Иисус — принявший смерть во имя жизни

Человек, Который умер, — Бог, Который плакал

Иисус принял мученическую смерть на кресте, чтобы мы могли жить. Я прошу вас поразмыслить о трех драматичных моментах в Его жизни, которые привели к Голгофе. Они раскрывают Его характер и подтверждают, что у мира не было альтернативы этой жертвенной смерти. Попробуем вместе мысленно представить самое начало трагедии.

Мир только что был создан. Отец, Сын и Дух прибыли откуда-то из безграничного космоса, из того места, где находился Их трон. Они теперь находились в той части Вселенной, которую должна была занять новая планета. Затем Иисус, Вечное Слово, произнес слово — и она родилась! Невероятная взрывная скорость, грандиозное движение — и Земля двинулась по орбите, которую наметил для нее Бог.

Христа называют Светом миру. Он вызвал из небытия бесплодную землю. Он что-то прошептал траве, и она покрыла поля. Он говорил с деревьями, и они открыли свои объятия небу. Нежный ветер качал их кроны, и Он предназначил им быть колыбелью для птиц. В их тени отдыхали многочисленные животные. Рыбы стремительно мчались в водах, а бабочки и пчелы собирали нектар в каждом благоухающем цветке. Мир был прекрасен.

Окончив шестидневную работу, Бог взглянул на деяния рук Своих и сказал: «Вот, это весьма хорошо». Эти слова особенно точны в отношении человека, которого Он вылепил из праха, — Адама, венца и памятника Его Творения. Адам был средоточием любви своего Отца, зерном Его гордости. Человек стоял пред своим Создателем во всем Богоподобном величии, способный общаться, любить и служить Господу. И когда в этот вечер пятницы тени удлинились, Адам уснул в покое в одной из лесных лощин. Он провел наполненное делами утро, давая названия творениям. Из его тела творящие руки Христа взяли ребро и из него создали Еву, подругу мужчины, его вторую половину, любящую и любимую. И рука об руку Адам и Ева шли через цветущие поляны и слушали хор славословий, исходивший от всего живущего на этой планете. Они были первыми, кто мог слышать и понимать, видеть и воспринимать. И Адам и Ева, должно быть, присоединили свои голоса, считая это священной обязанностью, к гимнам поклонения, которые все творение возносило своему Создателю. Затем «Бог покоился» — не так, как отдыхает уставший, но так, как отдыхает Тот, Кто вполне удовлетворен делом рук Своих.

Однако событие, предшествовавшее этому счастливому эпизоду, было иным — полным греха, темным и трагическим. В раю, на небесах всех небес, уже произошло восстание. Тот, кто был вторым после Христа, дал прорасти в своей душе зерну разъедающей душу вражды. Знающий цену только себе, сознающий, что многие уступают ему в славе, Люцифер гордился своим положением. Но его амбиции были необузданными. Восхищаясь своей силой и неадекватно оценивая ее, Люцифер претендовал на равенство с Самим Христом. Долго и коварно внушал он свои аргументы сонмам ангелов. Долго и терпеливо Отец ожидал раскаяния. Но наконец буря, равной которой уже никогда не будет, сломила Люцифера со всей его злобой.

Когда есть мир, значит, нет войны. Когда есть слава, тогда нет злословия. Когда существует любовь, нет места ненависти. Когда Сыны Божьи пели песнь радости, враги и соперники содрогались в неистовстве. У этой войны мог быть только один конец. Господь низверг с небес сатану с сонмом взбунтовавшихся, непокорных ангелов.

И теперь мы можем свести воедино два события. Святая пара в Едеме обитала в святом окружении и занималась святыми делами. И в этот святой сад проник сатана со своим греховным замыслом. Поскольку он ненавидел Христа, то ненавидел и все Христово. Поскольку он ненавидел святость, он ненавидел все, что могло быть святым. Поскольку он ненавидел Отца, то ненавидел и Его детей. Поэтому сатана решил совершить подлость.

