Раздел 8. Верно ли приписывают святые отцы [божественным] лицам атрибуты сущности?

С восьмым дело обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что святые отцы неверно приписывают Лицам атрибуты сущности. Так, Иларий говорит: «Вечность — в Отце, вид — в Образе, польза — в Даре». В этом высказывании он употребляет три собственных имени [божественных] Лиц: имя Отец, имя Образ, принадлежащее Сыну (35, 2), и имя Дар, принадлежащее Святому Духу (38, 2). Он также приписывает им три термина: «вечность» — Отцу, «вид» — Сыну, «пользу» — Святому Духу. Похоже, он делает это без достаточных оснований. Ведь «вечность» подразумевает непрекращающееся существование, «вид» — начало существования, а «польза» относится к действию. Однако сущность и действие не приписываются ни одному из Лиц. Следовательно, вышеприведенные термины неверно приписываются Лицам.

Возражение 2. Далее, Авп/стин говорит: «Единство — в Отце, равенство — в Сыне, а в Святом Духе — согласие равенства и единства». Это, однако, кажется неверным, так как одно Лицо не может получать наименование от формы того, что приписывается другому. Так, Отец мудр не мудростью рожденной, как было указано выше (37, 2). Но, как добавляет Августин: «Все три суть одно благодаря Отцу, все равны благодаря Сыну и все объединены Святым Духом». Таким образом, вышеуказанные [атрибуты] приписаны Лицам неверно.

Возражение 3. Далее, согласно Августину, Отцу приписывается «сила», Сыну — «мудрость», Святому Духу — «благость». И это кажется неверным, поскольку «сила» есть часть власти, в то время как сила также приписывается Сыну согласно Писанию: «Христа, Бо-жиюсилу»(1 Кор. 1, 24). Также она приписывается Святому Духу согласно словам Писания: «От Него исходила сила и исцеляла всех» (Лк. 6, 19). Следовательно, сила не должна приписываться Отцу.

Возражение 4. Также Августин говорит: «Сказанное апостолом «от Него, через Него и в Нем» не должно понимать превратно». И еще: «»От Него» относится к Отцу, «через Него» — к Сыну,»в Нем» — к Святому Духу». Однако такое высказывание кажется неверным, поскольку слова «в Нем», по-видимому, подразумевают отношение конечной причины, каковая является первой среди причин. Поэтому отношение причины должно быть приписано Отцу, Который есть «начало, не имеющее другого начала».

Возражение 5. Также Сыну приписывается Истина: «Я есмь Путь и Истина и Жизнь» (Ин. 14, 6); и еще «книга жизни»: «В свитке книжном написано обо мне» (Пс. 39, 8), — о чем в глоссе говорится: «То есть Отцом, Который есть моя голова», — а также эти слова «Который есть»; поскольку к словам «Вот Я! вот Я, — говорил Я народу» (Ис. 65,1), глосса добавляет: «(оворит Сын, Который сказал Моисею: Я есмь Тот, Кто Я есмь». Эти слова, похоже, не приписываются, а прямо указывают на Сына. Ведь «истина», согласно Августину, «есть высшее подобие начала, свободное от всякого неподобия». Похоже, что это относится к Сыну, Который имеет начало. Также «книга жизни», по-видимому, указывает на Сына, так как обозначает «вещь [происходящую] от другого», ибо всякая книга кем-то написана. Также выражение «Который есть» кажется подходящим для Сына, так как если слова, обращенные к Моисею, «Я есмь Тот, Кто Я есмь» принадлежат Троице, то Моисей мог бы сказать: «Он, Который есть Отец, Сын и Святой Дух, послал меня к вам», указывая на конкретное Лицо. Это, однако, неверно, поскольку Отец, Сын и Святой Дух не суть одно Лицо. Следовательно, сказанное не может указывать на Троицу в целом, но только на Сына.

Отвечаю: наш ум, который восходит к познанию Бога от тварей, должен рассматривать Бога, руководствуясь способом познания тварей. В рассмотрении тварей нас направляют четыре способа [рассмотрения] в надлежащем порядке. Во-первых, вещь как таковая в абсолютном смысле рассматривается как бытие. Во-вторых, она рассматривается как нечто единое. В-третьих, рассматриваются ее внутренняя сила действия и причинность. Четвертый способ охватывает ее следствия. Потому такое четвероя-кое рассмотрение направляет наш ум и в отношении Бога.

Первому способу, когда мы рассматриваем Бога абсолютно в Его бытии, соответствует сказанное Иларием, согласно которому «вечность» приписывается Отцу, «вид» — Сыну и «польза» — Святому Духу. Ибо «вечность» означает «бытие», не имеющее начала, и потому обнаруживает соответствие свойству Отца, Который есть начало, не имеющее начала. Вид, или красота, обнаруживает соответствие свойству Сына, ибо красота включает в себятри условия: «целостность», или «совершенство», поскольку вещи несовершенные уродливы; надлежащую «пропорциональность», или «гармонию»; и, наконец, «яркость», или «ясность», поскольку красивыми называют вещи яркого цвета.

