2. Глупцы и мудрецы

Когда же Иисус родился в Вифлееме иудейском в дни царя Ирода, пришли в Иерусалим волхвы с Востока и говорят: «Где родившийся Царь иудейский? Ибо мы видели звезду Его на востоке и пришли поклониться Ему». Услышав это, Ирод царь встревожился, и весь Иерусалим с ним. И, собрав всех первосвященников и книжников народных, спрашивал у них: «Где должно родиться Христу?» Они же сказали ему: «В Вифлееме иудейском, ибо так написано через пророка: „И ты, Вифлеем, земля Иудина, ничем не меньше воеводств Иудиных, ибо из тебя произойдёт Вождь, Который будет пасти народ Мой, Израиля“».

Тогда Ирод, тайно призвав волхвов, выведал от них время появления звезды и, послав их в Вифлеем, сказал: «Пойдите, тщательно разведайте о Младенце и, когда найдёте, известите меня, чтобы и мне пойти поклониться Ему». Они, выслушав царя, пошли. И вот, звезда, которую видели они на востоке, шла перед ними, как наконец пришла и остановилась над местом, где был Младенец. Увидев же звезду, они возрадовались радостью весьма великой, и, войдя в дом, увидели Младенца с Марией, матерью Его, и, пав, поклонились Ему; и, открыв сокровища свои, принесли Ему дары: золото, ладан и смирну. И, получив во сне откровение не возвращаться к Ироду, иным путём отошли в страну свою (2:1-12)

Продолжая утверждать право Иисуса на истинное, верховное правление над Израилем, Матфей во 2-й главе приводит три дополнительных свидетельства законного, уникального и безоговорочного права Иисуса из Назарета на престол Давида. В 1-й главе мы видели доказательства Его царского происхождения и непорочного рождения. А в этой главе приводится свидетельство волхвов, пришедших, чтобы принести дары и поклониться младенцу Иисусу, «родившемуся Царю иудейскому» (2:2). Могущественные царедворцы с Востока, из Персии, проделали долгий путь, чтобы почтить и признать Царём Того, к коронации Которого они не имели ни малейшего отношения, – Царя, равных Которому не было и не будет никогда.

Следующее свидетельство о праве Христа на царство показано через противодействие и ненависть царя Ирода. Тайный умысел Ирода найти и уничтожить этого неизвестного Младенца говорит об охватившем его страхе: а что если волхвы правы? Таким образом, и он невольно свидетельствовал в пользу царского положения Христа. Ирод прекрасно понимал, что оказался на престоле только по милости Рима, который, в свою очередь, господствовал над Иудеей только по «праву» сильного. Ирод был идумеем, а потому не мог иметь законного права на иудейский престол. Поэтому даже мысль о новоявленном сопернике вызывала в нём страх и ненависть. Однако даже ненависть лжемонарха была косвенным свидетельством в пользу истинного Царя.

Третье доказательство в пользу царского сана Христа во 2-й главе заключается в исполнении мессианских пророчеств. Ветхий Завет содержит более трёхсот тридцати предсказаний в отношении Христа. И во 2-й главе Матфей в качестве примера приводит четыре таких пророчества, которые исполнились в младенческие годы Иисуса. Трудно предположить, чтобы все четыре, – не говоря уже обо всех трёхстах тридцати, – случайно исполнились в жизни одного человека. Этот факт является удивительным и прекрасным подтверждением Божьей власти над ходом истории и абсолютной точности Его Слова.

Матфей использует четыре пророчества в качестве литературной конструкции, вокруг которой он выстраивает события в этой главе. Каждое из этих предсказаний напрямую связано с тем или иным географическим местом, идёт ли речь о рождении Иисуса или о Его раннем детстве. Этими местами являются Вифлеем, Египет, Рама и Назарет.

В данном отрывке, описывающем пророчество о рождении Иисуса в Вифлееме, главная мысль – поклонение волхвов, каким-то образом проведавших, что «родившийся [есть] Царь иудейский». Здесь мы также видим реакцию на это известие со стороны Ирода, а также книжников и первосвященников. В целом этот небольшой эпизод выявил разное отношение людей к Мессии, которое сопровождало Иисуса всё время Его пребывания на земле и остаётся таковым на протяжении многовековой истории человечества. Кто-то, как Ирод, относится к Нему враждебно, кто-то, как книжники и первосвященники, – с безразличием, а некоторые, подобно волхвам, приходят к Нему с поклонением.

Приход волхвов

Когда же Иисус родился в Вифлееме иудейском в дни царя Ирода, пришли в Иерусалим волхвы с Востока и говорят: «Где родившийся Царь иудейский? Ибо мы видели звезду Его на востоке и пришли поклониться Ему» (2:1-2)

События, описанные в этих стихах, скорее всего, происходили через несколько месяцев после того, как Иисус родился в Вифлееме. Из 11 стиха 2-й главы мы узнаём, что к тому времени семья Иисуса уже находилась в доме, а не в хлеву, где Он родился (Лук. 2:7). Следовательно, Иисус уже был обрезан, а время очищения Марии закончилось (Лук. 2:21-27). Тот факт, что Мария принесла в жертву не ягнёнка (Лев. 12:6-8), а «две горлицы или двух птенцов голубиных» (Лук. 2:24), показывает, что семья была бедной. Если бы жертвоприношение происходило после прихода волхвов с дорогими подарками (Матф. 2:11), она легко смогла бы и даже должна была бы купить ягнёнка.

ВИФЛЕЕМ ИУДЕЙСКИЙ

Как и в настоящее время, Вифлеем тогда представлял собой маленький городок примерно в восьми-девяти километрах к югу от Иерусалима, раскинувшийся на плодородных холмах Иудеи (Иуды). Город покоится между двумя горными грядами, и в древности через него проходил главный торговый путь из Иерусалима в Египет. Раньше город назывался Ефраф, или Ефрафа, и под таким названием он несколько раз упоминается в Ветхом Завете (Быт. 35:16; Руф. 4:11; Пс. 131:6; Мих. 5:2). Вифлеемом его стали называть только после завоевания Ханаана под руководством Иисуса Навина, и новое название означало «дом хлеба».

Именно в Вифлееме Иаков похоронил Рахиль (Быт. 35:19), могилу которой и сейчас показывают туристам. Здесь же Руфь повстречалась с Воозом и вышла за него замуж (Руф. 1:22; 2:4), а их знаменитый внук, Давид, здесь рос и пас своих овец (1 Цар. 17:12, 15). Ко времени рождения Иисуса Вифлеем уже давно называли «городом Давидовым» (Лук. 2:4, 11). Через пророка Михея было дано обещание, что из этого маленького селения придёт Мессия (5:2).

ЦАРЬ ИРОД

Этот Ирод, называемый также Великим, – первый из нескольких Иродов, упоминаемых в Новом Завете. Когда-то Юлий Цезарь назначил его отца, Антипатра, прокуратором, или правителем, оккупированной римлянами Иудеи. Антипатру, в свою очередь, удалось поставить своего сына Ирода префектом в Галилее. Находясь в этой должности, Ирод сумел усмирить иудейские повстанческие отряды, продолжавшие борьбу с иноземными захватчиками. После того как в Палестину вторглись парфяне, он бежал в Египет, а в 40-м году до Р.Х. пошёл в Рим, где Октавиан и Антоний объявили его царём иудейским (разумеется, с согласия сената). Годом позже Ирод повёл войска в Палестину и через несколько лет ожесточённых сражений выдворил парфян и установил своё царство.

Будучи не иудеем, а идумеем (т.е. выходцем из Едома), Ирод – чтобы угодить иудеям, которыми он теперь правил, – женился на Мариамне, наследнице иудейского рода хасмонеев. Ирод был весьма способным и талантливым полководцем, оратором и дипломатом. В период серьёзных экономических затруднений он возвратил населению часть налогов, а во время сильного голода в 25 году до Р.Х. переплавил часть дворцового золота, чтобы купить пищу неимущим. В угоду жаждавшему развлечений люду Ирод строил театры, ипподромы и многое другое, а в 19 году до Р.Х. начал реконструировать иерусалимский храм. Он вернул былое оживление Самарии и построил прекрасный портовый город Кесарию, названный в честь его благодетеля Кесаря Августа (титул Октавиана). Ирод благоустраивал города Бейрут, Дамаск, Тир, Сидон и Родос и даже внёс вклад в перестройку Афин. При правлении Ирода также была построена восхитительная и практически неприступная крепость Масада, где в 73 году по Р.Х. около тысячи иудейских защитников предпочли покончить с собой, чем сдаться римскому генералу Флавию Сильве.