Адам и Ева были безгрешны. Сатана выяснил те условия, на которых покоилась их праведность. Он знал, что только у дерева познания добра и зла ему удастся сделать им коварное предложение. Только в этом месте он мог надеяться на успех. Совсем недавно он был первым в хоре прославления, теперь же ангелы, ставшие его сторонниками, яростно ругались. Если раньше они пели песни торжества, то теперь исходили слезами злости. Елена Г. Уайт рисует живую картину в следующей сцене: «Сообщники сатаны беспокоились из-за того, что их надежды оказались обманутыми. Вместо обещанных благ они испытывали горькие последствия своего непослушания и пренебрежения Законом Божьим. Никогда больше этим несчастным не испытывать над собою кроткого руководства Иисуса. Никогда больше их души не всколыхнут чувства радости, глубокой, искренней любви и мира, пробуждавшиеся в них в Его присутствии…

Сатана трепетал, осознавая пагубность совершенного им. В одиночестве он размышлял о своем прошлом, о настоящем и составлял планы на будущее. Внезапно словно ураган охватил его могучее тело. Это летел небесный ангел. Сатана позвал его и стал упрашивать, чтобы ему предоставили возможность встретиться со Христом. Такая возможность ему была дана. Тогда он поведал Сыну Божьему, как он раскаивается в совершенном против Бога и жаждет вновь обрести Его благоволение и милость, как он страстно желает вновь занимать то место во Вселенной, которое Бог предназначил ему изначально, и снова исполнять Его мудрые повеления». Теперь обратите внимание на следующие богодухновенные слова: «Христос со слезами слушал о горе сатаны, но все же сказал ему, что, как полагает Бог, он никогда уже не может быть принят обратно. Нельзя подвергать небо опасности» (История спасения, с. 25, 26).

Я хотел бы, чтобы вы ясно представили эту сцену и тщательно проанализировали противостояние творения со своим Творцом. Люцифер, «сын зари», носитель света, превратившийся в князя тьмы, стоял пред лицом Иисуса Христа, Творца света. Михаил столкнулся с сатаной. И сатана ощутил последствия своего восстания. Он знал, что утратил положение на небесах, и понял, в какую пропасть ввергло его собственное своеволие. И он уже всерьез обдумывал, как бы ему обольстить невинных существ, обитавших в Едемском саду. Сатана ужаснулся своим мыслям и хотел было исправить уже совершенное, но, учитывая свои прошлые дела, он понимал, что слишком поздно. Он был уверен, что уже не сможет обрести былую любовь к Богу. И сатана окончательно утвердился в мысли поднять восстание. Никогда больше согревающие, смягчающие слова Царя не коснутся его сердца и сердец его последователей, никогда больше они не растворятся в высшем сиянии истины и любви.

И Христос, заметив его враждебность, заплакал. Я хочу, чтобы вы сосредоточились на этой мысли, а потом позволили своему воображению пробежать всю череду последующих долгих столетий. Иисус знал, о чем Он плачет! Понимая, что завтра или послезавтра дьявол разрушит единство, существующее между Адамом и Евой и их Творцом, зная, что вскоре кровь Авеля, знак первого убийства, прольется на землю этой совершенной планеты, которая через многие века настолько погрязнет во зле, что одна лишь вода с неба сможет очистить ее, чтобы начать все сначала с единственной семьей, сохранившей праведность, Иисус мог оплакивать сатану! Это превосходит мое понимание.

Наш Спаситель чрез века обозревал поля сражений; Он слышал последние стоны умирающих, рыдания и вопли безутешных матерей, и тем не менее Он оплакивал страданий ангела, который уже собирался совершить все мыслимые и немыслимые грехи. Иисус видел Гефсиманию и Голгофу. Он видел, как поступит с Ним, страдающим из-за любви к людям, сатана; Он видел, что сатана сделает с Ним, пожертвовавшим Своей Божественной силой ради спасения людей.

Потому-то Христос и должен был занять место человека и умереть от руки сатаны. Иисус смотрел на того, кто совершит все малое и большое зло; Он видел исходящие плачем века, которые последуют за Голгофой, Он смотрел, на беззаконие, которое будет возрастать благодаря усилиям сатаны, и Он плакал о нем.

