18. Авраам оправдан по благодати

Блаженство сие относится к обрезанию, или и к необрезанию? Мы говорим, что Аврааму вера вменилась в праведность. Когда вменилась? по обрезании или до обрезания? Не по обрезании, а до обрезания. И знак обрезания он получил, как печать праведности чрез веру, которую имел в необрезании, так что он стал отцом всех верующих в необрезании, чтобы и им вменилась праведность, и отцом обрезанных, не только принявших обрезание, но и ходящих по следам веры отца нашего Авраама, которую имел он в необрезании. Ибо не законом даровано Аврааму, или семени его, обетование — быть наследником мира, но праведностью веры. Если утверждающиеся на законе суть наследники, то тщетна вера, бездейственно обетование; ибо закон производит гнев, потому что, где нет закона, нет и преступления. Итак по вере, чтоб было по милости, дабы обетование было непреложно для всех, не только по закону, но и по вере потомков Авраама, который есть отец всем нам, — как написано: «Я поставил тебя отцом многих народов», — пред Богом, Которому он поверил, животворящим мертвых и называющим несуществующее, как существующее (4:9-17)

Посещать святые места католиков, такие как гробница в Гуадалупе в Мексике, — это ужасно грустное и подавляющее занятие. Гробница построена в том месте, где однажды, как предполагают, явилась Мария. Каждый год огромное количество паломников ползут на коленях полкилометра по пути к гробнице в надежде, что Мария заступится за них перед своим Сыном Иисусом Христом. Затем они входят в нее и зажигают свечки по одной за каждого друга или родственника, которым они хотят облегчить пребывание в чистилище.

Несколько лет назад меня посетил один индийский миссионер. Он показал мне свежий номер главного индийского журнала новостей, издаваемого на английском языке. Большая статья была посвящена великому индусскому религиозному празднику Маха Кумбх Мела, который проводится каждые двенадцать лет в месте слияния Ганга и Джамны. Сообщалось, что это наибольшее религиозное событие в мире.

Вопреки трудному путешествию, большим расходам и холодной воде на праздник собирается огромное количество верующих. На время ослабевает внимание к правителям и торговцам. Празднеством руководит группа окоченевших голых святых мужей, которые ведут процессию из миллионов странников вниз к воде. Факиры восседают на ложах из змей, ходят по разбитому стеклу и лежат на горячих углях. Всеобщее внимание обращено на поклоняющихся, которые протыкают свои языки длинными ножами, чтобы обречь себя на вечное молчание, дабы умилостивить своих многочисленных богов. Другие паломники смотрят на солнце, пока не лишатся зрения. Некоторые специально доводят свои конечности до атрофии, что по их мнению свидетельствует о поклонении. Один человек в течение восьми лет держал свою руку поднятой вверх. Хотя мышцы на его руке уже давно атрофировались, необрезанные ногти продолжают расти и достигли длины одного метра.

В одной из индусских священных книг сказано: «Тот, кто искупается в слиянии черной и белой рек, Ганга и Джамны, попадает на небо». В другом священном тексте сказано, что «паломник, который искупается в этом месте, получит прощение для всей своей семьи, и даже если он совершил сотню преступлений, его грехи искуплены в тот момент, когда он касается Ганга, чьи воды смывают их».

Во время праздника весь берег заполнен бесчисленным количеством будок для бритья, в которых паломники раздеваются догола и затем им сбривают все волосы, растущие на теле, включая брови и ресницы. Потом все срезанные волосы собираются и все вместе выбрасываются в грязную воду. Индусские тексты уверяют паломников, что «за каждый волос, выброшенный таким образом в воду, паломник получает право на миллион лет на небесах».

Статья заканчивается комментарием: «Миллионы людей, пришедших с чувством духовного голода, ушли с миром в душе и обновленной верой».

Адский, убийственный обман сатаны! Но он прекрасно показывает, что собой представляют религиозные системы, в центре которых находятся дела. Люди создали эти системы под влиянием сатаны, и все они убеждают людей в том, что они могут быть праведными перед Богом и обеспечить себе место на небесах при помощи соблюдения определенных обрядов и церемоний. Существуют еще более изощренные и привлекательные с точки зрения человека религии, но все они разделяют общее заблуждение о праведности по делам, выраженное в той или иной форме. Обыкновенный человек инстинктивно верит, что каким-нибудь образом ему удастся стать праведным перед Богом при помощи своих собственных усилий.

