Глава 32. Взаимозависимость, а не отсутствие зависимости (12:20-31)

«Но теперь членов много, а тело одно. Не может глаз сказать руке: «ты мне не надобна»; или также голова ногам: «вы мне не нужны». Напротив, члены тела, которые кажутся слабейшими, гораздо нужнее, И которые нам кажутся менее благородными в теле, о тех более прилагаем попечения; И неблагообразные наши более благовидно покрываются; а благообразные наши не имеют в том нужды. Но Бог соразмерил тело, внушив о менее совершенном большее попечение, Дабы не было разделения в теле, а все члены одинаково заботились друг о друге, Посему, страдает ли один член, страдают с ним все члены-, славится ли один член, с ним радуются все члены. И вы -тело Христово, а порознь — члены. И иных Бог поставил в Церкви во-первых Апостолами, во-вторых пророками, в-третьих учителями; далее, иным дал силы чудодейственные, также дары исцелений, вспоможения, управления, разные языки. Все ли Апостолы? все ли пророки? все ли учители? все ли чудотворцы? Все ли имеют дары исцелений? все ли говорят языками? все ли истолкователи? Ревнуйте о дарах больших, и я покажу вам путь еще превосходнейший» (12:20-31).

Павел продолжает тему единства, подчеркивая, что христиане зависят как друг от друга, так и от даров и призвания каждого из них.

Отличительным признаком американизма, его характернейшей чертой долгое время считался индивидуализм. Исследователи новых земель, полагавшиеся только на себя, первопроходцы, сами выращивающие все необходимое для питания, создающие для себя одежду, утварь, мыло и многое из инструментов, — вот кто были нашими героями. И до сих пор можно увидеть плакаты, прославляющие нонконформиста, не желающего приспосабливаться к обществу, уходящего в лес, чтобы жить за счет природы, или в одиночку на лодке или на плоту пересекающего океан, или же совершающего самостоятельно, в полном одиночестве, другие подвиги.

Индивидуализм привлекателен, потому что природный человек склонен не только делать свое дело, но и делать его в одиночку, или, по крайней мере, делать так, чтобы ему не нужно было при этом полагаться на других или кого-нибудь слушаться. С тех пор, как Каин снял с себя ответственность за благополучие своего брата (Быт. 4:9), человек с презрением относится к мысли о том, что он несет ответственность за других людей. Философия, внушающая представление о том, что мы в основе своей самодостаточны и не нуждаемся больше ни в ком, это — сатанинская философия, противоречащая Божьему плану и Божьей воле относительно человечества. В хорошо известных строчках из «Инвиктуса», — «Я — капитан своей судьбы, я — хозяин своей души», — отражается сердце падшего человека, его великое желание быть богом для самого себя.

Даже будучи христианами, мы иногда становимся жертвами индивидуализма. Очень соблазнительно представление, гласящее, что, раз мы во Христе совершенны и раз Он нас полностью удовлетворяет, нам поэтому не нужен никто другой для того, чтобы жить преданной христианской жизнью. И все же это представление полностью противоречит Писанию. Бог создал и искупил нас не только для Самого Себя, но и друг для друга. Мы бы никогда не услышали о Боге или о Евангелии, не будь какого-нибудь человека, который привел нас ко Христу или снабдил нас материалом для чтения. Мы не могли бы расти в вере и послушании, если бы не учителя и друзья-христиане, которые помогал и нам и руководили нами. И свое собственное служение, — в чем бы оно ни состояло, — мы не могли бы выполнить вне взаимозависимости от других людей.

Несколько лет тому назад я прочел серию сообщений в духовной семинарии, которую до тех пор не посетил ни разу. Я не был лично знаком ни с кем из профессорско-преподавательского состава этой семинарии, знал только некоторых студентов. Но в течение долгих лет я был в долгу перед этой семинарией и ее служением: профессора и преподаватели ее написали много выдающихся книг и статей, благодаря которым моя жизнь стала богаче и мое служение укрепилось. Таким образом, я получил в своем развитии помощь от семинарии, которую я ни разу не посетил, и от людей, которых я никогда не встречал!