Иисус видел поля сражений, на которых миллионы людей истекали кровью и умирали; Он видел напоенные кровью поля Фландрии, где сегодня цветут кроваво-красные маки, Сталинград, Хиросиму. Он смотрел дальше и продолжал сокрушаться о несчастье того, кто был архитектором всех этих несчастий. Можете ли вы осознать такое понимание.? Можете ли вы представить себе такую любовь к врагу, как эта? Когда Он летним днем, почти двадцать веков тому назад, стоял на безымянном холме перед толпами народа, то сказал людям: «Любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас» и за тех, кто «будет поносить вас и гнать» (Мф. 5:44, 11). Он говорил, основываясь на Собственном опыте. Он Сам так любил — любил вечной, превосходящей все любовью. И когда «утренние звезды запоют вместе, и все сыны Божьи воскликнут от радости», и хоры ангелов вознесут славу своему Творцу, это случится потому, что их интуиция и предвидение не простирались так далеко, как Его. Христос плакал о печалях сатаны. И теперь мы должны оставить Его плачущим и погрузиться в размышления.

Прошли годы, и умножалось беззаконие, люди наводнили землю преступлениями и пороком. Руководимые врагом, они старались теперь превзойти его во грехе. Бог создал людей совершенными, но они восприняли все виды зла. Века складывались в тысячелетия до той поры, когда неправедность достигла своего предела. Дальше падать было некуда. Дух зла контролировал человека до кончиков его ногтей и направлял людей ко всякому злу. Полнота времени исполнилась. Небесные часы пробили нужный час. И тогда к деве из Назарета явился посланник от Невидимого. Крылья Вечного осенили всю сущность ее земной жизни и воспламенили ее сердце. Творец пришел на землю. Он окунулся в самую глубину человеческого существования. Всего Себя, без остатка, Он отдал людям. Он пришел, склонившись так низко, чтобы пройти в дверь, символизирующую человека. Он пришел, когда люди уже четыре тысячелетия усердствовали во зле и переполнили- землю последствиями греха.

Но Он все-таки пришел. Впервые люди увидели Его в образе Младенца, лежащего в яслях. Потом Он вырос, стал плотником, и юные супружеские пары в Назарете, обустраивая дом, покупали мебель, которую 0н делал. Крестьяне соперничали друг с другом за то, чтобы обзавестись плугом, вышедшим из-под Его. рук. Мир не сохранил списка материальных вещей, сделанных Им, потому что Он был не из царства, которое можно увидеть или о котором человек мог бы сказать: «Смотри сюда и вот сюда». Он не оставил после Себя ни гробницы, ни памятника, которые люди могли бы потрогать, потому что Его Царство было Царством Духа. Он пришел для того, чтобы смерть в конце концов была побеждена жизнью. Он пришел, чтобы ненависть уступила место любви. Он пришел исправить все, что испортил сатана.

Мы видим Его переходящим из деревни в деревню. И целительная сила Его одежд, целительная сила Творящей Руки и Всемогущего Слова восстанавливала целые города, избавляла от болезней все их население. Мы следуем за Ним, когда Он — непритязательный, спокойный и сердечный — идет от деревушки к деревушке, от городка к городку. Мы видим, как Он поднимается на гору, чтобы проповедовать или молиться. Мы видим Его спускающимся в долины, чтобы утешить или исцелить. Мы следуем за Ним через холмы к окраинам Тира и Сидона, поскольку и за пределами Израиля Его сердце слышит биение братского сердца, нуждающегося в помощи; мы слышим, как мудрым словом Он творит мир в земле язычников. И везде, когда Он проходил мимо, мужчины пели, женщины утирали слезы, а дети улыбались Ему.

И мы видим, как однажды Он пересек холмы Галилеи и отправился на юг, в Иерусалим, потом к востоку от него — к маленькой деревушке, лежащей у подножия Масличной горы. Об этой деревушке не стоило бы и упоминать — в ней и было-то всего двенадцать или тринадцать одноэтажных с плоскими крышами домов, сливающихся с коричневыми холмами. Рядом с деревушкой располагалась пещера; она-то и была его целью. Иисус с двенадцатью учениками отправился в Вифанию. Их путь на мгновение задержали страдания и слезы Марфы и Марии. Но наконец Он достиг места, к которому стремился. Он стоял перед пещерой, а в ней лежал Лазарь. Стоя в лучах солнца рядом с Христом, рыдала Марфа и всхлипывала Мария, и друзья умершего не могли сдержать слез, и профессиональные плакальщицы рыдали в притворном горе.

