Еще о принципах толкования

В последних 14-ти главах мы рассматривали основные принципы толкования трудов Елены Уайт. Прежде чем двинуться дальше в нашем изучении, нам следует кратко осветить несколько дополнительных полезных моментов.

Первое, что нам нужно знать: как библейские авторы, так и Елена Уайт время от времени использовали гиперболы и другие риторические приемы, или образные выражения. К примеру, апостол Иоанн написал: «Многое и другое сотворил Иисус; но если бы писать о том подробно, то, думаю, и самому миру не вместить бы написанных книг» (Ин. 21:25). И вновь в Евр. 11:13 мы читаем, что «все сии умерли в вере, не получив обетовании», тогда как ясно, что не все умерли, поскольку Енох является одним из перечисленных (ст. 5). Подобным же образом, в Книге Даниила используется образный язык, когда говорится о печи, раскаленной в семь раз сильней против обыкновения (см. Дан. 3:19), и о знатных еврейских юношах, бывших в десять раз лучше (см. Дан. 1:20) других молодых людей, подвергнутых испытанию Навуходоносором. Этот образный язык показывает, что печь была намного горячее, а еврейские юноши определенно достойнее, но речь не шла о процентном выражении интеллектуального превосходства юношей или температурных показателях.

Конечно, есть люди, склонные к фанатизму в интерпретации, ибо они отказываются признать, что библейские авторы используют образные выражения. К этом разряду относятся люди, вызывавшие недовольство Мартина Лютера, когда, например, он увидел стариков, играющих на улице в детские игры, поскольку в Евангелии сказано, что если вы не обратитесь и не будете как дети, то не сможете войти в Царство Небесное. То же самое произошло и в адвентизме после разочарования, особенно с теми, кто обходился без вилок и ножей и ползал по городу, делая покупки, желая показать, что они уподобились малым детям, и потому принадлежат к Царству. Определенные виды фанатиков отказываются признать образные выражения и в Библии, и в произведениях Елены Уайт.

Изучение комментариев вестницы Божьей на тему высшего человеческого призвания помогает нам увидеть, что Елена Уайт в качестве литературного приема использовала метафоры, чтобы вдохновить людей оставаться верными их призванию и талантам, независимо от того, в каком качестве они служат. Поэтому г-жа Уайт могла сказать, что на учителей и матерей возложена самая важная работа в мире. Но в других местах она могла написать, что врачи, служители и книгоноши также выполняют самую важную работу. Она даже утверждала, что повар, готовивший пищу в колледже в Батл-Крике, занимал в учреждении самое важное положение (Принципы христианского воспитания, с. 226). В таких высказываниях она не столько оценивала, какое служение является воистину самым важным, сколько стремилась ободрить различных людей работать как можно лучше, а также показывала важность использования их личных талантов для славы Божьей. Конечно, при желании люди могут противопоставить разные высказывания, но это кажется мне бесполезным занятием.

Елена Уайт часто использовала такие выражения, как один из двадцати (пять раз), десять из ста (один раз), один из пятидесяти (один раз), и один из ста (23 раза). И вновь перед нами литературный прием, но никак не точно вычисленная пропорция. Е. Уайт никогда, например, не говорит два из тринадцати или один из восемнадцати.

Если при чтении произведений Елены Уайт и Библии не принимать во внимание образные выражения, можно стать чрезмерно жестким в оценках. В истории Церкви имели место плачевные случаи, когда некоторые люди отвергали саму возможность использования в Библии образных выражений, и вырывали себе правый глаз, отсекали правую руку или оскопляли себя, сталкиваясь с искушениями. Язычники Рима нередко приходили к заключению, что христиане являлись людоедами, поскольку они за закрытыми дверями якобы ели плоть и пили кровь Иисуса. Но мы не приходим к подобным выводам, ибо понимаем, что Божьи пророки использовали в своих писаниях метафоры и отвлеченные образы.

Второй полезный принцип заключается в том, что мы должны изъяснять вдохновенные высказывания в соответствии с прямым смыслом, в них содержащимся, если в них нет образов или символов (см. Великая борьба, с. 599). Некоторые люди приходят к фанатичным выводам, поскольку они видят символику там, где присутствует обычная проза.

Со вторым принципом тесно связан третий — принцип интерпретации, заключающийся в том, что Библия и произведения Елены Уайт изъясняют сами себя. Так, Елена Уайт пишет: «Библия изъясняет саму себя. Одна выдержка может служить ключом, который отомкнет другие. И таким образом свет прольется на скрытое значение слова. Через сравнение разных текстов, относящихся к одному предмету, через всесторонний их анализ станет очевидным истинное значение Писаний» (Принципы христианского воспитания, с. 187). Подобное она говорит и о своих собственных трудах. Так, мы читаем, что «Свидетельства сами по себе будут ключом к объяснению данной вести, подобно тому как один текст Писания объясняется другим его текстом» (Избранные вести, т. 1, с. 42).

