III. Закон и спасение

Закон Божий связан со спасением многими нитями. Одна из них — это взаимосвязь закона и завета. Кроме того, закон и благодать часто противопоставляются друг другу, хотя и то, и другое важно для спасения. Наконец, в сердце спасения находится крест, который нельзя отделить от закона.

А. Закон и Завет

Первая библейская ссылка на Тору дается как откровение Исааку о Божьей воле в Гераре (Быт. 26:5), когда Бог велел патриарху оставаться в земле, которую Господь предложил Аврааму в дар ему и его потомкам (Быт. 12:1–3). Этот дар включал в себя владение землей, умножение его потомков и благословение для него и для всех народов земли (Быт. 26:1–4). Данные обетования были включены в завет, который Бог заключил с Авраамом и всеми поколениями его потомков (Быт. 15:18; 17:7). Со своей стороны Авраам повиновался Богу, соблюдая все, что ему было заповедано: Его заповеди, уставы и законы.

Соблюдение закона в данном контексте означает приверженность Яхве, Его личности, Его наставлениям и Его воле. Для Авраама Божий завет и закон были одним целым и не противоречили друг другу (Быт. 12:1–3). Авраам соблюдал откровения и наставления Бога не случайно или время от времени, но охотно и последовательно. Обетование, в котором Бог клялся Исааку, Он «поставил Иакову в закон и Израилю в завет вечный» (1 Пар. 16:17; ср. с 14–18). И когда пришел обетованный Мессия, завет и закон оказались навеки связанными во Христе (Гал. 3:17).

Важность закона, а также его сила заключались в воле Бога. Завет требовал послушания Богу, ибо Закон Божий есть выражение Его воли и основание завета. Таким образом, когда люди забыли единого Бога, выразившего Свою волю в законе, и стали исполнять закон просто как набор формальных принципов поведения или обрядовых постановлений, Бог послал Своего пророка сказать: «Они нарушили завет Мой и преступили закон Мой!» (Ос. 8:1). Послушание без уважения к Богу было восстанием. Единственно возможным выходом из этого тупика было заключение нового завета. Бог сказал: «Я заключу с домом Израиля и с домом Иуды новый завет» (350) (Иер. 31:31). Божья воля была еще раз ясно выражена в завете и законе: «Вложу закон Мой во внутренность их, и на сердцах их напишу его» (стих 33).

Закон и завет открыли волю Бога народу завета — Его народу. Перед ним открылось духовное единение, значительно превосходившее обрядовые формальности или внешнюю корректность поведения. Они уразумели единственный способ, посредством которого Он мог быть их Богом, а они — Его народом (стих 33).

Чтобы понять взаимосвязь израильской системы закона и завета, необходимо осознать, что слово «завет» используется в Библии для описания конкретных спасительных взаимоотношений между Богом и Израилем. Завет был инициирован Богом, добровольно принят Израилем и скреплен жертвой. Взаимоотношения завета включали обетования Бога и обязанности Израиля, определенные нравственным законом, который оговаривал конкретный образ жизни в рамках завета. Гражданские законы способствовали национальному самоопределению; обрядовый закон помог народу исполнить нравственный закон и понять план спасения, а законы здоровья делали долгую, здоровую жизнь в обществе завета реальностью.

Библия упоминает два завета: старый и новый. Хотя оба они выражают волю любящего Бога, между ними существуют очевидные отличия. Оба они тесно связаны с Божьим законом.

1. Ветхий завет

Ветхий Завет впервые упоминается в Исх. 19, где Бог говорит Моисею о том, что Он уже совершил для Израиля. Он освободил их из Египта и сделал Своим народом (стих 4). Ввиду того, что Бог совершил для Израиля могущественные дела, Он ожидал, что Его народ будет (1) исполнять Его заповеди и (2) соблюдать Его завет (стих 5). Если бы Израиль это сделал, Бог выполнил бы Свою часть: «Итак, если вы будете слушаться гласа Моего и соблюдать завет Мой, то будете Моим уделом из всех народов, ибо Моя вся земля, а вы будете у Меня царством священников и народом святым; вот слова, которые ты скажешь сынам Израилевым» (стихи 5,6). Весь народ принял условия завета: «Все, что сказал Господь, исполним» (стих 8). Затем был заключен завет, и Бог дал им Десять Заповедей (Исх. 20), чтобы точно показать, как должен жить народ завета.