Наш Господь Иисус Христос мог бы быть человеком, воистину независимым, ведь Он был воплотившимся Сыном Бога и не имел нужды в других людях, — в том смысле, в каком все мы нуждаемся друг в друге. И все же до того, как началось Его общественное служение, то есть до того, как Ему исполнилось тридцать лет, Он жил вместе со Своей семьей и поддерживал ее. А следующие три года Своей жизни Он провел в почти постоянном общении с двенадцатью Своими учениками. Апостола Павла, который так очевидно выделялся среди других руководителей ранней церкви, иногда характеризуют как независимого индивидуалиста. И все же это представление далеко от реальности. Павел путешествовал и работал всегда в обществе других верующих, с которыми его связывала дружба и служба. Он прошел тысячи миль вместе с Варнавой, Силой, Марком, Лукой и другими.

В том, что касается Писания, Павел не пошел бы на компромисс ни для кого, — и даже ради другого апостола он не мог бы покривить душой в этом вопросе. Например, когда Петр, поддавшись уговорам иудаистов, начал требовать, чтобы обращавшиеся из язычников обрезались, Павел публично упрекнул его (Гал. 2:14). В этом смысле, если существовала необходимость, он мог оставаться один. Но он постоянно учился от других верующих и получал от них утешение. Например, в Рим он стремился не только для того, чтобы ему самому получить пользу от пребывания там. «Ибо я весьма желаю увидеть вас, — писал он Римлянам, — чтобы преподать вам некое дарование духовное к утверждению вашему, то есть утешиться с вами верою общею, вашею и моею» (1:11-12). Ни от кого не зависимый индивидуалист такого бы не написал. Это — слова человека, который ясно и смиренно сознает, что ему нужен не только Бог, но и друзья-христиане. Вместе с Джоном Уэслей Павел мог бы сказать: «Христианства в одиночку не бывает».

В 12-ой главе Павел рассматривает две главные причины того, почему некоторые христиане вообще не участвуют в служении. Некоторые считают, что у них просто нет никаких ценных даров или способностей, и поэтому сидят позади — пусть, мол, за них делают другие. Это та группа верующих, о которых говорилось в 12:15-17. А другие верующие считают, что они до того высоко одарены, что на самом деле и не нуждаются в помощи остальных, чтобы совершать свое служение. Это — те верующие, которые описаны в стихе 21, а в последующих стихах им дается совет. Ни тот индивидуализм, который основывается на предполагаемой неполноценности, ни тот индивидуализм, который основывается на гордой независимости, не являются библейскими и Богу угодить не могут.

Правильные взаимоотношения между верующими

«Не может глаз сказать руке: «ты мне не надобна»; или также голова ногам: «вы мне не нужны». Напротив, члены тела, которые кажутся слабейшими, гораздо нужнее. И которые нам кажутся менее благородными в теле, о тех более прилагаем попечения; И неблагообразные наши более благовидно покрываются; а благообразные наши не имеют в том нужды. Но Бог соразмерил тело, внушив о менее совершенном большее попечение, Дабы не было разделения в теле, а все члены одинаково заботились друг о друге. Посему, страдает ли один член, страдают с ним все члены; славится ли один член, с ним радуются все члены. И вы — тело Христово, а порознь — члены» (12:21-27).