Но в то же время Ирод был крайне жестоким и беспощадным. Страх за своё положение и власть делал его завистливым и подозрительным. Опасаясь потенциальной угрозы, Ирод велел утопить первосвященника Аристовула, приходившегося братом его жене Мариамне, а потом, чтобы выставить напоказ свою скорбь, устроил ему роскошнейшие похороны. Затем он убил и Мариамну, а также её мать и двух своих сыновей. За пять дней до своей смерти (примерно через год после рождения Иисуса) Ирод казнил и третьего сына. Но сильнее всего о кровожадности и чрезвычайной жестокости Ирода говорит арест и заключение в темницу наиболее уважаемых граждан Иерусалима незадолго до его смерти. Прекрасно понимая, что никто не станет плакать о нём, Ирод отдал приказ убить этих пленников в момент его смерти. После этого можно было быть уверенным, что Иерусалим не останется без траурного плача. С таким жестоким злодейством может сравниться разве что его повеление убить «всех младенцев в Вифлееме и во всех пределах его, от двух лет и ниже» (Матф. 2:16) – в надежде обезопасить свой престол от любых посягательств Того, Кого волхвы назвали родившимся Царём иудейским.

ВОЛХВЫ С ВОСТОКА

Вряд ли какая-либо библейская история может похвалиться такой популярностью и в то же самое время таким обилием всевозможных мифов и легенд, как история о волхвах, или мудрецах, описанная Матфеем. В средние века предания сделали их царями, числом непременно три, и дали им имена Каспер, Валтасар и Мельхиор. Поскольку считалось, что они преставляют собой трёх потомков Ноя, одного из них часто рисуют темнокожим, как эфиопляне. А в XII столетии епископ Кёльнский даже заявил, что обнаружил их черепа.

Но единственная, заслуживающая доверия информация о волхвах содержится в тех нескольких фактах, которые приводит Матфей в первых двенадцати стихах 2-й главы. Мы не знаем ни их числа, ни имён, ни средств передвижения, ни страны, откуда они пришли. Для людей того времени не было ничего удивительного в том, что они пришли с Востока, ведь именно там жили волхвы (или племя жрецов), – известная религиозно-политическая каста парфян.

Волхвы впервые появляются на исторической арене в седьмом веке до Р.Х. как одно из племён, входившее в состав мидян и жившее в восточной Месопотамии. Многие историки относят их к семитам, и если это предположение верно, то они (наряду с иудеями и арабами) были потомками сына Ноя, Сима. Может быть, что, подобно Аврааму, они пришли из Ура халдейского. Позже слово «волхвы» стали связывать не иначе как с наследственным священством в вышеназванном племени. Со временем волхвы стали преуспевать в астрономии и астрологии (которые тогда были неразрывно связаны) и практиковали систему жертвоприношений, близкую к той, которую Господь установил в Израиле через Моисея. Совершая различные оккультные действа, в том числе колдовство, они особо прославились искусством толкования снов.

Основным элементом поклонения волхвов был огонь, и на главном их жертвеннике постоянно горело пламя, которое, как они считали, сошло к ним с небес. Волхвы были монотеистами, поскольку верили в существование лишь одного бога. Благодаря монотеизму они довольно легко приняли учение жившего в шестом веке до Р.Х. персидского религиозного учителя по имени Зороастр, верившего в единого бога, Ахура Мазда, и в космическую битву между добром и злом. Дарий Великий возвёл зороастризм в ранг государственной религии Персии.

Хорошее знание естественных наук, сельского хозяйства, математики, истории и оккультизма позволило им распространить своё религиозное и политическое влияние и стать наиболее выдающейся и могущественной группой советников в Мидо-Персидской, а впоследствии – в Вавилонской империи. Поэтому нет ничего странного в том, что их часто называли «мудрецами». Вполне возможно, что «закон мидян и персов» (см. Дан. 6:8, 12, 15; Есф. 1:19) основывался на учении волхвов. Историки повествуют, что ни один человек не мог стать царём Персии, не овладев необходимыми научными и религиозными дисциплинами под руководством волхвов и не будучи коронованным ими. Эта же каста в значительной степени контролировала назначение судей (ср. Есф. 1:13). Нергал-Шарецер, Рав-маг, начальник вавилонских магов (волхвов), в момент завоевания Иудеи неотступно находился при Навуходоносоре (Иер. 39:3).

Из книги пророка Даниила мы узнаём, что волхвы были и среди высших чинов в Вавилоне. Поскольку Господь открыл Даниилу истолкование сна Навуходоносора, который никто из придворных провидцев не мог объяснить, Даниил был назначен «над всей областью вавилонской и главным начальником над всеми мудрецами вавилонскими» (Дан. 2:48). В силу своей великой мудрости и благодаря успешному ходатайству за жизнь мудрецов, которые не смогли объяснить царю значения сна (Дан. 2:24), Даниил снискал среди волхвов почёт и уважение. План покушения на жизнь Даниила, в результате которого Даниил оказался на дне львиного рва, был составлен завистливыми сатрапами и их приспешниками, но не волхвами (Дан. 6:4-9).

Поскольку Даниил занимал высокий пост и пользовался среди волхвов большим уважением, они, скорее всего, многое от него переняли в плане учения о едином истинном Боге, то есть Боге Израиля, а также узнали о Божьем замысле в отношении Его народа, который осуществится в грядущем Царе. Поскольку после изгнания многие иудеи оставались в Вавилоне и вступали в брак с восточными нациями, вполне возможно, что иудейское мессианское влияние просуществовало в том уголке земли вплоть до новозаветных времён.

Во времена Греческой и затем Римской империй власть и влияние волхвов сохранялись незыблемыми в восточных провинциях и, в частности, в Парфии. Как уже упоминалось, именно парфян выдворил из Палестины Ирод от имени Римской империи, когда начинал править в Иудее в 39–37 гг. до Р.Х. Некоторые волхвы – многие из которых, скорее всего, являлись самозванцами или шарлатанами – проживали в различных частях Римской империи, включая Палестину. Среди них был Симон из Самарии (Деян. 8:9), прозванный за свои занятия волхвованиями Симоном Волхвом (греч. магеуо, что взято от халдейского слова «магус», или «маг»). Иудейский лжепророк Вар-Иисус также был колдуном, или «магом» (греч. магос). Таких волхвов презирали как римляне, так и иудеи. Филон, иудейский философ первого века до Р.Х., живший в Александрии, называл их гадюками и скорпионами.

Волхвы с Востока (последнее слово буквально означает от «восхода» солнца и относится ко всем восточным странам), которые пришли к Иисусу, были людьми иного рода. Они не только являлись истинными волхвами, но и в значительной мере симпатизировали иудаизму, вполне возможно, под влиянием пророческих книг и особенно книги Даниила. Возможно, они относились к тем богобоязненным язычникам, каковых было много во дни Христа. Некоторые из таковых, как, например, Корнилий и Лидия (Деян. 10:1-2; 16:14), упоминаются в Новом Завете.

Едва эти волхвы, сколько бы их ни было, пришли в Иерусалим, они стали спрашивать у всех: «Где родившийся Царь иудейский?» Конструкция греческого предложения (греч. слово, переведённое как «говорят», – причастие настоящего времени, указывающее на длительность действия) предполагает, что они просто ходили по городу и спрашивали у прохожих. Уж если они, чужеземцы, знали об уникальном рождении, то, конечно, вся Иудея и тем более Иерусалим должны были знать о местонахождении чудесного Младенца. Наверно, волхвы были немало удивлены, увидев, что никто, похоже, и не подозревает о случившемся.

В те времена множество людей ожидало пришествия великого царя, великого избавителя. Римский историк Светоний так отзывался о периоде, близком к пришествию Христа: «По всему Востоку распространилось древнее и хорошо устоявшееся убеждение, что в это самое время правителям мира суждено прийти из Иудеи». Другой римский историк, Тацит, писал, что «повсюду царила непоколебимая уверенность, что именно в это время Восток возвеличится и цари из Иудеи обретут власть над всей вселенной». Иудейский историк Иосиф Флавий сообщает в своей книге «Иудейская война», что все иудеи перед рождеством Христовым были убеждены, что их соотечественник в скором времени воцарится над всей обитаемой частью света.

Но, как видно в сочинениях римского поэта Вергилия (70–19 гг. до Р.Х.), Рим также ожидал своего золотого века. Кесаря Августа, благодетеля Ирода, в какое-то время даже называли спасителем мира. Многие волхвы обитали в больших западных городах, в том числе в Афинах и Риме, и к ним часто обращались римские правители. Итак, римляне ждали своего золотого века, мудрецы с востока задолго до этого наводнили Запад своими идеями и традициями, и – хотя все представляли это себе по-разному – в воздухе присутствовало растущее ощущение, что скоро должен прийти великий, ни с кем не сравнимый мировой лидер.

Мы не знаем, как Господь сообщил волхвам о рождении Царя иудейского. Можно только сказать, что Он дал им знамение звезды Его (то есть Того, Кто был назван Царём) на Востоке. О звезде ходит, наверное, столько же домыслов, сколько и о людях, увидевших её. Некоторые полагают, что это был Юпитер – «царь всех планет», другие считают, что это слияние Юпитера и Сатурна, объединившихся в форме рыбы, которая, кстати, стала символом христианства во времена римских преследований. А третьи утверждают, что это был низко летящий метеор, блуждающая комета или просто внутреннее видение судьбоносной звезды в сердцах человечества.