Этот принцип особенно полезен, когда мы имеем дело с высказываниями, на первый взгляд неясными. Он, как правило, помогает обратиться к другим текстам на ту же тему. Подобные изречения часто освещают вопрос под разными углами, иногда дают дополнительную информацию, а в совокупности они рассеивают неясность первого высказывания.

Важно также, чтобы на основании общего совета Елены Уайт на определенную тему были созданы четкие концептуальные рамки для наставления, данного конкретной личности. Помните о необходимости остерегаться интерпретации любого высказывания, которое кажется не согласующимся с общим смыслом произведений Елены Уайт или библейским советом. Такие явно неверные толкования обычно указывают на необходимость дальнейшего изучения темы.

Четвертый принцип заключается в том, что мы должны осторожно подходить к любым толкованиям трудов Елены Уайт и Библии, которые кажутся нам «новыми» или уникальными. Ранее в этой же книге мы отметили, что отдельные люди всегда ищут чего-то нового, хотя они еще не усвоили центральных истин уже открытого света. Таких исследователей часто влечет к группам независимых. Тесное сотрудничество с людьми, имеющими опыт в исследовании Библии и произведений Елены Уайт, может иногда спасти нас от многих огорчений. «Вы должны, — писала в 1863 году Елена Уайт одному из адвентистов, — сдерживать свое стремление к оригинальности. Вам нужно опереться на веру Церкви, иначе вы повредите делу Божьему и истине. Ни проповедники, ни рядовые члены не должны отстаивать новые идеи, беря на себя ответственность. Все новые идеи следует тщательно исследовать, и относительно каждой принять решение. Если они имеют какую-нибудь ценность, то их должна принять Церковь, если нет — отвергнуть» (Письмо 8, 1863).

В другой связи г-жа Елена Уайт писала: «Пусть ни у кого не возникает самоуверенной мысли, что Бог дал ему особый свет, которого нет у его братьев. В Писании Христос представлен как Тот, Кто обитает посреди Своего народа…

То, что брат Д. называет светом, выглядит безвредно; ни у кого не создается впечатления, что кто-то может пострадать от этого света. Но, братья, это уловка сатаны, это тот первый клин, который он вбивает между нами. Данный метод уже многократно испытан и испробован. Один человек принимает новую и оригинальную мысль, которая вроде бы не противоречит истине. Он говорит о ней, размышляет над ней до тех пор, пока она не начинает казаться ему правильной и важной, ибо у сатаны есть власть принимать обманчивый вид. В конце концов, новая идея становится всепоглощающей темой, великим стержнем, вокруг которого вращается все…

Мы можем чувствовать себя в безопасности только в том случае, если не будем принимать никакого нового вероучения, никакого нового толкования Писаний [то же самое можно сказать и о произведениях Елены Уайт], не посоветовавшись прежде с опытными братьями. Изложите свои мысли перед ними смиренно, имея при этом открытый ум, готовность учиться и ревностно молясь Богу; и если они не увидят нового света в этом учении, подчинитесь их суждению, ибо «народ… при многих советниках благоденствует» (Притч. 11:14)» (Свидетельства для Церкви, т. 5, с. 291-293). Если мы на все времена последуем этому совету, он оградит от множества недоразумений адвентистскую Церковь и жизнь миллионов читателей Елены Уайт.

Последний принцип толкования, который мы обсудим, заключается в том, что человек никогда не вправе строить свое доказательство на основе умолчания. То есть, мы не должны считать что-либо истинным на собственном убеждении в том, что если бы Елена Уайт была против этого, то непременно бы высказалась. Например, хотя Е. Уайт знала о пантеистических взглядах Келлога в течение ряда лет, она ничего не говорила о них. Поскольку г-жа Уайт не высказывалась на эту тему в конце 1890-х и начале 1900-х гг., Келлог решил, что она поддерживала его. Этот вывод был далек от истины, что Келлог в конце концов и обнаружил.

Изучение адвентистской истории вопреки общему впечатлению свидетельствует, что г-жа Уайт нередко хранила молчание даже по поводу важных вопросов. Она часто воздерживалась от высказываний, пока не получала от Господа свидетельство по определенному вопросу. Так, она долгое время не комментировала ситуацию, связанную с Анной Раис Филлипс, провозгласившей себя пророчицей в начале 1890-х годов, ситуацию, которая для Церкви могла оказаться пагубной. 1 ноября 1893 года Елена Уайт написала: «Ко мне приходят письма относительно сестры Филлипс, в которых меня спрашивают, что я думаю об этом деле. Я не считала себя в праве высказывать поощрение или осуждение, пока мне не будет послан особый свет относительно этого дела… Я решила позволить делу развиваться» (Письмо 54, 1893).

В любом случае не безопасно основывать свое доказательство на умалчивании. Нам следует непосредственно изучать написанное самой Еленой Уайт, и даже тогда нам нужно следовать здравым принципам толкования.

Большую часть настоящей книги мы посвятили исследованию принципов толкования произведений Елены Уайт. Теперь же обратимся к процессу применения наших открытий, следующему важному шагу, необходимому при чтении ее произведений. Это будет предметом исследования последних двух глав, в которых мы рассмотрим применение наших открытий и к нам самим, и к нашим ближним.