Часть II. Главы 9-16

1. Трагическое неверие Израиля

Истину говорю во Христе, не лгу, свидетельствует мне совесть моя в Духе Святом, что великая для меня печаль и непрестанное мучение сердцу моему: я желал бы сам быть отлученным от Христа за братьев моих, родных мне по плоти, то есть Израильтян, которым принадлежат усыновление и слава, и заветы, и законоположение, и богослужение, и обетования; их и отцы, и от них Христос по плоти, сущий над всем Бог, благословенный во веки, аминь (9:1-5)

Рим. 9-11 — наиболее удивительные главы в Новом Завете — наполнены существенным и весьма практическим учением и имеют в центре внимания Израиль, Богом избранный народ.

В продолжение истории Церкви это место часто все же очень неправильно понимали. Некоторые толкователи и комментаторы совершенно игнорировали его. Другие обращаются с ним, как с текстом «в скобках», который имеет мало связи со всем посланием, если вообще имеет. Они воспринимают его как отступление, в котором Павел выражает личную заботу и мысли в отношении своих соплеменников-евреев. Согласно этих толкователей, центральная проповедь оправдания по вере прерывается в начале главы 9 и возобновляется в начале главы 12. Они доказывают, что прекрасная и великолепная победная песнь хвалы, надежды и уверенности апостола Павла в 8:38-39 естественно переходит в 12:1.

Это правда. Если бы Павел оставил главы 9-11, то сюжет и течение послания никак не были бы прерваны. Однако, как мы увидим, правда также и то, что эти три главы взаимосвязаны с остальным посланием. Павел не хотел продолжать свое учение об оправдании по вере, пока не прояснит некоторые связанные с этим истины в отношении Израиля и израильтян. Как часть такого выяснения апостолу нужно было противостать некоторым преобладающим ложным понятиям, в отношении которых претыкались многие христиане, особенно не евреи.

Павел, вне сомнения, много раз преподавал основные истины Рим. 9-11, и хотя он еще не посетил Рим лично (1:13), многочисленные верующие этого города лично знали Павла и слышали эти истины из его уст. Возможно, христианами в Риме читались некоторые из его посланий к другим церквям. И поскольку до этого Павлу было оказано противление на эти истины, он предвосхищал вопросы и аргументы, которые точно могли последовать со стороны некоторых членов римской церкви, и отвечает им вдохновенными словами этих глав. Начальный взгляд на эти вопросы и краткое соображение об ответах на них могут дать этому разделу полезное начало.

Прежде всего он предваряет аргумент о том, что если Евангелие Иисуса Христа предложило спасение всем язычникам, тогда Бог должен был оставить Свой древний народ, Израиль. Евреи, которые слышали Евангельскую весть, заключили, что учение об оправдании по вере было новой идеей, которая была пригодна лишь для язычников, и что христиане полагали, что праведность иудаизма через обряды и дела не была заслугой перед Богом. Они были уверенны, что Евангелие означало, что евреи больше не обладали исключительным местом или целью в Божьем замысле искупления.

Эти евреи были совершенно правы, конечно же, что Евангелие исключает еврейскую праведность через обряды и дела как средство спасения. Однако обрядовость и законничество, даже соблюдение явленного Богом закона никогда не были средством спасения, а только выражением или знаком послушания Богу. Как ясно указывает Павел в этом послании (см. конкретно гл. 3-5), Бог никогда не оправдывает человека, еврея или язычника, даже Авраама, на каком-либо другом основании, чем Его благодать, которая становится действенной по личной вере. Также было истиной и то, что Новый Завет в крови Христа заменил Ветхий Завет и что Бог ради Своего имени призывает новых людей из среды всех наций, стран и народов.

В своем введении к этому посланию Павел недвусмысленно отмечает, что Христос дал ему уникальное апостольское служение среди язычников (1:1-5; ср. Гал. 1:16). Однако книга Деяния Апостолов ясно указывает, что он был также призван нести Евангелие сынам Израилевым (9:15). Неудивительно, следовательно, что везде, где возможно, этот апостол язычников начинал свое новое служение прежде всего с проповеди Евангелия евреям в синагоге или в другом собрании (например, Деян. 9:20; 13:5,14; 14:1; 16:13; 17:1-2; 19:8). Он был воистину страстно обеспокоен духовным состоянием Израиля и поэтому жаждал ответить на вопросы, которые, как ему было известно, они задавали.

Ближе к концу Рим. 11 Павел утверждает с данным ему Богом авторитетом, что Спаситель мира пришел с Сиона (то есть был евреем) и что в конечном итоге «весь Израиль будет спасен» в точности, как сказал пророк Исайя (Рим. 11:26; ср. Ис. 59:20-21; 27:9). На заре Своего земного служения Иисус сказал самарянке, что «спасение от иудеев», а Он — обетованный еврейский Мессия, Который предложит спасение не только евреям, но и всему человечеству (Иоан. 4:22-26). Павел был, несомненно, знаком с этим заявлением своего Господа, и он уверяет римлян в непостижимости того, что Бог мог отвергнуть или забыть Свой народ Израиль. Истинное христианство и антисемитизм — это, следовательно, взаимоисключающие понятия в наиболее абсолютном смысле.