Продолжая развенчивать мысль о праведности по делам и установив, что Авраам — главнейший пример благочестивого человека — был спасен по вере, а не по делам (Рим. 4:1-8), Павел доказывает, что Авраам был спасен благодаря Божьей милости, а не вследствие обрезания или соблюдения закона. Павел говорил, что если Авраам, величайший человек в Ветхом Завете, спасен через веру по Божьей милости, то и любой другой человек может быть оправдан таким же образом, и, наоборот, если Авраам не мог быть оправдан благодаря обрезанию или соблюдению закона, то и никто другой не может быть оправдан вследствие этих причин.

В Рим. 4:9-17 Павел доказывает три тесно связанные между собой истины: оправдательная вера Авраама не пришла от обрезания (ст. 9-12); она не происходит и от соблюдения закона (ст. 13-15); но она дана исключительно по Божьей милости (ст. 16-17).

Авраам не был оправдан благодаря обрезанию

Блаженство сие относится к обрезанию, или к необрезанию? Мы говорим, что Аврааму вера вменилась в праведность. Когда вменилась? по обрезании или до обрезания? Не по обрезании, а до обрезания. И знак обрезания он получил, как печать праведности через веру, которую имел в необрезании, так что он стал отцом всех верующих в необрезании, чтобы и им вменилась праведность, и отцом обрезанных, не только принявших обрезание, но и ходящих по следам веры отца нашего Авраама, которую имел он в необрезании (4:9-12)

Павел предвидел вопрос, который иудеи могли бы задать в ответ на его доводы: «Если Авраам был оправдан исключительно по вере, то почему же тогда Бог требовал обрезания у Авраама и у всех его потомков?»

Большинство иудеев во времена Нового Завета были твердо убеждены, что обрезание было не только уникальным признаком, отделявшим их от всех других людей, как избранный Богом народ, но также и средством, через которое они становились угодными Богу.

В еврейской апокрифической книге Юбилеев провозглашается:

«Этот закон навсегда для всех поколений, и не существует обрезания времени, и не проходит один день без восьми дней; для этого вечный указ, предопределенный и написанный на небесных скрижалях. И каждый, кто рожден и плоть которого не обрезана на восьмой день, принадлежит не к детям завета, который Господь заключил с Авраамом, но принадлежит к детям погибели; нет тем более никаких признаков, что он принадлежит Господу, но он обречен на истребление и исчезновение с земли» (15:25 и далее).

Многие иудеи верили, что спасение основывается на их повиновении Богу в требовании быть обрезанными, и что, следовательно, их вечная безопасность покоится на этом обряде. В толковании к книгам Моисея раввин Менахим писал: «Наши раввины сказали, что ни один обрезанный человек никогда не увидит ада» (лист 7, колонка 2). Обрезание считалось настолько сильным признаком Божьего расположения, что утверждали, что если еврей предавался идолопоклонству, то прежде чем отправиться в ад, его обрезание должно быть уничтожено. А поскольку не в силах человека уничтожить обрезание, то предполагалось, что это могло быть совершено лишь при прямом вмешательстве Бога.

«Джалкат Рубэм» учит, что обрезание спасает от ада (номер 1), а в «Мидраш Миллим» сказано, что Бог пообещал Аврааму, что ни один обрезанный не будет послан в ад (лист 1, колонка 2). Книга «Акедаф Изехак» учит, что Авраам сидит перед воротами ада и не позволяет войти ни одному обрезанному израильтянину (лист 54, колонка 2).

Подобные убеждения были настолько сильны в иудаизме, что многие из них были перенесены в христианство еврейскими обращенными в раннехристианской церкви. Обрезание и более поздние законы Моисея стали такой проблемой, что в Иерусалиме был собран специальный совет апостолов и старейшин, чтобы урегулировать этот вопрос. Единодушное решение, выраженное в послании всем церквям, состояло в том, что соблюдение Моисеевых обрядов, включая обрезание, не представляется необходимым условием для спасения (см. Деян. 15:1-29).