Иисус пришел в Вифанию, потому что Он смотрел сквозь вечность. Он видел Лазаря ожившим, здоровым человеком, спокойно спящим на собственной кровати в родном доме. Иисус смотрел вдаль и видел триумфальную процессию, двигавшуюся в Иерусалим, и ослика, которого ведет крепкая рука Лазаря. Он видел его воскресение, ибо знал, что совершит его через несколько минут. Но когда Он увидел печаль, которую невозможно было вынести; когда Он ощутил горе, на которое нельзя было смотреть без содрогания; когда Он прикоснулся к непроницаемому неверию, покрывающему все и вся, через которое можно было разглядеть только сожаление, сжавшее сердца слепых, беспомощных, утративших веру людей, — тогда Иисус заплакал.

О ком проливал слезы Бог? Иисус плакал о тех, чьи любимые уснули навеки, о тех, кто прошел свой последний путь и вернулся обратно в одиночестве, ибо не ощутил с собой рядом Христа. Он плакал о всех тех, кто не верит.

«Иисус плакал». Иоанн объясняет многое из того, что делал Иисус, но он даже не предпринимает попытки растолковать этот факт. Краткие стихи Библии имеют бесконечно глубокое значение. Иисус действительно понимал ту печаль, которая через каких-нибудь пять минут уступит место радости. Но Он настолько страдал оттого, что людские мучения могут продлиться еще хоть на миг, что заплакал.

И тогда Лазарь был призван встать, — и Марфа обняла его, и Мария бросилась к нему в радости. Но Иисус ушел. Возможно, в Гефсиманию, возможно, ниже по течению Кедрона, возможно, еще дальше на юг, скрывшись за поворотом дороги среди темнеющих холмов Иудеи. Иисус шел один, чтобы обдумать Свой план и представить возможную реакцию людей. Иисус плакал о печалях человека. И теперь мы должны оставить Его в слезах и погрузиться в размышления.

Недели летели быстро. Кульминация жизни Христа должна была вот-вот наступить. И вот однажды Иисус призвал двоих из Своих учеников и сказал им: «Идите в ту деревню и найдете там ослицу и молодого осла. Пойдите и приведите их. И если кто-то спросит вас, скажите: «Они нужны Учителю», и этого будет достаточно». Ученики пошли и выполнили в точности все, что Он приказал. Они покрыли спину ослика своими одеждами, и Христос взобрался на него.

Христос и ученики направились к Иерусалиму. Никогда люди не видели ничего подобного. Через эти холмы и долины Иисус проходил много раз на протяжении всех этих лет. Но раньше Он проповедовал, теперь же ехал как Царь. Ученики почувствовали, что близится нечто важное. До Пасхи оставалось менее недели. Имя Лазаря было у многих на устах — ведь он четыре дня был мертв и вдруг ожил. Очевидность его воскресения подтверждала, что случилось чудо. Возможно, некоторые люди явились на праздник Пасхи пораньше, чтобы увидеть Лазаря. И потому в Иерусалим шли сотни и тысячи мужчин и женщин. Иосиф говорит, что в тот день в Иерусалим пришло около двух или даже трех миллионов человек. Кто знает, сколь много людей собралось там, спустившихся с холмов и пришедших из долин, проделавших многомильный путь до Иерусалима. Их низкие черные палатки, похожие на палатки нынешних бедуинов, были домом и укрытием на время недельного паломничества.

Многие по пути присоединялись ко Христу и Его ученикам, составляя многолюдное триумфальное шествие. Толпа медленно взобралась на Масличную гору и перевалила через ее вершину, направившись в сторону Иерусалима.

«Заходящее солнце золотило небеса. Его ослепительные лучи отражались в беломраморных стенах храма, сверкали на украшенных золотом колоннах. С вершины холма, где стояли Иисус и Его спутники, храм выглядел словно огромная белая глыба с золотыми башнями. Вход в храм украшала виноградная лоза из золота и серебра, с зелеными листьями и массивными гроздьями; она была создана искусными художниками. Это изображение символизировало Израиль как плодовитую виноградную лозу. Ягоды и листья были выполнены с редким вкусом и исключительным мастерством. Заходящее солнце освещало и эту лозу, изящно обвивавшую белые сверкающие колонны. Блестящими усиками она цеплялась за золотые украшения колонн и, казалось, сияла славой, посланной самим Небом.