Павел предварял вопрос, который, как ему было известно, мог возникнуть в умах многих его читателей, и дал на него ответ. Это следующий вопрос: «Если спасение от иудеев и предназначено прежде всего для евреев, то почему же Израиль, включая своих самых высоких религиозных начальников, отверг и Иисуса как своего Мессию, Спасителя и Царя?» Если, как сказал Павел: «…[благовествование Христово] есть сила Божия ко спасению всякому верующему, во-первых, Иудею, потом и Еллину» (Рим. 1:16), и если Богом дарована «слава и честь и мир всякому, делающему доброе, во-первых, Иудею, потом и Еллину!» (2:10), то почему же большая часть евреев все еще в неверии? Почему уникально избранный и благословенный народ израильский, который так хорошо знает закон и пророков, не только отвергает Евангелие Иисуса Христа, но с рвением преследуют единородных евреев, которые веруют в Него?»

Как мы детально изучим далее в этой главе, ответ Павла на подобное мышление был такой: «Что же скажем? Язычники, не искавшие праведности, получили праведность, праведность от веры. А Израиль, искавший закона праведности, не достиг до закона праведности. Почему? потому что искали не в вере, а в делах закона. Ибо преткнулись о камень преткновения» спасения по вере (9:30-32). Продолжая свое объяснение апостол сказал: «Братия! желание моего сердца и молитва к Богу об Израиле во спасение. Ибо свидетельствую им, что имеют ревность по Боге, но не по рассуждению. Ибо, не разумея праведности Божией и усиливаясь поставить собственную праведность, они не покорились праведности Божией, потому что конец закона — Христос, к праведности всякого верующего» (10:1-4).

Так как Павел хорошо понимал, что большинство его земляков-евреев верили в свое происхождение от Авраама, а также в свои добрые дела, он утверждает безошибочно, что «не тот Иудей, кто таков по наружности, и не то обрезание, которое наружно, на плоти; но тот Иудей, кто внутренне таков, и то обрезание, которое в сердце, по духу, а не по букве: ему и похвала не от людей, но от Бога» (Рим. 2:28-29). Иными словами истинный еврей — это духовный еврей, тот, чье сердце и разум очищены («обрезаны») Духом, и который, следовательно, принадлежит Богу по вере. Ни физическое обрезание, ни физическое происхождение от Авраама не могут спасти человека. На деле, они могут легко стать препятствием к спасению, давая ложное понятие о духовной безопасности. Доверие подобным человеческим вещам удержало евреев от принятия Иисуса Христа.

Так как Евангельская весть ясно говорит о том, что как евреи, так и язычники спасены по вере, то евреи должны отвернуться от своего упования на собственные религиозные достижения, смириться и отвергнуть устрашающее давление традиций, по которым они жили. Они отвергли это Евангелие и тем самым отвергли своего Мессию.

Это спасение было не ново. «Независимо от закона, явилась правда Божия», — говорит Павел, — «о которой свидетельствуют закон и пророки, правда Божия через веру в Иисуса Христа во всех и на всех верующих, ибо нет различия» (Рим. 3:21-22). Отдельно взятый еврей никогда не был спасен на другом основании, чем его личная вера в Бога, независимо от того, насколько чисто и хорошо документально обосновано его физическое происхождение от Авраама. «Ибо мы признаем, что человек оправдывается верою, независимо от дел закона. Неужели Бог есть Бог Иудеев только, а не и язычников? Конечно, и язычников, потому что один Бог, Который оправдает обрезанных по вере и необрезанных через веру» (Рим. 3:28-30). Бог сотворил евреев и язычников похожими и Он одинаково спасет их в вере, вне дел и обрядов. Евреи не были спасены, потому что барьеры обрядов, традиций и вообще законничество преградили им путь.

Далее апостол задает риторический вопрос: «Итак спрашиваю: неужели они [Иудеи] преткнулись, чтобы совсем пасть? Никак. Но от их падения спасение язычникам, чтобы возбудить в них ревность» (11:11). Иными словами то, что Израиль по вере не пришел к Иисусу Христу, как бы это не было трагичным, не есть постоянным или необратимым. Фактически, так как отказ Израиля открыл двери Евангелию к язычникам, то зависть к язычникам со временем сыграет свою роль в приведении Израиля и он обратится к Спасителю Богу через веру в Христа, чтобы, наконец, принять Мессию, Которого они отвергли в Его первый приход.

Но не только это говорит апостол, но «если же падение их — богатство миру, и оскудение их — богатство язычникам, то тем более полнота их» (ст. 12). Если неверие Израиля привело к Господу столь многих язычников, то насколько больше будет приведено к Нему, когда, наконец, уверует Израиль. Иоанн открывает, что количество будет неисчислимым. «После сего взглянул я, и вот, великое множество людей, которого никто не мог перечесть, из всех племен и колен, и народов и языков, стояло пред престолом и пред Агнцем в белых одеждах и с пальмовыми ветвями в руках своих» (Откр. 7:9).

