Проповедник на пути своего становления

«Муж благоразумный« (Мф.7:24)

Сегодня я хочу спросить вас о том, как вы представляете проповедника на пути его становления. Каков должен быть проповедник, когда он выходит на кафедру, и что он должен делать? Не так давно я читал жизнеописание одного выдающегося английского судьи лорда Боуена, который, являя силу и качество, необходимые для достижения успеха в зале суда, говорил следующее: «Здесь (т.е. в залах суда) побеждают факты». Другими словами, если адвокат серьезно относится к своей работе, тогда зал суда будет для него не полем сражения, а местом работы. Он не будет завоевывать триумф своим импровизированным остроумием, но он заработает его тяжелой работой. Факты не побеждают бойкими «вылазками» остроумия или привлекательности, они берут верх хорошо выстроенными аргументами, идущими нога в ногу с невидимой силой. «Здесь побеждают факты». И если адвокат берет верх над судом присяжных своей работой и подготовкой, еще до того, как он увидел их, так не это ли должно быть и с проповедником, прежде, чем он выходит на кафедру? В нашем случае тоже «побеждают факты». Люди не могут долго находится под влияние импровизации. Рано или поздно они начнут ее игнорировать. Просто слова не будут вызывать у людей чувство долга. «Удачненькая» проповедь не имеет нужды ни в смысле, ни в силе сердца. Проповедь, которая ничего не стоит, как правило, ничего не достигает. Если изучение — это отдых, значит кафедра проповедника — неуместная дерзость.

Это действительно так, поэтому проповедник обязан относиться к своему становлению, как к тяжелой работе. Мы должны заставить деловых людей, посещающих нашу общину почувствовать, что мы трудимся не меньше, чем они. Нет ничего более легкого, чем понять праздный это служитель или нет, и больше нет такой другой профессии, которую бы так быстро начали презирать. Что-то мы можем скрывать, но наше безделье как клеймо будет выжжено на нашем челе. Насколько же это правда! Мы должны быть очень внимательны, дабы не обмануть самих себя. Мы можем пребывать в уверенности, что мы действительно работаем, в то время как в действительности мы впустую тратим наши дни. Самообман может являться результатом многих причин. Я заметил, что некоторые люди считают себя щедрыми, но на самом деле они считают себя таковыми просто потому, что они бессистемны в своих приношениях и не ведут учета своим дарам. Когда вы войдете в вашу церковь, вы убедитесь в том, что многие люди путают десятину с добровольным пожертвованием. И обычное приглашение к добровольным пожертвованиям заставит их призадуматься об их обременительной щедрости. Их самообман не является преднамеренным. Это — лишь последствие. Они просто не запоминают, и они ничего не делают, чтобы помочь себе. То же самое мы можем сказать и о нашей работе. Если у нас нет системы в работе, мы думаем, что мы работаем, когда на самом деле мы только думаем об этом, и что мы заняты, когда мы только собираемся быть занятыми. По этой причине, я от всего сердца посоветую вам: будьте так же систематичны, как деловые люди. Начинайте ваше изучение в определенное время, и пусть это время будет таким же ранним, как и у коммерсантов, начинающих свой рабочий день рано утром. Я помню, в моей молодости, меня постоянно будили рабочие, которые проходили мимо моего дома на завод, где работа начиналась в шесть часов утра. Я помню, как металлический звук завода наполнял всю округу. Звук их деревянных башмаков поднимал меня из кровати, и я начинал работать. Я больше не слышу в Йоркшире топота деревянных подошв, но я вижу и слышу моих прихожан — коммерсантов, которые встают до восхода солнца, чтобы заработать себе на жизнь. Не должен ли их пастор идти впереди них, ища Хлеб Жизни? Должен ли он прожигать день с утра до вечера, пристыженный теми, кого он должен вести за собой, и не уподобляется ли он тогда голодной овце, что «смотрит вверх и не насыщается»? Я еще раз повторю: относитесь к своей работе с такой же ответственностью, как бизнесмены относятся ко своей. Создайте себе систему и будьте методичны, будьте пунктуальны во всем, начиная от своих привычек, заканчивая богослужением, потому что этим вы служите не только Богу, но и своей стране. К регулярности вам следует добавить еще и правильную сравнительную оценку ценности вещей. Главное должно стоять во главе, и пусть оно придаст свежесть своей силы те вещам, о которых следует заботится в первую очередь. Дорогие братья, все это принесет свои плоды, и плоды эти будут нас достойны. Вы заслужите уважение своих прихожан, даже самых трудных из них, и когда они увидят, что вы «человек дела» многие ваши препятствия уже не будут досаждать вам, и вы откроете для себя пути к цитаделям их душ.