Первое из этих [условий] соответствует свойству Сына, коль скоро Он как Сын обладает в Себе истинной и совершенной природой Отца. Чтобы подчеркнуть это, Августин дает следующие пояснения: «Где — то есть в Сыне — имеет место высшая и первичная жизнь», и т. д.

Второе [условие] согласуется со свойством Сына, поскольку Он есть точный Образ Отца. Но образ называется прекрасным, даже если он точно представляет уродливую вещь. На это указывает Августин, когда говорит: «Где имеет место удивительная пропорциональность и изначальное равенство», и т. д.

Третье [условие] согласуется со свойством Сына как Слова, которое есть свет и сияние ума, как говорит Дамаскин. Августин имеет в виду то же самое, когда говорит: «Как совершенное Слово, не имеющее изъянов, и, так сказать, искусство всемогущего Бога», и т. д.

«Польза» обнаруживает соответствие свойству Святого Духа, если только мы понимаем «пользу» в широком смысле, включая также смысл слова «наслаждаться». Согласно Августину «использовать» означает пользоваться чем-то по своему усмотрению, а «наслаждаться» означает пользоваться чем-то к своему удовольствию. Итак, «польза», когда Отец и Сын наслаждаются друг другом, соответствует свойству Святого Духа как Любви. Вот что говорит Августин: «Эту любовь, это наслаждение, это блаженство он (Иларий) называет пользой». Однако «польза», то есть то блаженство, которое мы вкушаем в Боге, соответствует свойству Святого Духа как Дара; и на это указывает Августин, когда говорит: «В Троице Святой Дух есть сладость Рождающего и Рожденного, и [Он] проливает на нас, простых тварей, Его великое блаженство и изобилие». Таким образом, ясно, почему «вечность», «вид», и «польза» приписываются [божественным] Лицам, а сущность и действие — нет. Ибо в силу их общности в их содержании нет ничего, что соответствовало бы свойствам Лиц.

Согласно второму способу Бог рассматривается как «единое». С этой точки зрения Августин приписывает «единство» Отцу «равенство» — Сыну, «согласие», или «союз», — Святому Духу. Очевидно, что эти три [атрибута] подразумевают единство, норазличным образом. Ибо «единство» сказывается в абсолютном смысле, поскольку оно не предполагает ничего другого, и по этой причине оно приписывается Отцу, Который не предполагает никакого другого Лица, коль скоро Он есть «начало, не имеющее начала». «Равенство» подразумевает единство, взятое в отношении другого, поскольку быть равным [чему-то другому] значит иметь то же самое количество, что и другое. Поэтому «равенство» приписывается Сыну, Который есть «начало [происходящее] от начала». «Союз» подразумевает единство двоих, и потому приписывается Святому Духу коль скоро Он исходит от двоих. Теперь становится понятно, что имеет в виду Августин, когда говорит: «Три суть одно благодаря Отцу, Они равны благодаря Сыну и объединены благодаря Святому Духу». Ведь ясно, что мы прослеживаем вещь до того [момента], как впервые обнаруживаем ее. Так, в низшем мире мы приписываем жизнь растительной душе, поскольку находим в ней первые следы жизни. Далее, «единство» постигается нами в лице Отца, даже если бы — согласно невозможной гипотезе — других Лиц не существовало. Поэтому другие Лица получают свое единство от Отца. Но если бы других Лиц не существовало, мы бы не могли приписать Отцу «равенство», что становится возможным, как только мы помыслим Сына. Поэтому все равны благодаря Сыну, не в том смысле, что Сын является началом равенства в Отце, но в том смысле, что без равенства Сына Отцу нельзя было бы говорить о равенстве применительно к Отцу, поскольку Его равенство мыслится прежде всего по отношению к Сыну; и то, что Святой Дух равен Отцу также имеет место благодаря Сыну. Подобным же образом если бы Святого Духа, Который есть союз двоих, не существовало, мы не могли бы понять единство союза между Отцом и Сыном. Следовательно, все сообщены друг с другом через Святого Духа, и только существование Святого Духа позволяет нам понять, каким образом объединены Отец и Сын.

