4. Религия Ашер и Кааб

Новая супружеская чета — Ахав и Иезавель представляли весьма своеобразную пару. Так, исследуя жизнь и деяния царя Ахава, мы часто видим его то в гуще сражений, то принимающим иностранных послов и гостей, которые рисуют нам его вроде бы как человека умного, решительного и мужественного. Более того, он часто выступает беседующим с

Библейскими пророками, прислушиваясь к их советам. Но это лишь одна сторона царя Ахава, который при определенных обстоятельствах мог бы стать достойным царем Израиля. Но в 18 лет он связал свою судьбу с Иезавелью. И эта язычница, жрица страшного бога способствовала развитию в нем самых плохих черт его характера: зависти, нерешительности, коварства, жестокости. С ее помощью зачатки этих качеств обильно взросли в сердце Ахава, ставшего под конец просто исполнителем воли и советов своей зловещей супруги. «Ахав был слабовольным человеком. Его женитьба на решительной и самонадеянной женщине-язычнице оказалась гибельной как для него, так и для народа. Беспринципный, испорченный Ахав во всем легко следовал своей жене Иезавели».А целью последней была «ваализация» израильского народа, ибо это означало полное духовное подчинение Израиля Финикии. Однако как Иезавель, так и прибывшие с нею жрецы, а за их спиной — Злая сила, понимали, что полное запрещение веры в Истинного Бога невозможно. И потому они пошли тем же путем, что пойдет спустя 1000 лет император Константин, т. е. путем соединения языческих верований и обрядов с Библейскими законами. Этой цели Иезавели способствовал ряд благоприятствующих факторов. Первое. «Начиная со времен Соломона усилились торговые, политические и культурные связи между еврейскими царствами и их соседями — Египтом и Финикией, Ассирией и Вавилонией. В интересах как дипломатии, так и торговли важно было не только не проявлять чрезмерной строгости к иноземным культам, но, напротив, обнаружить к ним уважительное отношение и перенять у них кое-что из их ритуалов и обычаев». С человеческой точки зрения звучит действительно вроде бы разумно. Однако Библия почему-то выступает против этого, и это не случайно. Дело в том, что Бог на страницах Священного Писания нигде не призывал израильтян жить монашеской общиной, порвав все связи с греховным окружающим миром. Напротив, согласно Божьему Плану Израиль должен был стать Светом Истины для окружающих народов. Его верность Божьим Законам сделала бы его великим и процветающим государством, где царили бы добро и справедливость. Окружающие народы стекались бы к ним за советом и знанием Истины о Великом Боге. Но Израиль отступил от Божьих Законов, в своей же политике, как внешней, так и внутренней, он действовал по тем же жестоким и расчетливым принципам, что и окружающие его народы, представители которых порой проявляли больше веры в Бога, чем сами израильтяне. Отринув Бога, они стали жить по человеческим законам, пытаясь с помощью своего ума и хитрости обеспечить себе величие и благосостояние, заключая, в частности, выгодные договоры с одними и предавая других. Кстати, именно таким политическим расчетом был вызван и брак Ахава с Иезавелью. Но без Бога путем человеческой дипломатии счастья достигнуть нельзя. Израильтяне решили из политических и торговых расчетов пожертвовать принципами истины. Последнее мы часто наблюдаем и в наше время, которое часто именуют временем консенсусов. Сегодня якобы во имя мира, спокойствия общества проводятся совместные служения церкви, учения которых порой диаметрально противоположны, ибо одни поклоняются Богу, а другие, к примеру многие восточные культы, настоящим бесам. Безусловно, к религиозному вопросу нужно подходить крайне осторожно, не оскорбляя людей и не способствуя эскалации конфликтов на религиозной почве. Но в то же время показывать, что между Истиной и ложью, добром и злом разницы нет никакой — это значит смущать умы людей, это значит способствовать экуменическому движению, преследующему цель соединить верующих различных конфессий в единую церковь во главе с римским папой. Этот пример учит нас и тому, что, жертвуя в своей личной жизни Библейскими принципами ради работы или учебы, люди приходят всегда к весьма плачевному финалу. Второй фактор, способствующий планам Иезавели, состоял в том, что к этому времени весьма частыми были родственные связи израильтян с окружающими их языческими народами. «Смешанные браки между израильтянами и представителями других народностей в древности были вполне обычным явлением… При таких близких родственных отношениях с представителями других народностей израильтяне не могли испытывать враждебных чувств к их культам». Недаром Священное Писание предостерегало израильский народ от вступления в родственные связи с языческими народами. Мы видели, что представляли собой эти языческие культы и насколько духовно были деградированы те народы, которые их исповедовали, когда принесение в жертву детей и оргии с близкими родственниками считались нормой. Так и в наши дни через