Теперь, если убедились в том, что этот большой и благородный путь — ваш, тогда нам следует подумать о систематическом повышении нашей квалификации. Мы не должны быть порывисты или легкомысленны. Мы не будем тратить впустую время, думая, что же нам делать, а начнем систематически работать. Мы не будем тратить первые часы нашего рабочего дня на поиск подходящих для чтения текстов, но постараемся начать его во всестороннем видении правды. Мы должны исследовать обширнейшее поле правды, а отдельно взятые тексты позволят нам понять, правильно ли мы идем. Наше понимание отдельных истин, наше озарение зависят от нашего видения всей истины, которая нам открыта. Люди, чей кругозор широк, обладают особой проницательностью в кажущихся мелочах. Часовщик, чей глаз ограничен линзой, рано или поздно теряет силу зрения, и он прибегает к помощи оптики, чтобы уже просто видеть. Широкий кругозор способствует остроте зрения, а микроскоп чрезвычайно сужает вашу проницательность. Мы должны познавать истину, чтобы понимать тексты Священного Писания так же, как мы изучаем литературу, чтобы понимать истинное значение слов.

Как мы можем понять значение слов, записанных в двенадцатой главе Послания к Римлянам: «утешайтесь надеждою»(Рим. 12:12) или «благословляйте гонителей ваших; благословляйте, а не проклинайте» (Рим. 12:14), если не видим, что эти слова освящены утренним светом Благодати, и открывают сияющие перспективы освященной жизни? Мы не сможем сохранить реальную силу этих слов, если вырежем их из контекста и будем расценивать как не имеющих никакого отношения к возвышенному и бесконечному. Сущность этой проблемы заключается в следующем: среди либералов существует мнение, что некоторые практические наставления апостола Павла не являются частью его посланий, будто бы они были кем-то добавлены в роли незначительного приложения, и случайно связанны с общей темой, к которой по большому счету они не имеют никакого отношения. Каждое слово его послания по смыслу кровно связано со всем, что ему предшествовало. Мы нуждаемся в полноценном видении его послания для того чтобы понять отдельную его часть. Обязанности христианина, изложенные в двенадцатой главе, сияют светом, нашедшим свое отражение в пятой главе, и это приплюсовывается к принципам, изложенным на страницах восьмой главы. Правильное понимание истины руководит практическим христианством и наделяет его силой.

Это то, что я имел в виду, когда говорил о том, что мы должны исследовать открытую нам истину, и что мы должны найти наши тексты на этих необозримых просторах. По этой причине мне бы очень хотелось, чтобы все молодые служители, наряду с их основными занятиями, всегда стремились исчерпывающе изучить какую-либо книгу Священного Писания. Было бы просто прекрасно, если бы усердное изучение этих книг стало вашей привычкой еще в студенческие годы. Приобретите в эти годы неторопливое, обдуманное усердие, прилежание, настойчивость, с которыми вы будете готовиться к тяжелому испытанию. Привыкните ежедневно оттачивать свое мастерство, регулярно уделяя этому время. Благодаря этой привычке вы пожнете богатейшие плоды, которые будут придавать силы вашему дальнейшему служению. Ваш кругозор расширится, появится перспектива и правильная оценка ценностей. Каждый текст заиграет своими красками, и контекст лишь подчеркнет его отточенные грани, связанные с необъятной истиной, которая, при другом к ней отношении, могла бы показаться далеким миражем. Вы будете непрерывно обогащать ваш ум неожиданными открытиями, которые уберегут вас от однообразия, и сохранят вас от злого духа обыденности, в которой, даже стойкие люди, становятся слабыми. Благодаря таким исследованиям, вы никогда не попадете в неловкое положение из-за того, что какой-либо текст остался для вас закрытым. Они будут требовать, чтобы вы обратили на них внимание, и ваша единственная проблема будет в том, чтобы найти для их исследования достаточно времени. Года будет для вас слишком мало, чтобы оценить богатство своих открытий. Да, вы будете обеспокоены вашим богатством более, чем недостатком. Я знаю одного служителя, который воскресной ночью шел из церкви домой, снова и снова меланхоличным тоном, покачивая головой, повторял диакону, сопровождавшему его: «Мне нужно еще два! Всего лишь два!». Он послал свое воображение бродить по узким тропам, по которым он бродил так часто, и он был печально удивлен тем, что у него больше ничего нет, и он должен найти еще несколько колосков пшеницы, чтобы обеспечить себя хлебом на следующую неделю! «Мне нужно еще два! Всего лишь два!». Его амбары пустовали! Мы должны возвести большие фермы, и хорошо наполнить свои амбары. Тогда мы не будем подобны унылым собирателям, занятым поисками нескольких тощих колосков на небольших, неухоженых полях.