Павел вырос в сильном фарисейском окружении, был обрезан в восьмой день, «Еврей от Евреев, по учению фарисей» (Фил. 3:5). Однако Дух Святой открыл ему, и Иерусалимский Собор подтвердил, что ни обрезание, ни другие обряды или человеческие действия, хотя и предписаны Богом, не могут принести спасения. Обрезание никогда не спасало иудея и оно не могло никогда спасти язычника (Рим. 2:25-29). Поэтому Павел предупреждал своих собратьев-христиан, особенно еврейских верующих: «Берегитесь псов, берегитесь злых делателей, берегитесь обрезания, потому что обрезание — мы, служащие Богу духом, и хвалящиеся Христом Иисусом, и не на плоть надеющиеся» (Фил. 3:2-3). Он дал подобное предупреждение верующим в Галатии:

«Итак стойте в свободе, которую даровал нам Христос, и не подвергайтесь опять игу рабства. Вот, я Павел говорю вам: если вы обрезываетесь, не будет вам никакой пользы от Христа. Еще свидетельствую всякому человеку обрезывающемуся, что он должен исполнять весь закон. Вы, оправдывающие себя законом, остались без Христа, отпали от благодати» (Гал. 5:1-4).

Человек, который верит в обрезание или в любой другой обряд или действие, сводит на нет совершенный ради него труд Христа. Он подчиняет себя закону и в таком случае должен с абсолютной строгостью соблюдать его, что для человека невозможно. «Ибо во Христе Иисусе не имеет силы ни обрезание, ни необрезание, но вера, действующая любовью» (Гал. 5:6).

Во Фригии, регионе, который граничил с Галатией, господствующая языческая религия включала в себя культ поклонения Кибелле. Жрецы Кибеллы обычно кастрировали себя в знак жертвенной преданности, и видимо это о них идет речь в Гал. 5:12. Если это так, то фактически Павел говорит, что если для иудействующих обрезание настолько похвальное религиозное действие, то почему бы им не совершать крайнее самовредительство по примеру жрецов Кибеллы?

Иудействующие — те, кто заявлял, что христианин — как еврей, так и не еврей — должен соблюдать закон Моисея для того, чтобы спастись (см. Деян. 15:5), — представляли настолько серьезную и сильную угрозу галатийским церквям, что в своих заключительных словах к ним Павел повторил свои предостережения. «Желающие хвалиться по плоти принуждают вас обрезываться только для того, чтобы не быть гонимыми за крест Христов» (Гал. 6:12). Другими словами, даже многие из иудействующих были лицемерны в своих рассуждениях об обрезании, используя его как средство избежать преследований со стороны своих собратьев иудеев.

В Быт. 17:10-14 ясно сказано, что обряд обрезания был данным Богом признаком Его завета с Авраамом и его потомками иудеями. Ссылаясь на это место, раввины учили, что соблюдение обряда — это средство угождения Богу и способ стать праведным перед Ним, и этому верили большинство иудеев. Но Павел использует это же самое место, чтобы показать, что напротив, Авраам был сделан праведным перед Богом не посредством обрезания. Когда ему было велено обрезаться, он уже был праведником.

Павел начинает с вопроса: «Блаженство сие относится к обрезанию, или и к необрезанию? Мы говорим, что Аврааму вера вменилась в праведность. Когда вменилась? по обрезании или до обрезания?»

Значение этой основной истины велико и в наши дни. Хотя теперь лишь немногие даже среди иудеев верят, что обрезание дает спасение, бесчисленное множество твердо убеждено, что та или иная религиозная церемония или религиозная деятельность делает их праведными перед Богом.

Среди провозглашающих имя Христа римская католическая церковь самый большой нарушитель данной истины. На протяжении всей своей истории она учит, что спасение происходит благодаря делам человека и действует благодаря посредничеству католического духовенства.

Доктор Людвиг Отт в своей книге «Основы католического догмата» (St. Louis: В. Herder, 1962) объясняет основы учения римской католической церкви о спасении и духовном благословении.

Отт определяет причащение по римскому катехизису (II I, 8) как «нечто данное в ощущениях, что на основе Божественного закона обладает силой действительной святости и праведности» (стр. 326). Далее он говорит, что таинства даруют благодать немедленно, без посредничества веры человека (стр. 326), и что таинства дают освящающую милость причащающимся (стр. 332). Поскольку обряды причащения даруют духовное возрождение, прощение, Св. Дух и вечную жизнь, то «для распределения этой милости необходимо, чтобы священник правильно совершал обряд причащения» (стр. 343). Римская католическая церковь утверждает, что ни ортодоксальная вера, ни моральная чистота не представляются необходимыми для причащающегося, чтобы причастие имело силу (стр. 345).