страницы Ветхого и Нового Заветов Господь предостерегает от вступления в браки с неверующими или представителями других религий. «Не преклоняйтесь под чужое ярмо с неверными, ибо какое общение праведности с беззаконием? Что общего у света с тьмою?» (2 Кор. 6:14). Как говорит статистика, вскоре после заключения подобных браков верующая сторона отходит от Бога со всеми вытекающими отсюда последствиями. Каждый человек хочет создать счастливую семью, но почему-то Божьими советами при этом очень часто пренебрегает. Используя эти факторы, правительство Иезавели и Ахава начинает проводить политику слияния религии Ваала и религии Истинного Бога. Это было именно слияние. Ибо, с одной стороны, в Самарии воздвигается храм Ваала и множество жертвенников Ваалу и Астарте в священных рощах-дубравах, обслуживающиеся жрецами и пророками Ваала, которые получают государственную поддержку, а царь и царица участвуют в этих служениях, а с другой — имена детей Ахава (казалось бы, ревностного сторонника баализма) содержат сокращенные формы написания имени YHWH — Господа: Ахазйаху, Иехорам и Аталйа (Аталйаху)». «Ахав вовсе не был отступником от культа Ягве… он почитал одновременно два божества или, по крайней мере, разрешал почитать их окружающим. Самария была в его время центром религиозного эклектизма. Не раз самариец мог сказать: «У меня есть свой Бог, и ему я служу; ты же служи своему, Они оба могучие боги… Это называлось «хромать» (на оба колена) склоняясь то к Ягве, то к Ваалу. Были пророки Ваала и Астарты, как были пророки Ягве; может быть, одни и те же пророки пророчествовали то от имени Ваала, то от имени Ягве». В то время «рядовой израильтянин вовсе не считал, что только его племенной Бог — это настоящий Бог, а чужие — выдуманные, и что только его религия истинная, а чужие — ложные». «Что касается таких общехананейских божеств, как Ваал, Астарта и некоторые другие, то их израильтяне вообще не считали чужими богами и относились к ним с не меньшим, может быть, почтением, чем к Яхве». В глазах людей жрецы пытались всячески представить, что никакого противопоставления между Богом и Ваалом нет. Что якобы даже имена у них близкие. «Это находит отражение, например, в резких выпадах против культа «тельца», образ которого в древней восточносредиземноморской иконографии и литературе ассоциировался с Баалом, и отказе от употребления термина Ба’ал — Господин по отношению к YHWE… Термин Ба’ал — Господин мог употребляться в рассматриваемый период для обозначения YHWE, по крайней мере, на севере (т. е. в Израильском царстве)». Простой народ был далек от этих филологических тонкостей, он просто видел, что все якобы очень сходно в этих двух религиях. То же произошло и во дни императора Константина, когда языческие обряды и верования стали вводиться в христианское учение. Вместо многих языческих богов появились святые, богини-матери — дева Мария, дня солнца — воскресенье, тотальной религиозно-политической власти жрецов — власть священников. Во все времена дьявол всегда стремился объединить истину с ложью. А что сегодня представляет та вера, которую исповедуем лично мы? Не напоминает ли она нам нечто подобное тому, что делали в свое время царица Иезавель и император Константин? Соответствует ли наша религия Слову Божию или смеси христианства и «облагороженного» язычества? Для насаждения культа Ваала и Астарты Иезавель повелевает сооружать многочисленные высоты и жертвенники в честь этих богов. Библия, несколько раз говоря об их жрецах, употребляет название дубравные пророки (3 Цар. 18:19). Название это не случайно. Ибо «массивный деревянный пень, всаженный в землю, быть может, с остатками своих ветвей, изображал женское божество, неизменную спутницу Ваала. Это Ашера ханаанская… В таких местах Ашера является обозначением дерева, изображавшего собою богиню». У древних финикийцев «кроме камней и колонн, в качестве фетишей иногда выступали деревья, также носители Божественной Силы, ее проявления среди пустыни…В культе Астарты деревья играли особенно видную роль. Астарта, почитавшаяся в деревьях, даже получила особое имя Ашеры, и с этим именем была известна с древних времен во всей Сирии. Впоследствии, наряду с кустами настоящих деревьев, появляются условные их воспроизведения, или просто священные колья, иногда украшенные лентами, называвшиеся также ашерами и ставившиеся в храмах, подобно хамманим как имитации вефилей в честь божества солнца. Эти ашеры были известны и в Ассирии, и даже в Эламе». «Ашера была богиня растительной жизни: ей были посвящены стройный кедр, вечно зеленеющий кипарис и сосна, развесистый дуб; ей служили на высоких холмах и на вершинах гор, под зелеными деревьями, под тенистыми дубами, под тополями и теребинтами; ей воскуряли фимиам… » «Ашера — олицетворение женского элемента той силы, мужской элемент которой олицетворялся Баалом. Она была рождающая деятельность природы, одевающая землю деревьями, травами, производящая плоды, дающая животворную влагу жаждущим