В то время, как индивидуалист первого рода говорит «я им не нужен», индивидуалист второго рода говорит: «они мне не нужны» и в мире такое отношение является неправильным: ведь все Свое творение, а особенно человечество, Бог создал взаимозависимым. Но в церкви, члены которой имеют общего Спасителя и Господа и общее духовное тело, эта позиция еще намного хуже. Ни один верующий, которого Павел сравнивает с глазом, не имел права сказать тому, кого Павел сравнивает с рукой: «ты мне не надобна», или также голова ногам: «вы мне не нужны». Однако, в коринфском собрании верующих такое отношение было обычным. Несколько выдающихся и одаренных членов этой церкви вели себя так, словно бы они были независимыми и самодостаточными, как будто бы они могли нести свое служение и вести повседневную христианскую жизнь совершенно самостоятельно или только с немногими избранными друзьями. Они переоценивали самих себя и недооценивали важность других верующих. Вопреки принципам, изложенным в Евангелии от Матфея (18:10) и в послании к Римлянам (14:1-15:7), эти люди презирали тех, кто казался слабым и менее значительным. Напротив, — продолжает Павел, -члены тела, которые кажутся слабейшими, гораздо нужнее. Как бы важны не были некоторые выдающиеся члены человеческого тела, жить без них можно. Они важны, но они не абсолютно необходимы, нужны. Вы можете потерять глаз или ухо, руку или ногу, и при этом все еще оставаться в живых. Но вы не можете потерять сердце, или печень, или мозг, и все еще оставаться в живых. Эти органы отличаются от других тем, что они спрятаны, но в то же время -жизненно необходимы. Вы можете заметить дыхание своих легких, по пульсу вы можете различить свое сердцебиение, но работа этих органов и приблизительно не так очевидна, как та, что мы выполняем руками и ногами. Эти менее заметные части (Внутренние органы), которые кажутся слабейшими, слабее, чем большая часть остального тела (внешние конечности и члены), на самом деле гораздо нужнее. По этой причине они более охраняются, — и скелетом, и остальными частями тела. Они более необходимы для жизни и более уязвимы, и поэтому их больше защищают. Без ног вы могли бы жить, но не без легких.

Те служения в церкви, которые более всего необходимы для ее жизни, всегда имеют в себе нечто такое, что не сразу бросается в глаза. Зачастую самыми надежными и продуктивными каналами, через которые церковное собрание получает духовную силу, являются верные, преданные молитвы и службы нескольких преданных святых, не имеющих никаких бюро, никакой вывески. Коринфская церковь не сумела проявить достаточно чуткости и внимания, чтобы оценить тех своих членов, которые не имели «из ряда вон выходящих» даров, таких, как дары пророчества, языков и исцелений. Те верующие, которые несут не самое заметное служение, иногда болезненно реагируют на непонимание, и часто обижаются на пренебрежение и недооценку. Товарищи-верующие должны их защитить, в точности так же, как тело защищает свои жизненно необходимые органы.

Продолжая сравнение, Павел напоминает нам, что те члены тела, которые нам кажутся менее благородными в теле, о тех более прилагаем попечения. И неблагообразные наши более благовидно покрываются.

Говоря о менее благородных частях нашего тела, Павел, возможно, имел в виду те части, которые кажутся не особенно привлекательными. Видимо, скорее всего тут имеется в виду туловище в целом, — та часть, которую мы прикрываем одеждой. Сюда могут входить отвислые, дряблые части тела или живот; так или иначе, обычно туловище прикрывается и считается менее привлекательным, чем все остальное тело. То, что здесь употребляется глагол перитетеми (прилагаем попечение, буквально — «положить вокруг»), передает представление об одевании тела в целом. На одевание этих частей тела мы тратим больше времени и денег, чем на одевание более представительных частей тела, таких, как лицо и руки, — и тем самым о тех более прилагаем попечения.

Слово неблагообразный (ашемон) означает «стыдный», «неприличный», и здесь относится к тем частям тела, которые считаются неприличными и которые следует прикрывать. Фактически во всех человеческих обществах на протяжении истории, — за исключением нескольких примитивных племен, — к этим частям тела относились со скромностью. Тот факт, что в наши дни многие люди отбрасывают эту естественную скромность и выставляют напоказ те части тела, которые традиционно считаются неприличными, говорит о том, до каких пределов дошла развращенность современного человека.

Когда люди обращаются с неблагообразными членами заботливо и скромно, они более благовидно покрываются. Не сами эти части тела неблагообразные и стыдные, а то, что их выставляют напоказ. Когда с ними обращаются правильно, они становятся более скромными, в точности так же, как менее благородные части, когда с ними правильно обращаются, становятся более привлекательными.

