Вера счастливых

Наш Господь и наш Бог. Тобою мы живем, и движемся, и существуем. Потому что Ты так возлюбил каждого из нас, что отдал Сына Своего единородного, дабы всякий верующий в Него не погиб, но имел жизнь вечную. Какое это благословение, какая это милость, какая эта благодать для нас людей. Невзирая на грех, невзирая на преступления, иметь надежду, надежду на вечное спасение, когда Ты придёшь снова, и когда мы будем с Тобою. Но уже на этой земле Господь, Ты желаешь сделать нас счастливыми, Ты желаешь сделать нас другими, изменить нас, Ты желаешь дать нам совершенно иную перспективу, перспективу вечности, и мы поэтому от всей души благодарны Тебе за эти встречи, мы благодарны Тебе, что каждый вечер Ты через Слово Твое касаешься нашего сердца, нашего разума и таким образом приближаешь нас к Себе, и к Своей вечности. Благослови и эту встречу. Дай нам покой и тишину, Господь, дай нам хорошую, приятную, Твою небесную атмосферу. И мы просим Тебя за Александра, благослови его Господь, коснись и его, и дай ему мысли, сравнения, всё то, что важно в этот вечер для нас, чтобы мы услышали. Благослови его и возложи на него Твои руки, и помоги ему. Во имя Твое мы просим об этом. Аминь.

Да, действительно, у меня вчера вечером было ощущение вот этой вот вершины. Знаете как, кто ходил в горы, ты идешь в гору и тебе кажется, вот вершина, ты взбираешься на неё, и потом понимаешь, что есть еще одна вершина, куда надо идти. И я тоже вчера ощущал эту вершину, но я понимаю, что мы можем подняться ещё выше. И мне очень хотелось бы подняться с вами еще выше, чтоб увидеть, знаете, чем выше, тем шире видишь. И вот мне хотелось бы, чтобы мы расстались с вами в следующую субботу уже, вот с такой максимально широкой перспективой, чтоб мы сказали бы, знаете, как на высокую гору поднимаешься, и вот это ощущение: вау! Я называю это сердце екнуло. «Ну, надо же!» Я каждый вечер на прошлой неделе поднимался с вами, и правда, я тоже испытывал вот это ощущение восторга от Божьей истины. Правда подъемы у нас были такими вот часто затяжными. Я всё думал, ну, почему же меня вот так всё тянет и тянет на полтора часа, и только сейчас понял. У каждого человека, вы наверное, знаете, есть внутреннее ощущение времени, рамки. Вот когда я чаще проповедую, то у меня рамка срабатывает, звоночек внутренний дзынь, я на часы уже не смотрю, но я знаю, надо заканчивать 40 минут прошло. Но последнее время я чаще преподавал, а лекция у нас 1час 30минут. И вот у меня сдвинулся мой таймер, и я потерял вот эту вот рамку, поэтому я хочу всё-таки, потому что это здраво говорить короче, или как говорят: коротко и ясно. Только не так, как это было с Суворовым. Суворов однажды своему деньщику сказал: я тебе коротко и ясно сказал –постели мне. И деньщик постелил ему на подоконнике – там коротко и ясно, потому что света, много и кратко, подоконника не будет…

У нас уже традиция вырабатывается: если у нас появляются новые детки, за которых мы не молились, но мы за них молимся. И у меня есть мечта: если есть детки, о которых не молились, то у меня мечта о них молиться, и я вам поделюсь одним секретом. Я невероятно люблю молиться о беременных женщинах. Вот я даже иду по улице, вижу беременную, и так походу, я ее не знаю, но я обязательно за неё помолюсь, за ее ребеночка. Я как бы не умею оценивать женскую фигуру, но если вдруг тут появится беременная женщина, вы скажите, что тут за беременных молятся, и мы обязательно помолимся, потому что я знаю, что Бог отношения с ребеночком начинает строить с внутриутробного возраста, Он знает. Помните 138 псалом, когда Господь созидал в тайне, в утробе. Так что, вдруг появится, и вы будете знать, это будет ваша подруга может быть, может быть внучка, соседка, – мы помолимся. Но если ее не будет, конечно, это смущать. Но, а сейчас, где Ян? Давайте идите сюда. Посмотрите, какое это чудо. Ну, что ж, давайте помолимся.

