12. Первое послание (письмо) Иоанна

Лексика и стилистика 1 Ин и Ин столь сходны, что делает очевидной как минимум их принадлежность к одной традиции. Причем 1 Ин, видимо, относится к более позднему периоду^[702], когда борьба с синагогой и «иудеями» уже не была одной из основных проблем. Более серьезную проблему представлял собой раскол внутри Иоанновых христиан, связанный с разным пониманием Иисуса. Обе группы соглашались, что «Слово было Богом» (Ин), но расходились в том, какую значимость придавать деяниям Слова во плоти, то есть пройденному им «пути». Одна группа считала, что Его деяния задали нравственный стандарт поведения, а другая полагала, что единственно важное — просто верить в Слово. В «Общем анализе» мы найдем подтверждение такому пониманию ситуации. Затем мы рассмотрим «Композицию» (авторство, датировка, структура), а закончим темами «Для размышления» и библиографией^[703].

Общий анализ

Как мы объясним ближе к концу главы, композиция 1 Ин соотносится с композицией Ин.

Базовые сведения

Датировка: Скорее всего, после Ин, следовательно, после 100 года.

Адресаты: Христиане Иоанновой общины, в которой произошел раскол.

Аутентичность: Автор принадлежит к Иоанновой традиции и, возможно, не был автором большей части Ин.

Единство: Согласно широкому научному консенсусу, 1 Ин — цельное произведение. Теория Бультмана о комбинации источников нашла мало сторонников.

Целостность: Comma Johanneum или добавленный материал о Троице в 5:6–8 (см. сноску 14 ниже) — латинская богословская глосса III‑IV веков. Других вставок нет.

Композиция:

1:1–4: Пролог.

1:5–3:10: Часть 1. Бог есть свет, и мы должны ходить в свете.

3:11–5:12: Часть 2. Живите как дети Бога любви.

5:13–21: Заключение.

Пролог (1:1–4)

Перед нами словно черновой набросок пролога к четвертому Евангелию. «Черновой» — ибо в нем нет присущей тому ясности. Бросается в глаза важность «мы», то есть носителей традиции и интерпретаторов Иоанновой школы, которые сберегли и развили (личное) свидетельство любимого ученика. «Начало» в 1 Ин 1:1 (в отличие от «начала» в Ин 1:1) относится к началу служения Иисуса, где такое свидетельство играло роль. Объект свидетельства — «слово жизни», хотя больше подчеркивается «жизнь», чем «слово», — жизнь, которая была явлена. В прологе 1 Ин «Слово» менее персонифицировано, чем в прологе Ин: конечно, под ним имеется в виду не просто какая‑то новость или учение о духовной жизни, но оно — меньше, чем воплощенное Слово четвертого Евангелия, обладающее жизнью и дарующее ее. «Слово», означающее провозвестие божественной жизни (1 Ин 1:2), явленной в Иисусе и через Иисуса, составляет aggelia, «весть» 1 Ин 1:5; 3:11, позволяющую читателям участвовать в этой жизни и тем самым иметь общение^[704] с живым Богом. Эта общность (1 Ин 1:3–4) служит источником радости христиан и одной и важнейших составляющих Иоанновой общины («с нами»).

Часть 1. Бог есть свет, и мы должны ходить в свете (1:5–3:10)

Основной текст начинается (1:5–7) повторением Иоаннова тезиса о разделении мира на свет и тьму (ср. Ин 3:19–21), где Бог — свет праведных^[705]. Тем, кто ходит в свете и поступает по истине, гарантировано общение друг с другом и «с Ним», ибо кровь Иисуса очищает от греха. В 1 Ин 1:8–2:2 говорится о лжеучителях, которые не видят своей греховности. Истинные христиане признают или публично исповедуют свои грехи^[706], искупаемые Иисусом. (Отметим акцент на спасительный смысл смерти Иисуса. Эта тема очень не типична для Ин.) Тот, кто говорит о своей безгрешности, делает Бога лжецом; между тем ложь — характеристика сатаны (Ин 8:44). Конечно, 1 Ин не поощряет грех, а лишь напоминает, что если мы согрешим, у нас есть ходатай перед Отцом — «Иисус Христос, праведник»^[707]. Тема 1 Ин 2:3–11 — необходимость соблюдать заповеди и тем самым способствовать свершению любви Божьей. (Не вполне ясно, имеется ли в виду любовь Бога к нам, наша любовь к Богу или и то и другое.) Здесь особо выделена заповедь христианам любить друг друга («брата своего»), как и в Ин 13:34; 15:12, 17. Хотя это старая заповедь, известная христианам Иоанновой общины «от начала» (с момента обращения), она новая в том смысле, что должна быть полностью реализована в мире, который Иисус освободил из‑под власти тьмы. («Свет истинный уже светит» в 1 Ин 2:8 — аллюзия на Ин 1:9.)

