4. Первородный грех

Вопрос 16: СОГРЕШИЛО ЛИ ВСЕ ЧЕЛОВЕЧЕСТВО ВО ВРЕМЯ ПЕРВОГО ГРЕХА АДАМА?

Ответ: Завет, заключенный с Адамом, относился не только к нему, но и ко всем его потомкам, поэтому человечество, берущее от него свое происхождение, поколение за поколением, согрешило в нем и пало вместе с ним во время первого греха.

«Посему, как одним человеком грех вошел в мир, и грехом смерть…» (Рим.5:12).

Адам представлял все человечество, поэтому когда он стоял — и мы стояли, когда он упал — мы упали. Мы согрешили в Адаме. Так говорит и текст Писания: «в нем все согрешили».

Адам был родоначальником всех людей, и поскольку он виновен, то и мы виновны. Так на детях предателя лежит пятно позора. «Omnes unus ille Adam fuerunt. — Все мы согрешили в Адаме, потому что были частью Адама», — говорит Августин.

Адам согрешил, и все человечество согрешило вместе с ним. В таком случае, почему же, когда один ангел пал, не пали все ангелы?

Это совсем другой случай. Ангелы не имеют родства между собою. Они названы утренними звездами. Звезды друг от друга не зависят. С нами же все иначе: мы вышли из Адамовых чресл. Как дитя является отпрыском своих родителей, так и мы — часть Адама. Поэтому когда он согрешил, тогда и мы согрешили.

Каким образом Адамов грех стал нашим?

а) Посредством вменения. Пелагиане в древности считали, что преступление Адама отражается на его потомстве только посредством подражания, а не вменения. Но слова «в нем все согрешили» подобную точку зрения опровергают.

б) Адамов грех стал нашим посредством воспроизведения. Нам вменена не только вина Адама, но также передалась порочность и тленность его естества, подобно тому как яд попадает из источника в сосуд. Это то, что мы называем первородным грехом. «…Во грехе меня родила мать моя» (Пс.50:7). К нам пристает Адамова проказа, как Не-еманова проказа пристала к Гиезию (4Цар.5:27). Эта первородная похотливость называется:

во-первых, «ветхим человеком» (Еф.4:22). Он назван ветхим не потому, что слаб, как пожилые люди, а назван так за свою давность и уродливость. Как в старости цветущее очарование красоты уходит, так и первородный грех назван ветхим человеком за то, что он уносит нашу красоту и делает нас уродливыми в Божьих глазах;

во-вторых, первородная похотливость называется «законом греха» (Рим.7:25). Первородный грех имеет vim coactivam, силу закона, который обязывает подвластного себе быть преданным. Люди вынуждены делать то, что велит им грех, когда у них есть и любовь ко греху, делающая грех притягательным, и закон греха, довлеющий над ними.

I. Первородный грех что-то у нас отнял и что-то добавил.

1) Отнял. Carentia Justitioe debitoe — отсутствие праведности, которая должна быть нашей. Мы лишились некогда присущего нам чистого и безупречного состояния души. Грех остриг косу первозданной чистоты, в которой заключалась наша сила.

2) Добавил. Первородный грех опорочил и осквернил наше, некогда чистое, естество. Отравление источников грозило римлянам смертью. Первородный грех отравил источник нашего естества, превратив красоту в проказу. Он обратил лазурное сияние наших душ в полуночный мрак.

Первородный грех внедрился в наше естество. Человек, по своей природе, не может не грешить. Даже если бы не было дьявола-искусителя и плохого примера для подражания, у человека есть некое врожденное начало, мешающее ему удерживаться от греха (2Пет.2:14). A peccato cessare nesciunt, он не может прекратить грешить, как хромая лошадь не может идти без остановок. В первородном грехе присутствует:

а) антипатия к добру. Человек хочет быть счастливым, но противится всему, что способствует его счастью. Он испытывает отвращение к святости и ненавидит, когда его исправляют. Поскольку мы отпали от Бога, то не имеем намерения к Нему возвращаться;

