуют Троице. Это станет очевидным, если мы рассмотрим все утверждения. Бесконечная благость Божия проявляется также в творении, ибо творение из ничего есть акт бесконечного могущества. Ведь если Бог сообщает Себя вследствие Своей бесконечной благости, то вовсе не является необходимым, чтобы бесконечное следствие исходило от Бога. Но в силу собственного модуса и способности оно принимает божественную благость. Подобным же образом, если говорится, что радость от обладания хорошей вещью требует того, чтобы ее с кем-либо разделить, это верно в том случае, когда речь идет о ком-то, кто не обладает совершенной благостью. Отсюда возникает нужда в том, чтобы разделить благо и тем самым обрести благо полноты счастья. Также образ в нашей душе не является соответствующим свидетельством о познании Бога, ибо человеческий ум и ум Бога не суть одно и то же. Поэтому Августин говорит, что через веру мы приходим к знанию, но не наоборот.

Ответ на возражение 3. Знание божественных Лиц необходимо для нас по двум причинам. Оно необходимо для правильного понимания творения. Слова о том, что Бог создал все вещи с помощью Своего Слова исключает ошибку тех, кто говорит, что Бог создал вещи по необходимости. Когда мы говорим о происхождении любви в Боге, мы тем самым утверждаем, что Бог создал тварей не потому что нуждался в них или же по какой-то другой сокрытой причине, но — по Своей любви и благости. Поэтому Моисей, сказав: «В начале сотворил Бог небо и землю», — прибавил: «И сказал Бог: да будет свет», — как доказательство божественной любви. То же самое можно найти в других местах, где говорится о сотворении мира. Это дает верное направление нашим мыслям о спасении человеческого рода, совершенном воплощенным Сыном и дарованным Святым Духом.