Господи, мы благодарим Тебя, что сегодня среди нас есть Ян, и Ты этого мальчика знаешь. Ты ведь тоже о нём, ещё до создания всего мира мечтал, и Ты его любишь, Господи. И мы поэтому сейчас просим Тебя, Отец, Ты по благодати Твоей благослови Яна. Ты, Господи, сохрани его в этом мире от всякого зла, Ты знаешь, как много зла, Ты, Господи, благослови его в его росте, в его отношениях с родителями, в отношениях с Тобой, благослови его будущее, и его родителей благослови, и бабушку, и дедушку благословени, чтобы у него всё было хорошо. Аминь.

Итак, мы продолжаем размышления о Нагорной проповеди Иисуса Христа. И как вы уже услышали сегодня, мы будем говорить о вере христианина. Очень часто люди в этом мире говорят, что вера – это глубоко личное, главное, чтобы Христос был у меня в сердце. Слышали такое, наверное? Главное, что Христос в сердце, и всё. И вот в этом заявлении есть большая доля правды, истины. Но когда Христос говорит о том, как проявляется вера, Он не говорит, что вера должна быть сокровенной, и никому не видной, Он говорит о том, что проявление веры должны быть здравыми. И вот в 6 главе Евангелия от Матфея Он говорит о трёх религиозных духовных практиках: милостыне, молитве и посте. И Он говорит о том, кстати Он не отвергает их, Он не говорит, что, коль вы последовали за Мной, и коль главное – состояние сердца, то вы можете не творить милостыню, вы можете отказаться от общественной молитвы, и вы можете не совершать пост, это уже всё лишнее. Он пытается показать, что должно быть в основании милостыни, молитвы и поста, не отвергая их, а показывая здравое основание. И вот сейчас, прежде чем мы будем размышлять, мы просто прочитаем эти слова. Если у вас есть Библии, открывайте, так интереснее и мы будем читать. Кто не читает, то вам остается только слушать. Сегодня просто общие принципы: милостыня, молитва и пост. Давайте прочитаем:

«Смотрите, не творите милостыни вашей пред людьми с тем, чтобы они видели вас: иначе не будет вам награды от Отца вашего Небесного. 2 Итак, когда творишь милостыню, не труби перед собою, как делают лицемеры в синагогах и на улицах, чтобы прославляли их люди. Истинно говорю вам: они уже получают награду свою. 3 У тебя же, когда творишь милостыню, пусть левая рука твоя не знает, что делает правая, 4 чтобы милостыня твоя была втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно. 5 И, когда молишься, не будь, как лицемеры, которые любят в синагогах и на углах улиц, останавливаясь, молиться, чтобы показаться перед людьми. Истинно говорю вам, что они уже получают награду свою. 6 Ты же, когда молишься, войди в комнату твою и, затворив дверь твою, помолись Отцу твоему, Который втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно».

А теперь мы оставим слова, касающиеся конкретно молитвы «Отче наш» и будем читать с 16 стиха:

«Также, когда поститесь, не будьте унылы, как лицемеры, ибо они принимают на себя мрачные лица, чтобы показаться людям постящимися. Истинно говорю вам, что они уже получают награду свою. 17 А ты, когда постишься, помажь голову твою и умой лице твое, 18 чтобы явиться постящимся не пред людьми, но пред Отцом твоим, Который втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно».