В риторически сильном, но загадочном отрывке 1 Ин 2:12–14 дважды использованы три титула адресатов ^[708]. «Дети» — это, видимо, вообще все христиане Иоанновой общины, включая «отцов» (которые дольше были христианами и познали «Того, Кто от начала») и «юношей» (которые обратились не так давно, боролись и победили лукавого). Предложение, следующее за каждым из титулов, начинается с hoti- союза, который может означать либо «что» (и тогда за ним идет информация), либо «так как» (и тогда за ним идет объяснение известного адресату факта). Идея борьбы с лукавым ведет к страстному осуждению мира (2:15–17) и его соблазнов — чувственной похоти, похоти очей и гордость житейская^[709]. Слова о преходящем характере мира вводят тему борьбы с представителем лукавого, Антихристом (противником Бога, ср. 2 Фес 2:3 сл.). Говоря с позиции осуществленной эсхатологии, 1 Ин 2:18–23 утверждает, что эта борьба уже началась. Она проявляется в противостоянии: автор и истинные Иоанновы христиане против лжеучителей (которые суть антихристы) и их учеников, покинувших общину. Сатана — главный лжец, и его печать лежит на каждом, кто отрицает, что Иисус есть Христос (пришедший во плоти — см. 1 Ин 4:3). Однако автору послания нет реальной необходимости говорить это своим «детям», ибо они имеют помазание от Святого (от Отца, от Сына или от обоих?). Это помазание, полученное ими в начале (2:24–27) — видимо, речь об обретении Духа при обращении — делает ненужными подобные наставления, поскольку истинно верующие имеют и жизнь вечную, и истину, в которой они пребывают.

В 1 Ин 2:28–3:3 звучит тема явления Христа. Она завершает раздел о «последнем часе», начатый в 2:18, и начинает разговор о единстве с Богом и Иисусом. Если в Ин относительно мало внимания было уделено парусин, то есть возвращению Иисуса в конце времен (см. Ин 5:26–29; 14:1–3), то в 1 Ин этот мотив выделен. Связь между реализованной эсхатологией Ин и конечной эсхатологией 1 Ин такова: хотя Иисус, который был праведен, уже присутствует для всех верующих, «делающих правду», полностью это единение будет достигнуто лишь при Его последнем пришествии. Нынешнее единство с Иисусом позволяет с уверенностью встретить Его во время Его возвращения и суда (после смерти или в конце времен). Страстная убежденность звучит в 3:1: «Посмотрите, какую любовь дал нам Отец, чтобы мы были названы детьми Божьими» (КП). Павел говорит об усыновлении (Гал 4:15; Рим 8:15), но в 1 Ин 3:4–10 выдвигается более смелая концепция: мы — дети Божьи, ибо родились от Божьего семени (ср. Ин 1:12–13). Детей Божьих очень просто отличить от детей дьявола: дети Божий делают правду и любят своих братьев и сестер^[710].

Часть 2. Живите как дети Бога любви (3:11–5:12)

Ранее (1:5) автор говорил о вести (aggelia) о свете. В 3:11–18 мы видим весть о любви. В 3:15 на примере Каина показано, что ненависть есть вид убийства^[711]. Но Христос отдал за нас жизнь, поэтому и мы должны быть готовы положить жизнь за братьев и сестер (3:16). В частности, такое конкретное требование: те, кто имеют средства, должны помогать «брату своему в нужде». Очевидно, раскольники были достаточно состоятельны и как таковые приравнивались автором к миру сему. 1 Ин 3:19–24 подчеркивает необходимость соблюдать заповеди, особенно заповедь любви (ср. Ин 14:15, 21; 15:12,17). «И заповедь Его та, чтобы мы веровали во имя Сына Его Иисуса Христа и любили друг друга по заповеди, которую Он нам дал», — вот с этими аспектами веры и поведения у лжеучителей были сложности.