Изучая Священное Писание, вы конечно же будете пользоваться всем лучшим, что может предложить вам христианская мысль в изучении Библии. Перед тем, как вы будете проповедовать, взяв за основу какой-либо текст, неторопливо исследуйте его, и, под руководством хороших справочников и комментариев, постарайтесь понять контекст, в котором были рождены эти слова. Здесь я хочу напомнить, что вас просто необходимо развить в себе силу исторического воображения. Я имею в виду силу воскрешать события давно минувшего и связать его с современностью. Мы никогда не сможем понять слова, сказанные в древности, если не воссоздадим в своем сознании ту жизнь. Многие из нас обладают лишь частью этой силы, и это приводит их к искаженной интерпретации. Отчасти мы, конечно, можем воссоздать прошлое, но оно будет подобно Помпее, оно будет мертвым. Мы получаем образ, но не жизнь. Оно (прошлое) не в движении. Мы не можем перенестись назад со всеми нашими чувствами и наблюдать за той жизнью во всей ее игре. Мы не можем слышать те звуки и кастнуться тайн, витающих в воздухе. Мы не можем потолкаться среди тех людей, куда-то спешащих по улицам, или раскланяться с пастухами на холмах. Мы можем видеть прошлое как фотографию. Мы не видим его как на экране. И то, что мы видим — неживое! И почувствовать этих людей как живых — нелегко. Мы не сможем достигнуть этого, мечтая. Это — плод исследований, усидчивости и просветленного разума.

Как нам проповедовать о пророке Амосе, если мы не ходили с ним на холмах Фекои, не видели ту среду, которая его окружала, не воспринимали ее, как часть нашего собственного мира, принимая каждое его явление таким, как оно есть? Как мы можем идти с ним в Вефиль, не видя того, что видел он: проложенные ногами людей дороги, их движение, заразу, ложь и гниль той жизни, которой был переполнен город? Как мы можем проникнуться словами пророка Осии, если силой воображения мы не проникнем в его среду? Книга пр. Осии проникнута образами, звуками и ароматами. Мы должны вернуться в его дни, и наши чувства должны быть открыты для тех переживаний, которые окружали его. Мы должны гулять с ним по улицам, смотреть на здания и общественные места. Мы должны видеть пекаря в его пекарне и царя в его дворце. Мы должны идти с ним по узким улочкам города и по кромке поля на рассвете, когда рассеивается туман и выпадает роса. Мы должны видеть его родину, если хотим понять, о чем он говорит. Опять таки, как мы сможем говорить чудесах Божиих прокаженному, если не представим себя в его коже, не посмотрим на мир его глазами, не сожмемся с той же робостью, с какой сжимается он, если мы не пойдем с ним по дороге, и не преклонимся перед страданиями Божьими в его лице? Мы должны видеть, что это — человек, слышать его, чувствовать его. Нет! Мы должны быть этим человеком, чтобы знать, как говорить ему о словах Христа: «Хочу, очистись»(Мр. 1:42).