Этот вопрос можно сформулировать иначе: «Если Авраам отец тех, кто воистину спасены по вере, то как могут его потомки брать на себя отвержение Божьего пути спасения, как это изложено в Евангелии Иисуса Христа?» Апостол дал ответ на этот вопрос в главе 4, указав: «Что же, скажем, Авраам, отец наш, приобрел по плоти? Если Авраам оправдался делами, он имеет похвалу, но не пред Богом. Ибо что говорит Писание? Поверил Авраам Богу, и это вменилось ему в праведность. Воздаяние делающему вменяется не по милости, но по долгу. А не делающему, но верующему в Того, Кто оправдывает нечестивого, вера его вменяется в праведность… И знак обрезания он [Авраам] получил, как печать праведности через веру, которую имел в необрезании, так что он стал отцом всех верующих в необрезании, чтобы и им вменилась праведность». (Рим. 4:1-5,11)

Иными словами, большое число евреев отвергают Евангелие Христа, потому что верят во внешний обряд обрезания и, как было уже упомянуто, в свое физическое происхождение от Авраама, а не в безусловную вере в Бога, которая дала Аврааму спасение и сделала его «отцом всех верующих в необрезании» язычников, а также евреев (ст. 11, курсив добавлен).

Павел знал, что в уме еврея также возникнет третий, тесно связанный с этим вопрос: «Раз каждый еврей в отдельности должен быть спасен по личной вере, то как же в отношении народа Израильского? Отбросил ли Бог Свой издавна избранный народ?» Ответ Павла на этот вопрос дан в 9-й главе. Это израильтяне, «которым принадлежат усыновление и слава, и заветы, и законоположение, и богослужение, и обетования; их и отцы, и от них Христос по плоти, сущий над всем Бог, благословенный во веки, аминь» (9:4-5). Всегда было уникальным благословением и привилегией быть евреем, а народ израильский всегда имел «статус благоприятствования» перед Богом среди народов мира.

Однако это положение благоволения не воспрепятствовало Богу наказывать этот народ или на время отставлять его в сторону, «пока войдет полное число язычников» (Рим. 11:25). Когда это произойдет, Господь изольет «дух благодати и умиления, и они воззрят на Него, Которого пронзили, и будут рыдать о Нем, как рыдают об единородном сыне, и скорбеть, как скорбят о первенце» (Зах. 12:10). Затем «Царство же и власть и величие царственное во всей поднебесной дано будет народу святых Всевышнего, Которого царство — царство вечное, и все властители будут служить и повиноваться Ему» (Дан. 7:27).

В этом разделе Павел показывает, что израильский народ был временно отставлен Богом из-за его непрерывного непослушания и неверия и наиболее конкретно за отвержение Мессии. Однако как милостивый Владыка и с присущей Ему верностью Бог сохранит для Себя остаток Израиля. Этот народ в виде предопределенного остатка его людей будет по вере приведен не только в очищенное и восстановленное Царство великого Сына Давидова, но и в вечное Царство Божие.

Павел также напоминает своим читателям, что в точности с пророчеством Исайи: «Хотя бы сыны Израилевы были числом, как песок морской, только остаток спасется» (Рим. 9:27; Ис. 10:22). Через Своих пророков Бог внес ясность, что только остаток народа в конце придет к Нему в подлинной вере. Через Исайю Он обещал, что «будет в тот день: Господь снова прострет руку Свою, чтобы возвратить Себе остаток народа Своего, какой останется у Ассура, и в Египте, и в Патросе, и у Хуса, и у Елама, и в Сеннааре, и в Емафе, и на островах моря. И поднимет знамя язычникам, и соберет изгнанников Израиля, и рассеянных Иудеев созовет от четырех концов земли» (Ис. 11:11-12; ср. ст. 16). Через Иеремию Он обещал: «И соберу остаток стада Моего из всех стран, куда Я изгнал их, и возвращу их во дворы их; и будут плодиться и размножаться» (Иер. 23:3; ср. Мих. 2:12; Зах. 8:11-12). И поскольку «дары и призвания Божии непреложны» (Рим. 11:29), Израиль имеет Божественное заверение, что этот остаток, представляющий народ, будет спасен. Из минувшей вечности Божий замысел всегда состоял в том, чтобы отвержение Его Израилем было частичным и временным.

В этих ответах своим еврейским единоплеменникам Павел также ответил на вопрос, который, как ему было известно, возникнет в умах многих верующих язычников. «Если Бог не сдержал Своих обетовании в отношении избранного народа Своего Израиля, — могут подумать они, — то как можем мы рассчитывать, что Он сдержит Свои обетования нам, верующим язычникам?» Проблема, конечно же, содержится в вопросе. Бог не оставил Своих обетовании Израилю или отдельным евреям. Его обетования были даны верному Израилю и верным, верующим евреям — тем, кто были духовными, а не просто физическими потомками Авраама, потому что Авраам был таким примером верности. Он не только был отцом верного, который жил после него, но в опережающем смысле отцом того верного, кто жил прежде него. Вера Авраама устремлялась вперед, как Сам Господь Иисус Христос говорит нам, что «Авраам, отец ваш, рад был увидеть день Мой; и увидел и возрадовался» (Иоан. 8:56).

Как нам предстоит усвоить, ответы на эти и многие другие вопросы были даны с глубокой мудростью и святым обоснованием.