б) склонность ко злу. Если после грехопадения мы сохранили так много добра, как утверждают Пелагиане, то почему естественная склонность человека делать зло превышает его потребность творить добро? Наш опыт подсказывает нам, что душа имеет естественное пристрастие к тому, что худо. Сами язычники видят это в свете природы. Философ Иерокл сказал: «Привычку грешить мы имеем от природы». Люди смакуют грех, как мед под языком. «Пьющий беззаконие, как воду» (Иов.15:16). Они мучаются особой жаждой греха подобно отечному больному, который пьет и никак не может утолить свою жажду. «Они, дошедши до бесчувствия, предались распутству так, что делают всякую нечистоту с ненасытимостью» (Еф.4:19) подобно человеку, который ведет свою игру до изнеможения, однако находит в ней радость и не может оставить ее (Иер.9:5). Несмотря на то, что Бог поставил так много пламенных мечей на пути людей, дабы удержать их от греха, люди продолжают грешить, что еще раз доказывает, какой сильный аппетит вызывает у них запретный плод.

II. Чтобы нам лучше понять природу первородного греха, рассмотрим следующее:

1) Широта радиуса действия греха. Он, подобно яду, заполнил душу целиком и полностью. «Вся голова в язвах, и все сердце исчахло» (Ис.1:5). Как больной человек, не имеющий на себе живого места, с увеличенной печенью, ногами, пораженными гангреной, и омертвевшими легкими, — таковы наши души — зараженные и омертвевшие до тех пор, пока Христос, превративший Свою Кровь в лекарство, не вылечит нас.

а) Первородный грех растлил ум человека. Как при сотворении была «тьма над бездною» (Быт.1:2), так произошло и с разумом — над этой бездною повисла тьма. Грех присутствует в каждой области знаний, как соль — в каждой капле морской воды, а горечь — в каждой ветке полыни. Наш разум помрачен, мы очень мало знаем о Боге. С тех пор как Адам вкусил от древа познания и его глаза открылись — мы потеряли зрение. Кроме невежества разума, существуют еще ошибки и заблуждения. Мы неспособны правильно судить о вещах, горькое мы почитаем сладким, а сладкое — горьким (Ис.5:20). Кроме того, как много в нас гордости, высокомерия, предубеждений, как много плотских рассуждений! «…Доколе будут гнездиться в тебе злочестивые мысли?» (Иер.4:14).

б) Первородный грех осквернил сердце. Сердце человека «крайне испорчено» (Иер.17:9). Это — ад в миниатюре. В сердце — легионы похотей, черствость, неверность, лицемерие, греховные страсти. Оно бурлит, подобно морю, от злобы и мести. «…Безумие в сердце их, в жизни их» (Еккл.9:3). Сердце — это Officina Diaboli, «мастерская дьявола», где создается зло.

в) Воля. Непослушание — это начало мятежа. Грешник перечит воле Бога, чтобы исполнить свою собственную. «Но непременно будем делать все то, что вышло из уст наших, чтобы кадить богине неба» (Иер.44:17). В человеческой воле укоренилась вражда против святости. Она, подобно железному сухожилию, отказывается склониться в покорности пред Богом. Где же здесь свобода воли, когда она не только не приемлет духовного, но и противится ему?

г) Чувства. Они расстроены, как струны старой скрипки. Это те маленькие колесики, движение которых зависит от движения главного колеса — нашей воли. Мы направляем свои чувства на разные недостойные объекты. Любовь направлена на грех, а радость — на тварь. Чувства, по природе, напоминают желания больного человека, который хочет пищи вредной и даже пагубной для него. В горячке он просит вина. Итак, вместо святых стремлений, мы имеем нечистые похоти.

2) Липучесть первородного греха. Он прилипает к нам, как чернота — к коже эфиопа, так что избавиться от него невозможно. Павел стряхнул с руки змею, но ему не удалось стряхнуть с себя врожденное тление. Это можно сравнить с дикой смоковницей, растущей на стене, корни которой выдернули, но куски древесного волокна зацепились в местах соединения строительных камней, и извлечь их невозможно; и будут они пускать побеги до тех пор, пока стену не разберут на куски. Первородная похотливость приходит не как постоялец на одну ночь, а как постоянный жилец — «…живущий во мне грех» (Рим.7:17).

Это malus genius, злой дух, который неотступно следует за нами, куда бы мы ни пошли. «…Хананеи остались жить в земле сей» (Иис.Н.17:12).