Итак, вы обратили внимание, что Христос по общей схеме строит свои рассуждения о милостыне, о молитве, и о посте, Вы наверное, обратили внимание, что Христос не осуждает явное проявление милостыни, молитвы и поста. Он говорит, что когда человек творит милостыню, молитву или пост, чтобы показаться перед людьми, вот это плохо. То есть Христос обращает внимание не на поступок, а на внутренние мотивы, на побуждения, которые двигают человеком, творящим милостыню, молитву или пост. И тут, прежде чем мы попытаемся чуточку глубже копнуть, мы давайте посмотрим, что же такое – милостыня, молитва и пост. Зачем они нужны в христианской практике. Вот и думаю, что когда я сказал: милостыня, молитва и пост, с милостыней и молитвой у нас всё ясно, а вот с постом уже не ясно. Очень часто в современном мире христиане согласны с тем, что нужно творить милостыню, ну естественно они молятся, а вот что касается поста, то они говорят: ну, фанатизм какой-то. Но Христос, обратите внимание, Он ставит в один ряд милостыню, молитву и пост. Он не говорит: ну, молитва самое высокое христианское дело, милостыня, ну, может быть на уровне может, чуточку ниже, ну а пост, друзья мои, как у вас получится, по желанию. Нет, Он говорит: милостыня, молитва, пост. И если мы посмотрим на эти практики христианской жизни, ну, вот внешне, то все они предполагают необходимость в самоотречении. Для того чтобы сделать милостыню, ну, ты же из своих ресурсов чего-то отрываешь и творишь милостыню, для того, чтобы помолиться, ты отрываешь время, но для того чтобы поститься, ты отрываешь самое драгоценное – бутерброд с колбаской утром. И чисто внешнее эти практики, вот самый, самый поверхностный уровень, они необходимы для того, чтобы человек упражнялся говорить самому себе «нет». Один замечательный писатель сказал, что свобода человека заключается в способности человека сказать своим побуждениям, своим желаниям «нет». Вот посмотрите, как бывает это в молитве. Наверное, многие из вас это переживали. Представим себе хозяйку…. А, Германия, у всех посудомоечные машины. Ну, невозможно нормальную иллюстрацию в Германии провести. Но все же понимают, что в менее развитых странах хозяйки моют посуду сами. И вот представьте себе, вы мать, вы жена, вы стоите и моете посуду, и тут у вас возникают мысли о своём муже, о своих детях, и вам кажется, вот бы сейчас бы помолиться, желание помолиться, а вы говорите себе: ну, ладно, сейчас помою, потом помолюсь. Домыла и нету, уже и забыла. Бывает так, тут посуда или ещё что-то. Это все мы знаем, это очень часто случается. И иногда для того, чтобы помолиться, надо сказать себе: так всё, что мне сейчас важнее? Поговорить с Богом или домыть последнюю тарелку? Иногда стоит оставить эту тарелку и идти говорить. И вот тот момент, когда я говорю себе «нет» своим желаниям, своим планам, своему пониманию, как это надо делать, нас же с детства учат что надо доделывать любое дело до конца. Правильно? Сделал дело, гуляй смело. А тут: Боже, ну Ты не можешь играть по моим правилам, вот сделаю дело, а потом давай желание моему сердцу помолиться. Нет, в середине дела. Ну, Бог такой. Итак, самый поверхностный уровень и Христос его понимает. Человеку, любому человеку нужно учиться говорить себе «нет»: в отношении финансов. И помните, в израильском народе Господь сказал: у вас будут нищие всегда, для того чтобы вы не ожесточились, а учились быть благотворительными, учились делиться, учились отрывать что-то от тебя, у вас никогда не будет времени, но вам нужно учиться, вот в этом плотном графике, в котором вы живете, слышать голос Божий: бросать всё и идти молиться, и говорить своим установкам в отношении времени «нет». Ну, и вам всегда будет хотеться есть, но иногда вот этому «хочу кушать», нужно тоже будет говорить «нет». Дальше говорит Христос: когда вы начинаете говорить себе «нет», не творите из этого показуху, потому что показуха она начнет вас разрушать. Смотрите, вот на прошлой неделе мы говорили: гнев и блуд может разрушать человека. Но человека, не меньше может разрушать христианская показуха. Не твори ничего напоказ, не то, что ты…. Вот иногда люди прочитывают: всё, надо всё невидимо делать. Нет, не твори напоказ, смотри, что у тебя за мотивы, ради чего ты это делаешь. Вы знаете, как этим искушаются пасторы. У, вы ещё не знаете как этим искушается Лисичный. Знаете, как я оцениваю свои проповеди? Иногда ты скажешь проповедь и тебе надо, чтоб кто-то сказал, ты чувствуешь такую жгучую потребность, чтоб кто-то сказал: вау! Что я в этот момент делаю? Я начинаю подъезжать к своей жене: Алочка, ну, как? А она уже все мои подъезды знает, и в мои игры не играет. А так хочется, чтобы хоть родная душа сказала: Милый, ты был сегодня как ангел! И тут, когда со мной это происходит, когда я ловлю себя на этом желании, я понимаю, что в основе моего вот такого желания получить похвалу, услышать аплодисменты, лежит моё пустое сердце. Помните, мы с вами говорили о том, что когда человек наполнен Божьей любовью, она даёт ему свободу, она избавляет его от необходимости оценки извне. Человек, наполненный Божьей любовью, становится абсолютно естественным, он перестает вести двойную жизнь, играть роль, надевать на себя маску. Вы поймите, мы из-за того, что мы внутренне ущербные, нам жгуче необходимо, чтобы нас принимали окружающие люди. Нам жгуче необходимо похвала от окружающих, внимание от окружающих, и мы начинаем работать неосознанно, мы начинаем работать на похвалу от окружающих, и нам надо больше, больше, больше похвалы, больше, больше, больше аплодисментов. И самое удивительное, что человек, приходящий в церковь, он пытается религиозными делами завоевать себе эти аплодисменты, чтобы только быть принятым. И он не замечает, что он теряет себя как личность, он перестает быть вот этой неповторимой индивидуальностью, вся его личность определена окружающими людьми. Он не замечает, как он попадает под диктат этих людей, чтобы меня приняли, я готов на всё. Я вот сейчас вам рассказываю, и я не вижу другого пути, даже если я это понимаю, я буду играть роль, надевать маску, вести двойную жизнь, потому что для меня, если я не знаю, и не живу этим Божьим принятием, не живу в Божьей любви, ухожу из под Божьей любви, для меня это крайне необходимо. Давайте уйдем в совершенно в другую сторону. Конечно надо говорить молодёжи больше, но может быть вы к кому-то скажите. Вот смотрите, парень и девушка дружат до брака. Почему очень часто девушка поддаётся настойчивым требованиям парня? Потому что ей же дорого эта любовь. И эта любовь парня, которая уже начинает получать эгоистичную окраску, она подминает девушку, она теряет себя как личность, она поддается требованиям парня, а потом чувствует себя какой? Использованной. И как бы вы не требовали и говорили: девушки должны быть нравственными и так далее, поможет не это. Вы понимаете, что нужно? Когда сердце девушки наполнено Божьей любовью, и она свободна, она может парню сказать «нет». Потому что любовь парня для ее личности не является определяющей, для ее личности определяющей является любовь Божья, и она освобождает ее и дает ей возможность свободно строить отношения с парнем, и когда она говорит парню из любви Божьей, она тем самым вызывает уважение к себе как к личности. Вы видите, как этот принцип он распространяется на все другие стороны жизни.