В огромном восторге от того, что Господь дал ему написать, Павел заканчивает этот состоящий из трех глав раздел по Израилю (Рим. 9-11) величественной, победной доксологией хвалы и благодарения Богу: «О, бездна богатства и премудрости и ведения Божия! Как непостижимы судьбы Его и неисследимы пути Его! Ибо кто познал ум Господень? Или кто был советником Ему? Или кто дал Ему наперед, чтобы Он должен был воздать? Ибо все из Него, Им и к Нему. Ему слава во веки, аминь» (Рим. 11:33-36).

В первой из этих трех глав Павел фокусирует внимание сначала на трагедии неверия Израиля (Рим. 9:1-5). Затем он заявляет, что это неверие есть часть Божьего плана искупления (ст. 6-13) и показывает, что этот Божественный план в отношении неверия Израиля не есть капризный или несправедливый, но справедливый в совершенстве (ст. 14-29).

Выражая свое глубокое сожаление о духовном состоянии Израиля, апостол сначала заявляет о своей любви к еврейскому народу, как своим соплеменниками.

Личные cвязи Павла c неверующим Израилем

Истину говорю во Христе, не лгу, свидетельствует мне совесть моя в Духе Святом, что великая для меня печаль и непрестанное мучение сердцу моему: я желал бы сам быть отлученным от Христа за братьев моих, родных мне по плоти (9:1-3)

Как уже отмечено, Павел начинает этот раздел об Израиле, заявив о своем личном сожалении о неверии своих возлюбленных сородичей. Он только что представил восемь глав Божественных истин, которые восхищают верующих, но сокрушительны для всех неверующих, в особенности же для неверующих евреев, которые чувствовали себя вполне уверенно в своем племенном наследии от Авраама, в своем законническом совершении обрядов и в своей приверженности раввинским преданиям. Неверующий еврей, серьезно воспринимающий слова Павла в главах 1-8, скорее всего почувствует, что Евангелие представляет его абсолютным изгоем, которого вычеркнул Бог.

Павел некогда был наиболее ревностным преследователем евреев, которые называли имя Христа, неуемно «дыша угрозами и убийством на учеников Господа» (Деян. 9:1). Сейчас он был полностью преобразован, с радостью причисляя себя самого к ученикам Христа и глубоко клеймя законничество и лжеуверенность традиционного иудаизма. Для неверующих религиозных евреев христианство видится как антиеврейский заговор. В их глазах Павел полностью противоречил учению Моисея, проповедуя следующее: «Итак, да будет известно вам, мужи братия, что ради Него [Христа] возвещается вам прощение грехов; и во всем, в чем вы не могли оправдаться законом Моисеевым, оправдывается Им всякий верующий» (Деян. 13:38-39). Павел, бывший фарисей (Деян. 23:6; Фил. 3:5) и ревностный защитник традиционного иудаизма (Деян. 8:1, 3; 9:1-2), сейчас считался предателем из предателей своего народа, более презираемый, чем язычник. Он был великим изменником, «иудой» иудаизма и архиврагом Израиля (например, Деян. 9:23; 13:50; 20:3; 2 Кор. 11:24).

Еще и ныне иудеи считают, что христианство имеют антисемитскую сущность. Вместо рассмотрения Евангелия как совершенного выполнения и исполнения иудаизма, они видят в нем угрозу разрушения. К несчастью, многие их преследования в течении истории от рук людей, называющих себя христианами, усугубляют это горькое чувство.

Павел не только с великой заботой относился к Израилю как народу, но и чрезвычайно глубоко любил израильтян как личности. Он также знал, что прежде чем неверующие евреи прислушаются к каким-либо словам, которые он должен был сказать, их сначала нужно было убедить, что они действительно были ему небезразличны, и что он был далек от проведения какого-то антиеврейского заговора. В проповеди и в посланиях апостол неуклонно подрывал два основных столпа популярного иудаизма: физическое происхождение от Авраама и праведность от дел закона. Подобно Иисусу во время Его земного служения, Павел обнажил лицемерие и законническое притворство раввинского иудаизма. Он также, подобно Иисусу, знал, что ему нужно было уверить неверующих евреев в подлинности своей любви к ним. Ему нужно было убедить их, что он провозглашал Евангелие, как друг, желающий защитить их и выручить, а не как враг, стремящийся заклеймить и уничтожить. Он должен был показать им свое сердце прежде, чем излагать им свое богословие.

В начале он заверил их в своей личной честности и порядочности, сказав: «Истину говорю вам во Христе, не лгу». Павел удостоверил свою подлинность, провозгласив, что эту истину он сказал во Христе. Он призвал своего Господа и Спасителя Иисуса Христа в качестве неоспоримого свидетеля. Он говорил, что все, что он думал, или делал, или чувствовал, совершалось для или через его Господа. Единство Павла со Христом было той орбитой, по которой двигались его чувства, и тем источником, из которого они проистекали. Иными словами Христос, Который был самою жизнью и дыханием апостола, удостоверяет истину, о которой он собирается учить. Его всеведущий, праведный, вседержавный и благодатный Господь, Который в совершенстве знал сердце и побуждения Павла, подтверждает истинность и безграничность любви апостола к его еврейским соплеменникам.