3) Первородный грех тормозит и мешает нам в поклонении Богу. Откуда берется однообразие и безжизненность религиозных обрядов? Это результат первородного греха. Он убаюкивает нас во время служения. «Доброго, которого хочу, не делаю» (Рим.7:19). Грех сравнивается с бременем (Евр.12:1). Человек, привязавший к ногам гири, не может быстро бежать. Грех напоминает рыбу, о которой говорит Плиний. Это — морская минога, она приклеивается к килю корабля и мешает ему продвигаться, когда он идет под парусом.

4) Первородный грех, хотя и скрывается где-то в глубине души, подобно ручью, бегущему под землей, часто прорывается совершенно неожиданно. Христианин, ты. даже представить себе не можешь, какое зло кроется в твоем сердце и с какой силой оно прорвется, если Бог вдруг оставит тебя. «Что такое раб твой, пес, чтоб мог сделать такое большое дело?» (4Цар.8:13). Азаил не поверил, что имеет в сердце своем такой корень зла, что способен рубить беременных женщин. «Что такое раб твой, пес?». Да хуже, чем пес, когда пробивается наружу первородное тление! Если бы кто-нибудь пришел к Петру и сказал, что через пару часов он отречется от Христа, то он бы ответил: «Что такое раб твой, пес?». Но, увы! Петр не знал своего сердца, не знал он и того, что внутренняя порочность одержит над ним верх. Море может выглядеть тихим и спокойным, но стоит подняться ветру, как оно бушует и пенится! Может сейчас твое сердце кажется добрым, но когда подует ветер искушения, то первородный грех проявит себя, заставляя тебя бушевать и пениться похотью и страстью. Кто бы мог подумать, что Давид совершит прелюбодеяние, Ной напьется, а Иов станет проклинать? Если Бог предоставит человека самому себе, то каким неожиданным и скандальным станет прорыв первородного греха изнутри самых святых людей на земле!

5) Первородный грех примешивается и внедряется в наше служение и благодати.

а) В наше служение. Подобно тому, как рука парализованного не может двигаться без дрожания, поскольку ей не хватает внутренней силы, так и мы не можем совершить ни одного святого поступка, не согрешив, поскольку нам не хватает принципа первородной праведности. Чего бы ни коснулся прокаженный, оно становится нечистым, то же происходит и с проказой первородного греха — он оскверняет наши молитвы и слезы. Мы не можем писать, не поставив кляксы. И хотя я не хочу сказать, что служение и добрые дела рожденных свыше являются грехом, ибо иначе это было бы нареканием в адрес Духа Христова, которым они совершаются, однако говорю то, что и к лучшим делам благочестивых прилепился грех. Только Кровь Христа способна искупить наше святое.

б) В наши благодати. К вере примешивается немного неверия, к усердию — немного безразличия, к смирению -немного гордости. Как слабые легкие становятся причиной астмы или одышки, так и первородное тление заражает наши сердца, отчего благодати едва дышат.

6) Первородный грех — это присутствующее внутри нас мощное и активное начало. Он не лежит спокойно, но всегда возбужден и толкает нас на зло. Он очень беспокойный жилец. «…Что ненавижу, то делаю» (Рим.7:15). Как подобное могло случиться с Павлом? Первородный грех раздражал и провоцировал его на такие поступки. Первородный грех, как ртуть, всегда в движении. Когда мы спим, грех бодрствует во снах. Он заставляет голову замышлять зло, а руки — совершать его. Он содержит внутри principium motus, а не quietis (принцип беспокойства, а не спокойствия). Он, как пульс, бьется беспрестанно.

7) Первородный грех — причина всех фактических грехов. Он — fomes peccati (горнило греха), он — чрево, в котором образуются все фактические грехи. Отсюда идут убийства, прелюбодеяния, кражи. И хотя фактические грехи могут быть более скандальными, первородный грех превосходит их по гнусности. Причина — больше, чем следствие.

8) Полностью излечиться от него в этой жизни невозможно. И хотя благодать подчиняет грех, она полностью его не устраняет. Несмотря на то, что мы подобны Христу, потому что имеем начаток Духа, мы отличаемся от Него тем, что имеем остатки плоти. В одной утробе два народа. Первородный грех подобен дереву, о котором говорит пророк Даниил (4:23): хотя его ствол и ветви срублены, однако пень и главный корень оставлен в земле. Хотя Дух ослабляет и рубит грех благочестивых, пень первородного греха оставлен. Он — море, которое в этой жизни не высохнет.