Я смотрю на своих девчонок: одной 12, другой 8, скоро замуж. Ну, так, девчонки они же бамс, и всё. Я хочу, чтобы они были счастливыми, но когда я останавливаюсь, я молю только об одном: Господи, ничего мне не надо, открой им Свою любовь, научи их жить в Твоей любви, пусть они будут полны Твоей любовью, и тогда они будут по-настоящему свободны и счастливы. И вот когда Христос, смотрите, Он говорит: не делай напоказ, не делай напоказ, Он говорит это не для того, чтобы создать новый закон, Он делает это для того, чтобы привести слушателей снова же, к тому же. Смотрите, даже творя правильные, важные религиозные дела, вы их не сможете сотворить правильно, если ваше сердце будет не исполнено любовью, вы обязательно превратите святое Божье, важное Божье в показуху, которая будет разрушать вас. Но в этих высказываниях Христа, есть еще одна сторона. И вот то, что говорит Христос, отсылает нас к первому блаженству: блаженны нищие духом, ибо таковых есть Царство Небесное. Христос хочет, чтобы те, кто начинает творить религиозные дела, не забывали о своей нищете. Вот давайте посмотрим, вот по сути дела, Христос в этих трех моментах: милостыне, молитве и посте, Он пытается развернуть первое блаженство, расширить понимание первого блаженства. Если ты нищий, и ты осознаешь…. Вообще, некоторые рукописи, они дают «не блаженны нищие духом», а просто «блаженны нищие». Но вообще, любая нищета – она нищета. Если ты понимаешь, что тебе в этом мире ничего не принадлежит. Помните, в первую встречу мы с вами говорили: нищие духом – это тот, кто понял, что ему ничего не принадлежит: ни дом, в котором он живет, ни машина, на которой он ездит, ни деньги, которые у него есть, ни дети, которые у него есть, что всё это – дары. Дары. Как он будет относиться к милостыне? Когда я считаю это своим, то я беру трубу, трублю: посмотрите, что я делаю, я отрываю от тебя, от сердца, и даю этому бедному человеку. А когда я понимаю, что всё дары, и ничего моего нет, то творя милостыню, что я делаю? Я просто передаю дары другому, это не моё, и всё. Это не моё.