В середине 16-го столетия Трентский собор (примечание: Трентский собор заседал с перерывами с 1545 по 1563 год, осудил Реформацию) издал заявление, в котором говорилось: «Если кто-либо отрицает, что по милости Господа нашего Иисуса Христа, которая дана в крещении, отпускается вина первородного греха; равно как утверждающий, что не очищается все, что имеет греховную природу… да будет проклят» (стр. 354).

Цитируя апокрифическое Послание Варнавы, Отт сообщает, что католики верили, что «мы опускаемся в воду [крещение] полные греха и скверны и выходим из нее новым плодом, поскольку в наших сердцах мы имеем страх перед Богом и духовную надежду в Иисусе» (стр. 355). Католики утверждают, что в соответствии со Св. Писанием крещение имеет силу искоренять грех и внутренне освящать. «Крещение дает прощение всех наказаний за грех, как вечных, так и временных» (стр. 355), и «необходимо всем людям без исключения для спасения» (стр. 356).

Римская католическая церковь утверждает, что таинство конфирмации привлекает Дух Святой к человеку и увеличивает освящающую милость (стр. 365). Церемония евхаристии (месса) соединяет ее участников с Христом (стр. 390). Подобно духовной пище месса «сохраняет и увеличивает сверхъестественную жизнь души» (стр. 395). Следовательно, если на любом континенте спросить верующего католической церкви, принял ли он Христа, то вероятно он ответит, что сделал это во время последней мессы и во время всех остальных месс, на которых присутствовал.

Таинства епитимий, степеней священства, венчания и елеопомазания также призваны дать различные духовные преимущества Божественной милости.

Некоторые протестантские группы придерживаются подобных убеждений, веря, например, что крещение вводит человека в Новый Завет, не требуя от него никаких знаний или веры. Следовательно, крещение ребенка имеет такую же ценность, как и крещение зрелого человека.

Но подобные доктрины — это разновидность чародейства, когда в действие сознательно не вовлечены ни получатели чего-либо, ни источник желаемого результата. Желаемое дается лишь благодаря произнесению соответствующих слов или совершению некоторых действий. Даже Бог непосредственно не вовлечен в совершение этих таинств. Они осуществляются не только без требования веры получающих, но и без требования того, чтобы Бог прямо ниспослал Свою милость. «Сила» заключена в самом обряде.

Эта ситуация подобна той, когда евреи во времена Павла приписывали силу обрезанию. И поскольку они верили, что то, что было истинно для Авраама в отношении оправдания, истинно для каждого человека, особенно для каждого иудея, то Павел также использовал жизнь патриарха в качестве примера. Отвечая на свой собственный вопрос о времени, когда Авраам был объявлен праведным, апостол заявляет, что это произошло «не по обрезании, а до обрезания».

Хронология событий, изложенных в книге Бытие, доказывает это. Когда Авраам был обрезан, Измаилу было тринадцать лет, а Аврааму девяносто девять (см. Быт. 17:23-25). Но когда Бог провозгласил Авраама праведником (15:6), Измаил еще не был рожден и даже не был зачат (16:2-4). Аврааму было восемьдесят шесть лет, когда родился Измаил (см. 16:16). Следовательно, Авраам был объявлен Богом праведным по крайней мере за четырнадцать лет до того, как был обрезан.

Авраам состоял в завете с Богом и находился под Его милостью задолго до того, как был обрезан, в то время как Измаил, также обрезанный, никогда не состоял в завете. Обрезание стало признаком заветных взаимоотношений между Богом и Его народом, но завет был установлен не на основе обрезания. Когда Аврааму было дано первое заветное обетование, ему было лишь семьдесят пять лет (Быт. 12:1-4). Обрезание не только было сделано по крайней мере через четырнадцать лет после того, как Авраам был объявлен праведным, но и через двадцать четыре года после того, как он впервые вступил в заветные взаимоотношения с Богом. Кроме того, поскольку в те времена не существовало иудеев, Авраам был объявлен праведным, будучи как бы необрезанным язычником.

Естественно было бы задать вопрос: «Почему обрезание? Почему Бог сделал этот обряд обязательным законом для всех потомков Авраама? » Павел говорит, что прежде всего обрезание было символом. Авраам получил «знак обрезания». Обрезание было для Его народа физическим признаком этнической самобытности. Даже по Новому Завету, пока обрезание рассматривается подобным образом, Павел не имел никаких возражений против обрезания евреев. Фактически, сам Павел обрезал Тимофея, который был лишь наполовину иудеем, для того чтобы Тимофей имел лучшие возможности свидетельствовать знавшим его иудеям, находясь при этом вблизи от родных мест (Деян. 16:3).

