Вопрос 66. О равенстве добродетелей

Далее нам предстоит рассмотреть равенство добродетелей, под каковым заглавием наличествует шесть пунктов: 1) может ли одна добродетель быть большей или меньшей по сравнению с другой; 2) равны ли друг другу все существующие в одном субъекте добродетели; 3) о нравственной добродетели по сравнению с умственной добродетелью; 4) о нравственных добродетелях по сравнению друг с другом; 5) об умственных добродетелях по сравнению друг с другом; 6) о теологических добродетелях по сравнению друг с другом.

Раздел 1. Может ли одна добродетель быть большей или меньшей по сравнению с другой?

С первым, дело обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что ни одна из добродетелей не может быть больше или меньше другой. Ведь сказано же [в Писании], что стороны города Иерусалима равны (Откр. 21:16), а глосса говорит, что под сторонами обозначены добродетели. Следовательно, все добродетели равны, и потому ни одна из добродетелей не может быть больше другой.

Возражение 2. Далее, вещь, которая по своей природе является максимумом, не может быть больше или меньше. Но добродетели по природе максимальны, поскольку, как говорит Философ, добродетель — это «предел способности»-, а Августин [со своей стороны] замечает, что «добродетели — это слишком великие блага, чтобы кто-либо мог использовать их ради злой цели»-. Следовательно, похоже на то, что ни одна из добродетелей не может быть больше или меньше другой.

Возражение 3. Далее, количество следствия вытекает из способности действователя. Но совершенные, т.е. всеянные добродетели исходят от Бога, сила Которого постоянна и бесконечна. Следовательно, похоже на то, что ни одна из добродетелей не может быть больше другой.

Этому противоречит следующее: там, где возможно возрастание и превышение, возможно и неравенство. Но добродетели допускают возрастание и превышение, в связи с чем читаем: «Если праведность ваша не превзойдет праведности книжников и фарисеев, то вы не войдете в Царствие Небесное» (Мф. 5:20); и еще: «В обилии правды — великая сила» (Прит 15:5). Следовательно, похоже на то, что одна добродетель может быть больше или меньше другой.

Отвечаю: когда спрашивают, может ли одна добродетель быть больше другой, этот вопрос может быть понят в двух смыслах. Во-первых, как заданный о добродетелях различного вида. В таком случае очевидно, что одна добродетель может быть больше другой, поскольку причина всегда превосходит следствие, а из всех следствий наиболее превосходными являются те, которые ближе других к причине. Но из уже сказанного (18,5; 61,2) ясно, что причиной и корнем человеческих благ является разум. Следовательно, рассудительность, которая совершенствует разум, превосходит по степени благости нравственные добродетели, которые совершенствуют желающую способность в той мере, в какой последняя является причастной разуму И среди них [(т.е. нравственных добродетелей)] одна может быть лучше другой настолько, насколько она более причастна разуму. Поэтому находящаяся в воле правосудность превосходнее других нравственных добродетелей, и мужество, которое находится в раздражительной части, мы поставим выше умеренности, находящейся в вожделении, которое, как сказано в седьмой [книге] «Этики», менее причастно разуму-.

Вопрос может быть понят и иначе, а именно как заданный о добродетелях одного и того же вида. В таком случае нам надлежит вспомнить то, что было сказано выше, когда речь шла об интенсивности навыков (52, 1), а именно, что о добродетели можно говорить как о большей или меньшей двояко: во-первых, со стороны ее самой; во-вторых, со стороны причастного ей субъекта.

Если мы рассматриваем ее саму по себе, то большей или меньшей ее можно было бы назвать в зависимости от количества вещей, на которые она простирается. Но тот, кто обладает добродетелью, например умеренностью, имеет отношение ко всему, на что простирается умеренность. Однако это никак не относится к науке и искусству; так, ни один грамматик не знает всего, что относится к грамматике. И в этом смысле были правы стоики, которые, как указывает Симплиций в своих «Комментариях к «Категориям»», утверждали, что добродетель, в отличие от науки и искусства, не восприимчива к «больше» и «меньше», поскольку добродетель по своей природе является максимумом.

Если же мы рассматриваем добродетель со стороны субъекта, то она может быть большей или меньшей либо в разное время, либо в разных людях. В самом деле, кто-то может быть лучше другого расположен к тому, чтобы достигнуть определенной правым разумом середины добродетели, и так случается благодаря либо лучшему обучению, либо лучшему естественному расположению, либо более проницательному суждению разума, либо же большему дару благодати, которая дается, как сказано [в Писании], «по мере дара Христова» (Щ). 4:7). И в этом случае стоики допускали ошибку, поскольку утверждали, что добродетельным можно полагать только того, кто является в максимальной степени расположенным к добродетели. В самом деле, природа добродетели такова, что определенная правым разумом середина не достигается человеком как некая установленная точка, как полагали стоики, и будет вполне достаточным, как сказано во второй книге «Этики», если он [только] приближается к этой середине-. Кроме того, и к одной и той же установленной отметке можно приблизиться больше или меньше, быстрее или медленнее, что можно проиллюстрировать на примере нескольких стрел, выпущенных по одной мишени.

Ответ на возражение 1. Здесь речь идет о равенстве не количества, а пропорции, поскольку все добродетели возрастают в человеке пропорционально, о чем речь у нас впереди (2).

Ответ на возражение 2. Эта присущая добродетели «предельность» сама по себе может обладать признаком чего-то «более» или «менее» доброго, и так это потому, что, как было разъяснено выше, она не является установленным пределом.

Ответ на возражение 3. Бог соделывает не в силу естественной необходимости, а в соответствии с порядком своей мудрости, в результате чего Он одаряет людей различными мерами добродетели, согласно сказанному [в Писании]: «Каждому же из нас дана благодать по мере дара Христова» (Е^ 4:7).