Только искаженная система ценностей может заставить того христианина, который обладает выдающимся даром и поэтому более известен, чем другие, смотреть сверху вниз на других христиан, не обладающих столь очевидными дарами, и искать больше славы для самого себя. Такое отношение противоположно принципу заботы, характерному для тела. Когда те члены тела, которые обладают большей внешней красотой и большими функциональными способностями, берут на себя обязанность заботиться о благополучии тех частей, которые не так хорошо вооружены, но необходимы для выживания, это гораздо лучше согласуется с принципом самосохранения. Любой благоразумный человек больше беспокоится о состоянии своего сердца, чем о состоянии своих волос.

Христианам, занимающим руководящие должности или находящимся на выдающихся позициях, не следует смотреть сверху вниз на тех, чьи дары не так заметны. Наоборот, им следует как можно больше стараться показать этим людям, как они им признательны, как высоко они их ценят, и, если необходимо, защищать их. Особо одаренные люди имеют и особые обязанности, как писал Павел, обращаясь к Фессалоникийцам: «утешайте малодушных, поддерживайте слабых, будьте долготерпеливы ко всем» (1 Фес. 5:14).

Верующие, имеющие более заметные и привлекательные дары, являются теми благообразными членами, которые не имеют… нужды в том, чтобы их утешали и защищали. Слава и почет так и текут к ним, как нечто, почти само собой разумеющееся, и эту славу им следует разделять с теми, чьи дары не так бросаются в глаза и чьи характеры не так привлекательны, кого легче проглядеть. Они должны иметь о менее совершенном большее попечение.

Я уверен, что самый большой сюрприз ожидает христиан во время судилища Христова, когда они увидят, как Господь распределяет Свои награды на «беме» (судебном месте), где каждому верующему придется «получить соответственно тому, что он делал, живя в теле, доброе или худое» (2 Кор. 5:10). Если на небесах может быть что-нибудь вроде шока, то без сомнения, большинство из нас именно это и ощутит, когда откроются тайны (ср. 1 Кор. 4:3-5). Иисус говорил, что те, кто в этой жизни стремятся быть первыми, в следующей жизни будут последними (Матф. 19:30), и что духовное величие определяется духом служения, а не высокими должностями или выдающимися достижениями (Матф. 20:27). В тех словах, которыми Иисус ответил матери Иакова и Иоанна, обнаруживается, что награда связана скорее со страданием, чем с успехом (Матф. 20:20-23).

Из сказанного в настоящем отрывке становится ясно, что небесную награду мы получим не только на основании того, как мы обращаемся со своими собственными дарами, не только на основании того, как мы осуществляем свое служение, но и на основании того, как мы относимся к дарам других верующих, поддерживаем ли мы их в служении.

Мы должны взаимно поддерживать и утешать друг друга: это необходимо для того, чтобы избежать как неуверенности в себе, так и излишней самоуверенности. Это необходимо также и для того, чтобы избежать разделения в теле. Для нас каждый верующий должен иметь высочайшую важность, как и каждое служение (ср. Фил. 2:1-4), — ведь именно так их видит Бог. В духовно зрелой общине члены церкви одинаково заботятся друг о друге. О воспитателе детского сада нам следует заботиться так же, как о пасторе, и о дворнике — не меньше, чем о директоре воскресной школы.

В послушной и любящей общине, которую, по замыслу Бога, должны иметь Его дети, страдает ли один член, страдают с ним все члены; славится ли один член, с ним радуются все члены. Только такого рода взаимная любовь и забота могут предотвратить разделения (или исцелить их) и сохранить единство церкви. В такой церкви тот, кто обижен, утешается, а тому, кто получил благословение, есть с кем разделить свою радость. В ней нет ни презрения друг к другу, ни соперничества, ни состязания, ни зависти, ни насмешек, ни чувства неполноценности, ни чувства превосходства, но одна любовь, — любовь, которая долготерпит, милосердствует, не завидует, не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине (1 Кор. 13:4-6).