Спасение/освобождение и путь жизни по завету были связаны воедино как одно выражение воли Бога для Его народа. Он ясно продемонстрировал это Своими могущественными действиями в истории освобождения Израиля из Египта и передачи им Десяти Заповедей на Синае. В преамбуле к Десятисловию Он сказал: «Я Господь, Бог твой, Который вывел тебя из земли Египетской, из дома рабства» (стих 2).

Спасение и закон тесно связаны между собой, что не оставляют ни малейшего места для законничества. Жизнь в рамках завета или исполнение Божьих заповедей — это следствие Его свободного и безусловного спасения. Израиль не должен был жить так, как жили египтяне или хананеи. Они должны были жить так, как велел Бог и во славу Его: «По делам земли Египетской, в которой вы жили, не поступайте, и по делам земли Ханаанской, в которую Я веду вас, не поступайте, и по установлениям их не ходите: Мои законы исполняйте и Мои постановления соблюдайте, поступая по ним. Я — Господь, Бог ваш» (Лев. 18:3,4).

Согласно Посланию к Евреям, первый завет имел недостатки (Евр. 8:7) и был «близок к уничтожению» (стих 13). Но сам по себе завет не имел изъянов, и Свою часть Бог выполнил безукоризненно. Он был заключен по инициативе Бога на основании того, что Бог уже сделал для Израиля. Люди приняли условия завета и его образ жизни, и скрепившая его жертва была совершена надлежащим образом (Исх. 24:1–8). Недостаток старого завета заключался в отношении к нему со стороны Израиля и в том, как они пытались его соблюдать — в духе законничества. Павел объясняет: «Что же скажем? Язычники, не искавшие праведности, получили праведность, праведность от веры, а Израиль, искавший закона праведности, не достиг до закона праведности. Почему? потому что искали не в вере, а в делах закона» (Рим. 9:30–32). Праведность по вере лежит в основании учения Моисея о законе и в основании всего Ветхого Завета (см. Втор. 30:11–14) ровно в той же мере, в какой она служит основанием для учения Павла в Новом Завете. Объясняя праведность по вере в Рим. 9 и 10, Павел цитирует то, что Моисей написал во Втор. 30:11–14. И Павел, и Моисей говорят об одной и той же истине: праведность, спасение, жизнь и даже послушание возможны только по вере.

Однако Израиль не исполнял закон в рамках взаимоотношений завета с Богом. Народ забыл Бога, сохраняя при этом связь с законом. Соблюдение закона ради исполнения дел закона — это чистое законничество. Не это задумывал Бог для Израиля, когда заключал завет с этим народом и дал им Свои Десять Заповедей на Синае.

Закон и завет были всего лишь частью Божьей воли. Бог был средоточием завета и закона. Вот почему Моисей сказал Израилю: «Объявил Он вам завет Свой, который повелел вам исполнять, десятословие, и написал его на двух каменных скрижалях» (Втор. 4:13). Но Израиль нарушил ветхий завет.

2. Новый завет

Когда ветхий завет утратил силу, понадобилось заключить новый завет. «Говоря „новый», показал ветхость первого» (Евр. 8:13); но Бог не изменился. Различие между двумя заветами необходимо искать в поведении Божьего народа. Заключая завет, Бог приблизился к Своему народу, чтобы стать одно с ним: «А вы будете у Меня… народом святым» (Исх. 19:6). Бог изрек завет, и народ ответил: «Все, что сказал Господь, исполним» (стих 8). Как это ни печально, многие израильтяне превратили завет благодати в систему спасения от дел: «Ибо, не разумея праведности Божией и усиливаясь поставить собственную праведность, они не покорились праведности Божией». Они искали праведности «в делах закона», но не в вере, и тем самым извратили ее (Рим. 9:30–10:3).