Я убеждаю вас развивать в себе историческое воображение потому, что я убежден, что просто желание, представить себе что-то, придает нашей проповеди ореол нереальности. Если мы не можем должным образом представить себе прошлое, мы не сможем перенести изюминку, заложенную там, в наше настоящее. Прошлое, развернутое на страницах Священного Писания, для многих из нас — одеревенело. И мужчины и женщины — куклы. Мы не чувствуем их дыхания. Мы не слышим их плача. Мы не слышим их смеха. Мы не путаем их с кем-то, и не находим, что они похожи на остальных. И получается так, что весть, той эпохи — для нас мертва. В ней не бьется сердце. Слишком часто мертвое слово мертвого мира неуместно и несвоевременно нашему времени. Поэтому я прошу вас, растите в себе умение доносить до…, силу наполнить живым дыханием застывшие формы прошлого. Если это необходимо, прежде, чем Вы выйдите на кафедру, потратьте целое утро на то, чтобы оживить ветхий мир. Входите в этот мир до тех пор, пока он не станет таким ярким, что Вы едва сможете сказать, то ли вы — проповедник, то ль вы житель какой-нибудь деревушки или местечка далекого прошлого.

Конечно, вы будете спрашивать мнения других людей, о том, как вы говорили проповедь. Но спрашивайте их не для того, чтобы безоговорочно принять их суждение, но для того, чтобы пропустить их советы сквозь призму своих собственных размышлений. На самом деле может быть и так, что мы и не нуждаемся в их точке зрения. Самый лучший совет, какой мы только можем получить от третьего лица, это не его личная точка зрения на специфические проблемы, но его общая точка зрения, что касается истины. Я знаю, чтобы получить от человека объективную для себя оценку, необходимо, чтобы он интеллектуально был на одном уровне с вами. Слишком легко, просто выслушать его впечатление. Труднее составить собственное мнение о его позициях и склонностях, и сквозь призму этих знаний выслушать его. Слишком легко выслушать его вердикт, но гораздо лучше изучить его мнение с его же позиций. И это может получиться. Мы сможем точно себе представить, как человек подходит к тому или иному предмету, как он будет воспринимать его суть. Я думаю, интересоваться точкой зрения третьего лица — чрезвычайно полезная практика. Как бы это выглядело, если…, а с другой стороны…? Как он пришел к этому выводу? Недавно, один из наших английских журналов, представил на обсуждение своим читателям проблемы, связанные с избирательными правами женщин. После выхода в свет этого издания, читатели целую неделю спрашивали у издателей мнения доктора Джонсонона, виднейшего специалиста по этому вопросу! Я полагаю, что нечто подобное должно иметь место и в нашей практике изучения Слова Божия. Если вы прислушаетесь к моему совету, то я поделюсь с вами моей собственной практикой, которой я не изменяю уже много лет. Я спрашиваю себя, а как бы Ньюман посмотрел на это? А как Спержен подошел бы к этому вопросу? А как бы к этому отнесся Дейл? К каким бы выводам пришел в этом случае Бушнелл? С какой бы точки зрения на это посмотрел Макларен? На чем бы основывался Александр Вайт, что-либо говоря по этому вопросу? Вы можете подумать, что с моей стороны это очень самонадеянно, и что некоторыми своими заключениями я бы, без сомнения, испугал тех великих людей, чьи имена только что упомянул. Но в данном случае я говорю о ценности подобной практики, ибо она расширяет мой кругозор и обогащает мою мысль, хотя, конечно, я могу и неправильно интерпретировать некоторые точки зрения. Я изучал мою будущую проповедь глазами многих людей, и порой видел у себя то, чего я никогда бы не хотел увидеть, и что никогда бы и не увидел, если бы смотрел только собственными глазами и доверял только своему сердцу.

Существует еще одно важное обстоятельство. Оценивая свою работу другими глазами, следите за тем, чтобы они не давлели над вами и не вызвали в вас чувства нерешительности. Уважайте свою собственную точку зрения. Не нужно быть ярым индивидуалистом, потому что вы будете выглядеть, по крайней мере, странно, и ваше влияние сведется к нулю. Но, без уверенности в своей точке зрения, вы никогда не придете к уверенности, что Бог именно через вас хочет изменить людей. Отдайте должное самим себе, и придайте себя силе Святого Духа. Будьте сами собой, и избегайте рабской зависимости кому бы то ни было. Мы не нуждаемся в красоте мимики, но в красоте простоты. Когда мы начинаем подражать, мы почти никогда не берем пример с того, что нам необходимо, но, как правило, подражаем вторичному, которое едва ли этого достойно. В моем колледже, где я учился, была опасность, заключающаяся в том, что из нас делали марионеток. Мы так легко перенимали стиль нашего преподавателя, что наверное ему казалось, будто он видит самого себя. Нас лепили там, подобно стандартным частям машины на литейном заводе! Я полагаю, что стал довольно хорошим экспертом в этом процессе, и в течение некоторого времени, я нес на себе следы этого воспитания, только, к сожалению, оно не принесло никаких плодов. Так что я советую вам не подражать всем тем, кто поделится с вами своим духовным опытом, и не робейте перед ними. Выслушайте его, поблагодарите его за оценку, но уважайте себя и не оставляйте без внимания собственную точку зрения. Вы найдете, что свежесть вашего собственного опыта придаст новые оттенки вашему богослужению.