Вот слова швейцарского толкователя и богослова 19-го века Фредерика Годе: «В глазах Павла в Христе есть нечто настолько святое, что в чистой и светящейся атмосфере Его присутствия невозможна никакая ложь и даже преувеличение» («Commentary on St. Paul’s Epistle on the Romans» [New York: Funk & Wagnall’s, 1883], стр. 338).

Павел часто призывает Бога себе в свидетели. В начале этого послания он уверяет римскую церковь в том, что: «Свидетель мне Бог, Которому служу духом моим в благовествовании Сына Его, что непрестанно воспоминаю о вас, всегда прося в молитвах моих, чтобы воля Божия когда-нибудь благопоспешила мне придти к вам» (1:9-10). Для Павла дать обещание означает выполнить его. В своем 2-ом Послании к Коринфянам он пишет: «Бога призываю во свидетели на душу мою, что, щадя вас, я доселе не приходил в Коринф» (2 Кор. 1:23). Далее в том же послании он опять уверяет своих читателей в своей истинности, заявив: «Бог и Отец Господа нашего Иисуса Христа, благословенный во веки, знает, что я не лгу» (11:31).

Делая подобное же уверение в 9:1, Павел настаивает: «Не лгу». Апостол ни за что не говорил и не делал ничего просто из соображений целесообразности или чтобы произвести благоприятное впечатление. Он не пытался привлечь своих еврейских читателей, чтобы они приняли то, о чем он говорил, льстя им или делая неискренние или преувеличенные заявления о себе. Он ни за что не сказал бы ничего такого, что было бы неистинно или лицемерно с целью приобрести их внимание или согласие. Его слова в точности выражали его ум и сердце.

Далее он призывает в свидетели свою совесть. Защищая себя перед синедрионом в Иерусалиме, Павел, внимательно глядя на совет, сказал: «Мужи братия! Я всею доброю совестью жил пред Богом до сего дня» (Деян. 23:1). Но надежной была не сама по себе совесть Павла. Его совесть была существенно чистой и неосудительной, потому что он жил в весьма большом послушании Господу. «Ибо похвала наша сия» — говорит он, — «есть свидетельство совести нашей, что мы в простоте и богоугодной искренности, не по плотской мудрости, но по благодати Божией, жили в мире, особенно же у вас» (2 Кор. 1:12).

В противоположность общепринятому совету «пусть твоя совесть тебе подскажет», природная человеческая совесть далеко не надежная подсказка. Она может быть «сожжена» (1 Тим. 4:2) и покрыта бесчувственным рубцом. Как любая другая сторона человеческой падшей природы, она запятнана и испорчена грехом, объяснял Павел Титу: «Для чистых все чисто; а для оскверненных и неверных нет ничего чистого, но осквернены и ум их и совесть» (Тит. 1:15). Через пренебрежение общением с Богом и непослушание Его слову даже совесть верующего может стать бесчувственной и ненадежной. Вот почему Павел не позволяет верующим делать уступки против совести, даже в виду безнравственных вещей. Поступать так значит упражняться в отказе от совести (ср. Рим. 14:20-23). Все верующие должны уметь сказать вместе с Мартином Лютером: «Моя совесть в плену у слова Божия».

Совесть, предоставленная Божьему слову — это совесть, которая подчинена Святому Духу, Которого Павел далее призывает как свидетеля своей истинности и надежности своей совести.

Человеческая совесть сама по себе нейтральна. Она приводится в действие природой человека, которому она принадлежит, находясь в соответствии с ней. Совесть злого невозрожденного человека не охраняет против грешных мыслей и действий. С другой стороны, совесть верного христианина надежна, потому что она приводится в действие истинами и стандартами Божьего слова, силой обитающего в нем Святого Духа Божия. Когда мы живем в Духе, ходим в Духе и слушаемся Духа, то можем доверять нашей совести, потому что она находится под Божественным контролем. Совершенная подсказка Св. Духа либо порекомендует, либо осудит то, что мы делаем или собираемся делать.

По причине того, что то, что он собирается сказать, кажется настолько невероятным, в лучшем случае, чрезвычайно преувеличенным, у Павла есть важная причина, чтобы призвать так много свидетелей.

Его вводному утверждению вполне можно верить. Лишь немногие, знающие Павла христиане, могли усомниться, что у него великая печаль и непрестанные мучения сердца в отношении неверующих соплеменников евреев. Выше он отметил, что хотя и был особенным образом поставлен апостолом язычников, ему также поручено провозглашать Евангелие сынам Израилевым (Деян. 9:15). Как он ясно указывает в данном месте, у него бы сердце разорвалось, если бы он не имел возможности провозглашать путь спасения сынам и дочерям своего народа Израиля. Даже имея возможность свидетельствовать, он не мог смягчить великую печаль и непрестанные мучения, которые он испытывал в отношении тех евреев, которые отказывались верить.

Это та же самая печаль, которую пророк Самуил испытывал к Саулу. Мы читаем, что «более не видался Самуил с Саулом до дня смерти своей; но печалился Самуил о Сауле, потому что Господь раскаялся, что воцарил Саула над Израилем» (1 Цар. 15:35). Из-за своей заносчивости и непослушания Саул соделался изгоем перед Богом и своим народом. Но из глубокой любви к Господнему помазаннику Самуил никогда не переставал печалиться о царе. В огромном псалме, который так высоко превозносит Слово Божие, псалмопевец признается: «Из глаз моих текут потоки вод оттого, что [израильтяне] не хранят закона Твоего» (Пс. 118:136).