Обрезание было также признаком Божьего завета, выделяя потомков Авраама как уникально избранный Им народ, иудеев, или евреев, как они стали называться во время Вавилонского плена. Обрезание не совершалось непокорным поколением во время странствий по Синайской пустыне, и этому поколению Бог дал умереть, и оно не вошло в землю обетованную. Но когда Бог подготовил Свой народ для того, чтобы войти в землю, знак обрезания был вновь установлен Иисусом Навином по прямому указанию Бога (И. Нав. 5:2).

Во-вторых, обрезание было «как печать праведности чрез веру», которую Авраам «имел в необрезании». Иными словами, каждый раз, когда совершалось обрезание, это было напоминанием Божьему народу о Божьей праведности, которую имел Авраам и все остальные верующие через веру, абсолютно независимо от обрезания.

Хотя и выражая сходные понятия, знак указывает на что-либо, тогда как печать гарантирует это. Когда официальная печать ставится на письмо или декрет, то гарантируется их подлинность. В этом смысле обрезание было подтверждением того, что Божьи договорные обещания будут выполнены. Это говорит о том, что Бог хотел обрезать, то есть поставить в сердцах людей (а не просто на их телах) Свою удостоверяющую печать.

Это всегда было намерением Бога, и евреи должны были это знать задолго до того, как об этом сказал Павел в своем Послании к Римлянам. Моисей заявил: «И обрежет Господь, Бог твой, сердце твое и сердце потомства твоего, чтобы ты любил Господа, Бога твоего, от всего сердца твоего и от всей души твоей, дабы жить тебе» (Втор. 30:6).

Бог всегда прежде всего хотел удалить грех, покрывающий сердце. «Ибо так говорит Господь к мужам Иуды и Иерусалима, — писал Иеремия, — распашите себе новые нивы и не сейте между тернами. Обрежьте себя для Господа, и снимите крайнюю плоть с сердца вашего, мужи Иуды и жители Иерусалима, чтобы гнев Мой не открылся, как огонь, и не воспылал неугасимо по причине злых наклонностей ваших» (Иер. 4:3-4). Через того же самого пророка Господь заявил:

«Но хвалящийся хвались тем, что разумеет и знает Меня, что Я — Господь, творящий милость, суд и правду на земле; ибо только это благоугодно Мне, говорит Господь. Вот, приходят дни, говорит Господь, когда Я посещу всех обрезанных и необрезанных: Египет и Иудею, и Едома и сыновей Аммоновых, и Моава и всех стригущих волосы на висках, обитающих в пустыне; ибо все эти народы необрезаны, а весь дом Израилев с необрезанным сердцем» (Иер. 9:24-26).

Каждый ребенок мужского пола в Израиле был свидетельством того, что сердце человека нуждается в духовном обрезании или в очищении.

Подобным образом крещение символизирует смерть и воскрешение верующего вместе с Христом. Причастие символизирует Его искупительный подвиг ради нас, который мы должны возвещать до тех пор, пока Он снова не придет. Никакой обряд сам по себе не содержит никаких достоинств, и конечно же вода, вино и кусочки хлеба сами по себе не имеют никаких достоинств или силы. И крещение, и причастие — это внешне проявление и напоминание о внутренней действительности спасения через Иисуса Христа.

Как Павел уже пояснил в своем послании: «Ибо не тот Иудей, кто таков по наружности, и не то обрезание, которое наружно, на плоти; но тот Иудей, кто внутренно таков, и то обрезание, которое в сердце, по духу, а не по букве: ему и похвала не от людей, но от Бога» (Рим. 2:28-29).

Вопреки тому, что проповедуют сегодня в некоторых церквях, крещение детей не соответствует обрезанию еврейских мальчиков. Но даже если бы это было так, крещение могло бы дать спасение не более чем дает его обрезание.

Еврейская пасха, которая отмечается иудеями в течение трех с половиной тысяч лет, никогда не считалась средством спасения, а лишь символом и напоминанием о нем. Для еврея Пасха — это собирательный символ спасения, как обрезание — это индивидуальный символ оправдания. Для христианина причастие — это коллективный общий символ наших взаимоотношений с Христом; крещение — это личный символ этих взаимоотношений.

Авраам совершил обрезание после того, как ему была вменена праведность, чтобы «он стал отцом всех верующих в необрезании, чтобы и им вменилась праведность, и отцом обрезанных, не только принявших обрезание, но и ходящих по следам веры отца нашего Авраама, которую имел он в необрезании».