Поскольку Библия не объясняет, что это была за звезда, мы не можем ничего утверждать со стопроцентной уверенностью, но вполне возможно, что это была Божья слава – та самая слава, которая просияла перед пастухами, когда ангелы возвещали им о рождении Иисуса (Лук. 2:9). На протяжении всего Ветхого Завета мы видим, что Божья слава являлась в виде света – Господь излучал Своё присутствие (шехина) в форме неописуемого сияния. Он вёл сынов Израилевых по пустыне «днём в столбе облачном… а ночью в столбе огненном» (Исх. 13:21). Когда Моисей взошёл на гору Синай, «вид… славы Господней на вершине горы был пред глазами сынов Израилевых, как огонь поедающий» (Исх. 24:17). В другом случае, после того как Моисей начертал Десять заповедей на каменных скрижалях, его лицо продолжало излучать свет Божьей славы, даже когда он вернулся к народу (Исх. 34:30).

Во время преображения Иисуса перед Петром, Иаковом и Иоанном «просияло лицо Его, как солнце, одежды же Его сделались белыми, как свет» (Матф. 17:2). А по дороге в Дамаск, перед видением Иисуса, Савл тарсянин был окружён «светом с неба» (Деян. 9:3), который он потом описал как «свет, превосходящий солнечное сияние» (26:13). Иоанн, во время первого видения на острове Патмос, увидел лицо Иисуса Христа, «как солнце, сияющее в силе своей» (Откр. 1:16). А описывая видение Нового Иерусалима, будущего небесного дома всех искупленных, Иоанн говорит, что «город не имеет нужды ни в солнце, ни в луне для освещения своего, ибо слава Божья осветила его, и светильник его – Агнец» (Откр. 21:23).

И еврейское слово кокаб (звезда), и греческое астер использовались в переносном смысле для обозначения великого сияния или излучения. Давным-давно в Ветхом Завете Мессия был назван звездой, которая восходит от Иакова (Числ. 24:17), а в последней главе Нового Завета Христос называет Себя «звездой светлой и утренней» (Откр. 22:16). Не что иное как Божья слава, сияющая как яркая звезда и видимая только тем, для кого она предназначалась, явилась волхвам на востоке и привела их в Вифлеем. Это было то самое чудеснейшее «знамение Сына Человеческого» (см. Матф. 24:29-30; Откр. 1:7). Слава шехина парила над Вифлеемом, как много веков назад над скинией в пустыне. И как когда-то столб облачный служил светом Израилю и тьмой – египтянам (Исх. 14:20), так и великий свет Божий над Вифлеемом открылся только волхвам.

То, что волхвы не следовали непосредственно за звездой, не вызывает сомнений, поскольку им пришлось спрашивать, где родился Младенец. Они видели звезду Его на Востоке, но нигде не сказано, что звезда продолжала светить или что она привела их прямо в Иерусалим. Лишь только когда им указали на предсказанное место рождения Мессии (2:5-6), звезда вновь явилась и повела их не только до Вифлеема, но и до самого места, где находился Младенец (ст. 9).

Этих путешественников в Палестину привело одно-единственное желание – найти родившегося Царя иудейского и поклониться Ему. Слово «поклониться» несёт в себе глубочайший смысл. Оно подразумевает «ложиться лицом на землю, падать ниц и целовать ноги или полы одежды чествуемой персоны». Эта характеристика сама по себе демонстрирует искренность их искания, ведь когда Бог так или иначе заговорил с ними, они услышали и повиновались. Несмотря на язычество, псевдонауку и суеверия, когда Бог обращался к волхвам, они узнавали Его голос. И, почти что не обладая до этого светом духовным, они незамедлительно узнали Божий свет, когда он открылся им. Сердца их были искренне ищущими – а Господь обещал, что такие сердца обязательно найдут Его (Иер. 29:13).

Несколько лет назад, летя в самолёте, я надеялся, что мой сосед быстро уснёт и я успею доделать всю срочную работу. Но у Господа явно был другой план, поскольку, как только сидевший рядом со мной человек увидел меня за книгами, он тут же спросил, не учитель ли я. Я ответил, что действительно учу людей, но не в школе, а в церкви. Представьте себе, его следующим вопросом было, как установить личные взаимоотношения с Иисусом Христом! После того как я объяснил ему путь к спасению, он принял Христа. Этот человек искал света Божьего и, подобно волхвам, увидев его, не ошибся.

Беспокойство Ирода

Услышав это, Ирод царь встревожился, и весь Иерусалим с ним. И, собрав всех первосвященников и книжников народных, спрашивал у них: «Где должно родиться Христу?» Они же сказали ему: «В Вифлееме иудейском, ибо так написано через пророка: „И ты, Вифлеем, земля Иудина, ничем не меньше воеводств Иудиных, ибо из тебя произойдёт Вождь, Который будет пасти народ Мой, Израиля“».

Тогда Ирод, тайно призвав волхвов, выведал от них время появления звезды и, послав их в Вифлеем, сказал: «Пойдите, тщательно разведайте о Младенце и, когда найдёте, известите меня, чтобы и мне пойти поклониться Ему» (2:3-8)

Реакция Ирода была прямо противоположной. Если волхвы радовались, услышав о рождении Иисуса, то Ирод царь, услышав это, встревожился. Причину его беспокойства понять не трудно. Во-первых, он буквально сидел на политическо-религиозной пороховой бочке. Выгнав парфян из Палестины, Ирод должен был продолжать борьбу с отрядами иудейских зилотов, которые хотели освободить страну от оккупации и господства римлян. А по причине необычайной завистливости и паранойи Ирода становится понятным, почему любое упоминание о новом иудейском Царе повергало его в безумный страх или гнев.

Дополнительные беспокойства Ироду доставлял тот факт, что волхвы, возможно, были парфянами или, по крайней мере, были тесно с ними связаны. Поскольку могущество волхвов на Востоке в те времена было ещё довольно значительным, то вполне возможно, что они путешествовали с большой свитой солдат и слуг, а это делало их присутствие в Иерусалиме ещё более угрожающим в глазах Ирода. Богатство, престиж и власть налагали отпечаток царственности на их поведение и внешний вид – вот почему на картинах и в песнях их традиционно называли царями Востока. Волхвы не были простыми мистиками, а их количество, как уже говорилось, могло быть значительно больше трёх. В глазах Ирода появление такой внушительной компании предвещало не что иное как очередную политическую угрозу с Востока. И хотя ему было уже под семьдесят, Ирод стремился сохранить своё положение и власть, да и война на старости лет его не привлекала.

Основной правящий орган Парфяно-Персидской империи в то время напоминал римский сенат. Он обладал почти абсолютной властью короновать царей и полностью состоял из волхвов. Их не удовлетворял слабый монарх, в то время управлявший государством, и они искали кого-то более подходящего, чтобы возглавить поход против Рима. Кесарь Август был стар и слаб, а после отставки Тиберия римская армия осталась без главнокомандующего. Для Востока было благоприятное время поквитаться с Римом.

То, что и весь Иерусалим с ним встревожился, показывает политические и военные опасения людей. Возможно, они, как и Ирод, видели в волхвах угрозу очередного вторжения парфян, которые выслали вперёд авангард, чтобы разведать обстановку или даже короновать нового царя, который правил бы Палестиной от имени Парфии – как, собственно, сам Ирод правил от имени Рима. Заверения, что они пришли только поклониться новорождённому Царю, не могли показаться Ироду и другим обитателям Иерусалима достаточно убедительным доказательством их чисто религиозных мотивов. Волхвы были известны не только своей религиозностью, но и политической властью. Они нередко поклонялись царям или императорам, что было весьма распространено и на Западе, и на Востоке.

Хотя более вероятно, что тревога населения объяснялась не самим приходом волхвов, а реакцией Ирода на происходящее. Люди на горьком опыте знали, что волнения Ирода обычно выливаются в маниакальное кровопролитие. Его мало заботило, кто враг, а кто друг. Малейшее подозрение на угрозу положению Ирода подвергало человека смертельной опасности. Многие абсолютно невинные граждане стали жертвами организованных им кровавых боен. Так что страх населения за свою безопасность не был необоснованным. И хотя на этот раз царская злоба не коснулась самого Иерусалима, через короткое время Ирод обрушил её на соседний Вифлеем, где разбушевавшийся царь приказал уничтожить всех младенцев мужского пола (Матф. 2:16). Ирод дрожал за свой престол, который, впрочем, и не принадлежал ему. Весь Иерусалим знал, каких последствий можно было ждать – восстаний, кровопролития и ужасных страданий.

