Глава 12. Троица и антитринитаризм в ранней истории Америки

Причиной уникальности религиозной жизни Америки в значительной степени стал тот факт, что за несколько лет после окончания войны за независимость власти отделили все церкви от государства, то есть лишили их налоговой льготы. Все церкви, которые правительства Европы разделили на три категории — «официальные» (имеющие налоговую льготу), «запрещенные» (вне закона) и, в редких случаях, «сектантские» (к которым относились терпимо), в Америке стали известны как равные перед законом «деноминации». Их финансовая и евангелизационная деятельность зависела только от их собственной предприимчивости. Подобные условия позволили людям на законных основаниях распространять убеждения, за которые другие верующие в Старом Свете умерли как мученики. Здесь же преследуемые в прошлом церкви стал процветать.

В предыдущей главе мы выделили четыре основных группы периода Реформации в зависимости от их веры в Троицу: римо-католики, реформаторы, реконструкционисты (анабаптисты) и рационалисты (унитарии). Все точки зрения, представленные этими группами, появились в Северной Америке до начала XIX столетия. Первые американские церкви включали в себя католиков, англикан (их стали называть прихожанами епископальной Церкви после войны с англичанами), конгрегационалистов (пуритан), баптистов, «друзей», лютеран, реформатов, французских гугенотов, моравских братьев, пресвитериан, методистов, меннонитов, «христиан» (Christian Connexion), унитариев, а также этнические, языковые или богословские разновидности нескольких представленных выше групп. Остальные американские церкви, такие как адвентисты седьмого дня, свидетели Иеговы, мормоны и «Христианская наука», в 1800-х годах еще не существовали. В этой главе мы сосредоточим внимание на непосредственном вкладе в появлении адвентистской доктрины о Троице методистов, баптистов, представителей Церкви «христиан» и миллеритов, коротко рассмотрев деистов и унитариев.

Методисты и баптисты: демократствующие протестанты

Методисты и баптисты были значимыми для развития адвентизма по нескольким причинам. Во-первых, у них было общее с зарождающейся адвентистской Церковью обширное богословское и даже организационное основание. Происхождение обеих групп уходило корнями в английскую Реформацию. Каждая группа была связана с анабаптистами — методисты через моравских братьев, а баптисты через английских баптистов. И методисты, и баптисты в большой степени полагались на руководство рядовых членов церкви, основанное на их вере в священство всех верующих.

К 1855 году методисты были самой большой, а баптисты — второй по величине деноминациями Америки. То, как это произошло, многое говорит об их уникальности. Остальные церкви делали высокую ставку на образованных служителей. Они отправляли служителей назад в европейские университеты, чтобы повысить уровень их богословского образования, однако время и затраченные средства были несоизмеримы с упущенными возможностями, появившимися в связи с экспансией Соединенных Штатов на запад. Методисты и баптисты, напротив, смогли быстро расширить границы своего служения и, таким образом, поспевать за перемещением западной границы поселенцев. Методисты организовывали «округи» — большие группы церквей, находившихся под попечением одного-единственного пастора. Пасторы, известные как разъездные священники, посещали свои общины верхом на лошади. В каждом городе или деревне они проповедовали, организовывали группы, венчали, отпевали усопших, крестили младенцев и затем ехали в следующий город. Когда на границе появлялось новое поселение, разъездной священник ближайшего округа мог просто включить новую общину в свой район. И хотя разъездные священники были заняты полный рабочий день, отдельной церкви уделялось минимум внимания служителя, что способствовало участию в служении прихожан. Методисты широко использовали проповедующих из числа простых прихожан, привлекали руководителей воскресных школ и других служителей местных общин, чтобы окармливать приход между визитами разъездного священника. К методистам, которые были активными участниками движения миллеритского адвентизма, относились Джосайя Литч, Левий Стокмен и Елена Г. Гармон-Уайт. Отец Елены Гармон, Роберт Гармон, был руководителем группы методистов и человеком, который обычно после проповеди обращался к слушателям с импровизированным словом (123).

Баптисты практиковали иной подход, также хорошо приспособленный к условиям перемещения границ. Баптистские проповедники сами зарабатывали себе на жизнь, обычно занимаясь фермерством. Требуемыми качествами для таких пасторов, находящихся на самообеспечении, были личная духовность и врожденная способность к руководству, дополненные изучением Библии. Так как система не требовала официального богословского образования, пасторов можно было набирать по мере необходимости. Одним из таких баптистских фермеров-проповедников был Уильям Миллер, ставший самым знаменитым лидером движения Второго пришествия (миллеритов) в Северной Америке.

