Библиотека soteria.ru
Основание Христианства
Джон Стотт
Дата публикации: 15.04.17 Просмотров: 3162 Все тексты автора Джон Стотт
3. Характер Христа
Несколько лет назад я получил письмо от одного молодого человека, с которым был лишь немного знаком. «Я только что совершил великое открытие, — писал он. — У всемогущего Бога было два сына. Иисус Христос был первым; а я второй» Я взглянул на адрес на конверте. Он писал мне из известной психиатрической больницы.
Конечно же, было множество претендентов на величие и божественность. Психиатрические больницы полны заблуждающихся людей, объявляющих себя Юлиями Цезарями, премьер–министрами, императорами Японии и Иисусами Христами. Однако им никто не верит.
Никто не обманывается, кроме них самих. У них нет учеников, кроме, пожалуй, собратьев–пациентов. Им не удается убедить окружающих просто потому, что они не ведут себя так, как те, кем они себя объявляют. Их характер не подтверждает их заявления.
Сейчас уверенность христиан в Христе заметно подкрепляется тем фактом, что Он — действительно Тот, Кем объявил Себя. Между Его словами и делами нет противоречия. Безусловно, для того, чтобы подтвердить истинность столь необычных заявлений, необходим замечательный характер, но нам кажется, что именно такой характер был у Иисуса. Его характер не доказывает истинность Его заявлений, но внушительно поддерживает их. Его заявления были исключительны. Его характер был уникален. Джон Стюарт Милл назвал Его «уникальной фигурой, так же не похожей на своих предшественников, как и на своих последователей (цитируется У.Х. Гриффитом Томасом, в кн. «Христианство — это Христос», 1909).
Карнеги Симпсон писал:
«Инстинктивно, мы не причисляем Его ни к какой группе. Если Л1Ы читаем Его имя в списке, начинающемся с Конфуция и кончающемся Гете, мы чувствуем, что это нарушает не столько традицию, сколько приличия. Иисус — не один из великих. Если хотите, говорите об Александре Великом, Чарлзе Великом и Наполеоне Великом… Иисус стоит отдельно. Он не Великий. Он— Единственный. Он — просто Иисус. К этому ничего не добавишь… Он — не подвластен нашему анализу. Он уничтожает наши каноны человеческой натуры. Он вынуждает нашу критику прыгать выше головы. Он заставляет наш дух благоговеть. Есть высказывание Чарлза Лэма, что если бы Шекспир вошел в эту комнату, мы должны были бы встать, чтобы приветствовать его, но если бы эта Личность должна была войти сюда, нам надо было бы упасть на колени и стараться поцеловать край Его одежды»
(П. Карнеги Симпсон «Факт Христа», 1930).
Таким образом, нам необходимо показать, что Иисус стоит как отдельная нравственная категория. Предположение, что Он был величайший человек, который когда–либо жил, уже не удовлетворяет нас. Мы не можем говорить об Иисусе ни в сравнительном, ни в превосходном отношении. Для нас это вопрос контраста, а не сравнения. «Почему ты зовешь меня благим?» — спросил Он у молодого богатого правителя. — «Нет, нет никого благого, кроме одного Бога» «Именно!» — должны были бы ответить мы. «Не то, что Ты лучше всех остальных людей. Ты даже не лучший из людей, а Ты благ — благ абсолютной благостью Бога».
Значимость этого заявления должна быть понятна. Грех — это врожденная болезнь людей. Мы рождены с этим вирусом в своей натуре. На это жаловались все и всегда. Но если Иисус из Назарета был без греха, Он не был просто человеком, как мы знаем людей. Если Он был безгрешен, Он отличался от нас. Он был сверхъестественным.
«Его характер был удивительнее, чем величайшие чудеса»
(Теннисон, цитируемый Карнеги Симпсоном).
«Его отделенность от грешников — не пустяки, а нечто изумительное. Это — обещание искупления. Это именно та добродетель Христа, без которой Он не считался бы Спасителем, — Его Самого так же, как нас, надо было бы спасать»
(Джеймс Дэнни «Занятия по теологии» 9 изд., 1909).
Возможно, полезно будет подытожить свидетельства о безгрешности Христа в четырех разделах.