полям, наполняющая реки и море рыбою. Ей, как и Баалу, служили на покрытых лесами высотах Ливана, под тенистыми деревьями; финикияне, подобно персам и германцам, имели очень большое уважение к тенистым деревьям. В особенности священными у них считались такие деревья, которые с наибольшею ясностью проявляли глазам их силу богини: стройный кедр, роскошный кипарис, густолиственный дуб, вечно зеленеющая пиния, ветла у ручьев и тополь, листья которых не увядают и в летний зной. Под этими деревьями финикияне просили у Ашеры урожая хлеба и плодов, под ними пели хвалы ей, приносили жертвы и воскуряли фимиам. Они чтили ее, «великую мать», под образом дерева, пня или деревянной колонны, давали ее имя деревянным столбам и статуям, которые ставили повсюду, и с которыми часто соединяли фаллус, символ плодородия. В некоторых городах были разведены посвященные ей рощи вечно зеленеющих хвойных деревьев. Ашер и Баалу было посвящено гранатовое яблоко; оно сочно, в нем множество зерен; потому оно может считаться очень ясным проявлением изобилия жизни, символом размножения; оно было повсюду символом или атрибутом божеств рождающей силы природы. Все живущее зарождается во влаге; потому Ашер была посвящена вода; озера, реки, ручьи, подобно деревьям и рощам, находились под ее покровительством; при ее храмах были священные пруды с рыбою; рыба в них была посвящена Ашер, потому не дозволялось ловить ее, вредить ей. В городе Бам-бике (Иераполе; Мабуге) Ашеру чтили, кажется, под видом рыбы с головою женщины, как чтили ее в Аскалоне, и жрецам ее было запрещено есть рыбу. Ашер были также посвящены млекопитающие и птицы, отличающиеся красотою, силою или плодородием: бык, лошадь, козел и в особенности голубь. При знаменитом храме киприйской богини была роща для голубей, были пруды с рыбою, и у ее алтарей, на которых приносились в жертву животные только мужского пола, стояла конусообразная каменная колонна. Культ Ашеры имел сладострастный характер; но у финикиян, торговцев, думавших только о богатстве и наслаждении, сладострастные обряды его получили более сильное развитие, чем у вавилонян. Финикийские женщины имеют при храмах шатры из тканей, которые сотканы ими самими и собственно для этих шатров, и они отдаются под своими шатрами приходящим в храмы иноземцам. Финикиянкам казалось, что принести в жертву свою девственность богине плодородия — это самая угодная для нее жертва. Потому в известные праздники финикийские девушки отдавали себя в священных местах, в комнатах и рощах при храмах, иноземцам, приходившим на великие «праздники шатров»; говорят, что этот безнравственный обычай еще остается у некоторых из горных племен Ливана. Знаменитые храмы Ашеры привлекали к себе множество пилигримов. На праздники богини, в особенности на главные праздники ее, совершавшиеся в начале и конце лета, шли каждый раз целые караваны поклонников из близких и далеких стран; шалаши и шатры, которые ставили для себя в ограде святилища эти пилигримы, вероятно, и были первыми приютами сладострастия на праздниках Ашеры; вероятно, такое происхождение имел развратный культ, которым постыдно знамениты праздники шатров. При всех храмах Ашеры были толпы женщин и девушек, посвятивших себя на служение богине проституцией. Многие из них занимались ею в ограде храмов». Эти ашеры — символы богини Астарты, стали неотъемлемой чертой этой религии, которую Иезавель внедряла в Израиле. Другим символом этой новой для израильтян веры стали громадные камни — каабы. «Поставленный прямо камень изображал божество; это не статуя его, так как камень совершенно неотесан и не имеет сходства с человеческой фигурой. Предполагалось, что божество приходит к камню, где и встречается со своими почитателями». Эти громадные камни и колонны считались носителями Божественной Силы. Среди них могли находиться и аэролиты, но вообще такое благоговение к большим камням могло явиться только у жителей пустыни, для которых все, выделявшееся из однообразия равнины, возбуждало священный трепет. Было у этих камней и еще одно религиозное значение. «Конусообразный каменный столб, который финикияне ставили перед храмами и святилищами «Старого Баала», был гигантским фаллосом; и… служение порождающему, животворящему богу было соединено с такими же сладострастными обрядами, как служение Ашере в священных рощах Ливана». Академик Тураев отмечает, что последним из этих древних символов, которым когда-то поклонялись язычники, хорошо сохранившимся до наших дней, является знаменитый черный камень в Мекке, к которому совершают паломничество миллионы мусульман, верящих в его особую связь с Аллахом, хотя на самом деле — это древний объект поклонения язычников. Эти огромныекамни (каабы), высившиеся часто на вершинах гор, наводнили Израиль. Религия Ашер и Кааб обещала в скором времени окончательно утвердиться в сознании людей, чем воплотилась бы в жизнь мечта Иезавели, но тут вдруг раздался голос, посмевший бросить вызов религиозной политике грозной царицы.