Иеремию называют плачущим пророком из-за его глубокой печали о неверии и испорченности его народа. «О, кто даст голове моей воду глазам моим — источник слез!» — скорбит он, — «Я плакал бы день и ночь о пораженных дщери народа моего» (Иер. 9:1). Затем он умоляет: «Слушайте и внимайте; не будьте горды, ибо Господь говорит. Воздайте славу Господу Богу вашему, доколе Он еще не навел темноты, и доколе еще ноги ваши не спотыкаются на горах мрака: тогда вы будете ожидать света, а Он обратит его в тень смерти и сделает тьмою. Если же вы не послушаете сего, то душа моя в сокровенных местах будет оплакивать гордость вашу, будет плакать горько, и глаза мои будут изливаться в слезах; потому что стадо Господне отведено будет в плен» (Иер. 13:15-17).

Отвержение Израилем его Мессии таким тяжелым бременем лежало на сердце Павла, что он призвал двух членов Троицы удостоверить его неуемную грусть. Он также знал, что если бы не благодатное вмешательство Бога на дороге в Дамаск, он бы не только все еще находился среди этих неверующих евреев, но продолжал бы руководить ими в преследовании тех, кто признал своего Мессию.

Вся глубина и подлинность печали Павла выражена в почти невероятном заявлении о том, что он желал бы сам быть отлученным от Христа за братьев своих, родных ему по плоти. Как указывают первые слова «я желал бы», Павел знал, что не мог отвергнуть свое спасение и снова стать отлученным (отдать себя на гибель в вечном аду) и таким образом быть вечно без Христа.

Именно для спасения своих собратьев-евреев Павел выражается гиперболами, говоря, что желал бы потерять свое спасение, если бы это каким-то образом могло помочь спасти их от Божьего осуждение. Никто, конечно же, не знал лучше Павла, что спасение — это самое ценное богатство верующего, и что только жертвенная смерть Христа обладает силой к спасению. Но здесь он говорит эмоционально, а не как богослов, и нет причины сомневаться в том, что его пугающее заявление о самопожертвовании было выражением совершенно честного сердца.

Павел испытывал такую любовь, что желал уступить свое собственное спасение и провести вечность в аду, если бы он мог каким-то образом привести своих соплеменников-евреев к вере в Христа! Он знал, конечно же, что если бы такое и было возможным, то его отделение от Христа не имело бы в себе силы привести к Христу ни единого человека. Апостол также знал, что очевидная невозможность и бесполезность подобной жертвы могла дать повод некоторым его критикам обвинить его в беспечном предложении в жертву того, что, как ему было известно, было невозможно потерять. Он, несомненно, мог ожидать подобных обвинений, поэтому призвал Христа и Святой Дух свидетельствовать о своей искренности.

Страстное желание Павла принести такую крайнюю жертву отразило милостивое сердце Бога, Которой так возлюбил этот нелюбящий и злой мир, что послал Своего Единородного Сына, чтобы предоставить людям искупление (Иоан. 3:16). Это также отразило в равной мере милостивое сердце Сына, Который в послушании Отцу отдал Свою жизнь, чтобы другие могли жить. Павел как раз закончил радоваться об абсолютной уверенности верующего в Христе, от Которого «ни смерть, ни жизнь, ни Ангелы, ни Начала, ни Силы, ни настоящее, ни будущее, ни высота, ни глубина, ни другая какая тварь не может отлучить нас от любви Божией во Христе Иисусе, Господе нашем» (Рим. 8:38-39). И все же его любовь к погибающим в Израиле вызвало у него желание уступить эти столь дорогие ему, неоценимые и вечные благословения, если бы это привело его еврейских собратьев к Христу.

Именно огромная любовь Павла к погибающим сделала его столь мощным орудием в руках Бога. Евангелизация имеет мало воздействия, если у благовестника мало любви к погибающим. Джон Кнокс отразил великую любовь Павла, когда молился: «Отдай мне Шотландию, или я умру»; Генри Мартин, когда сказал: «О, чтобы мне быть пламенем огня в руке Божией»; и Давид Брейнерд, который молился о том, чтобы гореть для Бога, что и произошло, когда ему еще не было 30 лет.

Моисей любил ненадежных, неблагодарных и непослушных израильтян во многим подобно тому, как Павел любил их столетия спустя. Ходатайствуя о них, когда они соорудили золотого тельца и поклонялись ему, как раз в то время, когда он находился на горе Синай и принимал от Бога скрижали закона, Моисей умолял о них Господа: «Прости им грех их, а если нет, то изгладь и меня из книги Твоей, в которую Ты вписал» (Исх. 32:32).