В 1 Ин 4:1–6 критерий «по плодам их узнаете их» привлекается для распознания лжепророков, утверждающих, что они ведо́мы Духом. Есть Дух Бога и дух антихриста. Каждый, кто в Духе признает Иисуса Христа, пришедшего во плоти, принадлежит Богу^[712]. Есть и более практический критерий того, как отличить духа истины от духа заблуждения: «Знающий Бога слушает нас»^[713]. Надо полагать, раскольники говорили то же самое об авторе и его учениках: с их точки зрения, он имел духа заблулсдения.

Неожиданно 4:7–21 возвращается к теме взаимной любви. Автор возвещает: «Бог есть любовь» (ср. «Бог есть свет» из части первой). Мы знаем об этом не потому, что инициатива в любви к Богу принадлежит нам, а потому что Бог сам послал своего единственного Сына в мир, чтобы мы имели жизнь и наши грехи были искуплены, — любовь Бога к грешникам (ср. Ин 3:16; Рим 5:8). Ясность и красота этой мысли выходит на передний план в Ин 4:12: «Бога никто никогда не созерцал^[714]. Если мы любим друг друга, Бог пребывает в нас, и любовь Его совершенна в нас» (КП). Более практический критерий: каждый, кто утверждает, что любит Бога, но ненавидит своих (христианских) братьев/сестер, лжец.

Тесная взаимосвязь Иоанновых мотивов видна во взаимосвязи веры, любви и заповедей в 5:1–5. Ранее мы уже читали, что безгрешностью и праведностью отмечены рожденные от Бога (3:9–10). Теперь автор говорит: все, кто верят, что Иисус есть Христос, рождены от Бога и победят мир, — победа, достигнутая верой. (По–видимому, «вера» здесь предполагает какое‑то христологическое вероисповедное утверждение.) Риторически сильный отрывок о трех свидетелях в 5:6–8 (то есть, Духе, воде и крови) неясен по смыслу. Возможно, это отголоски Ин 19:34, где кровь, хлынувшая из пронзенного бока Христа, была смешана с водой — знаком Духа (Ин 7:38–39)^[715]. Этот акцент на спасительном свидетельстве пролитой Иисусом крови, вероятно, направлен против раскольников, которые в своем осмыслении явления Христа делали главный упор на сошествие на Него Духа при крещении^[716]. Позднейшее использование этого отрывка в литургическом контексте видело в указаниях на крещение и евхаристию как свидетельство о вере во Христа. Вторая часть послания заканчивается в 5:9–12, где подчеркивается, что принятие такого божественного свидетельства ведет к вере в Сына Божьего и обретению (вечной) жизни.

Заключение: 5:13–21

Подобно тому, как четвертый евангелист поясняет цель своего писания (Ин 20:31: «чтобы вы веровали, что Иисус есть Христос, Сын Божий, и, веруя, имели жизнь во имя Его»), ее приводит и автор Послания: «Это написал я вам, верующим во имя Сына Божия, чтобы вы знали, что вы, веруя, имеете жизнь вечную» (1 Ин 5:13). С этой темой связан призыв молиться за то, чтобы грешники обрели жизнь, ибо такие молитвы будут услышаны. Впрочем, автор делает важную оговорку: он не призывает молиться за виновных в «грехе к смерти»^[717] (то есть расколе как отступничестве?!).

Отрывок 5:18–20 содержит три торжественных декларации «мы знаем», где автор возвращается к дуализму: Бог и рожденные от Бога против Лукавого и мира сего. Гарантией знания Бога и истины служит признание того, что Сын Божий уже пришел. Скорее всего, фраза «Сей есть истинный Бог и вечная жизнь» (5:20) относится к Иисусу, и 1 Ин оканчивается, как и Ин (20:28), ясным утверждением божественности Христа. В заключительном страстном призыве 1 Ин («Дети! храните себя от идолов», 5:21) имеются в виду раскольники, ибо их ложная христология — вид идолопоклонства.

Композиция

Авторство

Традиционно считалось, что автором Ин и 1–3 Ин был один и тот же человек. Как мы видели в «Общем анализе», между 1 Ин и Ин и впрямь много общего^[718]. Более того, многие фразы 1 Ин можно вложить в уста Иоаннова Иисуса, и они не ощущались бы как инородная вставка. Однако существует ряд любопытных отличий:

• В отличие от пролога Ин, пролог 1 Ин не подчеркивает воплощение персонифицированного Слова. Скорее, пролог 1 Ин свидетельствует о слове жизни, которое было зримо, слышимо и осязаемо, — жизнь человека Иисуса.