Оба подхода стимулировали быстрый рост и дали возможность прихожанам практиковать основные лидерские обязанности, что привело к «демократизации американского христианства» (124). В результате привлечения на руководящие посты рядовых членов предпосылки традиционного богословия, передававшиеся с официальным богословским образованием, не оказали такого сильного влияния на местные общины. Освободив от ига каких бы то ни было властей, гражданских или религиозных, эти условия — назначение прихожан на руководящие посты и недостаток академического образования — благоприятствовали росту церквей, основанных на простом и здравом чтении Священного Писания. Благодаря всем этим причинам к 1855 году методисты и баптисты стали двумя крупнейшими протестантскими деноминациями в Северной Америке с количеством членов 1,5 и 1,1 миллион человек соответственно.

Деисты и унитарии: американские рационалисты

Противоположностью сравнительно ортодоксальным протестантским деноминациям были две другие группы — деисты и унитарии, которых мы можем также отнести к «рационалистам». Деизм представлял применение к христианству основных принципов Просвещения XVII века, а именно: «ничто не следует принимать за истину… если только это не имеет своим основанием природу вещей и не находится в гармонии с разумом». Главные протестантские реформаторы основывали свои заявления об авторитете Священного Писания тем, что Святой Дух изначально вдохновлял авторов и текст Библии и в последующем просвещает читателей и проповедников Писания. Вместо этой связи богодухновенных слов с научающим Святым Духом (1 Ин. 2:20,27), деисты превознесли «человеческий разум и природную религию над верой и особым откровением». Для большинства деистов доктрины о Божественности Иисуса и о Троице были «явно… несочетающимися с естественной религией» (125).

Список известных американских деистов включает в себя Томаса Джефферсона, Бенджамина Франклина и Джозефа Пристли, иммигрировавшего из Англии. Уильям Миллер был общепризнанным деистом на протяжении 12 лет, но посещал баптистскую церковь, отдавая дань семейной традиции. Такое поведение было типичным для многих деистов. Когда их было мало, они посещали любые доступные церкви, но когда их собиралось достаточно для того, чтобы организовать собрание по своему вкусу, они образовывали унитарианские церкви. В 1700-х годах многие конгрегациональные церкви «стали унитарианскими с преобладанием деистического мировоззрения». Американская унитарианская ассоциация была организована в 1825 году «без исповедания», «доктрины» или органа власти, помимо самого собрания. Имея в качестве «официальной семинарии» Гарвард Дивинити колледж, деноминация обладала влиянием, пропорционально намного превосходящим ее размеры, причисляя к своим членам нескольких президентов США и многих членов Конгресса (126).

Что касается Троицы, унитарии являются духовными преемниками идей Фауста Социна. Типичные представители унитариев придерживаются позиции, что Бог Отец есть единый Бог, что Иисус был всего лишь человеком и что Святой Дух — только лишь выражение или сила Бога, а не Божественная Личность. Подобная точка зрения привлекательна для разума из-за своей простоты. К сожалению, она достигает этой простоты, пренебрегая отрывками Писания, которые говорят о Божественности Христа и Его предсуществовании, а также теми, где Святому Духу приписываются качества личности. Джеймс Уайт сослался однажды на унитарианское представление о Боге, которое отверг как делающее «Христа низшим по сравнению с Богом» (127). Мы рассмотрим это высказывание и его контекст в следующей главе.

Церковь «христиан»: американские восстановители

В предыдущей главе мы разделили протестантов на три группы — традиционных реформаторов, рационалистов и восстановителей. Замечательным примером Реставрации в ранней американской религии была Церковь «христиан». Костяк этой деноминации сформировали группы, отколовшиеся от сообществ методистов, пресвитериан и баптистов и объединившиеся ок. 1810 г. под руководством Александра Стоуна. Джошуа В. Хаймс, ведущий служитель Церкви христиан, позже ставший вторым влиятельным лидером миллеритов, написал в 1833 году, что главную цель верующих этой деноминации определяло желание «более строго следовать простоте апостолов и первых христиан». Подобная точка зрения дает все основания считать их истинными восстановителями. Александр Стоун был антитринитарием, хотя никогда не делал это убеждение «условием членства». Кстати, некоторые из его коллег-служителей не соглашались с ним по этому вопросу. Свидетельства дают возможность предположить, что Стоун не популяризировал свои взгляды. В других отношениях Церковь христиан была полностью евангельской и мало чем отличалась от баптистов доброй воли, с которыми спустя столетие она думала соединиться.

Однако в 1832 году Александр Кэмпбелл, основатель Церкви учеников Христа, снискал расположение многих членов Церкви христиан. Так как Кэмпбелл был враждебно настроен к антитринитариям, его предложение о слиянии разделило Церковь «христиан» именно в соответствии со взглядами на доктрину о Троице. Большинство тринитариев стали членами Церкви учеников, а антитринитарии остались в Церкви «христиан», так что после 1832 года антитринитарные взгляды стали доминирующимив этой Церкви. Год спустя Хаймс писал, что «христиане» были в большинстве своем тринитариями, но что после того происшествия большинство из них «отвергло доктрину о Троице как небиблейскую» (128). Церковь «христиан» просуществовала еще одно столетие, соединившись в 1931 году с конгрегационалистами для образования Конгрегациональной христианской Церкви (129).