Что думал об этом Сам Христос
Один или два раза Иисус прямо утверждал, что Он был без греха. Когда женщину застали в прелюбодеянии и привели к Иисусу, Он бросил ошеломляющий вызов ее обвинителям: «Кто из вас без греха, пусть первый бросит в нее камень» Постепенно все разбрелись, и не осталось никого. Немного позднее в этой же главе (Иоанн 8) написано, что Иисус бросил еще один вызов, на этот раз относительно Себя Самого: «Кто из вас обличит Меня в грехе?» Никто не ответил. Люди старались уйти, когда Он обвинял их. Но когда Он пригласил их высказать обвинения в Свой адрес, Он мог остаться и выдержать их расспросы. Они все были грешники; Он был без греха. Он жил в совершенном послушании воле Отца Своего. «Я всегда исполняю то, что говорил Он, — что угодно Ему» В этих словах не было никакого хвастовства. Он говорил спокойно, без суеты и притворства.
Таким же образом, по самой природе Своего учения, Он Сам сделал Себя отдельной нравственной категорией. Так же, правда, поступил и фарисей в Храме в своем высокомерном благодарении: «Бог, благодарю Тебя, что я не такой, как все остальные люди Но Иисус принимал Свою уникальность не для Своего личного Удовлетворения. Ему не надо было привлекать к этому внимания. Это было настолько очевидно, что вряд ли надо было это подчеркивать. Это скорее подразумевалось, нежели утверждалось. Все остальные люди были заблудшими овцами; Он пришел, как Дорый пастырь, найти и спасти их. Все остальные люди были мучимы болезнью греха; Он пришел, как врач, чтобы исцелить их. Все остальные люди были погружены в темноту греха и невежества; Он был Светом мира. Все остальные люди были грешни.ками; Он же был рожден, чтобы стать их Спасителем и пролить кровь, умерев за прощение их грехов. Все остальные люди были голодны; Он был Хлебом жизни. Всех остальных людей ждали смерть и непослушание в грехах; Он мог стать их Жизнью теперь и Воскресением позже. Все эти метафоры выражают нравственную уникальность Христа, которую Сам Он осознавал.
Неудивительно поэтому, что, хотя мы знаем об искушениях Иисуса, мы ничего не слышали о Его грехах. Он никогда не исповедует Свои грехи; не просит о прощении, хотя требует этого от Своих учеников. Он не знает нравственного падения. По–видимому, Ему не знакомо чувство вины и ощущение отчужденности от Бога. Его крещение было воистину «крещение раскаяния», о котором говорил Иоанн Креститель. Однако Иоанн остановился в нерешительности перед тем, как крестить Иисуса, а Иисус пришел на крещение не потому, что признал Себя грешником, а с тем, чтобы «исполнить всякую правду» и начать соотносить Себя с грехами других. Сам же Он, как мы видим, живет в неразрывном союзе с Отцом.
Это отсутствие всякой нравственной вины и это чувство незамутненного общения с Богом в особенности замечательны по двум причинам. Первая в том, что Иисусу было присуще острое чувство нравственной проницательности. «Он знал сущность человека» О Нем часто написано в Евангелиях, что Он читал внутренние сомнения и смущение толпы. Его ясное понимание позволило Ему бесстрашно обнажить двуличие фарисеев. Он ненавидел их лицемерие. Он призывал горе на их головы так же громогласно, как пророки Ветхого Завета. Тщеславие и притворство были Ему омерзительны. Тем не менее, Его проницательный взгляд не замечал греха в Нем Самом.
Во–вторых, Его осознанная чистота так ошеломляет потому, что это совершенно не похоже ни на одного святого или мистика. Христиане знают, что чем ближе подходишь к Богу, тем более осознаешь свои грехи. В этом святой, в какой–то мере, походит на ученого. Чем больше открывает ученый, тем более он ценит то непознанное, что еще ждет открытий. Так, чем больше христиаин растет в христианстве, тем более он осознает огромное расстояние, все еще отделяющее его от Христа.