• 1 Ин приписывает Богу черты, которые Ин приписывает Иисусу. Например, в 1 Ин 1:5 Бог есть свет (ср. Ин 8:12: 9:5); в 1 Ин 4:21 и 2 Ин Бог дает заповедь любить друг друга (ср. Ин 13:34).

• В Посланиях меньше внимания уделяется Духу как персонифицированной фигуре, а термин «Параклет» не применяется к Духу. [Христос назван параклетом (ходатаем) в 1 Ин 2:1.] В 1 Ин звучит предупреждение, что не каждый дух — дух истины/Дух Божий, и поэтому духов нужно испытывать (4:1, 6).

• Конечная эсхатология сильнее выражена в 1 Ин, чем в Ин, где доминирует реализованная эсхатология. В 1 Ин больше подчеркнута парусил — момент, в который христианин должен ответить за свою жизнь (1 Ин 2:28–3:3).

• Параллели с кумранскими текстами сильнее в 1 Ин, чем в Ин, особенно в плане лексики^[719].

Некоторые из этих различий создают впечатление, что 1–3 Ин относятся к более раннему периоду, чем Ин. Однако они могут быть связаны с желанием автора изложить благовестие, каким оно было «от начала» (1 Ин 1:1; 3:11). В целом они наводят на мысль, что Ин и 1–3 Ин принадлежит разным людям. Поэтому некоторые ученые постулируют как минимум четырех авторов Иоанновой школы: любимый ученик (у истоков традиции), евангелист (автор основной части Ин), пресвитер (автор 1–3 Ин) и редактор Ин.

Датировка и повод для написания

Верхнюю временную границу написания 1 Ин (около 150 года) можно определить по знакомству Поликарпа и Иустина с этим текстом. Но сколь раньше оно было написано, и как соотносится с Ин и 2–3 Ин? По мнению большинства ученых, Послания Иоанна были написаны после Ин^[720]. Если конкретнее, я полагаю, что 1–2 Ин появились в те десять лет, которые прошли после создания евангелистом основной части Ин (около 90 года), но до редакции Ин (которая могла совпадать по времени с 3 Ин; вскоре после 100 года). Особенно яркое отличие 1 Ин и 2 Ин от Евангелия — смена фокуса. Здесь уже нет «иудеев», которые были главными противниками в Ин, и все внимание переключено на лжецов, вышедших из общины^[721], и тем самым показавших недостаток любви к своим бывшим братьям и сестрам. Эти «антихристы» обольщают сторонников автора в следующих вопросах.

(1) Вера. Раскольники умаляли значимость Иисуса как Христа, Сына Божьего (2:22–23). Поскольку они были Иоанновыми христианами и в богосыновство Иисуса верили, речь, видимо была вот о чем: они отрицали роль человеческих дел Иисуса, не исповедуя Его Христом, пришедшим во плоти (4:3)^[722]. Возможно, они считали, что спасение было принесено самим явлением Сына Божьего в мир, а земная жизнь Иисуса не имеет значения ни для спасения, ни как образец. В частности, они, видимо, отрицали, что крестная смерть Иисуса была актом любви и искупления (в противоположность автору, который подчеркивает эту мысль — 1:7; 2:2; 4:10; 5:6).

(2) Этика. Они (вероятно, та же самая группа) хвастались своим богообщением и богопознанием, а сами ходили во тьме и не соблюдали заповедей (1:6; 2:4); более того, они не видели своей греховности (1:8, 10; 3:4–6). Это нравственная позиция могла быть связана с их христологией, если они, отрицая значение дел, совершенных Сыном Божьим после воплощения, отрицали и значение того, что сами делали во плоти, став детьми Божьими посредством веры. По утверждению автора, истинные дети Божьи избегают греха (3:9–10; 5:18), живя праведно и соблюдая заповеди, особенно заповедь любить своих собратьев–христиан (1 Ин 3:11,23; 2 Ин 5). Дети Божьи должны жить в чистоте и любви, как Иисус, Сын Божий (1 Ин 2:6; 3:3, 7; 4:10–11).

(3) Дух. По–видимому, лидеры раскольников претендовали на роль учителей и даже пророков, ведомых Духом. Автор утверлсдает, что в учителях нет необходимости (2:27), и предостерегает против лжепророков: «Не всякому духу верьте, но испытывайте духов, от Бога ли они, потому что много лжепророков вышло в мир» (4:1; КП). Существует дух заблуждения, который ведет антихристов, и дух истины, ведущий автора и его сторонников (4:5–6).