Иисус взирает на все это, замолкает и огромная толпа, очарованная неожиданно открывшейся красотой. Взгляды людей обращаются на Спасителя в ожидании, что Он разделит общее восхищение. Но вместо этого они замечают тень печали на Его лице. Они недоумевают, видя, как Его глаза наполняются слезами, а тело содрогается, подобно дереву, сотрясаемому бурей. Из Его дрожащих уст вырывается мучительный вопль глубоко сокрушенного сердца. Какая картина открылась ангелам! Их любимый Повелитель в скорби и слезах! Какое зрелище открылось этой радостной толпе, которая с торжествующими возгласами, размахивая пальмовыми ветвями, сопровождала Иисуса к славному городу, где, как все горячо надеялись, Он должен был стать Царем. Иисус плакал у гроба Лазаря, но тогда Он плакал из сочувствия к человеческому горю, а эта неожиданная печаль — словно скорбная мелодия в величественном, торжествующем хоре. Среди всеобщей радости, когда все поклонялись Ему, Царь Израиля не мог сдержать слез! Это не были тихие слезы радости — Христос безудержно плакал и стонал от душевных мучений. Пораженных людей охватила скорбь. Восклицания смолкли. Многие начали рыдать, сочувствуя горю Того, Кого они не могли понять» (Христос — надежда мира, с. 575, 576).

Иисус плакал не о Своей печали, несмотря на то, что Гефсимания лежала у Его ног. Он плакал не о Своих муках, хотя Голгофа возвышалась рядом с городской стеной. Он плакал не о Своей смерти, хотя Его могила была близ Голгофы. Он плакал о Иерусалиме, городе, который веками был центром и символом Богом избранного народа, теперь отвергшего Спасителя и готового распять своего Царя. Христос оплакивал и нас, отвернувшихся от Его милосердия и отвергнувших Его исполненные любви призывы. Его слезы были и о нас нынешних, живущих в век, когда небеса предсказывают миру, как и Христос предсказывал Иерусалиму: «Се, оставляется вам дом ваш пуст».

Вместе с тем Христос вспоминал слова сладкоголосого певца Израиля, записанные десять веков назад и сформулировавшие философию, на которой должно быть устроено Царства Божье: «Сеявшие со слезами будут пожинать с радостью» (Пс. 125:5). Теперь Он сеял Слово в душах человеческих. Эти семена были увлажнены слезами Его любви, а Его бесценная Кровь дала им жизнь. Великий Муж трудился для Своей великой жатвы. Некоторые семена упали на высотах жизни, и стервятники жадности и ястребы материализма склевали их еще до того, как они смогли пустить корни. Другие семена упали среди камней, которые ранили Его ноги и оставляли синяки на Его теле, и камни не дали семенам нормально расти. Но часть семян все-таки упала на добрую почву, и они возросли, и расцвели, и принесли вчетверо против посева. И Повелитель Жатвы был рад тому, что Он сеял, и тому, что Он плакал. И Его голос был слышен в радостном утверждении:

«Он силен спасти тебя; возвеселится о тебе радостью, будет милостив по любви Своей, будет торжествовать о тебе с ликованием» (Соф. 3:17).

В день великой жатвы Господин жатвы будет с удовлетворением смотреть на подвиг души Своей, воспевая победную песнь.

Когда утренние звезды пели, прославляя Творение, Христос плакал над страданиями сатаны. Когда сестры Лазаря пытались убедить Иисуса не открывать могилу, Он плакал. Когда громадные толпы пели песнь славы триумфальному шествию Мессии, Христос плакал над бедой Иерусалима. Но когда борьба окончится и Иисус соберет избранных, тогда уже нечестивые возопят в муках и сожалении о содеянном зле. На новой земле наш Спаситель поведет искупленных через сады, которые насадила Его рука, в дом Отца Своего, в котором Он живет. И тогда Он возрадуется вместе со Своей невестой и воспоет. В бесконечной любви, радующийся Своей победе, трепещущий перед возлюбленной Своей, Он запоет прекрасную песнь.

Будете ли вы там, когда Христос будет петь Свою победную песнь?