Несколько лет тому назад молодая женщина в нашей местности умерла от удара острым предметом, когда занималась бегом недалеко от своей квартиры. И женщина, и ее муж были христианами, а ее родители не были, и она очень заботилась о их спасении. Незадолго до смерти она призналась мужу, что желала бы умереть, если бы Бог мог употребить ее смерть, чтобы привести к Себе ее родителей. После поминального служения, на котором провозглашалось Евангелие, ее мать все же приняла Христа как Господа и Спасителя.

Лишь милосердная любовь Самого Христа в сердцах тех, кто принадлежит Ему, может произвести такое жертвенное посвящение себя. Чем больше мы слушаемся Его слова и подчиняемся Его воле, тем больше мы будем любить, как любил Он.

Личные связи Бога с неверующим Израилем

то есть Израильтян, которым принадлежат усыновление и слава, и заветы, и законоположение, и богослужение, и обетования; их и отцы, и от них Христос по плоти, сущий над всем Бог, благословенный во веки, аминь (9:4-5)

Павел далее выражает свою глубокую печаль по поводу неверия израильтян, потому что у них есть личные связи с Богом. Он не только любил евреев, потому что они были его физическими родственниками, но даже еще больше, потому что они Богом избранный народ. Он любил тех, кого любит Бог, а так как Бог особым образом любит Израиль, то и Павел любил Израиль особым образом.

В этих двух стихах апостол указывает на девять чудесных привилегий, которые принадлежат народу Израиля, милостиво данные им любящим Богом.

Во-первых, они имеют привилегии, потому что они просто израильтяне, потомки Авраама через Исаака, а затем Иакова, имя которого было изменено на Израиль (Быт. 32:28).

В продолжении истории израильтяне (или евреи, как они стали называться после увода в Вавилон) отличились практически в каждой области человеческих занятий — науке, искусстве, музыке, бизнесе, образовании, политическом руководстве и множестве других. Они всегда были благородными людьми и дают несоразмерную долю гениев мира. Когда Бог приготовил Свой особый земной виноградник, Он «насадил в нем отборные виноградные лозы», а именно Израиль (Ис. 5:2).

Во-вторых, именно израильтянам принадлежит усыновление. Помимо своего происхождения от патриархов евреи имеют привилегию быть принятыми как Божии сыны. Бог велел Моисею: «Скажи фараону: так говорит Господь: Израиль есть сын Мой, первенец Мой» (Исх. 4:22). Через Осию Господь провозгласил, что «когда Израиль был юн, Я любил его и из Египта вызвал сына Моего» (Ос. 11:1). В Синайском завете, когда через Моисея был дан закон, Бог провозгласил Израилю: «А вы будете у Меня царством священников и народом святым» (Исх. 19:6). Израиль был выделен, чтобы быть неповторимым и верным свидетелем остальному миру.

Из контекста этих стихов, как и из других бесчисленных мест Св. Писания, ясно, что народ Израиля был в некоторым смысле Божьим дитем. Спасение всегда было на индивидуальном основании. Один человек не может быть спасен верой другого. Павел ясно указывает на это несколькими стихами ниже: «Ибо не все те израильтяне, которые от Израиля» (Рим. 9:6). Однако, пусть даже не в смысле спасения, Бог даровал Израилю как народу Свое особое призвание, завет, благословение и охрану.

Ветхий Завет не говорит о Боге как об Отце отдельных евреев — в том виде, как Новый Завет называет Бога Отцом каждого отдельного христианина — но как об Отце Израиля. Именно по этой причине наряду с другими еврейские вожди воспламенялись, когда Иисус называл Бога Своим личным Отцом.

Но Израиль слабо выполнил это призвание, расточив свою привилегию. Господь сетует через Исайю: «Послушайте меня, дом Иаковлев и весь остаток дома Израилева, принятые Мною от чрева, носимые Мною от утробы матерней: и до старости вашей Я тот же буду, и до седины вашей Я же буду носить вас; Я создал и буду носить, поддерживать и охранять вас. Кому уподобите Меня, и с кем сравните, и с кем сличите, чтобы мы были сходны?» (Ис. 46:3-6).

В-третьих, Бог благословил Израиля, явив ему Свое собственное присутствие в славе — «шекина». Таким уникальным и необъяснимым способом Бог обитал среди Своего народа. В пустыне «слава Господня явилась в облаке» (Исх. 16:10). Он явился в Своей славе Израилю на Синае (Исх. 24:16-17), Его слава также присутствовала в скинии собрания, где Он говорил с сынами Израиля (Исх. 29:42-43; Лев. 9:23). Его слава в высшей степени присутствовала в Святом Святых в скинии, а затем в храме, проявляясь в свете между крыльями херувимов на крышке ковчега завета (см. Исх. 25:22; 40:34; 3 Цар. 8:11).

В-четвертых, привилегия Израиля была в том, что ему даны заветы. Первый завет был с Авраамом, физическим отцом всех евреев (Быт. 12:15-17) и духовным отцом всех верующих (Рим. 4:11). «Через Моисея Израилю был дан завет закона у горы Синай (Исх. 19-31; ср. Втор. 29-30). Через Давида Израилю был дан завет вечного Царства (2 Цар. 7:8-16). Через Израиль предстояло прийти даже Божьему наивысшему завету искупления через Его Сына (Иер. 31:31-34; Иез. 37:26). Ни один другой народ не был и никогда не будет благословен подобными заветами. Как заметил один толкователь, ни один аспект истории Израиля не указывал так на их уникальность как восприемников искупительного откровения, как эти заветы.