В науке делались попытки отождествить противников автора 1–2 Ин с какими‑либо известными «еретиками». Вот некоторые варианты таких идентификаций:

• Докеты, обличавшиеся около 110 года Игнатием Антиохийским, которые отрицали, что Христос был подлинно человеком.

• Керинф, которого Ириней Лионский называет противником Иоанна. Керинф полагал, что Христос (некое духовное существо) сошел на Иисуса (обычного человека) после крещения и покинул Его перед распятием^[723].

• Гностики II века, считавшие мир и плоть обманом.

Однако эти «ереси» могли быть лишь наследниками заблуждений, обличаемых в 1–2 Ин. Общий смысл этих заблуждений, видимо, сводился к абсолютизации некоторых мотивов Ин. Например, Ин повествует о воплощении предсущест–вущего Сына Божьего, Который — как свет — спасает самим своим явлением в мир; и всякий, кто приходит к свету, не подлежит к суду и освобождается от греха (Ин 3:16–21; 9:39–41). Ин говорит о спасении людей верой во время земного служения Иисуса и не подчеркивает спасительной роли смерти Иисуса. В Ин почти полностью отсутствуют этические наставления, если не считать заповеди любить друг друга. Согласно Ин 14:16–17, 26; 16:13, Параклет (ходатай)/Дух истины приходит обитать в каждого верующего, направляя к истине.

Несмотря на вероятность того, что развитие этих тем в Ин привело к формированию взглядов раскольников, автор 1 и 2 Ин утверждает, что именно его взгляды, а не взгляды оппонентов выражают истинную «весть», которая была от начала^[724]. [Слово «весть» (aggelia) в 1 Ин 1:5 и 3:11, возможно, является Иоанновым эквивалентом слова «благовестие» (euaggelion). ] Автор высказывается как представитель Иоанновой школы, которая свидетельствует о традиции, идущей от любимого ученика, — тех «мы», которые лично или посредством общения слышали, видели, созерцали и осязали Иисуса, воплощение жизни Божьей (1:1); «мы», которые понимают важность жизни Иисуса во плоти и Его смерти за грехи. Объяснить вышеописанные различия между Ин и 1–2 Ин проще всего, если видеть в Посланиях реакцию на ошибочное толкование Ин раскольниками.

Жанр и композиция

Ученые расходятся по обоим вопросам. 1 Ин начисто лишено признаков эпистолярного жанра^[725]. Скорее, перед нами проповедь, которая интерпретирует основные темы Ин перед лицом раскольнической пропаганды, имевшей некий вид правдоподобия и находившей сторонников. По–видимому, 1 Ин имело хождение в основном центре Иоаннова христианства (Эфесе?), где было написано Ин, и где жил автор 1 Ин.

Что касается композиции^[726], ясного плана не видно. Автор повторяется, а также использует «пограничные» стихи, относящиеся одновременно и предыдущему, и к последующему материалу. Теория Бультмана о том, что у автора был какой‑то (написанный поэтическими строфами) ранний источник^[727], нашел мало сторонников. Большинство ученых считает 1 Ин цельным произведением. Чаще всего 1 Ин делят на три части: пролог + основная часть (из 3–х разделов) + эпилог^[728]. Однако те, кто понимают 1 Ин как интерпретацию Ин, предпочитают двухчастное деление, соответствующее двухчастному делению Ин. Пролог (1 Ин 1:1–4) комментирует гимн, служащий Прологом Евангелия (Ин 1:1–18), а Заключение (1 Ин 5:13–21) основано на темах доредакционного Заключения Ин (20:30–31). Начало двух основных частей Послания отмечено фразой «вот весть» (1:5; 3:11). Первая часть (1:5–3:10) определяет весть как «Бог есть свет»; здесь подчеркнута обязанность ходить в свете. Во второй части (3:11–5:12) весть звучит как «Мы должны любить друг друга»; образец любви к собратьям–христианам — Иисус.

Для размышления

(1) Как в случае с Ин, по поводу 1 Ин идут споры, должен ли текст печататься в полупоэтическом формате. В BEJ это сделано потому, что греческий текст 1 Ин можно разделить на смысловые строки приблизительно равной длины, которые согласуются друг с другом в определенном ритме.

(2) Некоторые считают, что в 1 Ин 2:15–17 автор слишком далеко зашел в своем мироотрицании и забыл, что мир создан Богом — Богом, который назвал свое творение благим. Однако 1 Ин описывает последствия вторжения в мир греха. Более того, в нашу эпоху вседозволенности не следует забывать: обличение похоти — не пережиток викторианства, но имеет корни в иудео–христианской традиции.