Один взгляд на любую христианскую биографию уверит читателя в этом, если ему недостаточно собственного опыта. Можно привести пример. Дэвид Брайнерд был одним из первых молодых миссионеров в индейских племенах штата Делавэр в начале XIX в. Его дневник и письма обнаруживают, как верно и глубоко он предан Христу. Несмотря на страшную боль и обезоруживающую слабость, которые привели его к смерти в возрасте 29 лет, он отдал себя работе без остатка. Он пробирался верхом на лошади через густые чащи, проповедовал и учил не зная усталости, спал без крыши над головой и обходился без устроенного дома и семейной жизни. Его дневник полон выражений любви к «моим дорогим индейцам», молитв и восхвалений его Спасителю.
Конечно, он — святой высшего порядка, чья жизнь и работа, наверное, лишь немного были задеты грехом. Тем не менее, переворачивая страницы его дневника, мы видим, что он постоянно сетует на свое нравственное «разложение» Он жалуется на недостаток молитв и любви к Христу. Он называет себя «несчастным червем», «дохлым псом» и «невыразимо бесполезным, жалким существом» Это вовсе не из–за болезненного сознания. Просто он жил подле Христа и до боли остро осознавал свою греховность.
И все же Иисус Христос, который жил ближе к Богу, чем кто–либо еще, был свободен от чувства греха.
Что говорили друзья Иисуса
Всем ясно, что Иисус считал Себя безгрешным так же, как считал Себя Мессией и Сыном Божьим. Но, может быть, Он ошибался как в одном, так и в другом? Что думали о нем Его ученики? Разделяли ли они Его мнение о Себе?
Кто–то может подумать, что ученики Христа не были такими уж хорошими свидетелями. Существует немало споров о том, были ли они беспристрастны и не расписывали ли Его в более ярких красках, нежели Он того заслуживал. Здесь апостолы во многом стали жертвами злословия. Их свидетельства так легко со счетов не сбросишь. Есть несколько причин, позволяющих нам с уверенностью полагаться на их свидетельства.
Во–первых, они жили в тесном контакте с Иисусом около трех лет. Они ели и спали рядом. Они вместе теснились в рыбацкой лодке. У них был общий кошелек (кстати, общий счет в банке может привести к множеству раздоров!). Ученики действовали друг другу на нервы. Они ссорились. Но они никогда не видели своих грехов в Иисусе. Часто из фамильярной близости вырастает презрение. Но не в этом случае. В самом деле, два главных свидетеля о безгрешности Иисуса (как мы увидим дальше) — это Петр и Иоанн, а они принадлежали к маленькой группе (состоящей из Петра, Иакова и Иоанна), которой Иисус дал особые привилегии, а значит, и более близкое, интимное откровение.
Во–вторых, свидетельству апостолов в этом плане можно верить, так как они были евреями, и их сознание с детства было пропитано учением Ветхого Завета. А одна из доктрин Ветхого Завета, которую они уж точно знали, — это всеобщность человеческого греха:
«Все уклонились, сделались равно непотребными; нет делающего добро, нет ни одного (Псалом 13:3). Все мы блуждали, как овцы, совратились каждый на свою дорогу» (Исайя 53:6).
В свете библейского учения, они не стали бы с легкостью приписывать безгрешность кому угодно.
В–третьих, апостольскому свидетельству безгрешности Иисуса можно верить тем более, что это — не прямое утверждение. Они не пускаются в объяснения, чтобы установить истину о том, что Он был без греха. Их замечания выглядят как побочные. Они обсуждают что–то и почти невзначай, мимоходом добавляют свидетельства о Его безгрешности.
Вот что они говорят. Петр сначала описывает Иисуса как «непорочного и чистого Агнца», а затем говорит, что Иисус «не сделал никакого греха, и не было лести в устах Его» (1 Петра 1:19. 2:22). Иоанн делает общее заявление, что все люди — грешники, и что если мы говорим, что не имеем греха, — то обманываем самих себя и делаем обманщиком Бога. Но затем он продолжает и говорит, что в Христе, Которому дана власть забрать наши грехи, «нет греха» (1 Иоанна 1:8–10,3:5).
К этому свидетельству Петра и Иоанна можно добавить слова Павла и автора Послания к Евреям. Они описывают Иисуса как не знавшего греха», а точнее, как «святого, непричастного к злу, непорочного, отделенного от грешников» Он действительно был «подобно нам искушен во всем», но «кроме греха» (2 Коринфянам 5:21, Евреям 7:26, 4:15).