Но почему Христос оставляет в нас первородное тление после возрождения? Ведь Он, если бы захотел, мог бы избавить нас от него.

а) Он делает это, чтобы явить силу Своей благодати даже в самом немощном верующем. Благодать способна превозмочь любой стремительный поток порочности. Почему это происходит? Потому что порочность наша, а благодать — Божья.

б) Бог оставляет первородное тление, чтобы возбудить в нас стремление попасть на небо, где уже не будет ни греха оскверняющего, ни дьявола искушающего. Когда Илия был взят на небо, он сбросил свою милоть. Когда ангелы понесут нас на небо, спадет милоть нашего греха. Мы больше никогда не будем жаловаться ни на больную голову, ни на неверное сердце.

Урок первый. Поскольку первородный грех передается нам по наследству и будет неизбежно присутствовать в нас, пока мы здесь, это служит опровержением воззрений либертинцев и квакеров, которые говорят, что они без греха. Они претендуют на совершенство. Их гордость и невежество очевидны: ведь мы видим, что зерна первородного греха остаются даже в самых лучших. «Нет человека праведного на земле, который делал бы добро и не грешил бы» (Еккл.7:20). Даже Павел жаловался на «тело смерти» (Рим.7:24).

И хотя благодать очищает душу, она не делает ее безупречной.

Но разве апостол не говорит в отношении верующих, что их «ветхий человек распят» (Рим.6:6) и они «мертвы для греха» ? (Рим.6:11).

а) Они мертвы для греха в духовном смысле. Они мертвы для reatus — вины за грех и для regnum — власти греха. Распята любовь ко греху.

б) Они мертвы для греха с точки зрения закона. Подобно тому как человек, приговоренный к смерти, по закону мертв, так и они, по закону, мертвы для греха. Греху вынесен смертный приговор. Он умрет и будет похоронен, но в настоящее время жизнь греха продлена. Ничто, кроме смерти, не может полностью избавить нас от этого тела смерти.

Урок второй. Давайте со всей серьезностью отнесемся к факту существования первородного греха и проявим глубочайшее смирение. Он прилепился к нам, как болезнь. Он — активное начало внутри человека, побуждающее нас ко злу. Первородный грех хуже любого фактического греха. Источник — больше, чем ручей. Некоторые полагают, что, поскольку они ведут себя пристойно, у них все в порядке. Но естество-то отравлено! Поверхность реки может казаться чистой, а на дне ее кишат паразиты. Вокруг себя ты сеешь ад, ты не можешь не осквернять. Твое сердце, подобно глинистой почве, загрязняет самые чистые воды, проходящие сквозь нее. И несмотря на то, что ты рожден свыше, в новом человеке осталось много от старого. Как же смиренны должны мы быть, зная, что имеем первородный грех! По этой причине Бог оставил внутри человека первородный грех, чтобы он, как жало во плоти, смирял нас. После того как жители города приняли христианство, Епископ Александрийский уничтожил всех идолов, кроме одного, чтобы вид этого истукана напоминал людям о том, что в прошлом они были идолопоклонниками и не превозносились. Так и Бог оставляет первородный грех, чтобы сбить с нас спесь. Под серебряными крыльями благодати прячутся наши черные стопы.

Урок третий. Зная это, давайте будем ежедневно обращать свой взор на небо и просить о помощи. Молите о Крови Христа, чтобы она смыла вину за грех и Его Дух подавил силу греха, молите о высших степенях благодати. Gratiam Christi ео obnoxiam ambiamus. Хотя благодать не может умертвить грех, она способна не дать ему царствовать. Хотя она не может изгнать грех, но способна оттолкнуть его. И для нашего утешения: там, где благодать ведет бой со грехом, смерть одержит победу.

Урок четвертый. Пусть первородный грех пробудит в нас постоянное усердие и заставит быть бдительными к собственному сердцу. Грех нашего естества напоминает спящего льва: малейшая мелочь, разбудившая его, вызывает в нем ярость. И хотя грех нашего естества может показаться бесшумным, он прячется подобно огню под горячими углями: стоит его слегка расшевелить и раздуть искушением, как моментально разгорится пламя вопиющего зла! Поэтому мы не должны терять бдительности. «А что вам говорю, говорю всем: бодрствуйте» (Мар. 13:37). Блуждающее сердце нуждается в неусыпном оке.