Только верующие, способные таким образом любить и объединяться, и есть тело Христово, а порознь — члены. И только любовь Христова может привести нас к такой любви, о которой говорит в этих стихах Павел.

Коринфским верующим Павел напоминал, что, и индивидуально, и коллективно они были самим телом Христовым, тою церковью, за которую Он умер. Они были едины в Нем, и им следовало быть едиными друг в друге. У них не было «недостатка ни в каком даровании» (1:7), они имели в совершенстве все, чтобы представлять Господа и служить Ему. Их местное собрание — это было Христово тело в миниатюре, представляющее Христа всему Коринфу Каждая местная церковь полностью снабжена всем необходимым для того, чтобы служить Господу, — в точности так же, как каждый верующий имеет все, необходимое для служения Ему. Если нам чего-нибудь и не хватает, так это только нашего собственного осознания всего того, что Он нам уже дал, и нашей собственной готовности использовать Его дары.

Бог обеспечивает в совершенстве

«И иных Бог поставил в Церкви во-первых Апостолами, во-вторых пророками, в-третьих учителями; далее, иным дал силы чудодейственные, также дары исцелений, вспоможения, управления, разные языки. Все ли Апостолы? все ли пророки? все ли учители? все ли чудотворцы? Все ли имеют дары исцелений? все ли говорят языками? все ли истолкователи?» (12:28-30).

Павел снова напоминает коринфянам о том, что Бог Своей суверенной властью в совершенстве обеспечивает Свою церковь, вооружая ее дарами, различными, но едиными: «Все же сие производит один и тот же Дух, разделяя каждому особо, как Ему угодно» (12:11). Как и в 12:8-10, апостол не представляет здесь исчерпывающего списка духовных даров, но просто приводит примеры, повторяя некоторые из уже называемых выше даров, одни выпуская, другие добавляя, чтобы показать, какими различными путями идет Господь, призывая и вооружая Своих людей так, чтобы они могли работать в гармонии друг с другом. В этом отрывке Павел подчеркивает те же самые три ключевые момента: суверенность Бога при распределении • даров, единство даров и их разнообразие.

В стихе 28 Павел упоминает вначале об определенных одаренных людях, а затем — об определенных духовных дарах. Одаренные люди поставлены Богом, — в точности так же, как члены церкви поставлены или помешены внутрь церкви так, как это было угодно Богу (см. ст. 18, где употреблен тот же самый греческий глагол). Термин «титеми» исходно означает положить или поместить, но часто употребляется, как в этих двух стихах, чтобы обозначить служебное назначение на определенную должность (ср. Иоан. 15:16; Деян. 20:28, — «поставил»; 2 Тим. 1:11). Бог суверенной властью назначил иных людей во-первых, Апостолами, во-вторых, пророками, в-третьих, учителями. Другие должности, на которые Бог назначает или ставит Своих людей, это должности евангелиста и пастора, или пастора-учителя (Еф. 4:11).

Две первые должности, упомянутые в стихе 28, должности апостола и пророка, связаны с тремя основными обязанностями: (1) заложить основание церкви (Еф. 2:20); (2) получить откровение Божьего Слова и объявить его людям (Деян. 11:28; 21:10-11; Еф. 3:5); и (3) дать удостоверение этого Слова «знамениями, чудесами и силами» (2 Кор. 12:12; ср. Деян. 8:6-7; Евр. 2:3-4).

