Псалом 67

Следующий, псалом 67, прославляет обретенное Израилем положение, о котором говорится в предыдущих псалмах. И все же у него имеется своя завершенная и индивидуальная особенность. Он начинается с выражения, использованного тогда, когда под водительством Бога в пустыне был разбит стан, а Он выходил пред своим народом. Так и сейчас: Бог занимает свое место во главе своего народа. И это вводится неожиданно, величественно. Пусть Бог восстанет — его враги рассеются пред ним: как воск тает от огня, так нечестивые погибнут от лица Бога. Праведники же возвеселятся пред Богом и восторжествуют в радости. Он явится к стыду могущественных нечестивых, а праведники будут прославлены. Таким образом, смысл этого псалма ясен. Образ того, кто вмешивается, раскрывается далее самым чудесным путем. Он отец сирот, защитник вдов. Он делает так, чтобы одинокие жили в семьях, а непокорные были отринуты в знойную пустыню. Суд — это истинная и милостивая забота благословенного Бога. И сейчас его народ может прославить эту благодать. История, как видим, повторяется (ст. 7). Таким Он был, когда вывел Израиль из Египта. У Синая земля тряслась от его лица. Но Он подкрепил наследие своего изнемогшего народа, уготовив все по своей благости для бедных. И настоящее их положение еще проникновеннее доносит это повествование до их сердец. Слово Адонай шествует по миру. Радость воспевается дочерьми Израиля в великом множестве (ст. 11). Цари бежат в ужасе. Как неожиданно и полно избавление! Самые спокойные, сидящие дома, делят добычу, ибо это дело Господа. Затем Израиль выходит во всей своей славе, хотя они были бедными и несчастными {О силе слова много споров: его смысл, я полагаю, очевиден. Оно используется для обиталищ овец или скота}. При всех притязаниях и усилиях народов есть еще воля Бога. Бог вызывающе говорит о притязании человеческой власти: «Что вы завистливо смотрите, горы высокие?» — места человеческой власти. Сион — гора Бога, Он сделает ее своим вечным жилищем. Ради своих возлюбленных детей Он рассеял царей. Среди них Он будет обитать. Но откуда это избавление? Господь взошел на высоту, принял дары как человек и для человеков; да, даже для мятежного Израиля, о котором говорится, что Сущий теперь мог обитать среди них. Они же возносят хвалу Богу их спасения; ибо их Бог был Богом во спасение. О! как мог Христос видеть это? Но они еще смертные здесь, внизу. Спасение земное и временное, хотя и от святых. Но Он всегда будет их вождем, даже по смерти. И Он истребит нечестивых. И сейчас видна истинная причина этого взрыва радости (которой сердце было переполнено так сильно, что не могло спокойно говорить о причине); и все же ликование и радость проливают свет на это. Израиль опять восстановлен во власти; его враги сокрушены; восстановлена красота его храмов и богослужение. Придут племена, цари принесут дары. Сущий явил силу, и они воззрят на его силу, на то, что соделано. Затем — подчинение любого врага или могущественного. Вельможи придут из Египта, и Эфиопия прострет свои руки к Богу. Призываются земные царства, чтобы воспевать Адоная. Слава должна быть воздана Богу; его величие, то, в чем Он возвышен, — в Израиле, могущество его жилища — на облаках, Он дает крепость своему народу. Это является полным восстановлением благословения и славы Израиля, и, воистину, даже более, нежели восстановлением; и это следует после возвеличивания Господа, чтобы получить дары как человеку. Но, пока это является вмешательством Бога во власть правосудия, для благословения остатка и низложения человеческой власти и всякого высокомерия человеческой воли — «да восстанет Бог» пред его земным народом и в расточении его врагов — есть определенные нюансы, которые выявляются здесь и на которых следует остановиться. Во-первых, употребление Адонай. Его имя «Господь» дано в стихах 4 и 18, но всегда говорится об Адонае. Это не имя взаимоотношений завета, хотя Сущий упоминает его, а сила в действии господства — божественное господство — но господство. Это то, что признал Фома, когда увидел Господа, похоже так; не то, что «скажи братьям Моим: восхожу к Отцу Моему и Отцу вашему» и т.д. Это — Бог; но, будучи Господом, Он явился здесь во власти, как сказано в псалме 2,4; только там Он не снисходит опять. Следовательно, здесь мы отчетливо видим его восхождение как свершившееся. И не то, что дает Бог, но тот, кто есть Адонай, поднялся и получил дары как человек и для человека. В образе Адама (последнего Адама) Он принял их, пленил (Д. Ап. 2,33-36); и здесь виден явно вознесшийся человек, хотя и много больше; и как глава, получивший дары в человеке, — человеческий глава славы — Он раздал дары (Д. Ап. 2, Еф. 4). Но хотя Он был, как человек, для человека и в человеке, был еще прибавлен специальный аргумент даже для мятежных, так что Элохим мог обитать среди них. Здесь в нашем псалме появляется Израиль. Следовательно, апостол не говорит до конца, а останавливается на полпути, в момент получения им даров для человека. В следующих псалмах явно прочитывается унижение этого блаженного. Какой контраст! Но как далеко это от того, чтобы заставить его быть менее славным или менее интересным в наших глазах, которые узнали и знают теперь, кто Он!