Возможно, основной причиной того, что большое число миллеритов в прошлом вышли из Церкви «христиан», заключается в «отличительном принципе» этой Церкви: каждый прихожанин «имеет право на свое собственное толкование» Писания и «разнообразие мнений не является препятствием для церковного общения» (130). Из трех ведущих руководителей адвентистов седьмого дня, двое (Джозеф Бейтс и Джеймс Уайт) были в прошлом «христианами». Неудивительно, что большинство первых адвентистов согласились с высказыванием Хаймса, характеризующим веру Церкви христиан: «Существует один живой и истинный Бог, Отец Всемогущий… Христос есть Сын Божий… [и] Святой Дух есть сила и энергия Бога, то святое влияние Бога, благодаря которому… нечестивые преображаются, обращаются и возвращаются к добродетельной и святой жизни» (131).

Миллеритское адвентистское движение

Основным фактором, способствующим объединению многих методистов, баптистов и «христиан», было миллеритское движение Второго пришествия 1830-х и 1840-х годов. Как отмечалось выше, Уильям Миллер был одним из тех баптистских проповедников из числа прихожан, которому случилось также быть и очень преуспевающим фермером. Его духовные искания, продолжавшиеся около 15 лет, в 1831 году вылились в целое движение после того, как он с большой неохотой провел первую серию публичных лекций на тему Второго пришествия. И по времени, и по своим богословским корням миллеризм стал кульминационной точкой второго Великого пробуждения — евангельского возрождения, которое охватило США в 20-е и 30-е годы XIX века. Сам Миллер придерживался традиционных взглядов на Троицу, но не без здорового скептицизма философских размышлений. «Я верю в единого живого и истинного Бога, — заявлял он, — и в то, что существуют три Личности Божества — так же, как и в человеке есть тело, душа и дух. И если кто-нибудь расскажет мне, как взаимодействуют в человеке эти три составляющие, я расскажу ему, как связаны между Собой три Личности триединого Бога» (132). Очевидно, что антитринитарная тенденция в раннем адвентизме исходила не от Миллера.

Эверетт Н. Дик составил список из 174 миллеритских проповедников, чья принадлежность к той или иной деноминации нам известна. Если верить его списку, тогда приблизительно 44,3% миллеритских руководителей были методистами, 27% — баптистами, 9% — конгрегационалистами, 8% — последователями Церкви «христиан», 2% — прихожанами епископальной Церкви, 1,5% — датскими реформатами, 0,6% — лютеранами и 0,6% — представителями «друзей» (133).

Хотя члены Церкви христиан представляли собой лишь один голос среди многих в миллеритском движении, среди субботствующих адвентистов в годы формирования движения (1848-1850 гг.) двое из трех его основателей (Джеймс Уайт и Джозеф Бейтс) были активными прихожанами этой Церкви. Бейтс выбрал Церковь христиан, отдав предпочтение ей, а не конгрегационалистской Церкви, которую посещали его родители, в особенности потому, что разделял убеждения «христиан», выступавших за крещение погружением и против доктрины о Троице.

Третий основатель Церкви адвентистов седьмого дня, Елена Гармон-Уайт, была дочерью методистского служителя из числа прихожан. Вся ее семья пережила исключение из методистской Церкви из-за своей веры в скорое Второе пришествие. Так как хорошо известно, что мнение Елены Уайт расходилось с методистскими взглядами по таким кардинальным вопросам, как участь нечестивых и позже суббота, мы не можем просто заключить, что ее убеждения в то время были «методистскими». В тринадцатой главе мы рассмотрим свидетельства, касающиеся ее ранних убеждений относительно природы Божества.

Подводя итог, можно сказать, что адвентисты осознавали, что во многом они обязаны Лютеру, Кальвину и всему христианскому наследию. Вместе с этим нельзя не признать справедливым наблюдение Конкина. Он говорит, что, принимая ветхозаветные «законы, историю и героев» и поддерживая «вариант христианства, менее всего подвергшийся влиянию языческих религий и философий», адвентисты были «в этом смысле» «крайними восстановителями» (134). Это согласовывается с распространенным адвентистским убеждением, что их общая миссия заключается в том, чтобы довести до конца дело Реформации, так благородно начатое и продолженное гигантами христианства прошлых пяти столетий. Адвентисты поддерживают христианство, основанное на исключительном авторитете Писания — всего Писания, отвергая все то, что отлично или противоречит Писанию. В следующей главе мы рассмотрим, как подобное отношение к Писанию повлияло на развитие адвентистской доктрины о Троице.