Одаренными людьми в новозаветной церкви были, во-первых, апостолы, и на первом месте из всех апостолов стоит Сам Иисус Христос (Евр. 3:1). Основное значение слова апостол (апостолос) — «человек, посланный с определенной миссией». В этом исходном значении слово апостол употребляется в Новом Завете только по отношению к двенадцати, включая Матфея, заменившего Иуду Искариота (Деян. 1:26), и Павла, который уникальным образом был отделен от мира и призван как апостол язычников (Гал. 1:15-17; ср. 1 Кор. 15:7-9; 2 Кор. 11:5). На такое апостольство имели право только избранные непосредственно Христом и очевидцы Его воскресения (Марк. 13:13; Деян. 1:22-24). Последним человеком, отвечавшим этим требованиям, был Павел (Рим. 1:1 и т.п.). Поэтому заявления некоторых, уверяющих, что и в наши дни в церкви могут быть апостолы, лишены всяких оснований. Это невозможно. Существует мнение, что апостолы были подобны делегатам в учредительное собрание. Как только это собрание завершило свою работу, должность апостолов упразднилась. Когда создание Нового Завета было окончательно завершено, должность апостола прекратила свое существование.

Но термин апостол употреблялся и в более широком смысле этого слова, по отношению к некоторым другим людям в ранней церкви, — к таким, как Варнава (Деян. 14:4), Сила и Тимофей (1 Фес. 2:6) и некоторым выдающимся руководителям ранней церкви (Рим. 16:7; 2 Кор. 8:23; Фил. 2:25). Ложные апостолы, о которых говорится в 2 Кор. 11:13, несомненно пытались подделаться под апостолов этого рода, поскольку апостолов первой группы было всего тринадцать, и все они были широко известны. Истинные апостолы из второй группы назывались «посланники (апостолои) церквей» (2 Кор. 8:23), в то время, как тринадцать были апостолами Иисуса Христа (Гал. 1:1; 1 Пет. 1:1 и т.д.).

Апостолы, принадлежавшие к обеим этим группам, удостоверяли подлинность своего апостольства «знамениями, чудесами и силами» (2 Кор. 12:12), но ни одна из этих групп не ставила перед собой задачу увековечить свою должность. Ни в одном из указанных смыслов термин апостол не употребляется в Деяниях после 16:4. И нигде в Новом Завете нет записи о том, чтобы апостол любой из этих групп после того, как он умирал, замещался бы кем-нибудь новым.

Приведенный здесь текст утверждает, что и пророки тоже назначались Богом как особо одаренные люди и отличались от тех людей, у которых был просто дар пророчества (12:10). Не всех верующих с даром пророчества можно было назвать пророками. Создается впечатление, что должность пророка предназначалась исключительно для работы внутри местного собрания верующих, в то время как апостольство было гораздо более широким служением, которое не ограничивалось никакой территорией, что и подразумевается под словом апостолос («посланный с миссией»). Например, когда Павел служил в антиохийской церкви, его называют пророком (Деян. 13:1), но во всех остальных случаях его называют апостолом.

Пророк иногда произносил откровения от Бога (Деян. 11:21-28), а иногда просто излагал уже полученное прежде откровение (как это, например, подразумевается в Деяниях 13:1, где эта должность связывается со служением учителя). Пророки всегда говорили от лица Бога, но не всегда передавали своим слушателям новые вести от Бога. О пророках Павел говорит во-вторых после апостолов, и их слова следовало судить, сравнивая с тем, что говорили апостолы (1 Кор. 14:37). Между этими двумя служениями существовало, может быть, и еще одно различие: то, что говорили апостолы, носило более общий характер и относилось к христианскому учению, в то время как то, что говорили пророки, могло носить более личный характер и больше относиться к практической жизни.

Однако и должность апостолов упразднилась после завершения Нового Завета, как и самих апостолов после этого времени не стало. В свое время точно также и пророки Ветхого Завета перестали появляться после того, как этот Завет был полностью завершен, что произошло примерно 400 лет до рождения Христа. Церковь была утверждена «на основании Апостолов и пророков, имея Самого Иисуса Христа краеугольным камнем» (Еф. 2:20). Как только основание было заложено, работа апостолов и пророков закончилась. А работу по истолкованию и провозглашению ново-записанного Слова взяли на себя евангелисты, пасторы-учителя и учителя. Предназначение апостолов и пророков состояло в том, чтобы снабдить церковь верным учением; а предназначение евангелистов, пасторов-учителей и учителей состоит в том, чтобы дать церкви все, что ей нужно для эффективного служения. Должности перечислены здесь, в первом послании к коринфянам, не в хронологическом порядке и без ссылок на продолжительность их существования, потому что в то время все они были в употреблении.