(3) Некоторые усматривают противоречие мелсду призывом 1 Ин к любви («Бог есть любовь») и отказом молиться за совершивших смертный грех (5:16с). (Ср. отказ Иоаннова Иисуса молиться за мир в Ин 17:9.) Называть зло — злом, а злодеев — злодеями не есть высокомерие; но христиане не должны спешить заносить таких людей в категорию людей, за которых нельзя молиться.

Библиография

См. также библиографию в главе 11: некоторые упомянутые там работы по Иоаннову богословию и истории Иоанновой общины рассматривают не только Ин, но и 1 Ин.

Комментарии и монографические серии

Все нижеупомянутое касается 1–2-3 Ин.

Alexander, N. (TBC, 1962); Brooke, Α.Ε. (ICC 1912); Brown, R. E. (AB, 1982; = BEJ); Bultmann, R. (Hermeneia, 1973); Culpepper, R. A. (ProC, rev. ed., 1995); Dodd, CH. (Moffatt, 1966); Edwards, R. B. (NTG, 1996); Grayston, K. (NCBC, 1984); Haas, C. et al (TH, 1972); Houlden, J. L. (HNTC, 1973); Johnson, T. F. (NIBC, 1993); Kysar,

R. (AugC 1987); Lieu, J. M. (NTT, 1991); Loader, W. (EC, 1992); Marshall, LH. (NICNT, 1978); Moody, D. (WBC, 1970); Perkins, P. (NTM, 1979); Ross, A. (NICNT, 1958); Sloyan, G. S. (NTIC, 1995); Smalley, S. S. (WBC, 1984); Smith, D. M. (IBC, 1991); Stott, J. R. W. (2d ed.; TNTC, 1988); Strecker, G. (Hermeneia, 1996); Thüsing, W. (NTSR, 1971); Williams, R. R. (CBC, 1965).

Библиографии и обзоры исследований

Bruce, ЕЕ,»Johannine Studies since Westcott’s Day,»in Westcott, Epistles (1966 ed., ниже), lix‑lxxvi; Briggs, R. C., RevExp 67 (1970), 411–422; Segovia, E, RSRev 13 (1987), 132–139; Wagner, G., EBNT (1987).

***

Black, С. C,»The Johannine Epistles and the Question of Early Catholicism,»NovT 28 (1986), 131–138.

Bogart, J.,Orthodox and Heretical Perfectionism in the Johannine Community as evident in the First Epistle of John (SBLDS 33; Missoula, MT: Scholars, 1977).

Bruce, F. F., The Epistles of John (Old Tappan, NJ: Revell, 1970).

Coetzee, J. C.,»The Holy Spirit in 1 John,»Neotestamentica 13 (1981), 43–67.

Cooper, E. J.,»The Consciousness of Sin in 1 John,» Laval Théologique et Philosophique 28 (1972), 237–248.

Filson, F. V.,»First John: Purpose and Message,»Interpretation 23 (1969), 259–276. Hobbs, H. H., The Epistles of John (Nashville: Nelson, 1983).

Law, R., he Tests of Life: A Study of the First Epistle of St. John (Edinburgh: Clark, 1909).

Malatesta, E., Interiority and Covenant: A Study of einai en and menein en in the First Letter of St. John (AnBib 69; Rome: PBI, 1978).

O’Neill, J. C, The Puzzle of 1 John: A New Examination of Origins (London: SPCK, 1966).

Piper, O. A.,»1 John and the Didache of the Primitive Church,»66 (1947), 437–451.

Richards, W. L., The Classification of the Greek Manuscripts of the Johannine Epistles (SBLDS 35; Missoula, MT: Scholars, 1977).

Schnackenburg, R., The Johannine Epistles (New York: Crossroad, 1992). Немецкий оригинал опубликован в 1975 году.

Songer, H. S.,»The Life Situation of the Johannine Epistles,»RevExp 67 (1970), 423–432.

Stagg, E,»Orthodoxy and Orthopraxy in the Johannine Epistles,»RevExp 67 (1970), 423–432.

Streeter, B. H.,»The Epistles of St. John,»in The Primitive Church (New York: Macmillan, 1929), 86–101.

Vorster, W. S.,»Heterodoxy in 1 John,»Neotestamentica 9 (1975), 87–97.

Westcott, B. F., The Epistles of St. John (Grand Rapids: Eerdmans, 1966; original ed., 1883). Старая классика.