Услышав новости от волхвов, Ирод в первую очередь собрал всех первосвященников и книжников народных и спрашивал у них: «Где должно родиться Христу?» Конечно же, он хорошо понимал, что слова «Царь иудейский» указывают на Мессию, Христа. Не будучи сам иудеем, Ирод был хорошо осведомлён в отношении иудейских обычаев и убеждений. Однако на тот момент большинство иудеев ожидало скорее политического и военного Мессию, чем духовного вождя – даже ученики Иисуса разделяли подобные ожидания (Деян. 1:6).

ПЕРВОСВЯЩЕННИКИ

Все иудейские священники относились к колену Левия и, если говорить ещё точнее, были потомками Аарона, самого первого первосвященника. Обладая значительной политической и религиозной властью, священники в какой-то степени напоминали волхвов.

Главным среди первосвященников был великий священник. По ветхозаветному закону, великий священник должен был быть один во всей земле и должен был нести это служение пожизненно. Его особая и уникальная обязанность состояла в том, чтобы раз в год, в День Очищения, входить во Святое святых и приносить жертву за весь народ. Однако ко времени прихода Христа эта должность стала в значительной мере подверженной политическим интригам и даже купле-продаже. Великие священники назначались и снимались с должности по прихоти правителей. В результате этого в одно и то же время могло быть несколько живых и здравствующих великих священников. И хотя снятые с должности лишались чести нести великосвященнические функции, за ними обычно оставалось звание, а вместе с ним – недюжинная власть и престиж (см. Лук. 3:2). Действующий великий священник, кроме всего прочего, председательствовал в Синедрионе, представлявшем собой сенат и Верховный суд и состоявшем из семидесяти главных иудейских религиозных начальников.

Другим представителем первосвященников был начальник стражи (при храме), назначавшийся великим священником и ему подчинявшийся. В его ведение, с одобрения римлян, входили арест и тюремное заключение провинившихся, в связи с чем он располагал довольно большим отрядом солдат. Все они были иудеями и выступали в роли храмовой полиции. По значимости начальник стражи был вторым после великого священника.

Остальные первосвященники не представляли собой какой-то особой категории. В их состав входили все ведущие, влиятельные священники, включая начальников ежедневной или еженедельной священнической череды, казначея храма и прочих храмовых начальников и служителей. Вместе с великими священниками и начальником стражи они составляли священническую аристократию и обобщённо назывались простопервосвященниками. По большей части первосвященники были саддукеями, в то время как обычные священники относились к фарисеям. Ко времени Нового Завета они стали не более чем группкой продажных, религиозно ориентированных политиканов. От рождества Иисуса и до Его распятия авторы Евангелий показывают их самыми лютыми противниками истинного откровения и дела Божьего.

КНИЖНИКИ

Книжники были в большинстве своём фарисеями, специалистами в области как библейского, так и традиционного иудейского закона, и потому нередко назывались законниками. Они пользовались авторитетом среди иудеев и слыли большими знатоками в сфере религиозного иудаизма. Книжники были консервативными в богословии, придерживаясь буквального истолкования Писаний, и в целом – весьма строгими в отношении обрядового и нравственного закона. Часть книжников, относившаяся к саддукеям, придерживалась либеральных взглядов в истолковании Писаний и не верила, например, в ангелов и воскресение мёртвых (Деян. 23:8). Впрочем, и те, и другие были в одинаковой степени настроены против Иисуса.

Ирод собрал всех вышеперечисленных иудейских религиозных начальников, являвшихся одновременно политиками и богословами, и спрашивал у них: «Где должно родиться Христу?» (несовершенный вид глагола «спрашивал» указывает на длительность процесса). Хотя оказалось, что они действительно знали, где Христу было предсказано родиться (о чём повсеместно было известно иудеям, Иоан. 7:42), они не поверили, да и не проявили особого интереса к словам волхвов о звезде, знамении чудесного рождения.

Так или иначе, первосвященники и книжники открыли Ироду то, что его интересовало, сославшись на стих из Писания (Мих. 5:2), где говорится о месте рождения Мессии: «Из Вифлеема произойдёт Вождь». Последующих слов «Который будет пасти народ Мой, Израиля» у Михея нет, однако они подчёркивают, о каком вожде идёт речь. Эти слова могли принадлежать иудеям или же самому Матфею, который хотел пояснить, каким Вождём будет Христос. Несмотря на бытующее представление о пастухе как о добром и нежном руководителе (Пс. 22), Писание подчёркивает также власть и сильное, если не жёсткое, руководство. Сочетание слов «Вождь» (хегемон) и «пасти» (поймайно) отражает нечто большее, чем просто нежную заботу. В них заложен смысл полноправного господства. Яснее всего это становится из того, как глагол поймайно употреблён в Откр. 2:27; 12:5 и 19:15. В каждом из названных стихов он вполне оправданно переведён как «пасти», но при этом – «жезлом железным». Появление его в Откр. 7:17, а также в Иоан. 21:16, Деян. 20:28 и 1 Пет. 5:2 предполагает сходное значение. Суть в том, что Евангелие от Матфея насквозь пронизано идеей о правящем Пастыре, а потому вполне совпадает со смыслом этого пророчества у Михея. В отличие от Ирода, Иисус станет не только законным Царём иудейским, но и последним и верховным Вождём Израиля.

Даже неверующие, эгоистичные и насквозь пропитанные политикой иудейские властители признавали, что Слово Божье ясно говорит о реальном, олицетворённом Мессии – исторической Личности, Которая родится на свет в Вифлееме иудейском и придёт, чтобы царствовать над Израилем. Они не приняли Мессию, когда Он родился, когда проповедовал и учил или когда страдал и умер; по сути, они были Его злейшими врагами. И всё же книжники и первосвященники не могли не признать, что Тот, о Котором гласит это пророчество, будет послан Богом, чтобы царствовать над Его народом. В противоположность тому, как считают многие, если не большинство современных неверующих иудеев, древние учители Израиля прекрасно понимали, что грядущий Мессия, Христос, будет не просто символом благочестия или олицетворением совершенства иудейского государства. Он будет реальным человеком, родившимся от людей и посланным, чтобы править людьми. Эти первосвященники и книжники обладали далеко не полными познаниями о том, каким будет Христос и что Он будет делать, однако их знаний было достаточно, чтобы узнать Его, когда Он придёт, и понять, что и они, подобно волхвам, должны поклониться Ему. Они знали, но не верили. Впоследствии, через несколько лет, их безразличие по отношению к Иисусу сменится яростным отрицанием и преследованиями. И те, кто сейчас старательно Его не замечал, превратятся в ненавистных, жестоких убийц.

Волхвы гораздо меньше знали об истинном Боге, чем иудейские вожди, но твёрдо верили и исполняли то, что им было открыто. Иудейские вожди владели буквой закона Божьего, что уже само по себе смертоносно, потому что закон судит и обвиняет тех, кто знает его, но не принимает его Автора. А язычники-волхвы, напротив, были мало знакомы с буквой закона, но послушались Духа Божьего, дающего жизнь (2 Кор. 3:6).

В этих событиях мы видим три типичных отношения людей к Иисусу Христу во все века человеческой истории. Некоторые, подобно Ироду, мгновенно исполняются ненависти и ничего не желают знать о Божьих замыслах, кроме того, как помешать им и, если возможно, разрушить их. Другие, как книжники и первосвященники, мало, если вообще сколько-нибудь заботятся о Боге и Его воле. О таких людях сетовал в своё время пророк Иеремия: «Всем вам, проходящим мимо, вам нет до этого дела!» (Пл. Иер. 1:12, Современный перевод библейских текстов). Даже то, что им известно о Боге, они не слушают и не принимают. В лучшем случае, они служат Богу языком. Но, в конечном итоге, вторая группа неизбежно примыкает к первой, потому что безразличие к Господу – всего-навсего скрытая ненависть и отсроченное предательство.

И всё же некоторые, подобно волхвам с Востока, принимают Господа, когда Он приходит к ним. Первоначально они могут видеть малую долю Его света, но зная, что это Его свет, они верят, подчиняются и поклоняются – и живут.

Получив от иудейских вождей необходимую информацию, Ирод тайно призвал волхвов и выведал от них время появления звезды. Его заботило, главным образом, время, когда звезда появилась, а не её смысл и значение. Для него довольно было знать, что знамение указывало на рождение Человека, потенциально угрожавшего его власти и положению. Время появления звезды позволяло примерно вычислить возраст Младенца.

Затем Ирод предложил волхвам продолжить свой путь, а на обратном пути рассказать ему об увиденном. Он хотел узнать точное местонахождение и особенности Младенца под благовидным предлогом: «Чтобы и мне пойти поклониться Ему». Но истинная цель его, конечно же, открылась в последующем ужасном поступке. Когда волхвы, снова послушные Божьему руководству (2:12), не доложили Ироду, он приказал солдатам убить всех детей мужского пола от двух лет и ниже (ст. 16), чтобы наверняка, как ему казалось, уничтожить новорождённого «Царя»-соперника.