Когда вы уже выбрали определенную тему, ознакомились со всеми трудами вам доступными, обдумали или выслушали точку зрения всех, кто вас интересует, не обязательно говорить на эту тему несколько богослужений подряд. Может получиться так, что вы настолько проникнетесь ею, что она заставит вас почувствовать, что она — сосредоточие всего самого важного, и час ее провозглашения пробил. Но я думаю, что чаще мы входим на кафедру проповедовать то, что не усвоено, и говорим то, что в нас не созрело. Наш ум не работал в полную силу, и когда мы предстаем перед людьми, они волей-неволей почувствуют зыбкость нашей мысли и туманность наших слов. Было бы очень хорошо, если бы мы выбрали определенную тему и дали ей созреть, объяснить себя саму. Когда моя бабушка делала сидр, она обычно ставила его на солнце, на довольно долгое время, для того, чтобы «дать ему душу!». И я так же думаю, что многим нашим проповедям, после их предварительной обработки, необходимо некоторое время выстоять, прежде, чем мы произнесем их перед людьми. Наше подсознание обладает способностью поддерживать процесс созревания какой-то идеи, когда наши основные интересы заняты чем-то другим. Эта идея «обретает душу», «твердые частицы» в ней оседают, и в ее чистота становится подобно реке «воды жизни, светлой, как кристалл» (Откр. 22:1). Каждый проповедник, по своему опыта, скажет вам, что у него были такие проповеди, которые «выстаивали на солнце» в течении многих лет, медленно созревая и отшлифовываясь, но они так еще и не готовы для того, чтобы их предложить людям. Одна из моих прихожанок из Бирмингема однажды попросила доктора Дейла, чтобы он произнес проповедь на один текст из послания к Римлянам, и он сказал, что серьезно об этом подумает. Прошло много времени, и она напомнила ему о его обещании, спросив, когда же собрание услышит эту проповедь. Доктор Дейл ответил на это следующее: «Она еще не готова!». Через некоторое время, один из членов его общины спросил его, когда он начнет цикл проповедей по евангельским местам книги пророка Исайи. Он ответил тоже самое: «Я еще не готов». На подобный же случай я натолкнулся и в жизни пастора Бичера. Как-то он должен был проповедовать на обряде рукоположения в Новой Англии. Он сказал доктору Лиману Абботту: «Наверно я скажу проповедь о силе кафедры. Вы уже думали об этой теме?» «Да, я думал,- сказал доктор Абботт,- но у меня ничего не получилось, кроме описания случайных преимуществ служения как профессии». Когда я через некоторое время встретил пастора Бичера, я спросил: «Как у вас получилась та проповедь о силе кафедры?», на что он ответил: «Она еще не созрела».

Недостаток начинающих проповедников в том, что они «всегда готовы». Сильные проповедники долго выжидают, потому что знают, что их время «еще не пришло». Их сила в том, что они идут медленно, и даже «стоят». Они делают не стремятся заявить о себе в печати или за кафедрой с беззащитными, откровенно слабыми мыслями. Они в состоянии сдерживать себя, иногда в течении многих лет, до тех пор, пока однажды в их проповеди не проснется душа, до тех пор, пока их проповедь сама не попросится выйти в свет, заявляя о том, что «ее час пришел». Остерегайтесь той легкости, которая, если ей предоставить сутки на раздумье, может говорить о чем угодно! Наращивайте в себе силу неторопливости, усиленно размышляйте, контролируйте себя, чтобы не отказаться от чего-либо преждевременно, дисциплинируйте свои чувства, чтобы терпеливо ждать их зрелости. «…с терпением будем проходить предлежащее нам поприще»(Евр. 12:1).