В-пятых, привилегия Израиля в том, что Бог дал им через Моисея законоположение. В этом законе Израиль был не только научен десяти заповедям, но также бесчисленным другим принципам и установлениям, исполнение которых принесло бы честь Богу и благословение народу. Им был показан путь благословения и процветания не только в моральном и духовном смысле, но также и в материальном. Непослушание влекло за собой проклятье (ср. Втор. 27-28).

Когда Израиль разбил лагерь на равнинах Моава незадолго до вхождения в обетованную землю, Моисей напомнил народу:

Вот, я научил вас постановлениям и законам, как повелел мне Господь, Бог мой, дабы вы так поступали в той земле, в которую вы вступаете, чтоб овладеть ею; итак храните и исполняйте их, ибо в этом мудрость ваша и разум ваш пред глазами народов, которые, услышав о всех сих постановлениях, скажут: только этот великий народ есть народ мудрый и разумный. Ибо есть ли какой великий народ, к которому боги его были бы столь близки, как близок к нам Господь, Бог наш, когда ни призовем Его? И есть ли какой великий народ, у которого были бы такие справедливые постановления и законы, как весь закон сей, который я предлагаю вам сегодня? (Втор. 4:5-8)

Как Павел уже сказал своим читателям, Израиль имел несравнимую привилегию, потому что ему «вверено слово Божие» (Рим. 3:2), которое включает в себя не только книги Моисея, но все, что мы называем сейчас Ветхим Заветом.

В-шестых, Израиль был уникальным образом благословен поручением ему богослужения, в котором он поклонялся Господу и посредством которого решал перед Ним вопрос своих грехов. Храмовое богослужение касается целой системы обрядов, которые Бог открыл через Моисея — жертвоприношения, пожертвования, очищение и другие средства поклонения и покаяния, которыми руководили священники и левиты.

Когда Израиль послушно и искренне поклонялся Господу, то Он дал обещание: «Там [в скинии собрания] буду открываться сынам Израилевым, и освятится место сие славою Моею. И освящу скинию собрания и жертвенник; и Аарона и сынов его освящу, чтобы они священнодействовали Мне; и буду обитать среди сынов Израилевых, и буду им Богом, и узнают, что Я Господь, Бог их, Который вывел их из земли Египетской, чтобы Мне обитать среди них. Я Господь, Бог их» (Исх. 29:43-46).

В-седьмых, обетования от Бога были даны Израилю особенным и уникальным способом. Хотя Павел не объясняет природы обетовании, все же он со всей очевидностью указывает на обетованного Мессию, Который выйдет из Израиля, и на Его обещанное Царство, а также на жизнь вечную. Об этом обетовании Петр напоминает своим слушателям в Иерусалиме в день Пятидесятницы, говоря: «Ибо вам принадлежит обетование и детям вашим и всем дальним, кого ни призовет Господь Бог наш» (Деян. 2:39). Позднее, в книге Деяния Апостолов Лука записывает слово Павла к евреям в Галатии: «И мы благовествуем вам, что обетование, данное отцам, Бог исполнил нам, детям их, воскресив Иисуса, как и во втором псалме написано: Ты Сын Мой: Я ныне родил Тебя. А что воскресил Его из мертвых, так что Он уже не обратится в тление, о сем сказал так: Я дам вам милости, обещанные Давиду, верно» (Деян. 13:32-34; ср. 2 Цар. 7:8-17).

В-восьмых, Павел напоминает своим читателям, что именно из Израиля Бог взял отцов, начиная от первых великих патриархов Авраама, Исаака и Иакова-Израиля. Как раз через этих мужей были заложены основания всех благословений.

Девятое, последнее. Израилю была дана привилегия вывести линию Христа по плоти. Христос не случайно был рожден евреем, но было предопределено Ему родиться как человеческому потомку Авраама и Давида. По этой же причине Матфей приводит родословие приемного отца Иисуса, Иосифа (Матф. 1:1-17), а Лука приводит родословие Его природной матери, Марии (Лук. 3:23-38). Как отмечено выше, Сам Иисус сказал самарянке, что спасение от иудеев, а Он был обещанным еврейским Мессией, Который даст спасение всему человечеству (Иоан. 4:22-26).

Закрывая этот сокращенный, но содержательный перечень особых благословений Израиля, Павел заявляет, что Иисус Христос — самое величайшее их благословение, в котором все другие обретут свое полное значение — сущий над всем Бог, благословенный вовеки, аминь.

Эти слова не столько благословение, сколько утверждение Божественного величия и Господства Христа. В Св. Писании без исключения, как в еврейском Ветхом Завете, так и в греческом Новом Завете в славословии перед именем Бога всегда ставится слово «благословенный». Здесь Павел употребляет обратную форму — Бог благословенный, указывая, вне всякого сомнения, что апостол намеренно приравнивает Христа с Богом. Обозначение Бога есть Сущий, и обозначение Сущего есть Христос.

Он был наивысшим благословением, и все же они отвергли Его! Трагическое неверие, которое опечалило сердце Павла и печалит сердце Самого Бога.