Поклонение волхвов

Они, выслушав царя, пошли. И вот, звезда, которую видели они на востоке, шла перед ними, как наконец пришла и остановилась над местом, где был Младенец. Увидев же звезду, они возрадовались радостью весьма великой, и, войдя в дом, увидели Младенца с Марией, матерью Его, и, пав, поклонились Ему; и, открыв сокровища свои, принесли Ему дары: золото, ладан и смирну. И, получив во сне откровение не возвращаться к Ироду, иным путём отошли в страну свою (2:9-12)

Не сказано, что именно волхвы ответили Ироду, и ответили ли они вообще. Вряд ли они догадывались о его злобных намерениях. И отправились в Вифлеем они не потому, что так сказал Ирод, а потому, что наконец-то узнали, где найти Того, Кому они пришли поклониться. Господь же оказал им ещё большую помощь, направив их прямо к Иисусу. Звезда, которую видели они на востоке, шла перед ними, как наконец пришла и остановилась над местом, где был Младенец. То, что звезда не была материальным небесным телом, опять становится очевидным, поскольку она могла стоять непосредственно над домом, где теперь жили Иисус и Его семья, что по понятным соображениям было бы невозможным для обычной звезды (ср. Исх. 40:34-38; Иез. 10:4).

Волхвы обрадовались, снова увидев чудесное видение. Матфею как бы не хватает слов, чтобы описать их радость: «Увидев же звезду, они возрадовались радостью весьма великой». В первоисточнике в этом разделе что ни слово, то превосходная степень сравнения. Тем самым здесь подчёркивается, насколько велика была их радость, а мы понимаем, насколько они были заинтересованы в совершившемся.

Иосиф и его семья находились уже не в хлеву, а в доме, который стал их прибежищем, пока Господь не открыл им, что делать дальше. Там и нашли волхвы Того, Кого так усердно искали, и, пав, поклонились Ему. В Своей чудесной милости Господь привёл их к Своему Сыну и позволил увидеть Его лицом к лицу. Чарльз Веслей чудесно подметил эту картину в прекрасном рождественском гимне: «Во плоти Господь явился; вид раба приняв, смирился; жить с людьми благоволил Иисус Эммануил».

Матфей недвусмысленно повторяет, что волхвы поклонились Ему, то есть Младенцу, а не матери. Они поступили лучше Корнилия, который пытался поклониться Петру (Деян. 10:25), и, уж конечно, лучше жителей Листры, которые хотели принести жертвы Варнаве и Павлу (Деян. 14:11-13). Стоит ли сомневаться, что волхвы были счастливы встретить Марию и Иосифа, которым выпала такая честь от Бога – заботиться о Его собственном Сыне, пока Он подрастёт и возмужает. Однако поклонились они только Иисусу. Только Он был Богом, и только Он был достоин поклонения.

Ему же они принесли и дары: золото, ладан и смирну. Подарки были не дополнением к поклонению, а его неотъемлемым элементом. Они служили выражением поклонения и дарились от преизбытка восхищённого и благодарного сердца.

Истинное поклонение всегда было и остаётся единственным основанием истинного пожертвования, истинного знания и истинного служения. Пожертвования могут быть щедрыми, но если они совершаются не из любви к Господу, то такие пожертвования тщетны. Знание может быть правильным и непогрешимым с библейской точки зрения, но оно пустое, как у первосвященников и книжников, если добыто без познания Источника всякой истины и без упования на Него. Служение может быть требовательным к себе и жертвенным, но если оно совершается своими силами или ради людской похвалы, то такое служение тщетно.

Во все века золото считалось наиболее драгоценным металлом и было символом материального благополучия и достатка. Его широко использовали при строительстве иерусалимского храма (см. 3 Цар. 6–7, 9; 2 Пар. 2–4). К тому же оно служило символом знатного или царского рода (см. Быт. 41:4; 3 Цар. 10:1-13 и др.). Матфей неоднократно напоминает, что Иисус – Царь, и здесь мы видим Царя иудейского, Царя царей, по достоинству одарённого царскими дарами из золота.

Спаситель мира также является реальным Царём этого мира, но Он не станет Спасителем для тех, кто откажется признать Его полновластным Господом. Чудесным, как и признание спасения во Христе, был символ веры первых христиан («Иисус – Господь!»), возвещающий Его правление.

Великий британский адмирал лорд Нельсон славился добрым и вежливым отношением к побеждённым противникам. Однажды после морского сражения сдавшийся в плен офицер уверенно прошёлся по квартердеку адмиральского флагмана навстречу Нельсону и протянул ему руку. Не шелохнувшись в ответ, Нельсон произнёс: «Сначала вашу шпагу, потом – руку». Прежде чем стать друзьями Христа, мы должны в полной мере Ему покориться. Сначала Он должен стать нашим Господом, и уж затем – старшим Братом.

Ладан представлял собой дорогостоящее, прекрасное душистое вещество, которое использовалось лишь в самых торжественных случаях. Его добавляли в хлебное приношение при скинии или храме (Лев. 2:2, 15-16). Иногда его возжигали во время царских процессий (Песн. П. 3:6-7), а также на свадьбах, если молодые могли себе это позволить.

Ориген, один из великих отцов Церкви, предполагал, что ладан мог означать благоухание божества. В ветхозаветное время ладан хранили в особой палате перед храмом, и им окропляли некоторые приношения как выражение стремления людей угодить Богу.

Смирна также являлась душистым веществом, не столь дорогим, как ладан, но всё же ценным. Некоторые толкователи полагают, что смирна представляет собой дар для человека, подчёркивая человеческую природу Христа. Это душистое вещество часто упоминается в Писании, начиная с книги Бытие (37:25; 43:11). В сочетании с вином смирну применяли в качестве обезболивающего (Марк. 15:23), а в смеси с другими ароматами – как погребальный состав, в том числе и для тела Иисуса (Иоан. 19:39).

Такими были дары волхвов Иисусу: золото в ознаменование Его царственности; ладан – в ознаменование Его божественности; а смирна – в знак человечности.

Неизвестно, что было с этими дарами впоследствии, но разумно будет предположить, что они послужили для поездки и проживания семьи в Египте (см. Матф. 2:13-15).

Завершив на этом свою миссию поклонения, волхвы покинули Вифлеем. Но, получив во сне откровение не возвращаться к Ироду, они иным путём отошли в страну свою. Конечно же, они ожидали услышать позже подробности о жизни и восхождении на трон Младенца, родившегося тогда в Вифлееме.

Откровение от Бога предполагает, что Бог непосредственно обратился к ним и что их роль во всём событии была определена Божьим промыслом. Фактически, способ обращения к ним (во сне) мог быть таким же, что и вначале, когда их искания только начинались. Использование снов в качестве средства божественного откровения упоминается в Быт. 28:12; 31:11; Числ. 12:6; 3 Цар. 3:5 и Иов. 33:14-16. Да и само рождение Христа сопровождалось пророческими снами и видениями (Матф. 1:20-23; 2:13, 19-20, 22).

Итак, волхвы избежали встречи с Иродом и, чтобы остаться незамеченными, отправились домой другим путём. Учитывая размеры и пышность их свиты, это само по себе целый подвиг.

Писание больше ничего не сообщает об этих необычных посетителях с Востока, но, зная их отзывчивость и пережитые ими благословения, мы можем быть уверены, что они свидетельствовали потом о Мессии в своей стране. Поскольку в их власти было короновать царей в Парфии, очень даже возможно, что весть об Иисусе быстро достигла королевских дворов Востока, как некогда она достигнет даже дворца Кесаря (Фил. 1:13; ср. 4:22).

Царь исполняет пророчества

Когда же они отошли, вот, ангел Господень является во сне Иосифу и говорит: «Встань, возьми Младенца и мать Его и беги в Египет, и будь там, доколе не скажу тебе, ибо Ирод хочет искать Младенца, чтобы погубить Его». Он встал, взял Младенца и мать Его ночью и пошёл в Египет, и там был до смерти Ирода; да сбудется речённое Господом через пророка, который говорит: «Из Египта вызвал Я Сына Моего».

Тогда Ирод, увидев себя осмеянным волхвами, весьма разгневался и послал избить всех младенцев в Вифлееме и во всех пределах его, от двух лет и ниже, по времени, которое выведал от волхвов. Тогда сбылось речённое через пророка Иеремию, который говорит: «Глас в Раме слышен, плач и рыдание, и вопль великий; Рахиль плачет о детях своих и не хочет утешиться, ибо их нет».