Я убежден, что никакая проповедь никогда не будет готова до тех пор, пока мы не сможем выразить ее основную мысль коротким, всеобъемлющим предложением, «светлым, как кристалл». Я пришел к выводу, что формулировка этого предложения — самое трудное, самок требовательное и самое плодотворное размышление в моем исследовании. Заставлять себя отшлифовать каждое предложение, исключить из лексикона все двусмысленные, неясные и паразитирующие слова, думать о теме словосочетаниями, отображающими ее смысл со скрупулезной точностью, это — только один из жизненно важных и необходимых условий в написании проповеди. Я полагаю, что проповедь не должна произноситься или издаться в письменном виде до тех пор, пока вы не сформулируете ее основную мысль так ясно, как чиста луна в безоблачную ночь. Не путайте мрак с глубиной, и не думайте, что ясность обязательно поверхностна. Проповедник должен стремиться к изложению ясных мыслей, требуя от себя, чтобы каждая его проповедь выражала себя так же ясно, как он сам ее себе представляет. Все это говорит о том, что подготовка к воскресной проповеди не может начинаться в субботу утром и заканчиваться в субботу ночью. Подготовка — долгий процесс. Лучшие проповеди — не составлены, они растут, и растут не на «фабрике проповедей», а в садах и на полях.

Наверно мне не нужно говорить о том, что во время неторопливого обдумывания проповеди мы не должны отрываться от реалий нашей жизни. Проповедь не должна быть поиском абстрактной правды, неким умным заявлением из области метафизики. Проповедь должна быть откровением правды, жизненно связанной с переживаниями ваших прихожан. Она должна прикоснуться к их жизни, где есть и кризисы и радости. Она должна быть правдой, сопутствующей людям, будь то в гору, или с горы, или по однообразной равнине. Поэтому проповедь в первую очередь должна «коснуться» самого проповедника. Это должна быть та истина, которую он нашел в своей жизни, истина, которую он сохранил, несмотря на все обстоятельства, истина, которая отвечает его потребностям так, как впадающие реки наполняют заливы и бухты. Если то, о чем он собирается проповедовать, не имеет к нему никакого отношения, если оно не сопутствует ему в пути и не помогает ему в странствии, то эту проповедь лучше всего отложить. Но проповедь не должна охватывать только интересы и опыты проповедующего. Ведь она говорится для людей, и это должно учитываться, когда мы готовимся. Я знаю, что фундаментальные потребности людей всюду одинаковы, и все же существуют огромные различия в характерах, нравах и привычках, которые мы должны принять во внимание, когда наша проповедь найдет слушателей, будет отшлифована и сильна. Разрешите мне проиллюстрировать мою собственную подготовку к проповеди. Когда я определяю тему моей будущей проповеди достаточно четко, я держу в поле моего зрения, по крайней мере дюжину мужчин и женщин, очень разных по характеру и уровню жизни. Они — не абстрактны. Они — не куклы и не испытательные макеты. Это реальные мужчины и женщины, которых я хорошо знаю: администраторы, торговцы, трудолюбивые и ленивые, богатые и бедные. Когда я готовлю мою речь, я постоянно держу в поле зрения этот невидимый круг, и думаю, как донести истину так, чтобы всех обеспечить долгожданной пищей. Какое отношение имеет моя проповедь к этому учителю или адвокату? Что она может сказать этому врачу? О чем она может сказать этому человеку с темпераментным характером артиста? А что в ней услышит для себя бедная женщина, на которую наводнения горя накатывались, подобно лавинам, много лет? И так я смотрю на нее глазами всех выбранных мною людей. Вам это конечно может не понравиться. Этого может быть для вас мало, и вы можете придумать что-то и получше. Но, во всяком случае, это подходит мне в процессе моей подготовки. Это поддерживает во мне живую связь с настоящей жизнью, с реальными людьми, которые ходят по обычным улицам, попадают под дождь, страдают от жары, замерзают в холодные ночи. Это удерживает меня на земле и спасает от затерянности в заоблачных высях. Дорогие братья, наша весть должны быть жизненной, и мы должны заставить каждого почувствовать, что наш ключ подходит для каждого замка, который держит сердце в заперти.