Третья должность — это должность учителя, которая может совпасть с должностью пастора-учителя (см. Еф. 4:11; Деян. 13:1). Однако я склонен разделять эти должности. Учитель имеет не только дар учения, но и Божье призвание учить. Он призван к служению, состоящему в том, чтобы изучать Слово Бога и истолковывать это Слово церкви, и он одарен для этого служения. Все, имеющие должность учителя, обладают даром учить, но не каждый, обладающий этим даром, имеет эту должность.

Вторая часть стиха 28 перечисляет несколько характерных духовных даров, и временных, и постоянных. О дарах чудодейственных и о дарах исцелений, являющихся временными дарами знамений, мы уже говорили, обсуждая 12:9-10. О даре говорить на различных языках мы поговорим в следующих главах. Остальные два дара — это постоянные дары служения.

Дар вспоможения — это дар служения в самом широком смысле этого слова, дар помогать другим, поддерживая их день за днем, повседневными, часто незаметными способами. Это — тот же самый дар, что и дар служения (Рим. 12:7), хотя в этом тексте употреблено другое греческое слово. Вспоможение (антилемпсис) — это особенно прекрасное слово, означающее, что человек берет груз, наваленный на кого-то другого, и перекладывает его на себя. Этот дар, без сомнения, является одним из самых широко распространенных даров, и он безмерно важен для поддержки тех христиан, которые служат, применяя другие дары. Это же самое слово использовал Павел в своих заключительных словах, обращенных к эфесским старейшинам, встретившись с ними в Милите по пути в Иерусалим, где его наверняка ожидал арест: «Во всем показал я вам, что, так трудясь, надобно поддерживать слабых и памятовать слова Господа Иисуса, ибо Он Сам сказал: блаженнее давать, нежели принимать (Деян. 20:35).

Филиппийцам Павел говорил, что посылает к ним Епафродита, «брата и сотрудника и сподвижника» своего, «а вашего посланника и служителя в нужде» его, который «за дело Христово был близок к смерти, подвергая опасности жизнь, дабы восполнить недостаток ваших услуг» ему (Павлу) (Фил. 2:25, 30). Какими бы еще другими дарами Епафродит ни обладал, ясно, что у него был дар вспоможения, и он преданно служил, применяя на деле этот дар.

В даре вспоможения нет ничего эффективного или блестящего, и зачастую его не так уж высоко ценят, как это и происходило в коринфской церкви. Но это — Божий дар, и Бог высоко ценит людей, которые преданно служат, используя этот дар. Так же высоко ценит их и любой руководитель, ведь он знает, насколько важны незаметные помощники, на которых можно положиться.

Дар управления — это дар руководства. Использованное здесь слово происходит от «кубернесис», что буквально означает «править рулем» или «вести судно», и в этом значении употребляется, например, в Деяниях 27:11. Это слово относится к тому человеку, который ведет судно или церковь по назначенному курсу, так, чтобы судно могло прибыть в пункт назначения, а церковь — исполнить свое предназначение. В Версии Семидесяти (греческой Версии Нового Завета) этот термин используется несколько раз, и каждый раз по отношению к мудрости. В Притчах (12:5) это слово переведено как «помышления», а в книге пророка Иезекииля мудрые люди сравниваются с «кормчими» (27:8).

Дар «слова мудрости» (1 Кор. 12:8) связан с» пониманием и практическим применением истин Божьего Слова. Мудрость тех, кто имеет дар управления, состоит в способности принимать мудрые решения ft побуждать, мобилизировать и направлять других членов общины к цели. Чаще всего даром управления обладает пастор, — эта способность необходима для того, кто собирается хорошо руководить церковью (ср. 1 Тим. 5:17; Евр. 13:7, 17, 24). Как и капитан корабля, руководитель церкви — не владелец, а только слуга. Церковь принадлежит Господу Иисусу Христу; тот, кто имеет дар управления, — Его слуга. Нет никаких указаний на тот счет, что обладание этим даром ограничивается только пасторами; этот дар имеется и у многих других, кого Господь призвал на разнообразные руководящие должности.