По смерти же Ирода, вот, ангел Господень во сне является Иосифу в Египте и говорит: «Встань, возьми Младенца и мать Его и иди в землю Израилеву, ибо умерли искавшие души Младенца». Он встал, взял Младенца и мать Его и пришёл в землю Израилеву. Услышав же, что Архелай царствует в Иудее вместо Ирода, отца своего, убоялся туда идти; но, получив во сне откровение, пошёл в пределы галилейские и, придя, поселился в городе, называемом Назарет; да сбудется речённое через пророков, что Он Назореем наречётся (2:13-23)

Первое из четырёх ветхозаветных пророчеств, вокруг которых строится повествование Матфея во 2-й главе, – это рождение Мессии в Вифлееме (2:6; ср. Мих. 5:2), о котором говорилось в предыдущем разделе в связи с приходом волхвов. Остальные три записаны в данном тексте. Одно из них говорит о бегстве в Египет, другое – об убийстве детей в Раме, а третье – о возвращении в Назарет.

Бегство в Египет

Когда же они отошли, вот, ангел Господень является во сне Иосифу и говорит: «Встань, возьми Младенца и мать Его и беги в Египет, и будь там, доколе не скажу тебе, ибо Ирод хочет искать Младенца, чтобы погубить Его». Он встал, взял Младенца и мать Его ночью и пошёл в Египет, и там был до смерти Ирода; да сбудется речённое Господом через пророка, который говорит: «Из Египта вызвал Я Сына Моего» (2:13-15)

Приход волхвов, несомненно, послужил большим ободрением и поддержкой Иосифу и Марии, подтвердив сказанное ангелами как им самим (Матф. 1:20-23; Лук. 1:26-38), так и Захарии (Лук. 1:11-20) и пастухам (Лук. 2:8-14). Своим приходом волхвы подтвердили также свидетельства Елисаветы (Лук. 1:39-45) и Симеона с Анной (Лук. 2:25-38) о родившемся у Марии Младенце. Даже мудрецы из далёкой Парфии услышали весть от Господа и пришли поклониться Иисусу, принеся Ему дары!

Однако радость была недолгой. Не успели волхвы отойти, как ангел Господень является во сне Иосифу и передаёт ему предупреждение от Господа. В его словах уже не радость и надежда, а, скорее, беспокойство и опасение: «Встань, возьми Младенца и мать Его и беги в Египет, и будь там, доколе не скажу тебе, ибо Ирод хочет искать Младенца, чтобы погубить Его». Как ранее волхвы получили от Бога повеление не возвращаться к Ироду (ст. 12), так теперь Иосифу сказано бежать от злого и кровожадного царя.

Греческое слово феуго (бежать) означает «убегать от кого-либо или чего-либо». Здесь оно стоит в настоящем времени и в повелительном наклонении, то есть действие должно начаться немедленно и продолжаться какое-то время. Иосиф с семьёй должен был сразу же пуститься в бегство и не останавливаться, пока не окажутся в Египте, вне досягаемости Ирода. Расстояние от Вифлеема до границы с Египтом было около 120 км, и ещё 150 км нужно было пройти, чтобы достичь безопасного места. А путь с ребёнком и медленнее, и труднее.

Для молодой еврейской семьи Египет был наилучшим пристанищем. В период греческого господства в Средиземноморье Александр Македонский предоставлял убежище евреям в Александрии – египетском городе, который он назвал своим именем. Позднее, во времена правления римлян, город сохранил за собой славу укромного и безопасного места для евреев. Известный еврейский философ и историк Филон, горожанин всё той же Александрии, писал, что к 40 году по Р.Х., через несколько лет после смерти Христа, в городе проживало не менее миллиона евреев. В третьем веке до Р.Х. усилиями группы еврейских учёных из Александрии вышла в свет Септуагинта, перевод Ветхого Завета с еврейского языка на греческий. Септуагинта была широко распространена в ранней Церкви, и именно её цитируют многие новозаветные авторы.

Как уже говорилось в предыдущей главе, будет логично предположить, что драгоценные подарки волхвов (золото, ладан и смирна) пошли на оплату дороги и проживания в Египте, где Бог заповедал Иосифу оставаться со своей семьёй, доколе ему не будет сказано.

Конечно, Господь мог сохранить жизнь Своего Сына иным путём или в ином месте, даже в Вифлееме или Иерусалиме, под самым носом у Ирода. Он мог ослепить царское войско или истребить его рукой ангела, или же просто чудесным образом укрыть от посторонних глаз всю семью. Но Бог решил защитить Своего Сына самым простым и бесхитростным способом – при помощи бегства в другую страну. Повеления идти в Египет и затем возвратиться передавались сверхъестественно, но сама дорога и проживание в Египте, насколько нам известно, не отличались чудесами или сверхъестественными событиями. Семья Иосифа не перенеслась в Египет по мановению волшебной палочки, а должна была проделать долгий и утомительный путь, как и сотни других еврейских семей. Чтобы остаться максимально незамеченными, Иосиф из чувства предосторожности вышел ночью, возможно, даже никого не уведомив о своём намерении.

О бегстве в Египет не известно ровным счетом ничего, кроме самого факта этого события, хотя о нём и ходит множество самых разных домыслов. Некоторые древние авторы, в надежде улучшить и дополнить библейское повествование, выдумали истории о том, как, соприкоснувшись с пелёнками Иисуса, исцелился бесноватый ребёнок; как, едва завидев Младенца-Христа, разбойники убежали в пустыню, а идолы рассыпались на глазах, когда Он проходил мимо них. Другие, наподобие языческого философа второго столетия Цельса, пытались дискредитировать Иисуса заявлениями о том, что в детстве и ранней юности Он изучал в Египте оккультные науки, которыми издревле славилась эта страна. Как и многие иудейские противники христианства в те дни, Цельс утверждал, что Иисус возвратился в Палестину, чтобы удивить народ чудесами и заставить их обманным путём поверить в Него как Мессию.

Вполне вероятно, что их пребывание в Египте до смерти Ирода продлилось всего лишь несколько месяцев. И здесь нам сообщается настоящая причина этого бегства: «Да сбудется речённое Господом через пророка, который говорит: „Из Египта вызвал Я Сына Моего“». Ветхозаветные пророки были устами Господа на земле. Без откровения свыше они не могли бы узнать, что Мессия родится в Вифлееме и какое-то время пробудет в Египте. Так что бегство в Египет – это ещё один довод в пользу того, что Иисус есть Сын Божий, обещанный Мессия.

Семью веками раньше Господь сказал Осии: «Из Египта [Я] вызвал сына Моего» (Ос. 11:1). Угроза со стороны Ирода не стала неожиданностью для Господа, Который задолго до его рождения знал, как расстроить планы царя нечестивого против Царя истинного. Слова «сын Мой» в книге пророка Осии относятся к народу израильскому. В историческом аспекте они показывают, что Бог уже совершил для народа Своего, избавив их от рабства фараона и вызвав из Египта под предводительством Моисея. Почему же тогда Матфей истолковал, как пророческое, событие, которое свершилось почти за 700 лет до рождения Осии, плюс 700 лет от Осии до Матфея?

Контекстом книги Осии служат всеобщая трагедия, упадок и духовное разложение. На примере неверности собственной жены Гомерь, Осия живописно изображает неверность Израиля Господу. Гомерь была блудницей в буквальном смысле, а Израиль – в духовном. Избранный Божий народ так же бессовестно бегал за ложными богами, как она – за своими любовниками. И хотя сердце Осии скорбело и сокрушалось, он продолжал любить свою жену и старался вернуть её. В конечном итоге, Гомерь, утратив всякое целомудрие и стыд, очутилась в публичном доме. Тогда Господь повелел Осии выкупить её: «Иди ещё и полюби женщину, любимую мужем, но прелюбодействующую, подобно тому, как любит Господь сынов Израилевых, а они обращаются к другим богам» (Ос. 3:1). И пророк вернул её на свободу за «пятнадцать сребреников и за хомер ячменя и полхомера ячменя» (ст. 2). Пророк привёл жену домой и продолжал любить её, как и раньше. Она осталась его женой, и заключённый между ними завет не потерял силу. В 11:3-4 Осия повествует, как Бог учил израильтян, носил их на руках, врачевал их и влёк узами любви, облегчал их бремя и давал им пищу. Он вывел их из Египта, чтобы явить Свою верность, хотя они и не были верны Ему.

Несмотря ни на что, Господь обещал обратить Израиль к Себе. Конечно, народ будет обличён и понесёт наказание, однако в один прекрасный день он возвратится к Богу, потому что Бог назвал его Своим сыном. Тем самым Господь ещё раз напомнил народу о Своей великой и неизменной любви к ним. «Когда Израиль был юн, Я любил его и из Египта вызвал сына Моего» (Ос. 11:1). И Бог не отступится от Своего призыва. Цитируя последнюю часть этого стиха, Матфей относит её ко Христу. Хотя Осия не мог сознательно предсказать, что Мессия так же когда-то выйдет из Египта, Матфей показывает, что возвращение Иисуса из этой страны было похоже на призвание Израиля из неё много веков назад. Таким образом, исход служил прообразом возвращения Иисуса из Египта с Иосифом и Марией. Как Господь некогда вывел из Египта израильтян, чтобы сделать их Своим избранным народом, так теперь Он вывел оттуда Своего славнейшего Сына, чтобы сделать Его Мессией.