Знаете, как только я начал свою пасторское служение. Пасторское воспомоществование, но есть такое русское слово, было очень маленьким. И мы завели тетрадочку, написали недели, первая неделя, вторая неделя, третья неделя, потом десятина, и потом приношения. Видите, как я хвалюсь, да? И я когда получал это воспомоществование, я сразу откладывал десятину, потом откладывал в помощь, раздел у нас был, пожертвование, отложил на месяц пожертвование, мы договорились сколько мы будем пожертвований класть, и у нас не было никогда такого, чтоб пришла суббота, а пожертвований нету. Всё у нас разложено всё, и всё остальное на пять или на четыре недели до следующего воспомоществования. И вот смотрите, вот в том разделе, которое мы назвали «помощь», ну, мы там на разные нужды, вы не представляете, как оттуда легко давать. Иногда у нас на русские деньги, один раз у нас так было, там собралось русскими деньгами 18000, это примерно 400 евро. Слушайте, я пошел и отдал. И у меня не было даже ощущения, что я что-то оторвал от себя, и даже не было чувства, что вот: о, какой-то Лисичный… Ты понимаешь, вот то что там лежит – это не твое. Конечно, большая часть тетрадки лежала моего, если бы оттуда отрывать, это было страшнее, а вот там – не твое. А если не мое, это такое, ну, отдал, да и отдал, не мое. И поэтому нищий, нищий духом, он ничего не присваивает, он знает, что все не его, он знает, что бессмысленно хвалится, что я даю, и у нищего духом, который творит милостыню, остаётся одно – хвалиться тем, Кто дар дал. Понимаете? Господи, Ты даешь мне дары, всё, и Ты даешь мне, я могу Твои дары ещё кому-то дать, но это ж Твои дары, а я-то тут причём? И то же самое молитва. Тот, кто думает, что молитва, это то, что он делает, тот глубоко ошибается. Молитва – этот дар нищим. Помните 26 псалом Давида?

«Сердце мое говорит от Тебя: «ищите лица Моего»; и я буду искать лица Твоего, Господи». И когда ты молишься, ты не можешь хвалиться своей молитвой. Единственное, что ты можешь показывать напоказ – общественная молитва, но это не твоя молитва, не твои благочестие, это дар Божий тебе. Чем тут хвалиться? Тем кто переживал периоды, когда молиться было невероятно трудно, и молитва не шла, и ты не мог молиться, и тебе не хотелось молиться, и сердце было пустым, а потом в какой-то момент в твоём сердце прорывался этот источник молитвы, то ты понимаешь, что молитва это не твое, ты не можешь хвалиться молитвой, ты можешь хвалиться только тем, Кто тебе эту молитву дал. Поэтому Апостол Павел и говорит: хвалящийся хвались Господом, нечем хвалиться, нечем. Безумие – когда человек приписывает дары Божьи себе.