Поскольку у коринфской церкви не было «недостатка ни в каком даровании», в ней должны были быть и люди, одаренные даром руководства. И поскольку эти руководители, очевидно, не делали свое дело «благопристойно и чинно» (14:40; ср. ст. 33), мы можем также сделать вывод, что либо они не пользовались своими дарами, либо остальные члены церкви отказывались подчиниться их руководству.

При перечислении должностей и даров в 12:28 для Павла главным было подчеркнуть снова, как «различны служения» (ст. 5), которые Бог дал Своей церкви. Упоминая служения и многие из даров, он риторически спрашивает о каждом: все ли принадлежат к этому типу служителей? или «не все же имеют этот дар, не так ли?» У Бога не было намерения давать всем один и тот же дар, и у Него не было намерения давать всем выдающиеся, из ряда вон выходящие дары. Должности и дары Он распределил согласно Своей суверенной воле, «как Ему угодно» (12:11). Обязанность верующих -принять с благодарностью те служения, которые им даны, и преданно осуществлять их.

Интересно заметить, что те два дара, которые впервые упомянуты в стихе 28 и о которых в стихах 29-30 уже не говорится, это дары вспоможения и управления. Можно предположить, что именно эти дары менее всего ценились коринфянами, — но как раз в них они до крайности нуждались.

Как откликаться на Его дары

«Ревнуйте о дарах больших, и я покажу вам путь еще превосходнейший» (12:31).

В свете всего, написанного до сих пор в этой главе, в которой Павел подчеркивает Божью волю и власть в распределении даров и обязанность верующих быть довольными теми дарами, которые им достались, кажется невозможным интерпретировать стих 31 как призыв искать более видных даров, таких, как дар языков, — как это делают некоторые толкователи. Для Павла было главным, что мы не выбираем сами себе духовные дары и не должны их искать. Он несколько раз повторил эту точку зрения. Кроме того, он ясно дал понять, что ценность и важность даров состоит не в том, что они бросаются в глаза или привлекательны для человеческой природы.

Поскольку слово зелоо (ревнуйте) обычно употребляется с отрицательным оттенком значения (желать с ревностью или завистью, хотя в 2 Кор. 11:2 этого оттенка значения нет), и поскольку в греческом языке изъявительное и повелительное наклонения глаголов по форме совпадают, первую часть этого стиха можно перевести как «а вы ревнуйте о дарах больших». Кажется, что такой перевод намного лучше соответствует контексту, — и тому, что было сказано до сих пор, и тому, что будет сказано дальше. Такой перевод соответствует и всему тону послания, и тому, в чем состоял грех коринфян. Поскольку они, очевидно, превозносили более эффектные дары, кажущиеся большими дарами, со стороны Павла было бы просто глупо советовать им делать то, что они и без того уже делали, и с большим удовольствием.

Как раз наоборот, коринфянам следовало прекратить поиски духовных даров, потому что это — и бесполезное, и дерзкое занятие, обнаруживающее самонадеянность и недостаток уважения к Божьей воле. Каждый верующий уже одарен, причем одарен в совершенстве, в соответствии с Божьим планом и тем служением, которого Бог от них хочет. А что коринфянам следовало действительно искать, это был путь еще превосходнейший, тот путь удовлетворенности и гармонии, к которому он призывает в главе 12, и путь любви, который он собирается показать им в главе 13. Вот чего у них не было, и вот в чем они так отчаянно нуждались.

(К вашему сведению: желающие глубже ознакомиться с затронутыми в этой главе темами могут обратиться к книге этого же автора «Харизматики» (Грэнд Рапиде: Зондерван, 1978), а также к источникам, указанным в библиографии).