Цель нового завета заключалась в формировании спасительных взаимоотношений завета, без которых послушание веры невозможно. Послушание веры — это Божья воля, воздействующая через Духа на свободную человеческую волю и (351) побуждающая человека исполнять закон в рамках взаимоотношений веры. Как часть нового завета Бог обещал: «Вложу закон Мой во внутренность, их и на сердцах их напишу его, и буду им Богом, а они будут Моим народом» (Иер. 31:33). Через пророка Иезекииля Бог обещал: «И дам вам сердце новое, и дух новый дам вам; и возьму из плоти вашей сердце каменное, и дам вам сердце плотяное. Вложу внутрь вас дух Мой и сделаю то, что вы будете ходить в заповедях Моих и уставы Мои будете соблюдать и выполнять» (Иез. 36:26,27). В результате путь нового завета радостен. Так это понимал Давид: «Я желаю исполнить волю Твою, Боже мой, и закон Твой у меня в сердце» (Пс. 39:9). В том же свете и христианин понимает путь нового завета (Евр. 8:7–13; 9:15).

Два элемента определяют природу завета: время утверждающей его жертвы и присутствие Святого Духа. Жертва, утверждающая ветхий завет, впервые была принесена на Синае. Жертва, утвердившая новый завет, была принесена на Голгофе. Ветхий завет был заключен на Синае и сразу скреплен кровью жертвенных животных (Исх. 24:5–8; Евр. 9:18–20). Новый завет был впервые заключен с Адамом и Евой после того, как они согрешили (Быт. 3:15), повторен Аврааму и скреплен жертвой и кровью Христа на кресте (Евр. 9:15).

Новый завет, по мнению Павла, — это завет «духа», а не просто письменный кодекс подобно ветхому (2 Кор. 3:6). Ветхий завет был написан на каменных скрижалях, а новый должен быть начертан Духом на сердце; их содержание не менялось. Первый находился вне человека, второй — внутри него. На самом деле закон несет осуждение, если Дух не напишет его во внутренностях и не вдохнет в него жизнь. Завет устаревает в тот момент, когда оказывается вне человека (Евр. 8:6). Он становится новым заветом, когда обращенный служит «в обновлении духа, а не по ветхой букве» (Рим. 7:6). В обоих заветах существовал только один закон: Десять Заповедей; разница заключалась лишь в разновидности послушания. Одно было законническим; другое — в Духе по вере.

Цель обоих заветов состояла в спасении человечества. При ветхом завете Израиль пытался спасти себя своим послушанием закону; при новом завете Бог обещал создать духовное единение между Собой и каждым человеком. Это Он хотел сделать посредством Святого Духа, чтобы произвести плод истинного послушания закону по вере. Авраам ответил Богу верой, и Господь «вменил ему это в праведность» (Быт. 15:6). Точно так же Павел сказал, что все христиане должны служить «Богу живому» (Евр. 9:14).

3. Закон и новый завет

Послушание нравственному закону — это следствие нового завета, утвержденного на лучших обетованиях, нежели ветхий (Евр. 8:6). Обетование не отменяет закон и не освобождает христиан от его исполнения. Напротив, закон теперь начертан не на каменных скрижалях, а в сердцах и умах детей Божьих. Таким образом, навеки утверждается его преемственность и непрерывность, а также реализуется возможность истинного послушания этому нравственному закону. Послушание становится действительностью в сердце, разуме и поступках.

Поскольку в новом завете закон вписывается Богом в сердца и умы, послушание становится духовным действием свободной воли. Тем самым обеспечивается нравственный характер закона и нравственное поведение христиан, а также появляется гарантия против законничества.

Б. Нравственный закон и благодать

Как это видно на примере Авраама (Быт. 15:6; Рим. 4:1–5, 22; Гал. 3:6), взаимоотношение между законом и благодатью в обоих заветах одинаково; вера подразумевается в любом случае. Все Писание говорит о том, что, поскольку люди согрешили, по закону все они должны умереть. Однако Божья благодать открывает возможность спасения по вере в жертву Иисуса Христа.

Благодать не может сама по себе разрешить проблему греха. Крест, как средоточие и наиболее яркое выражение Божьей благодати, утверждает закон посредством смерти и послушания. Христос не отменил закон; Он принял на Себя приговор за его нарушение и исполнил все его требования. Христос умер той смертью, которой по закону должны были умереть грешники. Чтобы предоставить грешникам возможность спасения, Христос сделался «клятвой закона». Он был повешен на «древе» (Втор. 21:22,23), стал «грехом» за нас (2 Кор. 5:21) и умер на кресте, был проклят «за нас» по закону, чтобы «нам получить обещанного Духа верою» (Гал. 3:13, 14). На кресте Христос исполнил приговор закона, и Бог доказал «Свою любовь к нам» (Рим. 5:8).