Этнически — Авраам отец всех евреев. Духовно — он отец как всех верующих язычников, «верующих в необрезании», так и верующих евреев, «обрезанных». И тем, и другим верующим праведность вменена через Иисуса Христа в силу их веры в Бога, и они идут «по следам веры отца нашего Авраама, которую имел он в необрезании».

Авраам не был оправдан на основании закона

Ибо не законом даровано Аврааму, или семени его, обетование — быть наследником мира, но праведность веры. Если утверждающиеся на законе суть наследники, то тщетна вера, бездейственно обетование; ибо закон производит гнев, потому что, где нет закона, нет и преступления (4:13-15)

В этом отрывке выражена вторая мысль Павла о спасении Авраама: Авраам не только не был оправдан благодаря обряду обрезания, но не был также оправдан благодаря соблюдению закона Моисея. И снова хронология еврейского Св. Писания доказывает точку зрения Павла. Как хорошо знает каждый еврей, закон был открыт Моисею более чем через пять столетий после того времени, когда жил Авраам, и патриарх, со всей очевидностью, не мог знать требований закона.

Человек никогда не был способен прийти к Богу посредством внешних обрядов или норм поведения. Когда Авраам был объявлен праведным перед Богом, он не был обрезан, не обладал он и законом Моисея. Обрезание еще не требовалось Богом, и закон Им еще не был открыт. Следовательно, «не законом даровано Аврааму, или семени его, обетование — быть наследником мира, но праведностью веры».

Обетование Аврааму заключалось в Божьем завете с ним, в котором патриарху было сказано, что его потомки будут наследниками мира (Быт. 12:3; 15:6; 18:18; 22:18). При рассмотрении Божьего обетования Аврааму видны четыре важные истины.

Первая: обетование включало в себя землю (см. Быт. 15:18-21), в которой будет жить Авраам, но которой не будет обладать, и лишь пять столетий спустя Иисус Навин руководил израильтянами в покорении Ханаана.

Вторая: обетование включало народ, который будет так многочислен, что его невозможно будет подсчитать, как песок на земле или звезды на небе (Быт. 13:16; 15:5). В конце концов Авраам станет «отцом множества народов» (Быт. 17:5; ср. Рим. 4:18).

Третья: обетование включало благословение целого мира через потомков Авраама (Быт. 12:3).

Четвертая: обетование будет осуществлено так, что будет дан Искупитель,Который будет потомком Авраама и через Которого весь мир будет благословлен обеспечением спасения. Это обещание Аврааму было в сущности провозглашением ему Благой вести (Гал. 3:8). Авраам поверил в эту Благую весть, и даже когда Исаак, единственный Божественно обещанный наследник, был близок к тому, чтобы быть принесенным в жертву, Авраам верил, что Бог каким-либо образом «усмотрит Себе агнца для всесожжения» (Быт. 22:8). Через Послание к Евреям Господь дает прекрасное откровение о степени понимания и веры Авраама. «Верою Авраам, будучи искушаем, принес в жертву Исаака и, имея обетование, принес единородного, о котором было сказано: «в Исааке наречется тебе семя»; ибо он думал, что Бог силен и из мертвых воскресить, почему и получил его в предзнаменование» (Евр. 11:17-19).

Иисус говорил неверующим еврейским религиозным деятелям: «Авраам, отец ваш, рад был бы видеть день Мой: и увидел и возрадовался» (Иоан. 8:56). Необъяснимым образом Авраам предвидел пришествие Мессии, Который будет рожден, как один из его обещанных потомков. И через потомка Мессию, Христа, Авраам благословит весь мир и будет наследником мира. Ссылаясь на еврейский текст Быт. 22:17-18, Павел дает толкование Слова Божьего, говоря что «Аврааму даны были обетования и семени его. Не сказано «и потомкам», как бы о многих, но как об одном: «и семени твоему», которое есть Христос» (Гал. 3:16). Позже в этой же главе апостол говорит обо всех верующих язычниках и евреях, что «если же вы Христовы, то вы семя Авраамово и по обетованию наследники» (ст. 29). В Нем они становятся частью единого духовного семени: «…которое есть Христос».