Ну, и пост. Дорогие мои, есть пост, а есть голодовка, и это разные вещи. Голодовка – это то, что можем делать мы, пост – это дар. Можно проголодать 40 суток и так и не пропоститься. Пост – это дар. И единственное, что мы можем – это молить Господа о нём. Поэтому, когда ты постишься и хвалишься, выставляешь это напоказ, то ты просто хвалишься своей голодовкой, вот и всё. Ну, голодают ведь и неверующие люди. Чем тут хвалиться, это не религиозное дело голодовка, это просто дело, которым занимаются люди для оздоровления, или как я например, для того, чтобы вес сбрасывать, а пост – это дар, а дар этот выражается в том, что человек голодая, вот Бог дает пост, то первое в чём это проявляется, что Бог подарил вам пост, это проявляется в глубочайшем смирении. В смирении. Вот смотрите, сейчас мы прочитаем с вами Ветхий Завет –Книга Ездры, они там постились, это восьмая глава Книги Ездры 21 стих:

«И провозгласил я там пост у реки Агавы, чтобы смириться нам пред лицем Бога нашего, просить у Него благополучного пути для себя и для детей наших и для всего имущества нашего».

Если ты получил пост как дар и твое сердце смирилось, будешь ли ты выставлять свой пост напоказ? Нет. Как только ты делаешь это напоказ, это свидетельство того, что ты просто голодаешь. Ну, и хвались своей голодовкой. Знаете, сколько я Вере и Володе уже хвалился голодовками? Но, есть и пост, и я похвалюсь. Переживал это, не важно сколько это было дней, я молил Господа о посте. Чаще всего я начинаю не есть и говорю: Господи, я могу не есть, а Ты по милости Твоей подари мне пост. Я, в один из последних своих голоданий, я понял, только не пугайтесь, я понял, что мне Бога не надо, я вдруг понял, как моё сердце разъел грех, я понял, что я не лучше гаишника, который пытается взять с меня взятку, продавщицы, которая обвешивает меня в магазине, я понял, что там в глубине сердца, я такой же, для меня это было очень больно, мне же хочется видеть себя в приятном свете. «Ах, Лисичный, как ты проповедуешь, ну, ты уже макушкой неба касаешься». Но когда Бог дарит пост, он распинает нашу плоть, и первое, когда он дарит пост, он показывает нам – кто мы есть. И тогда ты не можешь превозноситься над другими людьми. Чем тебе хвалиться, если ты постишься? Хвалиться-то нечем. Чем хвалиться, если ты такой же, как те люди, над которыми ты осознанно или неосознанно себя превозносил. Чем тебе хвалиться? Ты такой же. И вообще, по большому счёту, любая христианская практика, если она действительно с Богом творится, то она невероятно смиряет человека, ибо когда Бог что-то делает с нами, то Он не успокоится пока не сотворит в нас это сердце – смиренное и сокрушенное. Помните, как пророк Исайя говорит: Вот на кого я призрю, говорит Господь. На кого? На смиренного и сокрушенного сердцем, вот там Моё жилище. И любая христианская практика вот в чём проявляется вера. Ходишь на богослужение, даешь милостыню, постишься, молишься – если это рождает в твоём сердце гордыню и превозношение над ближними, если ты стал вегетарианцем и почувствовал себя чуточку святее, то грош цена твоему вегетарианству. Ибо всё что тут, вот вы будете в церкви, вы входите в церковь, вы живете в церкви, всё, что есть в церкви, весь Дух Пророчества, который вы читаете, направлен не на то, чтобы ты исполняя что-то, почувствовал себя выше и лучше, если человек реально читает Дух Пророчества, если он читает Библию, то он становится смиренным и нищим, и он знает, что хвалиться ему нечем, кроме Господа своего. И поэтому те, кто идут путем действительно христианской практики, чем дальше они идут, тем меньше осуждают, чем дальше они идут, тем меньше превозносятся, чем дальше они идут, тем меньше говорят о ближнем, и тем больше говорят об этом удивительном Боге, который их однажды нашел, от этой удивительной любви, которая изливается в их сердце и позволяет им быть самими собой, не носить маски, а быть самими собой, не играть чью-то навязанную извне роль, а быть самими собой, и вот в этом красота христианства. Не в том, насколько ты изощрённо и красиво молишься, не в том, сколько дней в году ты постишься, не в том, сколько ты жертвуешь, и не в том, что ты не просто вегетарианец, а может быть ты стал даже веганом, не в этом христианство. Христианство – это путь, где человек становится по-настоящему смиренным, нищим и любящим, и вот ради этого стоит творить милостыню, молиться и поститься, всё остальное это не главное.