На кресте благодать Бога и Христа упразднила не закон, а осуждение. «Закон же пришел после, и таким образом умножилось преступление. А когда умножился грех, стала преизобиловать благодать, дабы, как грех царствовал к смерти, так и благодать воцарилась через праведность к жизни вечной Иисусом Христом, Господом нашим» (Рим. 5:20, 21).

Когда христиане принимают благодать Божью по вере во Христа, они повинуются с любовью и благодарением. Они также ходят «в обновленной жизни» (Рим. 6:4), испытывая благостное Божье прощение по вере.

1. Неправильное употребление закона: законничество

Если нравственный закон не был упразднен на кресте, его необходимо исполнять. Но он исполняется не с целью получения оправдания или освящения. Законничество — это мнение, будто можно принять Бога или оставаться в Нем исключительно благодаря послушанию. Это неразумный грех уверенности в собственной праведности и непростительное отвержение праведности, безвозмездно даруемой по благодати Божьей во Христе.

Павел утверждает, что законничество привело его противников к хвастливому упованию на плоть, усиленному стремлению к непорочности по закону и попыткам утвердить собственную праведность через дела закона (Флп. 3:1–11). Те, кто закоснел в законничестве, тем самым стали врагами «креста Христова». Их конец — не спасение, а «погибель» (стихи 18,19).

Законничество заставляет людей думать, будто они могут спастись через соблюдение закона. Тем самым оно отвращает от благодати, разрушает веру и извращает Евангелие (Гал. 1:6, 7). Извращенное Евангелие — это вовсе (352) не Евангелие. Греческое слово, переводимое как «превратить» или «извратить», означает переворачивать все вверх дном. Политический термин метастрефо подразумевает какие–либо революционные действия, указывающие на то, что Павел считал законничество восстанием против благодати Божьей и Самого Бога. Законничество представляет спасение в ложном свете и уводит от него людей.

2. Свидетельство истинного послушания

В Писании нет никакого противопоставления закона и благодати, нет такого, чтобы во времена Ветхого Завета люди спасались соблюдением закона (праведностью от закона), а во времена Нового Завета — благодатью (праведностью во Христе). Скорее центр тяжести переносится с обетования на его исполнение (Гал. 3; 4).

Согласно Рим. 9:30–10:13, Израиль исполнял закон как средство утверждения собственной праведности, а не для того, чтобы достичь оправдания. Но не всегда это было так. Мы читаем как минимум о двух людях, живших во времена Ветхого Завета, которые оправдались верой: это Авраам и Давид. Павел, цитируя Ветхий Завет, говорит, что «поверил Авраам Богу, и это вменилось ему в праведность» (Рим. 4:3). В автобиографическом псалме Давид говорил: «Блажен человек, которому Господь не вменит греха и в чьем духе нет лукавства!» (Пс. 31:2). Павел объясняет, что это праведность «независимо от дел» (Рим. 4:6–8).

Послушание — это не средство обретения спасения. Напротив, это доказательство того, что Божья благодать действует в жизни человека верой, производя в нем благодарность за уже принятое спасение. Послушание — единственный способ доказать, что сила Божья действует в человеке. Если человек свидетельствует о себе самом, такое свидетельство не в счет; истинное свидетельство исходит от Святого Духа. Послушание может иметь место лишь тогда, когда Святой Дух действует, производя дела послушания нравственному закону. Христианин совершает эти поступки верой только потому, что Дух действует через обращенную жизнь, исполненную благодати.

Согласно Еф. 2:4–10, спасение как дар Божий совершается исключительно «благодатью… через веру». Не добрые дела послушания закону приводят в действие Божью благодать для оправдания или освящения. Спасение, включая оправдание и освящение, — это дар благодати Божьей. Добрые дела — плод рождения свыше. «Ибо мы — Его творение, созданы во Христе Иисусе на добрые дела, которые Бог предназначил нам исполнять» (стих 10). Следовательно, послушание силой благодати — это видимое доказательство того, что благодать действует по вере в жизни христианина (см. Спасение).