Прообраз – это неявное (т.е. образное) предсказание, это событие или человек в Ветхом Завете, который в чём-то отображает те или иные стороны будущей Личности или служения Господа Иисуса Христа; автор не видит самого будущего героя или явления. Образные предсказания о Господе настолько же истинны и отчётливы, как и буквальные. Но невозможно назвать человека или событие истинным ветхозаветным прообразом, если сама Библия не говорит об этом. Лишь те ветхозаветные прообразы верны и истинны, о которых сказано в Новом Завете. Никакой прообраз не был явным в своё время: его объяснение дожидалось новозаветной поры. Но когда Новый Завет называет какие-либо лица или события Ветхого символом будущего или свершившегося, мы можем смело относиться к ним как к прообразам. Если же отбросить эти простые меры предосторожности, то ничто не остановит полёта аллегорий, духовных фантазий и создания прообразов по собственной прихоти. Поскольку прообразы являются формой скрытого откровения, нам не обойтись без божественного подтверждения их правомочности Духом Святым в тексте Нового Завета. А потому, благодаря проведённой Матфеем параллели, мы знаем, что исход Израиля из Египта служил прообразом возвращения из этой страны Иисуса в Его детские годы.

В более глубоком смысле, Иисус вышел из Египта вместе с Израилем ещё при Моисее. Как Матфей уже показал, Иисус был потомком Авраама и при- надлежал к царской династии Давида. Если бы Израиль погиб в Египте или в пустыне, или в любой другой ситуации, Мессия не смог бы прийти из Египта или даже родиться.

Плач в Раме слышен

Тогда Ирод, увидев себя осмеянным волхвами, весьма разгневался и послал избить всех младенцев в Вифлееме и во всех пределах его, от двух лет и ниже, по времени, которое выведал от волхвов. Тогда сбылось речённое через пророка Иеремию, который говорит: «Глас в Раме слышен, плач и рыдание, и вопль великий; Рахиль плачет о детях своих и не хочет утешиться, ибо их нет» (2:16-18)

Третье исполнившееся пророчество, записанное Матфеем во 2-й главе, – это пророчество о зверском убийстве детей в Вифлееме. После того как Иосиф тайно увёл Иисуса и Его мать в безопасное место, злобный Ирод, будучи в ярости от невозвращения волхвов (см. 2:7-8), совершил один из самых кровавых поступков в своей карьере, и уж конечно – один из самых жестоких.

Греческое слово эмпайзо (осмеянный) в общем передаёт идею насмешки. Его первоначальное значение – «забавляться, как дитя», особенно в смысле издевательств или насмешек над кем-то. Оно употребляется, например, при описании насмешек и обвинений врагов в адрес Христа (Матф. 20:19; 27:41; Марк. 15:20; Лук. 22:63; 23:11 и т.д.). Но идею в Матф. 2:16 лучше передаёт слово «обман». Но, так или иначе, здесь подразумевается восприятие поступка волхвов глазами Ирода, а не их истинные намерения. Они не хотели обмануть царя или насмеяться над ним, они лишь повиновались повелению Божьему – «не возвращаться к Ироду» (ст. 12). Но царь ничего не подозревал о предупреждении от Господа и видел лишь непослушание мудрецов.

Ненависть Ирода к новорождённому претенденту на престол зародилась, как только до дворца дошли слухи о Его рождении. Для того-то он, собственно, и просил волхвов заглянуть к нему на обратном пути, чтобы выведать от них точную информацию о местонахождении Младенца, чтобы потом найти и уничтожить Его, а не поклониться Ему, как Ирод заявил волхвам (2:8). Когда же те отошли домой другим путём, благополучно миновав столкновения с Иродом, к ненависти присоединилась ярость: Ирод весьма разгневался.

Тумоо (гневаться) – довольно сильное греч. слово, и смысл его усугубляется наречием лиан (весьма, или чрезвычайно). Глагол стоит в страдательном залоге, подразумевая, что Ирод совершенно потерял самообладание и целиком находился во власти разбушевавшихся эмоций. Его чувства и жалкие остатки рассудка были ослеплены. Ирода нисколько не волновало то, что, если волхвы не вернулись, возможно, они разгадали его злые намерения и успели предупредить семью. А если это так, то семья уже давно покинула Вифлеем и, может быть, даже страну. Знай Ирод, что объект его ненависти давно бежал, извращённое сознание и тогда бы, возможно, подвигло его на такой жестокий шаг – просто от бесчувственной ярости и отчаяния. Если смерть младенцев не гарантирует смерти Иисуса, он просто убьёт их вместо Него.

Так или иначе, гнев Ирода нашёл себе выход в отчаянном и бессердечном убийстве всех младенцев в Вифлееме и во всех пределах его, от двух лет и ниже. Ирод остановился на двух годах из расчёта времени, которое выведал от волхвов. Скорее всего, Иисусу на тот момент было не больше шести месяцев, но даже если волхвы назвали именно этот возраст (2:7), Ирод не стал бы рисковать. Убийство всех младенцев мужского пола от двух лет и ниже было лишь мерой предосторожности на случай, если волхвы ошиблись или обманули его.

Но преступление Ирода было ещё более мерзким и отвратительным оттого, что он осознанно стремился уничтожить Мессию, Христа. Не случайно он спрашивал первосвященников и книжников о том, «где должно родиться Христу» (2:4). Как самоуверенно и глупо было восставать против Самого Помазанника Божьего! (ср. 1 Кор. 16:22).

Складывается впечатление, будто с первых страниц своего Евангелия Матфей стремится отобразить восстание против Мессии людей, из среды которых Он вышел и ради которых, в первую очередь, пришёл на эту землю (Деян. 3:26; Рим. 1:16). Книжники и первосвященники, как и многие другие жители Иерусалима, слышавшие или узнавшие от волхвов о «родившемся Царе иудейском», не проявили ни малейшего интереса к тому, чтобы найти Его, не говоря уже о том, чтобы поклониться Ему (см. Матф. 2:2-5). Хотя сам Ирод не был иудеем и не имел права на иерусалимский престол, он, тем не менее, провозгласил себя царём и якобы даже защищал религиозные и экономические интересы Иудеи. Поэтому такое незаконное и извращённое отвержение Христа Иродом символизирует Его отвержение всеми иудеями.

Убийство в Вифлееме положило начало трагедиям и кровопролитию, которые приведут к отказу Израиля от своего Спасителя и истинного Царя. Невинные и беспомощные младенцы стали первыми жертвами в разгоревшейся с новой силой войне между царством мира сего и Царством Христа, Божьего Помазанника. Не успеет смениться и два поколения, как в 70-м году по Р.Х. иерусалимский храм будет разрушен и более миллиона горожан погибнут от меча римского военачальника Тита. Однако все эти несчастья меркнут перед будущими гонениями антихриста, правителя несоизмеримо более жестокого и могущественного, чем Ирод, и во время Великой скорби прольётся столько крови израильтян, сколько не проливалось за все былые годы (Дан. 12:1; Матф. 24:21-22). И всё это из-за отказа принять Мессию.

Меньше всего Ирод думал исполнять библейские пророчества, но именно так всё и получилось. Тогда сбылось речённое через пророка Иеремию. Зверский поступок Ирода записан только у Матфея, но предсказан он был ещё в книге пророка Иеремии. Глагол «сбылось» (от греч. плероо – «наполнять») подчёркивает полное исполнение ветхозаветного пророчества. Это пророчество, как и пророчество о возвращении Иисуса из Египта, было дано в форме прообраза, то есть, как мы уже увидели, в форме образного предсказания, раскрывшегося в Новом Завете. В стихе, цитируемом Матфеем (Иер. 31:15), Иеремия говорит о великой напасти, которая в скором времени грядёт на Израиль, когда большая часть его людей попадёт в вавилонское рабство. Рама – город в 8 километрах к северу от Иерусалима, лежавший на границе Северного (Израиля) и Южного (Иуды) царств. В него также сгоняли иудейских пленников перед отправкой в Вавилон (Иер. 40:1). Рахиль, жена Иакова (называемого также Израилем), была матерью Иосифа, двое сыновей которого, Ефрем и Манассия, стали праотцами двух колен в Израиле, названных их именами. Имя Ефрем часто используется в Ветхом Завете как синоним Северного царства. Другим сыном Рахили был Вениамин, чьё племя вошло в состав Южного царства. Однажды Рахиль воскликнула: «Дай мне детей, а если не так, я умираю» (Быт. 30:1), а теперь её горячо любимые «дети», бесчисленное множество её потомков, шли в плен в языческую страну.

Таким образом, плач Рахили о детях своих, символизирует плач иудейских матерей о великой трагедии, разразившейся в Израиле во дни Иеремии, а в переносном смысле служит прообразом горького плача в Вифлееме по поводу убийства детей жестоким Иродом в его попытке уничтожить Мессию. Поэтому, когда Мессия был ещё младенцем, Рахиль безутешно плакала, как позже Он заплачет об Иерусалиме, видя, как собственный народ отвергает Его, и зная, какие они испытают скорби (Лук. 19:41-44).