С чем соглашались враги Христа
Может быть, мы почувствуем твердую почву под ногами, если примем во внимание то, что думали об Иисусе Его враги. У них не было предубеждений — по крайней мере, в Его пользу. В Евангелиях мы читаем, что они смотрели за Ним и старались уловить Его в Его проповедях. Хорошо известно, что если спор нельзя выиграть аргументами, противники часто опускаются до уровня личных оскорблений. Отсутствие аргументов можно неплохо заменить грязью. Даже анналы церкви запятнаны грязью личной вражды. Так же произошло и с врагами Иисуса.
Марк приводит четыре случая их критики (2:1 — 3:6). Их первое обвинение было в богохульстве. Иисус простил грехи человека. Это было вторжение на божественную территорию. Это было богохульное высокомерие, говорили они. Но сказать так — значит задать вопрос: если Он действительно был Бог, то прощать грехи — Его прерогатива?
Далее они были (как они говорили) в ужасе от Его жуткого, шего окружения. Он братался с грешниками. Он ел с мытарями. Он позволял падшим женщинам приближаться к Себе.
«какому фарисею и в голову не пришло бы вести себя так. Он, скорее всего, подобрал бы свои одежды и отступил в сторону от общения с таким сбродом. И, делая это, ощущал бы себя праведником. Они никак не могли понять милость и мягкость Иисуса, Который, хоть и был «отделен от грешников», но завоевал Себе почетный титул «друга грешников».
Третье обвинение гласило, что Его религия фривольна. Оц не постился, как фарисеи или даже как ученики Иоанна Крестите^ ля. Он был «обжора и пьяница», пришедший, чтобы «есть и пить» Подобные атаки вряд ли заслуживают серьезного опровержения. Верно, что Иисус был полон радости, но не может быть никакого сомнения в Его серьезном отношении к религии.
В–четвертых, их разъярило то, что Он нарушил субботу. Он исцелял больных в субботу, а Его ученики даже прошли в субботу по засеянным полям, срывая, очищая и съедая кукурузу (в русском переводе — колосья), что книжники и фарисеи строго запрещали, приравнивая это к жатве и молотьбе. Однако никто не может сомневаться в том, что Иисус подчинялся закону Божьему. Он Сам был послушен закону, и призывал Своих обвинителей к этому закону. Он также утверждал, что Бог сотворил субботу и сделал это для блага человека. Но, будучи «Господином субботы», Он знал, что имеет право отмести ложные человеческие традиции и вернуть людям верное понимание закона Божьего.
Все эти обвинения либо тривиальны, либо вызывают вопросы. Так, когда Иисус предстал перед судом, решавшим вопрос о Его жизни, Его обвинителям пришлось нанять лжесвидетелей против Иисуса. Но и тогда они не могли достичь согласия. Вообще, единственное обвинение, которое они сфабриковали против Него, было не нравственным, а политическим. Но, когда государственный преступник представал перед людьми для приговора, Его снова и снова признавали праведным. Пилат после нескольких трусливых попыток увернуться от решения публично умыл руки и объявил себя «невиновным в крови этого человека» Ирод не мог найти Его вины. Предатель Иуда, полный раскаяния, вернул священникам тридцать сребренников со словами: «Согрешил я, предав кровь невинную» Раскаявшийся вор на кресте упрекнул своего товарища за оскорбление Иисуса и добавил: «Он ничего худого не сделал» И, наконец, сотник, видевший, как страдал и умер Иисус, воскликнул: «Истинно, Человек этот был праведник!» (Матфей 27:24; Лука 23:15; Матфей 27:3–4; Лука 23:41–47).
Что мы можем увидеть сами
При оценке характера Иисуса Христа нам не следует полагаться лишь на свидетельства других, мы можем и сами вынести свое мнение. Совершенство, о котором Он ненавязчиво говорил Сам, которое уверенно подтвердили Его друзья и с неохотой признали Его враги, объективно изображено в Евангелиях.