В. Закон и Крест

На Голгофе произошло два важных события, связанных с законом. Первое — это прекращение обрядовой системы; второе — повторное утверждение нравственного закона.

1. Прекращение обрядовой системы

Обрядовая система со всеми ее законами преследовала одну главную цель: предвозвестить жертву Христа и раскрыть ее смысл. Когда Иисус умер на кресте, символы уступили место реальности; следовательно, необходимость в них отпала. В синоптических Евангелиях также отмечается, что после смерти Христа «завеса в храме», отделявшая Святое от Святого святых, «раздралась надвое, сверху донизу» (Мф. 27:51; Мк. 15:38; Л к. 23:45). Христос умер во время вечерней жертвы, когда священник, после принесения в жертву агнца, кропил его кровью перед завесой. Ему не позволялось заходить во Святое святых, ибо только первосвященник мог войти туда один раз в год, в День очищения. Разодравшаяся завеса, открывшая взору рядового священника Святое святых, показала, что вся обрядовая система пришла к концу.

Даниил уже пророчествовал о том, что Своей смертью Мессия «утвердит завет» и «прекратит жертву и приношение» (Дан. 9:27). То же учение повторяется и в Новом Завете. Поскольку обрядовая система была лишь «тенью будущих благ» (Евр. 10:1), она имела силу только «до времени исправления» (Евр. 9:10) или «до времени пришествия семени» (Гал. 3:19).

Когда Христос умер, обрядовая система с ее сложными жертвоприношениями и обрядами прекратила существование. Была принесена реальная жертва за грех. После того как было предложено бесплатное прощение, крест истребил «бывшее о нас рукописание, которое было против нас, и Он взял его от среды и пригвоздил ко кресту» (Кол. 2:14). Христианам уже не нужно было беспокоиться по поводу обрядовой пищи или пития, обрядовых праздников, новомесячий или годовых суббот, поскольку вся обрядовая система была лишь «тенью» «будущего». «Телом» же, отбрасывавшим эту тень, был Христос и Его жертва (стихи 16, 17). Только эта жертва могла очистить совесть и снять грех (Евр. 9:12–14; 10:4).

Подобно тому, как Христос упразднил на кресте обрядовую систему, Он разрушил и «стоявшую посреди преграду» между иудеями и язычниками. Иудейская обрядовая система, данная Богом в качестве детоводителя, чтобы всех привести ко кресту Христову, стала причиной «вражды», в результате которой язычники оказались «отчужденными» от общества израильского. Своей жертвой Иисус примирил иудеев и язычников с Богом, соединив их в одном теле (Еф. 2:11–18).

2. Крест: повторное утверждение нравственного закона

Крест — это величайшее доказательство того, что Десять Заповедей не могут быть упразднены или утратить силу. Если бы Бог был намерен упразднить нравственный закон, Он мог бы легко это сделать до креста. Сказать, что необходимо было прежде исполнить закон, а потом уже отменить его, — это все равно что утверждать, будто Бог отправил Своего Сына на крест лишь для того, чтобы оправдать грешников в их греховности. Спасение в этом случае превращается в юридическую формальность, в избавление от суда, но не от греха.

Упразднение закона вместо разрешения проблемы греха увековечило бы существование греха как реальности, допущенной Самим Богом. На кресте Христос оплатил (353) требования закона, которые на самом деле были требованиями Бога, Законодателя. Христос умер для того, чтобы уничтожить грех, но не упразднить нравственный закон. Смерть Христа не освободила людей от авторитета закона; напротив, она показала, что закон так же вечен, как и Божье правосудие. Вот почему Иисус Христос сказал, что Он пришел не нарушить закон, но исполнить (Мф. 5:17).

Исполнение закона на кресте означает его окончательную ратификацию: утверждение осуждающего приговора греху (Рим. 5:6–21); утверждение его справедливости, полноценного возмездия за грех (Рим. 6:23), утверждение его предназначения, образец полного послушания Богу (Флп. 2:5–16), полноту совершенной любви Бога, излитой на человечество (Рим. 8:31–39) и утверждение повелений и требований закона, утверждаемых через веру в крест (Рим. 3:19–31).

Крест утверждает нравственный закон: «Итак, мы уничтожаем закон верою? Никак; но закон утверждаем» (стих 31).