1. Потеря уверенности

Эпохи до и после Французской революции (1789) очень сильно отличаются друг от друга. Вызванные этим событием радикальные изменения, произошедшие в жизни и мышлении наций, нарушили последовательный ход истории. Нам очень сложно представить себе, о чем думали и как жили люди этого периода. Эти века были отмечены авторитетом и объективностью, тогда как в наши дни человек провозглашает свою свободу и отстаивает свои права в каждой сфере человеческой жизни.

По общему согласию, выбрав точкой отсчета веру, Реформация нанесла сокрушительный удар авторитету, прежде управлявшему всей жизнью. В Реформации верующий человек восстал против деспотической власти непогрешимой церкви и смело избавился от тягостного ига старых традиций. Тем не менее, согласно принципам Реформации, христиане остались связанными Божьим Словом, пришедшим к ним в Новом и Ветхом Завете. В протестантской церкви первоначально авторитет Слова был настолько непоколебимым, что люди редко сомневались в нем – даже в своих сердцах. Была и вера и уверенность. Никто не чувствовал потребности исследовать предельное основание веры, глубочайшие основы уверенности. Люди были убеждены в том, что они обладают истиной, и никто не ставил под сомнение писания, на которых основывалась вера. Когда религиозность полна жизни, вы не сомневаетесь в основаниях вашей надежды. Вы говорите с авторитетом, а не так, как это делали фарисеи.

Со второй половины 18 века ситуация стала постепенно изменяться. Человек начал действовать сам по себе. Он узнал о своих истинных или предполагаемых правах и медленно разорвал все узы, связывающие его с прошлым. Почувствовав неограниченную свободу, он освободил себя от всего, чтобы считалось священным в прошлом. Любая власть, требующая признания и послушания, сначала должна была ответить на основополагающий вопрос: по какому праву вы требуете моего послушания? Пробудилось критическое мышление, вызвавшее исследование оснований любой власти. Наивная, простая, детская вера почти что исчезла.

Сомнение стало болезнью нашего века, принеся с собой ряд нравственных проблем и неприятностей. В наше время многие люди принимают во внимание только то, что они могут видеть; они обожествляют материю, поклоняются мамоне и прославляют силу. Количество тех, кто все еще бесстрашно свидетельствует о своей вере с радостью и полной уверенностью, сравнительно невелико. Семьи, поколения, группы и классы отвернулись от всякой власти и порвали со своей верой. Даже среди тех, кто все еще называет себя верующими, сколько напыщенности и неестественности! Сколько верят «по привычке», из-за лени или в результате подавленности! Сколько там нездоровых попыток вернуть прошлое и сколько фальшивого консерватизма! Много шума и движения, но мало истинного духа, мало истинного энтузиазма, происходящего из непритворной, пламенной, искренней веры.

Прежде всего это относится к богословам. Они сомневаются и колеблются больше всех остальных. Они могут предложить множество вопросов, сомнений и критики. От них как ни от кого другого мы ожидаем единства взглядов, последовательности метода, уверенности веры, стремления предоставить отчет о своей надежде, но часто ждем всего этого напрасно.

Такой феномен касается не только ограниченного числа богословских школ; он затрагивает все группы, которые не прячут голову в песок, а участвуют в великой битве духов. Вопрос относительно обоснованности веры и основания уверенности доминирует во всем – не только в практической жизни, но и в университетах. Чем больше христианская вера будет уклоняться от обсуждения всевозможных вопросов, ограничивая свое содержание, и чем больше она будет посвящать себя строительству надежного основания, из которого можно выводить логически все остальное, тем больше она будет становиться внутренне слабой и разделенной. Тот, кто хочет сориентироваться в этой сфере, встречается с огромным множеством мнений и выборов.

Тем не менее, для веры и для жизни веры крайне важно внимательнейшим образом изучить основные принципы, потому что поднимающиеся здесь вопросы фундаментальны для каждого. Нет более важного вопроса, чем вопрос относительно основания нашей веры, достоверности нашего спасения, непоколебимости нашей надежды на вечную жизнь. Какая польза от знаний, силы, славы и чести, если мы не можем ответить на вопрос о нашем единственном утешении?

Таким образом, сфера нашего исследования обозначена как святая земля, потому что входить сюда должно с благоговением и страхом. Здесь мы затрагиваем самые сокровенные глубины человеческого сердца. Здесь больше чем где-либо еще нам необходим по-детски простой и смиренный дух, но в то же время открытое, беспристрастное отношение для того, чтобы понять религиозную жизнь в ее внутренней сущности и очистить от всей лжи и ошибок.

На пути к приобретению уверенности веры мы проявим осторожность и благоразумие, если сначала подумаем о том, что такое достоверность веры, и о том, каким образом люди искали ее.