Раздел 2. Является ли имя Отец надлежащим наименованием божественного лица?

Со вторым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что неправильно называть божественное Лицо именем Отец. Ведь имя Отец обозначает отношение. Более того, «лицо» есть индивидуальная субстанция. Следовательно, имя Отец не есть надлежащее имя Лица.

Возражение 2. Далее, «рождающий» есть более широкое по значению слово, чем «отец», поскольку всякий отец дает рождение, но не наоборот. Однако, как было установлено выше (13,11), более общий термин в большей степени подобает Богу. Поэтому более подобающим именем божественного Лица будет «рождающий» и «родитель».

Возражение 3. Далее, метафорический термин не может быть надлежащим именем ни для кого. Но ведь часто метафорически говорится о рождении слова, и, значит, метафорическим выражением будет назвать отцом того, чье это слово. Следовательно, начало Слова в Боге не подобает называть Отцом.

Возражение 4. Далее, все, что надлежащим образом говорится о Боге, сказывается первично о Нем, а затем уже о тварях. Но, похоже, о рождении более уместно говорится по отношению к тварям, чем к Богу, потому что слово «рождение» больше подходит там, где рождаемый отличен от рождающего не только по отношению, но и по сущности. Поэтому имя Отец, связанное с рождением, кажется не подобающим для какого-либо из божественных Лиц.

Этому противоречит сказанное [в Писании]: «Он будет звать Меня: Ты — Отец мой» (Пс. 88, 27).

Отвечаю: надлежащее имя каждого из Лиц обозначает то, посредством чего Оно отличается от других Лиц. Ибо как тело и душа принадлежат природе человека, так и понятию «этого» конкретного человека принадлежит «эта» душа и «это» тело, и благодаря им «этот» конкретный человек отличается от других людей. Но именно отцовство отличает Отца от других Лиц. Поэтому имя Отец, посредством которого обозначается отцовство, является надлежащим именем Бога Отца.

Ответ на возражение 1. Среди людей отношение не является самосущей личностью. Так и наименование «отец» у нас является обозначением не личности, а отношения. Однако в Боге это не так, как неверно толковали иные, ибо в Боге отношение, обозначаемое именем Отец, есть самосущее Лицо. Поэтому как мы разъяснили выше (29, 4), имя Отец обозначает отношение, самосущее в божественной природе.

Ответ на возражение 2. Согласно Философу вещь обычно именуется по ее совершенству и по ее пределу. Но отношение обозначает развивающийся процесс, в то время как отцовство обозначает завершение рождения, и, следовательно, имя Отец в большей степени выражает божественное Лицо, чем «рождающий» или «родитель».

Ответ на возражение 3. В человеческой природе слово не является самосущим, а потому не может называться рождаемым или сыном в собственном смысле. Однако божественное Слово есть нечто самосущее в божественной природе; следовательно, Оно надлежащим образом, а [отнюдь] не метафорически, называется Сыном, а Его начало — Отцом.

Ответ на возражение 4. Термины «рождение» и «отцовство», как и другие термины, надлежащим образом прилагаемые к Богу, сказываются о Боге первично в отношении обозначаемой вещи, но не способа означивания. Поэтому апостол говорит: «…преклоняю колени мои пред Отцом Господа нашего Иисуса Христа (от Которого именуется всякое отечество на небесах и на земле)» (Еф. 3, 14, 15). Это объясняется следующим образом. Очевидно, что рождение получает свой вид от термина, обозначающего форму рождаемой вещи. И чем она ближе к форме рождающего, тем истиннее и совершеннее рождение, так как одновидное рождение совершеннее, чем неодновидное, ибо к сущности рождающего принадлежит рождать подобное себе по форме. Следовательно, то, что в божественном рождении форма Рождающего и Рождаемого по числу суть одно и то же, в то время как у тварей формы тождественны не по числу, а по своеобразию, — показывает, что рождение, а значит, — отцовство, сказываются первично о Боге, а не о тварях. Поэтому самый факт существования в Боге различия между Рождаемым и Рождающим как только отношения, при надлежит к истине божественного рождения и отцовства.