Я сегодня уже всё сказал. Я всё сказал. У меня еще остается одно. Дорогие мои друзья, братья и сестры, знаете, есть вот в России такое понятие – постпраздненство. Ну, вот отметили свадьбу, а на следующий день приходят и доедают. Знаете, да? Ну, потому что трудно вот так остановиться, бам и как отрезал. В России у нас аж до 14 января будут отмечать Новый год, пока старый не встретят, всё празднует народ. Ну, это была шутка, так, чтобы немного переключились. А теперь более к серьезным вещам. Я очень хорошо понимаю… очень хорошо понимаю, как это бывает, потому что я сам честно говоря, я по натуре, ну там, где-то в глубине души, добрый, а ещё робкий. И мне очень трудно даются решения, очень трудно. Какие-то серьезные жизненные решения…Знаете, как я объяснялся своей жене в любви? Я не рассказывал? Мне было уже 30 когда я собрался жениться, созрел, и вот для меня сказать своей девушке, что я ее люблю… И вот она как-то зашла ко мне домой, и мы были одни, она зашла какие-то книжки взять, там какая-то у неё была проблема, мы помолились, и думаю, всё, если не сейчас, то всё. Так, ну, вот сейчас, нет. Ну, вот наверное, вот сейчас. Уже она оделась уходить, я уже одеваюсь ее проводить, у меня одна рука в рукаве, зима, Сибирь, я дублёнку вот так надеваю, и думаю: всё, если я сейчас следующий рукав надену, и не скажу, все. Я вот надеваю вот этот рукав, и вот примерно так была сцена, я ей говорю: Алочка! Ну, я сказал ей: я тебя люблю. Я чуть не умер. Но для неё тоже был шок. Да, я знаю, что это трудно очень. Да, потом я уже устал повторять, но знаете, в первый раз это было очень, очень трудно.

Ну, а теперь всё-таки надо к серьёзным вещам. Вчера я делал призыв… Сделать этот шаг, самый великий шаг в своей жизни навстречу Христу – это очень много. И бывает так, что человеку не хватило смелости, а потом ушел и жалеет. И думаю, что ж не вышел. Я так на всякий случай, если вот кто-то есть, вот так, кто ушел, кому было невероятно трудно выйти, а потом жалел, ну, так я на всякий случай. Если есть, вы можете сейчас выйти, тут как бы, чтоб вы знали, что возможность есть. Я знаю, что Господь остался тем же, что Он также зовет, также ждёт. Но ваша свобода, как вы хотите. Я не хотел бы, чтобы это было какое-то давление с моей стороны, вообще, я не хочу, чтобы это было сделано на порыве эмоций каких-то, знаете, я хочу, чтобы это было сделано для Господа… Поэтому, самое главное любое решение, чтобы оно было принято в свободе сердца, Бог очень ценит и уважает свободу, и я очень рад…но я думаю, что Бог, там знаете какие оркестры сейчас играют? Мы будем молиться о вас.

Господи, мы благодарим Тебя за нашу сестру, Твою дочь Зину, Зинаиду. Господи, Ты ее знаешь, Ты был с ней, от утробы матери, она тебе была всегда дорога, и всегда Ты мечтал о том, когда она решит окончательно, навеки и навсегда, стать Твоей. Отче, и ныне Ты слышишь ее сердце. Господи, Ты ее благослови во всех странах ее жизни, в ее решении стать частью Твоей семьи. Отче, сохрани ее от всякого зла, благослови ее Господи в этом пути, который вот сейчас начинается от этой точки до того момента, когда она войдет в воду и перед Тобою, перед небожителями, перед людьми, перед злым воинством скажет и заявит, что она отныне Твоя навеки. Будь с ней, Господи. Во имя Отца, Сына и Духа Святого. Аминь.