Все верующие составляют единое целое в Иисусе Христе, «один дух» (1 Кор. 6:17). Поскольку верующие отождествляются с Божьим Единородным Сыном, они сами становятся детьми Божьими. «Сей Самый Дух свидетельствует духу нашему, что мы — дети Божий, — заявляет Ап. Павел ниже в Послании к Римлянам, — а если дети, то и наследники, наследники Божий, сонаследники же Христу, если только с Ним страдаем, чтобы с Ним и прославиться» (Рим. 8:16-17).

Не человеческое происхождение от Авраама, а духовное происхождение от него через следование его примеру в вере делает верующего наследником и Авраама, и Христа. Как напомнил Павел коринфским верующим, большинство из них, без сомнения, были язычниками, но человеческое происхождение ничего не означает, когда рассматривается положение человека перед Богом.

«Итак никто не хвались человеками, ибо все ваше: Павел ли, или Аполлос, или Кифа, или мир, или жизнь, или смерть, или настоящее, или будущее, — все ваше; вы же — Христовы, а Христос — Божий» (1 Кор. 3:21-23). С другой стороны, Иисус сказал неверующим еврейским вождям, что хотя физически они потомки Авраама, духовно они дети диавола (Иоан. 8:44).

Оправдание никогда не было по Закону, как оно никогда не было также следствием обрезания. В греческом тексте подразумевается не какой-то определенный закон, а любой закон.

Следовательно, Павел говорил не только о законе Моисея, но и о Божьем законе в самом широком смысле, подразумевая все Божьи заповеди и нормы. Он также говорил вообще о соблюдении законов человеком, в чем многие иудеи видели способ спасения.

Как Павел поясняет дальше в послании, Божий закон «свят, и заповедь свята и праведна и добра» (Рим. 7:12; ср. Гал. 3:21). Но закон никогда не давался как средство спасения, даже для иудеев. «А все, утверждающиеся на делах закона, находятся под клятвою. Ибо написано: «проклят всяк, кто не исполняет постоянно всего, что написано в книге закона» (Гал. 3:10). Человек, который верит в свою способность спастись, придерживаясь закона, проклят вследствие невозможности соблюдать Божий закон в совершенстве. Павел считал свои предыдущие усилия по соблюдению закона духовными долгами, потерями и вздором (Фил. 3:7-8).

Целью закона было открыть Божьи совершенные нормы праведности и показать людям, что они не способны своими собственными силами жить в соответствии с этими нормами. Знания об этой неспособности должны вести людей к вере в Бога. Закон был «детоводителем ко Христу, дабы нам оправдаться верою» (Гал. 3:24).

Бог никогда не признавал никакой праведности, кроме праведности веры в Него, и эта праведность, как данная и вмененная Им праведность, приходит через Его милость. Иисус Христос не только объект нашей веры, но также ее Первопричина и ее Совершитель (см. Евр. 12:2).

Авраам был оправдан, поскольку он верил Божьему обещанию и, как сказал уже Павел в этом послании, эта вера «вменилась ему в праведность» (Рим. 4:3; ср. Быт. 15:6). Точно так же, когда человек верит Божьему обещанию спасения посредством веры в Его Сына Иисуса Христа, этот акт веры вменяется ему, как праведность самого Христа (1 Кор. 1:30; 2 Кор. 5:21).

Вера Авраама была не в то, чем он обладал, а в то, что ему было обещано.

«Верою Авраам повиновался идти в страну, которую имел получить в наследие, и пошел, не зная, куда идет. Верою обитал он на земле обетованной, как на чужой, и жил в шатрах с Исааком и Иаковом, сонаследниками того же обетования; ибо он ожидал города, имеющего основание, которого художник и строитель Бог» (Евр. 11:8-10).

Примером веры Авраама была его готовность идти в землю, которую он никогда не видел, которая была обещанным наследием, которым он никогда не будет обладать. Авраам отправился в эту землю и жил там, как чужестранец, поскольку его основной надеждой было унаследование «города, имеющего основание, которого художник и строитель Бог».

Павел продолжает объяснять: «Если утверждающиеся на законе суть наследники, то тщетна вера, бездейственно обещание». Если бы люди были способны в совершенстве соблюдать Божий закон, они бы в самом деле были наследниками Бога. Это конечно же невозможно, но если бы это было правдой, то сделало бы веру тщетной и Божье обетование бездейственным.

Вера способна получить все, что обещает Бог. Если бы, с другой стороны, Божье обещание можно было получить только через соблюдение закона, что было невозможно ни для Авраама, ни для его детей, то упраздняется вера. Иначе говоря, основывать обетование на невыполнимых условиях — это значит упразднять его.