Хотя Матфей, стремясь подчеркнуть всю трагичность ситуации, не цитирует конец стиха, этот стих из Иеремии заканчивается весьма обнадёживающим обетованием: «Так говорит Господь: „Удержи голос твой от рыдания и глаза твои от слёз, ибо есть награда за труд твой, – говорит Господь, – и возвратятся они из земли неприятельской“» (Иер. 31:16). Как через несколько поколений Господь возвратит Свой народ из Вавилона, точно так же в один прекрасный момент Он освободит Своих избранных от рабства сатаны. «И так весь Израиль спасётся, как написано: „Придёт от Сиона Избавитель и отвратит нечестие от Иакова. И этот завет им от Меня, когда сниму с них грехи их“» (Рим. 11:26-27; ср. Ис. 27:9; 59:20-21). Но до наступления этого великого и знаменательного дня в Израиле будет продолжаться противление, отступление и скорбь. А убийство младенцев в Вифлееме возвестило начало целого ряда ужасных событий.

Возвращение в Назарет

По смерти же Ирода, вот, ангел Господень во сне является Иосифу в Египте и говорит: «Встань, возьми Младенца и мать Его и иди в землю Израилеву, ибо умерли искавшие души Младенца». Он встал, взял Младенца и мать Его и пришёл в землю Израилеву. Услышав же, что Архелай царствует в Иудее вместо Ирода, отца своего, убоялся туда идти; но, получив во сне откровение, пошёл в пределы галилейские и, придя, поселился в городе, называемом Назарет; да сбудется речённое через пророков, что Он Назореем наречётся (2:19-23)

Четвёртое, и заключительное, пророчество во 2-й главе Евангелия от Матфея относится к решению семьи Иисуса отправиться из Египта в Назарет.

По смерти Ирода величайшая на тот момент опасность для жизни Иисуса самоликвидировалась. Иосиф Флавий в книге «Иудейские древности» пишет, что «перед смертью Ирод сильно страдал от болей в желудке. Его тело охватывали судороги, его дыхание стало зловонным, и ни целители, ни тёплые припарки не принесли облегчения». Заслуженный конец, надо сказать, для такого человека. Вот только приготовленные его старшим сыном и наследником Архелаем роскошные и дорогостоящие похороны были отнюдь не заслуженными – особенно в свете того, что за пять дней до смерти Ирод, с позволения Рима, приговорил к смерти другого сына, Антипатра, за заговор против отца.

Ангел Господень велел Иосифу оставаться в Египте, доколе ему не будет сказано (2:13). И вот, он является Иосифу снова и говорит: «Встань, возьми Младенца и мать Его и иди в землю Израилеву, ибо умерли искавшие души Младенца». Тот факт, что ангел сказал об искавших души Младенца во множественном числе, доказывает, что Ирод был не одинок в своём замысле погубить предполагаемого соперника. Но, как и сам Ирод, все прочие заговорщики, хотевшие смерти Младенца, уже умерли.

Иосифу было приказано возвратиться не в какой-то определённый город или район, а просто взять Младенца и мать Его и вернуться в землю Израилеву. Но дойдя до южных окраин Израиля и услышав, что Архелай царствует в Иудее вместо Ирода, отца своего, Иосиф убоялся туда идти. Искавшие убить младенца Иисуса были мертвы, но Архелай представлял не меньшую, хоть и не настолько явную опасность. Во время одной из многочисленных зверских расправ незадолго до своей смерти Ирод убил двух известных раввинов, Иуду и Матфия, подговоривших своих учеников и других преданных иудеев разрушить изображение надменного римского орла, которого царь дерзко воздвиг над воротами храма. На следующую Пасху поднялся бунт, и Архелай, проявив бесчувственную жестокость, характеризовавшую его отца, уничтожил три тысячи иудеев, многие из которых пришли в Иерусалим на Пасху и к восстанию никакого отношения не имели.

Так что никто из иудеев, проживавших на территории Архелая, не мог быть в безопасности. Поэтому Иосиф опять получил во сне откровение и пошёл в пределы галилейские. То, что они, придя, поселились в городе, называемом Назарет, объяснялось не только происхождением из тех мест Иосифа и Марии (Лук. 2:4-5), но и словами «да сбудется речённое через пророков». На протяжении всего повествования Матфей подчёркивает два момента: (1) божественное откровение в ангельских видениях, сопровождавшее их на каждом шагу; и (2) осуществление Божьего плана, открытого в Ветхом Завете.

Конкретных указаний на то, что Иисус наречётся Назореем, в Ветхом Завете мы не находим. Некоторые толкователи пытались связать слово «Назорей» с еврейским словом незер (ветвь), упоминающимся в Ис. 11:1, но этимологически эта идея, как и попытка привязать его к «отрасли» из Ис. 53:2, не находит подтверждения. Поскольку Матфей ссылается на пророков во множественном числе, похоже, что сразу несколько пророков изрекали подобные предсказания, хотя ни одно из них не записано в Ветхом Завете.

Есть и другие высказывания и события, не описанные в Ветхом Завете, но, тем не менее, цитируемые или упоминающиеся в Новом. Например, Иуда пишет: «О них пророчествовал и Енох, седьмой от Адама, говоря: „Вот, идёт Господь со тьмами святых ангелов Своих – сотворить суд над всеми и обличить всех между ними нечестивых во всех делах, которые произвело их нечестие“» (Иуд. 14-15). Однако такого пророчества нет ни в Бытии, ни в какой другой книге Ветхого Завета. Подобным образом, и о наставлении Иисуса, что «блаженнее давать, нежели принимать», мы узнаём только потому, что об этом позднее говорил Павел (Деян. 20:35). Слова эти не упоминаются ни в одном Евангелии, включая Евангелие Луки, который, собственно, и приводит речь Павла в Деяниях. А Иоанн признаётся, что записать всё, что сказал или сделал Иисус во дни Своего земного служения, просто не представлялось возможным (Иоан. 21:25).

Матфей не сообщает, какие пророки предсказывали, что Мессию нарекут Назореем – известно лишь, что таковых было несколько. И это пророчество сбылось, когда Иисус с семьёй поселился в Назарете, где раньше и жили Иосиф с Марией. Первоначально Евангелие от Матфея предназначалось, главным образом, для иудеев, и, скорее всего, им было вполне понятно, о каких пророках идёт речь. А для остальных читателей Дух Святой, очевидно, рассудил, будет довольно просто знать, что такое пророчество было и что оно исполнилось, как и утверждает Матфей.

Назарет лежал в 90 км к северу от Иерусалима, в пределах галилейских, куда Господь повелел отправиться Иосифу. Город располагался на плоскогорье диаметром около двух с половиной километров, и обитатели его славились своей грубостью и жестокостью. Слово «назорей» долгое время служило ругательством и было синонимом грубого или неотёсанного человека. Вот почему Нафанаил, сам родом из Каны, которая была немного южнее, спрашивал у Филиппа: «Из Назарета может ли быть что доброе?» (Иоан. 1:46). Вопрос этот приобретает особое звучание из уст того, о ком Сам Иисус отзывался: «Вот подлинно израильтянин, в котором нет лукавства» (ст. 47). Хотя Нафанаил и не склонен был очернять соседей, он был потрясён, что Тот, «о Котором писали Моисей в законе и пророки» (ст. 45), мог прийти из города с такой сомнительной репутацией, какая была у Назарета.

Ранние иудейские гонители Церкви, по-видимому, считали происхождение Иисуса из Назарета скорее доказательством того, что Он не мог быть Мессией, чем наоборот, как утверждает Матфей. Тертулл, полномочный представитель первосвященника Анании, и прочие иудейские начальники насмешливо отзывались о Павле перед римским правителем Феликсом, называя его «язвой общества, возбудителем мятежа между иудеями, живущими по вселенной, и представителем назорейской ереси» (Деян. 24:5). А один из отцов Церкви, Иероним, писал, что во время молитв в синагогах христиан зачастую презрительно называли назореями, прося Бога изгладить их имена из Книги жизни (см. Пс. 68:29). Так что возвращение Иисуса в Назарет не только оправдало предсказания безымянных пророков, но и снабдило Его именем (Иисус из Назарета), ставшим символом бесчестья, тем самым исполнив и многие другие пророчества, в которых Мессия предстаёт нашему взору «презренным и умалённым перед людьми» (Ис. 53:3; ср. 49:7; Пс. 21:7-9; 68:20-21). Да и авторы Евангелий не оставляют сомнений в том, что Он был предметом насмешек и ненависти (см. Матф. 12:24; 27:21-23, 63; Лук. 23:4; Иоан. 5:18; 6:66; 9:22, 29).

Так, малозначительный и презренный Назарет почти на тридцать лет стал домом для царственного Сына Божьего и праведных Иосифа и Марии.