Таким образом, когда мы ясно и определенно видим нашу цель, мы устроим нашу проповедь так, чтобы она была принята людьми. У нас будет один прямой путь, путь просвещения умов, путь, ведущий к доверительным отношениям с людьми, путь, тревожащий их совесть и завоевывающий их волю. Последнее предложение — образно, и взято мной из военной терминологии. Но мы, действительно, нуждаемся в некоторых принципах военной стратегии: в ее бдительности, изобретательности, чтобы выигрывать души людей для Господа. Как нам сделать так, чтобы донести до людей правду, по каким путям направить ее, чтобы наших противников превратить в союзников и расширить границы царства Христа? Это — проблема, которая стоит перед проповедником каждый раз, когда он готовит свою проповедь. Может быть так, и это будет, что вы будете отклонять схему за схемой, мысль за мыслью, отказываясь от них, как от слишком неопределенных и сомнительных, пока не вырисуется одна, которая не отступая поведет вас к желаемому завершению. Сначала выберите открытый и прямой путь, в конце которого вы отчетливо увидите вашу цель и не ищите пока больше ничего до тех пор, пока вы не проложите себе дорогу. Позже вы сможете открыть для себя сезон весны и отдыха. Вы сможете даже собирать цветы и слышать пение птиц на вашем пути. Но прежде всего я говорю: «… приготовляйте путь народу! Ровняйте, ровняйте дорогу, убирайте камни…»(Ис.62:10).

Когда все приготовления закончены, и вы начали писать вашу проповедь, напомню вам, что вам не следует строго придерживаться изношенной фразеологии и форм ее выражения, которые уже давно не используются. Я не советую вам быть слишком агрессивным или непочтительным в работе над устаревшей лексикой, но вы найдете удивительную силу в новизне тщательно отшлифованных вами выражений, предлагаемых, как новое транспортное средство для древней истины. Один известный доктор как-то сказал мне, что больным людям часто помогает смена их рациона. Частая смена продуктов питания придает некоторую свежесть необходимости принимать пищу. Примерно то же самое мы можем сказать и о служении словом. Новые пути проповеди пробуждают интерес там, где обычные формы выражения могли бы оставить людей вялыми и безразличными.

И еще я кое-что добавлю. Не относитесь небрежно и беспорядочно к духовным ценностям. Платите дань вежливости стилю других проповедников. Если вы нашли драгоценный камень, отшлифуйте его. Если вы открыли для себя какую-то истину, придайте ей самое лучшее выражение, какое только сможете отыскать. Глубокое размышление перерастает в прекрасные слова. Хорошо обдуманная и оформленная тема, заключающая в себе свет истины, будет нести облагораживающее влияние даже на неподготовленных слушателей. Мы совершаем грубейшую ошибку, если полагаем, что неразвитые люди любят все неотесанное. Я слышал, что Генри Драммонд говорил проповедь «Бродяги и отверженные», обращаясь к мрачной небольшой компании рваных и бездомных молодых людей Эдинбурга. Он говорил им простыми словами, несущими в себе красоту и энергию истины. В его словах не было ни изобилия терминов, ни цветастой риторики, ничего подобного. Но стиль был слугой истины, и, давал ли он им какие-то наставления, или вызывал их смех, или удивлял, его слова были комбинацией красоты и силы.

И что касается иллюстраций, которые мы можем использовать в нашей проповеди, я бы вам советовал подать ее несколькими простыми словами. Иллюстрация, которая требует объяснения, ничего не стоит. Лампа должна делать то, для чего она предназначена, т.е. светить. Я слышал такие примеры, которые были похожи на люстры в гостиной, привлекающие к себе внимание. Примеры настоящего проповедника подобны уличным фонарям, едва заметным, но заливающим дороги светом. Декоративные светильники не принесут вам никакой пользы. Обычные же, неприхотливые фонари будут служить вам очень долго.

Таким образом, я заканчиваю свои размышления о том, как должно происходить становление проповедника. Мне не нужно напоминать вам после всего, что я сказал, о том, что небесное устроение ума лучше всего воспринимает Священное Писания таким, как оно есть. Если наше изучение будет отставать от нашего красноречия, мы пожнем совсем не те плоды. Мы всегда будем учиться, но так никогда и не достигнем. В духовной сфере даже самая трудная работа будет бесплодной, если с нами не будет «общение Святого Духа». Но если наше изучение будет нашим святилищем, «святым святых» тогда древние обетования исполнятся в нас. Тогда «глухие услышат слова книги, и прозрят из тьмы и мрака глаза слепых»(Ис.29:18) и работа Божия будет процветать со славою.