Закон не может спасти, поскольку закон производит гнев. Чем больше человек старается оправдать себя, придерживаясь Божьего закона, тем больше он доказывает свою неспособность сделать это вследствие своей греховности и тем большее наказание и гнев он навлекает на себя. Точно так же, как закон открывает Божью праведность, он открывает и греховность человека.

Как комментирует Павел ниже в Послании к Римлянам:

«Что же скажем? Неужели от закона грех? Никак; но я не иначе узнал грех, как посредством закона, ибо я не понимал бы и пожелания, если бы закон не говорил: «не пожелай». Но грех, взяв повод от заповеди, произвел во мне всякое пожелание; ибо без закона грех мертв. Я жил некогда без закона; но когда пришла заповедь, то грех ожил, а я умер; и таким образом заповедь, данная для жизни, послужила мне к смерти, потому что грех, взяв повод от заповеди, обольстил меня и умертвил ею» (Рим. 7:7-11).

«Для чего же закон?» — риторически спрашивает Павел галатийских верующих. «Он дан, — поясняет он, — по причине преступлений, до времени пришествия семени, к которому относится обетование, и преподан чрез Ангелов, рукою посредника» (Гал. 3:19). Как уже отмечалось, закон не был дан, чтобы спасти нас, но чтобы быть нашим «детоводителем ко Христу, дабы нам оправдаться верою» (Гал. 3:24).

Авраам был оправдан по Божьей милости

Итак по вере, чтоб было по милости, дабы обетование было непреложно для всех, не только по закону, но и по вере потомков Авраама, который есть отец всем нам, — как написано: «Я поставил тебя отцом многих народов», — перед Богом, Которому он поверил, животворящим мертвых и называющим несуществующее, как существующее (4:16-17)

Наиболее важное место данного текста — это стих 16. Бог вменяет верующим веру как праведность, чтобы спасение было по милости. Если Божья владыческая милость не даст спасения, то даже вера человека не может спасти его. Вот почему вера — это не просто еще одна форма человеческих дел, как на протяжении столетий утверждали некоторые богословы. Сила спасения или оправдания заключена в Божьей благодати, а не в человеческой вере. Вера Авраамасама по себе не была праведностью, но была вменена ему как праведность Тем, Кто Сам милостиво дал верующим, включая и Авраама, праведность, которой сами люди никогда не могли бы достичь.

Благодать — это Божественная сила, дающая оправдание, чтобы обетование было непреложно для всех. Павел здесь говорит именно обо всех, то есть о духовных, а не о физических наследниках. Это становится ясно из его следующих слов: «Не только по закону», то есть для евреев, «но и по вере потомков Авраама, который есть отец всем нам».

Как отмечалось выше, когда Авраам был призван в Ур Халдейский, он был язычником и идолопоклонником. До Божьего завета с Авраамом, строго говоря, не было ни иудеев, ни язычников. Но Павел указывает здесь, что Бог вменил веру Авраама в праведность до того, как были сделаны такие различия. Это объясняется тем, что вера Авраама имеет всеобщий характер и касается всего человечества, а не только иудеев, то есть не только по закону. И поэтому Авраам стал «отцом всем нам», то есть всем, кто верит в Иисуса Христа, независимо от этнического или религиозного наследия. Авраам — духовный прототип каждого искреннего верующего. Он был язычником, идолопоклонником, неверующим грешником, который поверил не в свои собственные дела, а в Божье милостивое обетование.

Как всегда обоснование, даваемое Павлом, основано на Св. Писании. «Как написано» — это ссылка на Быт. 17:5; слова из книги Бытие Павел передает так: «Я поставил тебя отцом многих народов». Это обещание Аврааму было выполнено Тем, Которому он поверил. Хотя не может быть сомнений, о каком Боге он говорит, Павел приводит два определения. Первое, — это Бог, животворящий мертвых. Авраам первый испытал эту силу Бога. Ему чудесным образом был дан Исаак, обещанный сын, и это произошло через много лет после того, как Сарра вышла из возраста деторождения, и когда Авраам был «омертвелым» с той точки зрения, чтобы стать отцом ребенка (Евр. 11:11-12).

Во-вторых, — это Бог, называющий несуществующее как существующее. Очевидно, что здесь Павел говорит о Божьей силе, выраженной в творении, когда «из невидимого произошло видимое» (Евр. 11:3). Он единственный истинный Бог, Который призывает к существованию народы, города и события исключительно Своим Божественным владыческим решением.