У нас есть хорошая возможность сформировать собственное суждение. Облик Иисуса, написанный евангелистами, многогранен. Действительно, изображено в основном Его публичное служение в течение неполных трех лет. Мы знаем, однако, очень немного о Его детстве, а Лука дважды упоминает, что в скрытые годы Свои в Назарете Он успешно развивался в возрасте, разуме и духе, преуспевал в любви Бога и людей.
Мы видим Его, удалившегося от народа со Своими учениками, наблюдаем Его в шумной суете толпы. Он изображен перед нами в Галилее, прославляемый толпой как герой; эта толпа хотела взять Его силой и сделать Его царем. Мы следуем за Ним в переходы Храма Иерусалимского, где фарисеи и саддукеи объединились в своем тщательном расследовании. Но и на высоте головокружительного успеха и погруженный в глубокое отчаяние, одинокий и отверженный, Он все Тот же Иисус. Он постоянен. Он не поддается настроениям. Он неизменен.
К тому же, этот облик уравновешен. В нем нет и следа безумных причуд. Он горячо верит в то, чему учит, но Он не фанатик. Его учение не пользуется популярностью, но Он не эксцентричен. У нас есть столько же свидетельств о Его человеческой природе, сколько о божественности. Он устает. Ему нужно спать, есть и пить, как и всем остальным людям. Он испытывает человеческие эмоции, любовь и гнев, радость и скорбь. Он полностью человек. И все же Он — не простой человек.
Прежде всего, Он ничего не хотел для Себя. Это самое поразительное. Хотя Он и считал Себя Богом, Он не вел Себя высокомерно и не отстаивал Свое достоинство. Он не был напыщенном. В Иисусе не была и следа самодовольства. Он был смиренным.
Именно этот парадокс смущает больше всего: это сочетание самонаправленности Его учения и направленности на других Его поведения. В мыслях Он ставил Себя первым, в делах — последним. Он явил нам самую высокую самооценку и высочайшее самопожертвование. Он знал, что является Господом всех людей, но стал их слугой. Он сказал, что придет судить мир, а Сам омыл ноги Своим апостолам.
Ни один человек не отдавал так много. Утверждается (и Им Самим, и нами), что Он отрекся от радостей неба для скорбей земли, променяв вечность, не замутненную грехом, на болезненный контакт со злом этого мира.
Он родился от обычной еврейской матери в грязном жилище в незаметном селении Вифлееме. Младенцем Он с матерью бежал в Египет. Его привели в забытую деревушку, в Назарет; Он трудился на скамье плотника, чтобы прокормить мать и детей в семье. В назначенное время Он стал бродячим проповедником, почти без имущества, без удобств, без дома. Он находил Себе друзей среди простых рыбаков и мытарей. Он прикасался к прокаженным и позволял проституткам прикасаться к Себе. Он отдал Себя служению исцеления, помощи, учения и проповеди.
Его не поняли, неверно истолковали. Он стал жертвой людских предубеждений и искусно скрытых намерений. Его презирал и отвергал Его собственный народ, Его покинули друзья. Он позволил избивать Себя, плевать Себе в лицо, надеть на Себя терновый венец, пригвоздить Свои руки и ноги к обычному римскому кресту. А когда жестокие острия вонзились в Его тело, Он продолжал молиться за Своих мучителей: «Отче, прости их, ибо они не ведают, что творят».
До такого человека нам никак не дотянуться. Ему удалось то, в чем мы неизменно терпим неудачу. Он обладал совершенным превосходством. Он никогда не мстил. Он никогда не обижал, не раздражался и так владел Собой, что отрекался от Себя Самого и отдавался на волю Божию для блага человечества, что бы люди ни говорили или ни делали. «Я не ищу Своей воли», — говорил Он, — и не ищу Своей славы» Как писал Павел: «Ибо Христос не имел ублажить Себя».
Такое вот полное пренебрежение к себе в службе Богу и человеку Библия и называет любовью. В любви нет эгоистических интересов. Сущность любви — самопожертвование. Самому плохому человеку выпадает иногда вспышка такого благородства, но жизнь Иисуса излучала это благородство как немеркнущее сияние. Иисус был безгрешен, потому что ничего не искал для Себя. Такое самоотречение и есть любовь. А Бог есть любовь.