Согласно третьему способу, который открывает нам истинную силу Бога в сфере причинности, можно говорить о третьей форме приписывания — «силы», «мудрости» и «благости». Эта форма приписывания производится на основании как сходства в отношении того, что имеется в божественных Лицах, так и несходства, если мы обращаемся к тому, что имеется в тварях. Так, «сила» имеет природу начала и, значит, сходство с небесным Отцом, Который есть начало всего Божества. В отношении же отца у тварей речь может идти как раз о недостатке [силы] по причине пожилоговозраста. «Мудрость» обнаруживает сходство с небесным Сыном как Словом, поскольку слово есть не что иное как орудие мудрости. Для земного же сына [мудрость] есть нечто отсутствующее по причине молодости лет. «Благость» как природа и цель любви обнаруживает сходство со Святым Духом, но кажется несовместимой с земным духом, который часто проявляет себя всплесками неистовства, как сказано:»… гневное дыхание тиранов было подобно буре против стены» (Ис. 25, 4). «Сила» же приписывается Сыну и Святому Духу не в смысле самой вещи, но как обозначение того, что происходит от силы. Так, мы говорим, что трудная работа, совершенная кем-то, указывает на его силу.

Согласно четвертому способу, то есть когда мы рассматриваем Бога в отношении к Его следствиям, речь идет о приписывании выражения «от Которого, посредством Которого и в Котором». Предлог «от» (ех) иногда предполагает отношение материальной причины, чего в Боге нет, а иногда выражает отношение действующей причины, что приложимо к Богу на основании Его действенной силы.

Следовательно, оно приписывается Богу так же, как и «сила». Предлог «посредством» (per) иногда обозначает промежуточную причину; так, мы можем сказать, что кузнец работает «посредством» молотка. Отсюда слово «посредством» не приписывается Сыну, но принадлежит Ему в собственном и строгом смысле, ибо сказано: «Все через Него начало быть» (Ин 1, 3). При этом Сын не есть орудие, но «начало [происходящее] от другого начала». Иногда же он обозначает способность формы, «посредством» которой действующий нечто производит; так, мы говорим, что ремесленник создает «посредством» своего искусства. Отсюда, коль скоро мудрость и искусство приписываются Сыну, также [Ему приписывается] и выражение «посредством Которого». Предлог «в» в строгом смысле обозначает способность содержать в себе нечто. Так, Бог содержит в себе вещи двояким образом: во-первых, в силу их сходства; так, о вещах в Боге говорится, что они существуют в Его знании. В этом смысле выражение «в Нем» должно быть приписываемо Сыну. В другом смысле вещи содержатся в Боге, поскольку Он по Своей благости сохраняет их и управляет ими, направляя к сообразной цели. В этом смысле выражение «в Нем» приписывается Святому Духу, как и [выражение] «благость». Нет необходимости приписывать свойство конечной причины (хотя она и является первопричиной) Отцу, Который есть «начало, неимеющее начала», так как божественные Лица, начало Которых есть Отец, происходят от Него, не будучи направляемы к конечной цели, ибо каждое из Них и есть конечная цель. Они происходят естественным порядком, что, похоже, больше в природе естественной силы.

Что же касается остальных рассматриваемых [выражений], то «истина», поскольку она относится к уму о чем было сказано выше (16, 1), приписывается Сыну хотя в то же время не является Его свойством. Ведь истину можно понимать как существующую либо в мысли, либо в самой вещи. Отсюда: поскольку ум и вещь в своем существенном смысле соотнесены с [божественной] сущностью, а не с Лицами, то же самое можно сказать и об истине. В процитированном определении Августина речь идет об истине таким образом, что она приписывается Сыну «Книга жизни» в прямом смысле означает знание, а в непрямом — жизнь. Ведь, как было сказано выше (24, 1), знание относительно того, кто получит вечную жизнь, принадлежит Богу Следовательно, оно приписывается Сыну; при этом жизнь приписывается Святому Духу в смысле некоторого внутреннего движения, что соответствует свойству Святого Духа как Любви. Быть написанной кем-то не принадлежит к сущности книги, если рассматривать ее как таковую, но в смысле созданного произведения. Поэтому здесь нельзя говорить о происхождении, а значит, и о Лице, но только о приписывании Лицу. Выражение «Который есть» приписывается личности Сына не само по себе, а в присоединительном смысле, ибо в словах Бога, обращенных к Моисею, содержится пророчество об избавлении рода человеческого, которое придет от Сына. Однако, коль скоро слово «Кто» понимается в относительном смысле, оно может иногда относиться к личности Сына, то есть употребляться в значении Лица. Например, если бы мы сказали: «Сын рожденный, Который есть», — так как «рожденный Бог» относится к Лицу. Но употребляемое безотносительно, [слово «Кто»] является термином сущности. И хотя местоимение «этот» (iste) грамматически, похоже, указывает на конкретное лицо, тем не менее любое наше указание грамматически может относиться к лицу хотя бы по своей природе это и не было лицом. Так, мы можем сказать «этот камень» или «этот осел». Итак, в грамматическом смысле, коль скоро слово «Бог» служит обозначением божественной сущности, последняя может также обозначаться местоимением «это», ибо сказано: «Он мой Бог, и прославлю Его» (Исх. 15, 2).